Дикий альфа

После этого вопроса я весь вспыхнул от стыда, до самых корней своих белокурых волос. Казалось, что вся кровь, наполняющая тело, в это мгновение прилила к моему лицу, ведь я отлично понимал, что этот альфа сделал все от него зависящее, чтобы облегчить мое состояние! И что же я теперь мог ему на это сказать? Позор неслыханный! — Роб, — жалко выдавил из себя я, попутно стекая вниз вдоль ближайшей от меня стенки. — Все очень и очень плохо. Я ведь случайно смыл в унитаз все те таблетки, которые ты мне купил! Не ругайся, но я — чертов неудачник, и сам знаю это! — Вот, так дела! — с недоумением и досадой в голосе напряженно рассмеялся Роберт. — И как же нам быть? — А теперь, видишь сам, что случилось… Либо надо тебе съездить и купить для меня снова такую же дозу, либо… Возьми меня, что ли, тогда к себе! — Ух! — сдавленно выдохнул альфа, и я даже сам всем своим существом почувствовал, как тот содрогнулся. — Но, Эль, мне в аптеке сказали, что эти твои блокаторы действуют только в первые несколько часов течки! Боюсь, что время уже упущено, и повторно покупать их уже нет никакого смысла. — А ты же упоминал про какие-то таблетки, которые купил для себя. Ты их выпил? — со смешанными чувствами в голосе осведомился я, даже не предполагая, какой именно ответ мог принести мне желанное облегчение, положительный, или же, отрицательный. — Нет… Не выпил. Знаешь, я почитал инструкцию и подумал о том, что подам, пожалуй, в суд на ту аптеку. Ведь меня при покупке не предупредили о том, что проданное ими средство подходит лишь для альф до тридцати лет… Как будто бы те, кто постарше, омегами совсем не интересуются! И, потом, в самой инструкции слишком много устрашающих противопоказаний. И, знаешь, я пришел к выводу, что гораздо полезнее для организма будет попытаться спустить сперму в естественно текущую омежью попку… — Но… Ты же сам говорил, что мой запах тебе отвратителен, — пролепетал я, тщетно продолжая дергать ослабевшими руками созданный мною же узел перевязи на двери. — Если говорить правду, то я тогда значительно погорячился, Эль. Сам себе хотел внушить эту неудачную мысль, да, видишь, ничего у меня не получилось! На самом деле, мне до одурения приятен твой запах, с самых первых минут нашего знакомства. Поэтому я и не сдал тебя тогда в полицию, а оставил здесь, у себя… — И отодрал ремнем, да так, что с меня чуть шкура не слезла! — тут же злорадно, давясь слезами, напомнил ему я, и добавил, стараясь, чтобы мой голосок прозвучал, как можно жалобнее. — И что же теперь мне делать? Ты ведь тоже по запаху оказался мне очень приятен! Может… Даже и не знаю… Но я больше не могу находиться здесь один. Да помоги же ты мне!!! Я, на самом деле, неистово изголодался не столько по сексу, сколько по нежности и простым, теплым, человеческим объятиям. Ведь долгое время ледяной и равнодушный поцелуй в лоб по великим праздничным дням был единственной лаской, которую я получал от своих приемных родителей. Мне безумно хотелось оказаться в крепких, надежных руках и прижаться к горячему плечу, впервые в жизни, чтобы кто-то меня по-настоящему приласкал и приютил! Навсегда… — Забери меня к себе! — я вновь решился повторить эти слова. — Пожалуйста, я совсем уже не боюсь! Но и тут тоже не могу быть больше один. Считай, что ты — избран! Да, считай, что избран мной, на самом деле, я не шучу! — Но, — голос альфы заметно дрогнул, и он отстранено забормотал себе под нос. — Блин! Вот, черт, что же теперь мне делать-то? Я… Так ведь… Эх, ну, ладно! Эльдар, а давай я позвоню и приглашу к нам в гости несколько гораздо более подходящих для тебя ухажеров? Может, даже, поединок среди них устроим? Подумай, ведь это так романтично… — Да иди ты к черту! Мне никто не нужен чужой! — взвыл я, не переставая разрабатывать при этом свою попку тонкими