Плющ и вереск

— Ральф? — удивилась Хейзел, когда подруга сообщила, что влюблена в того самого клиента, который являлся графом северных земель. — Ты его знаешь? — подорвалась Тома и непонимающе уставилась на девушку, — не говори мне, что вы… — рыжеволосая даже побелела на тон. — Нет, нет, что ты. Случайно вышло, мы в оружейной лавке потом столкнулись… — поспешила заверить подругу Хейзел. Тома облегченно выдохнула. — Извини, я просто подумала, что, возможно, вы вместе, а я… я ведь действительно в него влюблена, Хейзел, — Тома хлюпнула носом, — Я же… я с ним переспала! — слезы полились из ее светлых глаз, и Тернер на мгновение растерялась, потом медленно пододвинулась и, приобняв за плечи, притянула к себе. Рыдания девушки стали лишь сильнее. — Ну что ты, Тома, прекрати, — пыталась успокоить Хейзел раскисшую девушку. — Он сказал, что извиняется, что этого больше никогда не повторится, что он был не в себе! Я так погано себя чувствую… Тома плакала еще около получаса, потом медленно затихла. Хейзел гладила ее по спине. Вскоре перестало слышаться даже хлюпанье носом. Девушка отодвинула за плечи подругу и заглянула в ее красные глаза. — Ну, как ты? — Тома лишь кивнула, — Принести воды? — Хейзел встала с кровати, прошла в ванную комнату, которая находилась за дверью в спальне, и вернулась со стаканом прохладной воды. Рыжая в три глотка выпила его и поставила на тумбу, стоящую рядом, Хейзел снова села на кровать. — Хейзел, ты вернула свой цвет волос? — удивилась Тома. — А, да, есть немного… — немного помолчав под вопросительным взглядом девушки, Хейзел добавила, — Мне мама приснилась, и это, по всей видимости, был не просто сон. — А это твой соулмейт? Когда? -спросила вдруг девушка, переводя взгляд с белоснежных волос Хейзел на вдруг оказавшееся в тисках рук Томы запястье правой руки. — А… ну, как бы, наверное, да… — неуверенно произнесла Хейзел и попыталась выдернуть руку, но ей ничего не удалось, запястье лишь сжимали сильнее. Голубые глаза Томы блеснули заинтересованной искрой. — Кто он? — жадно вопрошает она. — Да если бы я знала, Тома! — девушка таки выдергивает руку. Ее тон получился грубее, чем она планировала, но это, видимо, ничуть не задело подругу. — Как это не знаешь? — удивилась Тома. От заплаканной влюбленной девушки ни осталось и следа. Все верно, именно такой и была Тома. Не очень хорошо, когда постоянно влюбляешься в кого-то, и тебя отвергают, но это не так страшно, если твоя влюбленность так быстро проходит. — Вот так, Тома, не знаю. Я не знаю, на кого среагировала метка. Я не видела, скорее всего, это произошло или в таверне, или в Магистериуме. Но последнее не дай бог, — девушка криво улыбнулась, показывая свое недовольство, на что ее подруга весело расхохоталась. — Ну ты даешь, Хел. Это же надо было: найти соулмейта и не знать, кто он. Это плющ, верно? — Хейзел качнула головой в знак согласия, — Все с тобой ясно. Ты как, останешься на ночь или попросить Мартина тебя проводить? — Мартина? — не поняла девушка. — Мартина, Мартина. Сосед наш новый, милый мальчик. Солнечные волосы, синющие глаза, а тело-то какое! — мечтательно закусив губу, пролепетала Тома, — Жаль, маловат для меня. А вот для тебя — как раз, — весело хихикнула девушка, толкая локтем подругу, та сначала смерила Тому грозным взглядом, а после тоже зашлась смехом. — А что это, для тебя маловат, а для меня как раз? — Ему семнадцать, твой ровесник. Но парень толковый, — немного успокоившись, говорит девушка, — он у мамы подрабатывает, огород ей копает. Внешне она, конечно, еще ничего, но внутри… Скоро вязать начнет, эх. Девушки посмеялись еще некоторое время, после чего, пожелав друг другу и Жизель спокойной ночи, легли спать. Ночь была теплая и спокойная.

