Kiss me, Bonnie... or I'll go insane.

      Столкнувшись с неожиданно появившейся преградой, кисть демонши чуть не разбилась от силы удара по ней. Но Хансона так ничего и не задело – в кармане он держал и нервно сжимал от страха не что иное, как вверенное ему Мятным устройство.       Многие вещи и научные изобретения Боннибель бросила, когда спасалась бегством из обжитого замка. Например, это приспособление, несовершенная версия которого находилась в старой заброшенной лаборатории. Ею и пользовались трое, спасаясь от наемников, с грустью осознавая все ее недостатки – медленное и сложное управление, необходимость кому-то оставаться внутри, долгое раскладывание защиты на определенном месте без возможности ее сдвинуть… Вариант, принадлежавший теперь старшему Абадиру, был лишен всех этих минусов. Он раскрывался моментально по нажатию кнопки, мог быть использован в движении. Однако заблаговременно предугадав, что Марселин закинет его в защитной сфере куда подальше, Хансон захватил мощный кусок скалы под щит – таким образом намертво закрепившись.       Увидев такую оборонительную систему, девушка не подумала жалеть свои кулаки и стала пытаться пробить ее – однако совершенно безрезультатно. Уже спустя несколько ударов ее кисти были безнадежно разбиты в мясо от отчаянности, с которой она била – из-за чего пришлось все-таки приостановиться. Валуны тоже не брали усовершенствованную наработку ученой, заставляя Властителя Ночесферы дрожать под ливнем из камней в ожидании, чем все это закончится. Грохот будто падавших с неба обломков чуть не оглушал его, давно не испытавшего ничего подобного. Уж какое чувство меньше всех других было знакомо ему с детства – так это страх.       Поняв, что ей не удастся никак вытащить его из-под толстой защищающей сферы, Марси стала остывать после припадка – стремительно возвращать контроль над своим разумом. Такими темпами недалеко и до возвращения в обычную форму. За ненадобностью все это готовилось пропасть, исчезнуть, чем Хансон был скорее недоволен, чем наоборот. Стоит ей вернуть сознание, и тогда что? Они смогут убежать отсюда! Оставалось совсем немного времени, перед тем как Марселин очнется и вспомнит, где находится ее девушка, с которой они должны отсюда уходить. Скорее всего, мощь тела спадет намного позже, и тогда их будет уже не догнать. Нельзя давать ей воспользоваться им полностью в своем уме! Что же делать? - Марси… - прошипел он, без желания обращаясь к ней, - Я знаю, ты слышишь меня сейчас.       Глазницы монстра, под покровом которого находилась демонша, сверкнули смертоносным огнем в ответ на его слова. Ей было тяжело и больно слышать его голос. Однако своей цели Абадир добился – обратный процесс превращения резко прервался. - Если ты меня убьешь.. То никогда ничего не узнаешь. Нет больше никаких бумаг и сведений о ней. Информацию, оставшуюся о твоей матери, ты можешь получить только от меня, - даже перед гигантским чудищем, готовым порвать его, Хансон начинал чувствовать себя увереннее, когда в ход шел его самый главный инструмент – способность забираться в чужие души и не просто поглощать их, а разрушать перед этим, - Хочешь – ищи возможность убить меня, а хочешь – слушай! Я никогда не думал передавать тебе трон! Все время, завлекая тебя в Ночесферу, я искал способ тебя захватить! – самоуверенность начинала развращать Абадира, забывшего о том, что ему следовало бы остановиться. Как остановиться, когда сейчас он может навсегда сломать ее? Нет, он все выскажет в сию же минуту!       Дым, поваливший от огромного тела Марселин, мешал ее разглядеть, плотной пеленой обступая сферу со всех сторон, будто обволакивая ее. Девушка, руками опершись на край скалы, плотно сжала веки не в состоянии прекратить слушать. Отцу быстро удалось заставить дочь мучительно замереть. - Твоя мать - всего лишь простая дешевая шлюха! Не ожидала это услышать? Я купил ее у родной семьи, и родственники были рады избавиться от такого хлама! Нравится знать это, м? – осмелел укрытый под щитом Абадир без возможности наблюдать демоншу за дымовой завесой, и без того отлично зная, как она мучается сейчас.       Марси меньше всего желала идти на разговоры с отцом, чтобы что-то разведать. Поэтому веками избегала контактов с ним, мечтая вообще забыть, что он когда-то существовал. Любым другим способом из возможных узнать информацию, но лишь бы не от него!       