пальчиками. — Я же говорю тебе, прошу, человеческим языком, чтобы ты скорее забрал меня к себе в постель! Именно ты! Или я не ясно выражаюсь? Бегом, мать твою, тупица старый, пока я не передумал! И за дверью наступило странное затишье… — Ну, давай, выходи тогда скорее, — сорвавшимся от возбуждения, хриплым голосом предложил Роберт. — Не бойся, в самом деле. Я бережно к тебе отнесусь, вот увидишь. И тут наступил следующий этап откровений, сполна покрывающий меня позором!!! — Да не могу я выйти! — застонал я сквозь горючие слезы. — Неужели, вы, альфачи, все такие тупые? Стал бы я тебя звать, блин, сюда, если бы мог сам выбраться? — А что тогда с тобой случилось? — проигнорировав оскорбления с моей стороны, заинтересованно осведомился Роберт. — А то, что я так с перепугу от тебя заперся, что сам теперь не могу выйти! Я бы сам давно к тебе пришел! — Ну, и молодец, — добродушно в ответ расхохотался альфач, явно до конца не понимая, о чем шла речь. — А в чем смысл засады? Задвижка — она совсем хлипкая. Я запросто эту дверь плечом отожму. — Я завязал ручку двери об трубу! И очень крепко! — с вызовом выкрикнул я ему в ответ. — И, вообще, если омега десять раз открытым текстом говорит, что хочет тебя, а ты тут стоишь, словно вросший в землю, столетний пень, то ты — не альфа, а полная фигня! Вот так! Некоторое время после этих своих слов я из-за двери выслушивал яростное сопение, и даже успел еще больше перепугаться.  — Так вот, как? — распаленно рыкнул на меня альфач. — Я — значит, фигня, говоришь? Я все это время, к слову сказать, просто старался пойти тебе навстречу, чтобы соблюсти твои же интересы, так как ты еще очень молод и, как мне очевидно, попал в сложную жизненную ситуацию. Но, раз ты ставишь под вопрос мою сущность альфы, то, вот, как раз, совершенно напрасно в ней сомневаешься! Я, да будь тебе известно, в полном порядке! И дверь выломаю сейчас, и тебя натяну, как полагается, уж не сомневайся! И в подтверждении того, дверь вдруг содрогнулась под тяжестью удара мощного тела Роба. И тут я, надо признаться, заметно струхнул. Меня всего словно с ног до головы заколотило от страха. То, что мне не стоило злить возбужденного альфача, дошло до меня слишком поздно! — Не надо, — заплетающимся языком прохныкал я, пытаясь его усмирить. — Умоляю тебя, ведь все можно сделать гораздо проще. Подай сюда, пожалуйста, под дверь, мне любые ножницы. Я случайно завязал узел, а тот засох, так я оказался заперт со своей стороны… Если я разрежу полотенце, то сразу окажусь свободен. К моему удивлению, альфач после этого не покрыл меня насмешками и руганью, а, совершенно послушно, действительно просунул под дверь большие ножницы с широким лезвием, предназначенными, не иначе, как для стрижки баранов. Некоторое время я потратил на то, чтобы перерезать ими усохшее полотенце, а потом дверь распахнулась, и я упал прямо Роберту в руки. — Эльдар… — прошептал альфа, ловко подхватывая меня под бедра. — Пойдем, я тебя уложу… Настрадался, мой бедняжечка! Не бойся, говорю же тебе! Я не первый день на свете живу! Едва я почувствовал себя в чужих руках, моя девственная натура неистово взбунтовалась, и я беспомощно забарахтался в его мощных объятиях. Я и не помнил, как Роберт донес меня до постели и повалил на нее. Очнулся я уже на ней и под ним. — Я не сцеплюсь с тобой, — жарким шепотом продолжал уверять меня альфа. — Я все понимаю, просто сделаю тебе хорошо, вот и все! И он навалился на меня всей тяжестью своего мускулистого тела, под которым я лишь мог жалобно попискивать, сковав сразу этим все мои движения. Одновременно я ощутил, что в мою попку безжалостно вонзилось что-то колоссально огромное и твердое, которое настойчиво и мощно принялось толкаться между моими ягодицами, растирая их и безжалостно раздирая вход в мои девственные