***

— Черт, черт, черт! — Хейзел вскочила пять минут назад и уже успела поставить на уши весь дом. Точнее, в частности Тому, ибо ее мать ушла куда-то рано утром. Девушка металась по комнате подруги, собирая разбросанные вещи. Тернер сегодня проспала. Она не думала, что так выйдет. Обычно Жизель всегда поднимала девочек рано утром, а сегодня вот куда-то запропастилась. Вот Хейзел и проспала. — Хел, давай потише, спать хочу… — бурчала сонная Тома, накрывая голову подушкой. — Некогда, мне еще домой забежать нужно, — было ответом ей. Вскоре девушка уже запирала за собой дверь и мчалась по улице к дому. Конечно, ей было уже не успеть в Магистериум к началу, но пропускать ей ни в коем случае нельзя. Добравшись до дома, она влетела в комнату и, даже не заметив букета из цветов вереска, схватила оставленный сверток с кинжалами. Из него тут же выпала записка:

«Кому: Хейзел Тернер Хейзел, надеюсь, ты простишь за меня за мое неподобающее поведение в лавке. Я ни в коем случае не хотела тебя оскорбить или обидеть. Так уж вышло, что в тот день я была немного не в себе. Надеюсь, что ты придешь на следующий урок. Еще раз приношу свои извинения. Ивана»

Хейзел хмыкнула, бросила записку на стол и выбежала обратно на улицу, уже на ходу спутывая «узелки» заклинания, запирающего дверь. В Магистериум она прибежала, опоздав на двадцать минут. Открыв дверь, она поежилась от взглядов, уставленных на нее. Перед ней стояла удивленная блондинка. Она была облачена в черную, вероятно кожаную, короткую юбку и светлую рубашку. — Хейзел? Проходи, присаживайся. Раз уж ты опоздала, будет тебе наказание. Сегодня ты будешь первой, кто покажет нам всем, что умеешь. — Опять? — воскликнула Хейзел. — Ты опоздала. — твердо сказала Ивана, приподняв одну бровь.