Однако секреты прошлого действительно волновали, требуя для себя ответов. Такие подробности ей не узнать ни от кого больше… И то, насколько они были горькими – не ее вина.. - Я терпел ее и что от нее получил?! Совсем не то, что хотел бы! Думаешь, от мусора родилось бы что-то другое? Не-а, не вышло! Ни черта! - с его новой фразой какой-то подозрительный треск раздался по сторонам, и Властитель не сразу догадался, что это в ее руках крошится обрывистый край скалы. Задымление сильно мешало зрительному контакту, но и без этого важного условия Хансон успешно прогибал ее под себя, вспотев от распространившегося жара, - И я сейчас более чем серьезно, Марселин. Ты ждала чего-то другого? Что я искренне пожелаю твоего правления в Аду, либо отпущу и побуду хорошим отцом? Ты же не настолько глупая?       Внезапно прилетевший ветер, наконец, развеял ненадолго дымовую завесу, и Абадир вдруг смог увидеть, как фигура некогда покрытого кожей монстра буквально разрывалась в нескольких местах, испуская наружу пламя. Своеобразные надрывы шли полосами по ее телу, расчерчивая руки, туловище, бока… Частичной человечностью ее формы Марси была обязана своему человеческому происхождению. Из-за него облик сильно смахивал на человека, и тем не менее обладал многими чертами великих демонов прошлого.       Это зрелище так завораживало его, что тот уже не мог оторваться – он никогда не видел ничего подобного. Может, Марселин покажет ему, как выглядели далекие праотцы, навсегда канувшие в лету? Ему бы очень хотелось узреть это на яву. Причаститься к этому. Прекрасная, великолепная глубинная злость переполняла сгорбившегося над скалой монстра – как из давно забытого сна.       Чем дольше он лицезрел ее истинную форму, тем сильнее восторгался, отмечая каждую мелочь. Что заставило предков отдать ей эту силу? Почему они посчитали ее достойной использовать ее? Скорее всего, хаотичное зло, заключенное в амулетах, и в сравнение не шло с целенаправленной, всепоглощающей яростью, охватившей демоншу еще до изменений.       Тяжело было сказать, что Марси радовалась или осознавала все, что с ней происходит. Некогда утихшие языки пламени напротив вновь охватили ее настоящее тело, будто приговоренное к казни через сожжение заживо. Однако, несмотря на это, мысли Марселин были далеко в другом. Откровения Хансона насильно заставили ее вспомнить нечто, подчистую стертое в памяти.       В доме Финна они с Бони затрагивали историю ее поединка с Личем. И где потом она оказалась? В темных подземельях отца, окружённая непонятным сбродом. После получения шрама все в ее голове вспоминалось мутным – вплоть до побега оттуда к принцессе. А ведь эти события могли о многом ей рассказать. Она не специально «скрывала» все от розовой – у нее просто не получалось ничего вспомнить.       Склизкий холод ущелья, в которое ее тогда поместили, отозвался противной дрожью. Живо открывшиеся воспоминания преподнесли случившееся около недели назад так, словно это происходило совсем недавно, вчера. Подобрав едва державшую глаза открытыми вампиршу, демоны Хансона поволокли ее прямо в темницу Ада через какой-то портал. Сложно было объяснить, как и почему им удалось это сделать. Скорее всего, это те тайны подземного Ада, о которых она не знала.       Сцепив плененной вампирше руки грубо скованной цепью, они прикрепили ее край к потолку, заставляя Марси повиснуть без сознания на ней. Наверно, им не было страшно, потому что они были в курсе ее проигрыша, запечатлевшимся в виде ужасного шрама на плече. Место, пораженное проклятием, невыносимо ныло. Но она не могла забыть все просто из-за болевого шока.       Как и оказалось на самом деле, причина была в другом – ее насильно ввели в какое-то предоборомочное состояние, оставив висеть тут. Время от времени ее взор поднимался к мелькавшему свету, и пленнице удавалось рассмотреть все, что там происходило – вдали за решеткой. А довелось ей стать свидетельницей самой сути заговора, без задней мысли раскрытого перед полуспящей. - Если мы не успеем решить этот вопрос, то нам крышка, ты не понимаешь? Хансон всех уроет, если этот метод не сработает. Черт, и почему на практике всё оказалось так сложно? Почему на нее нельзя просто надеть амулет? Она сопротивляется и снимает его! – голос говорящего предательски дрожал от нехорошего предчувствия и гулко разносился под сводами подземелья. - Успокойся. У нас есть хороший план. Господин может не волноваться, ведь он точно сработает. - Мы могли бы, конечно, найти другого, Рин, но ты идеальный кандидат! Ее кровь максимально, насколько это возможно, подходит тебе для переливания.. Ты готов править Ночесферой, когда все свершится? - Не я буду править, а Он через меня, только Господину дозволено иметь на это право, - с улыбкой отвечал незнакомый, чрезвычайно уверенный в себе парень, буквально готовый отдать свою жизнь во имя успеха старшего Абадира.       