внутренности. — Ааааах, — вымучивал из себя я, изо всех сил увиливая извивающимися движениями бедер от его агрессивно вторгающегося в меня члена. — Пожалуйста, не надо! Я же просто пошутил! — Шуточки? — нетерпеливо рыкнул Роберт и, приподнявшись надо мной на локтях, больно куснул меня за ухо. — Сперва, значит, ты похерил все таблетки, потом поднял неистовый вой на весь мой дом, что хочешь трахаться, разбудил меня, возбудил, хотя я уже благополучно задремал, затолкав себе огромные куски ваты в ноздри, а теперь ты, получается, омегу-папу твою, пошутил? Такие выкрутасы, знаешь ли, со мной точно не пройдут! Или ты немедленно перестанешь мне мешать, или же я сполна вдую тебе всю порцию, которая во мне накопилась за последние лет десять! Перестань немедленно дрыгаться и подставляйся, ведь все уже по-взрослому! Надрывно завывая на всех возможных тональностях, беспомощно и слабо, я продолжал барахтаться в железных тисках его объятий, сбивая под собой в кучу постель, пока он не нажал мне своим локтем на шею, придавив к подушке. После этого, из-за опасности быть удушенным, мне ничего не оставалось, как покориться. Пришлось как можно более широко раздвинуть свои ножки, одновременно понимая, что не было никакой возможности избежать этой позорной незапланированной случки, и щедро обливаясь слезами, оплакивать свое былое целомудрие. — Роб, умоляю, не сцепляйся со мной, — жалко выскуливал я, безропотно принимая в себя его твердый, словно камень, орган, одновременно задыхаясь от самых сладостных, ранее совсем неведомых мне ощущений. — Мне нельзя пока иметь детей! — Знаю, — сквозь стиснутые зубы, пробормотал альфач. — Замолчи же ты, не мешай мне, не сбивай настрой. Надо сказать, что Роберт оттрахал меня, как полагается, но каким-то невероятным образом, действительно не допустил сцепки. Как только сперма пожилого альфы потекла в меня, он почти сразу же вытащил свой член и продолжил трахать меня пальцами, которые были гораздо более толстыми, грубыми и сильными, чем мои собственные, и вторжение их в самую мою глубину приносили мне невыразимые никакими словами облегчение и наслаждение! Методично разминая мое отверстие, он умудрялся четко доставать до самого нужного местечка, а потом вновь вставлял туда свой неизменно твердый член, чередуя все эти действия в разумной последовательности. Надо сказать, что постепенно я расслабился и распустил на подушку свои слюни. Мне было так хорошо, как никогда в этой жизни! Я прогнулся в пояснице, максимально широко раскрываясь, и изо всех сил покорно выпятил попку, забыв про все грядущие опасения. Трахая меня, старый альфа так возбуждающе и приглушенно рычал сквозь стиснутые челюсти и так осторожно и сладко покусывал меня за шею и плечи, при этом властно и аккуратно придерживая за загривок… Я в какой-то момент чуть было уже не завелся сказать ему, благодарный за такое бережное отношение, что даже детей от него хочу! Но… Вдруг, приоткрыв глаза, я заметил, что повелитель моей текущей дырки, великий трахальщик моей души, владелец всего моего существа, совершенно для меня неожиданно, натягивал на себя штаны и рубаху. — А ты куда собрался? — дрожащим голоском спросил я, стараясь при этом принять как можно более, по моему мнению, соблазнительную позу. — Мы же еще, вроде, не закончили? — Хватит, мне нужно выйти, — не глядя мне в глаза, сердито пробормотал Роб, поспешно облачаясь. — Разве ты не слышишь, как голодные свиньи орут уже второй день? Нужно немедленно задать всем животным корма и воды! После этого, малыш, пойду на картофельное поле. Так что, если хочешь дальнейшего продолжения банкета — то быстренько ополоснись и присоединяйся. С этими словами альфач смачно засосал в свой грубый рот мои и без того уже сто раз вздувшиеся от его поцелуев, губы и… После бесшумно исчез за порогом.