***

— Ну же, Хейзел, бери уже свои кинжалы. Я потратила почти целое состояние, чтобы подарить тебе их, — девушка неуверенно стала разворачивать сверток. Она все еще помнила те непонятные ощущения от прикосновения к этому металлу. Аккуратно взяв в ладонь рукоять, она отбросила ткань, перекладывая во вторую руку другой кинжал. Холод черного металла медленно стал подниматься от пальцев выше. — Ивана, простите, я что-то не очень хорошо… — в этот момент девушка замолчала. Она ощутила, как холод стали добрался до ее груди, сковывая сердце. Она прикрыла глаза и вдруг увидела последние минуты жизни людей, которые унесло это оружие. Смерть. Много смертей. Мужчины, женщины, старики и даже дети. Боже, сколько боли заключено в них. И Хейзел вдруг почувствовала жажду. Нестерпимую жажду пополнить список забранных душ. Она подняла глаза на Ивану, и та удивленно отшатнулась, делая шаг назад. Все тело Хейзел сфокусировалось на одном единственном желании: убить. Девушка выставила правую ногу вперед, поворачивая таз, но оставляя корпус ровно. Перехватила правой рукой рукоять кинжала, оставляя ее чуть выше левой, оба лезвия направила в потенциальную жертву — Ивану. Лицо наемницы ожесточилось. Она тоже встала в стойку, напряженная и готовая в любую секунду нанести удар. — Хейзел, а ты говорила, что не умеешь сражаться, — хмыкнула блондинка. — Замолчи! — прошипела девушка и, словно пружина, выскочила вперед, делая несколько молниеносных шагов и нанося одной рукой удар сверху, второй же отбивая удар соперницы. Вокруг послышалось единогласное «Ах». Все замерли, словно завороженные, не отрывая взгляда от молниеносного боя. Девушки кидались друг на друга, словно дикие сандрийские кошки. Звон металла продолжался от силы пятнадцать минут, но каждому на поле показалось, что прошло не менее двух часов. Последний удар, и черные кинжалы вылетают из рук Хейзел. Та вдруг широко распахивает свои глаза и оседает на пол. Из ее вновь сменивших цвет на ярко-зеленый глаз льются слезы. — Ну что, — переводя дыхание, сказала Ивана, — все всё видели? Теперь, — задыхаясь на полуслове, — теперь каждый из вас берет свое оружие, и немедленно начинаете тренировку. Делимся быстро на пары и начинаем. Я хочу увидеть результат, когда вернусь. Вы, конечно, вряд ли покажете тот уровень, который нам сегодня продемонстрировала Тернер, но хотя бы в половину вы должны уложиться. Начали! — все медленно отвели взгляд от сидящей на траве девушки и пошли к складу. — Ну что, Хейзел? — Ивана наклонилась и коснулась плеча девушки. Та вздрогнула, подняла глаза на блондинку и отшатнулась, — Эй, ты чего? — Хейзел подскочила на месте и бросилась прочь с поля. Она бежала так быстро, как еще никогда не бегала. У нее в голове все еще мелькали лица людей, которых убили. Их души остались заключенными в этом черном металле. Хейзел действительно испугалась. Добежав до дома, она влетела в комнату и так же быстро понеслась к окну. Распахнув его, она наклонилась, и ее вырвало. Утерев губы, девушка достала из сумки, висящей на кресле, бутыль с водой и выпила ее до дна, после чего устало выдохнула. Но не успела девушка прийти в себя, как в дверь постучали. Раз, два, все более настойчиво. — Хейзел! — раздался голос Томы, что было удивительно для девушки, — Хейзел, черт тебя подери, открой эту дверь немедленно! — Хейзел махнула рукой, сотворяя легкое плетение, и дверь отворилась. В комнату рыжим ураганчиком влетела Тома. — Тома? — Хейзел, — голос девушки надорвался, и она расплакалась, крепко прижимая девушку к себе, — я думала, что я опоздала! — Что случилось? Эй, объясни! — Хейзел отодвинула от себя заплаканную девушку. — Я… я… я случайно. Я случайно, совершенно случайно подслушала их… — Кого, Тома?! — Городскую стражу! Они сказали, что сегодня вечером им отдали приказ тебя арестовать! Я не знаю подробностей, сказали, что ты… черт. Я не помню, они назвали тебя странным словом! Хейзел, я знаю, что ты ни в чем не виновна, вот, — Тома перехватила ремень сумки, которая была перекинута у нее через плечо, и поставила ее на стол. — Ч-что это? — девушка никак не могла прийти в себя после всего случившегося и услышанного. — Я собрала это. Тебе хватит этого на первое время. Тебе нужно бежать. В Северном городе у меня живет сестра по отцовской линии. Мы с ней переписывались. Там, в сумке, есть ее адрес и имя. Хейзел, пожалуйста, уходи скорее! Они ведь скоро придут за тобой! — Подожди, Тома, я не понимаю. Как это — бежать? А как же магистериум, ты, «Черный конь»? К-куда я? Что я буду делать в Северном городе?! — на грани истерики вопрошала девушка. — Я скажу все твоей тетушке Лив. Она поймет. Тебе надо бежать. Ты не понимаешь, тебя убьют! — воскликнула Тома. Она метнулась к шкафу и выудила оттуда старый черный плащ. Накидывая его Хейзел на плечи, девушка шептала заклинание, и вскоре ее белые волосы окрасились в русые. Тома накинула поверх плаща свою небольшую сумку. — Подожди, ты можешь… — Это сейчас не важно, Хейзел, — Тома подтолкнула девушку к выходу, — Беги, пожалуйста. Мы еще обязательно увидимся. По щекам обеих девушек струились слезы. Хейзел быстро спустилась по лестнице и направилась к северным воротам, чтобы выйти на тракт. Она заставила себя не обернуться, она заставила себя пока не думать о том, что происходит, она просто верила, что поступает правильно. Выйдя за ворота, девушка прошла по тракту около трехсот метров и спустилась с дороги к лесу, решив, что идти через него будет гораздо безопаснее, учитывая, что если все то, что сказала Тома, — правда то за ней отправят погоню, а значит, будут кони. А на них-то ее уж точно догонят.