Марселин в темнице на этом моменте залихорадило пуще обычного, из-за чего картинка перед глазами поплыла. А мысли безвольно вернулись к тому, как сильно отзывался режущей болью свежий шрам, и как отекли ее сцепленные над головой руки. Кто там чего хотел? На этом она совершенно не концентрировалась. Так что услышанные слова быстро растворились в забытье. И без того, чтобы вампирша не мешала тем, кто поблизости, ее рот был заткнут старой тряпкой в качестве кляпа, из-за чего все постанывания от не самых приятных ощущений глушились в ней. В некоторой степени даже хорошо, что произошедшее забылось. Потому что таких воспоминаний вообще никому не пожелаешь. - Чертова свечка.. Какая же бесполезная хрень, - пожаловался на жизнь ученый, вынужденный работать в таком отвратительном месте сейчас, - Есть еще шанс, что мы все-таки сможем правильно обратить ее. Так, чтобы вышло отдать власть над ней Господину. Но не думаю, что он большой. - А как вы это сделаете? В конце-концов, я тоже могу быть обращен и хочу знать! – заинтересовался верный прислужник Хансона, активно жестикулируя перед носом своего собеседника. При таком слабом освещении все его попытки что-то показать казались жалкими. Даже внешность того, кто стоял напротив него, было совершенно не разобрать. Можно сказать, ориентироваться приходилось лишь на голоса. - Есть вещи, которые я даже тебе не могу открыть… Они напрямую касаются важных особенностей продолжения династии, - подошел к подобию письменного стола исследователь, - Когда тебя обратят, ты уже не будешь ничего помнить. Тебе не понадобится никакое объяснение. Ты будешь всего лишь его живым приспособлением для удержания власти, - чудак, которому было известно так много, увлеченно раскладывал непонятные бумаги с расчетами на длинном и гладком каменном выступе. В аду даже бумагу достать проблематично, куда уж там – мебель.       У вампирши не было никаких сил продолжать слушать эту беседу, темнота, окружающая ее, будто тянула за собой, и небольшой огонек за решеткой не справлялся с ней, утопая во тьме. Как они смогли затащить ее в такую глубь каменных лабиринтов, что даже духота адского пламени сюда не проникала? Видно, отец постарался, чтобы она не сбежала.       Только у него все равно не вышло – в тот миг, когда над Марси собрались проводить окончательные необходимые исследователям обряды, она победила призрачный дурман и собралась с силами, которые еще не были тогда полностью поглощены проклятием. У них так и не получилось выкачать из нее полностью всю кровь! Хотя совсем чуть-чуть – и для нее было бы уже поздно.       С потерянными воспоминаниями о себе Марселин потащилась туда, где ей помнилось, что ее ждали. Почему-то сердце стремилось увидеться с розововолосой, даже если бы та прогнала ее – хоть на минуту, на секунду, на один момент… С розовой она чувствовала себя найденной и живой. После свалившихся на плечи проблем это было единственным желанием, задержавшимся в ее мыслях.       Что она сделала бы, если бы знала раньше, что Хансон хочет использовать ее, как запасную батарейку? Да ничего. Что тут сделаешь? Просто вот, все чего он хотел, пожалуйста – кажется, теперь вся его мотивация как на ладони. Но с ее осознанием все стало только хуже.       Поединок с Личем… Теперь он тоже был намного отчетливее. И еще безжалостнее того, что можно было представить, рассказывая Бони о нем по обрывкам из сонных воспоминаний. Лич ее изживал, как по заказу стремясь как можно скорее обезвредить.       Разве могут такие вещи быть случайными? Совпадение или продуманный план? Бесспорно, ее организм позарез нужен ему – это Марси поняла полностью и безоговорочно, дорвавшись, наконец, до истины, витающей глубоко в мыслях. Ох, черт возьми! Как же это все портит и усложняет. В этой парадигме она всего лишь придержана напоследок, чтобы пойти на убой – никакой возможности избежать своей участи не предусматривается. - Ты… Ты слышала, что я сказал? – окрикнул ее Властитель, на секунду представив, как быстро его сожжет адским пламенем, если вдруг защищающая сфера исчезнет. Его главной обязанностью было не дать уйти ей отсюда, пока не объявится подкрепление. Однако все заходило слишком далеко. Он разозлил ее, сильнее, чем было раньше. Хотя пока еще эта новая яростная волна созревала в зародыше по сравнению со своим предстоящим апогеем, - Так жаждала услышать что-то о матери, но не рада, узнав всю правду теперь? Я действительно никогда не думал о дочери купленной шлюхи в качестве наследника, черт возьми!       Если попробовать представить, что под конец своего существования Солнце многократно увеличилось в размерах и настигло людей на Земле, то на это будут похожи его ощущения сейчас, не в состоянии укрыться от смертоносного пекла куда-то. Из трещин на покрове ее кожи огонь вырывался на волю, бесконтрольно и вседозволенно. Без шуток, ее форма была готова меняться и дальше от накала внутренних эмоций.       «Сколько я помню ее, она всегда тянулась ко мне.. Даже если ей было плохо. Я все равно горда тем, что она моя мать! Я все равно люблю ее. Что бы ты ни говорил, у тебя не было никакого права ее бить! Никакого!» - безмолвно рассуждала Марселин, зависнув над сферой и концентрируясь на одном лишь желании вытащить его оттуда. Ее отрегенерировавшие пальцы инстинктивно сжимались от напряжения. Не хватало небольшой детали, чтобы перейти за последний рубеж самоконтроля. Чтобы взорвать воображаемую дамбу и освободить природную стихию, сметающую все на своем пути. - А твою Бони.. – Хансон пошел на самый крайний шаг, стараясь задержать ее и не дать успокоиться, - Пару дней назад Кент успел ведь в подвале обрезать ее? Должен был успеть и не только это. А ведь она могла спокойно за него выйти! Но в итоге нам приходится успокаивать ее, пока она совсем не смирится с этим, - очень опасно было делать то, что делал Властитель Ночесферы сейчас, так как напоминать о Боннибель – последнее, чего он хотел. Напоминать о розововолосой вообще нельзя было. Однако Абадир сделал это, напирая на сдерживающуюся изо всех сил девушку.       Марси не выдержала и скрытая от чужих глаз залилась мгновенно испаряющимися на щеках слезами. Их было слишком много. Тяжело соглашаться с тем, что она сама все допустила. И что принцесса, оказывается, могла пострадать намного хуже по ее вине, чем и так ей досталось. Та принцесса, к которой она так спешила, с которой она могла быть собой и ничего не бояться.       Если от предыдущих выпадов еще можно было закрыться, то от этого уже нельзя. - Должно быть, она будет слушаться теперь как миленькая и никуда не полезет. С того момента, как ею были заброшены государственные дела, я давно говорил Мятному действовать. Такое обрезание ниже пояса неплохо отрезвляет голову! Сразу перестала бы выебываться! – снизошел до низкопробного мата Хансон, давно перешедший грань дозволенного, используя все средства и знания, что у него есть.       Марселин вдруг вспомнила блеск того самого острого ножа, вынутого из связки ключей и всегда хранящегося у Бони. Неужели им и планировалось совершить все это? Только с тех пор небольшое холодное оружие полностью в распоряжении Боннибель, и тем, чем хотели ее искалечить, она сама защищалась.       Но если бы… у нее не получилось.. Не было бы той близости ни в доме у Финна, ни в прибежище перед лесом. Принцесса бы не смогла так отдаваться ей и расслабляться, она бы возненавидела себя рано или поздно от подобного. Марси слишком ярко представила на себе, какого жить с этим, и впала в некий ступор от ужаса.       Наблюдая за ней со стороны, Хансон все больше невольно осознавал то, что ему чрезвычайно сильно хочется увидеть максимум ее сил. Не средне, не минимум, а абсолютно все, что она способна выдать.       Это его очаровывало, как человека, увидевшего перед собой ожившую сказку, в которую он уже давно по-настоящему перестал верить. Нет, все-таки можно сделать на ее основе нового Правителя Ночесферы, но забрать из ее крови нечто, дающее столько же возможностей, нереально. Оно не просто заложено в генетике, оно открывается единицам, позволившим испепелить свои души и свои тела. Но кто в своём уме позволит сделать с собой это?       Древние короли, вероятно, были так могущественны, так как не имели проблем с собственной силой воли. Их жажда хаоса во всем мире была кристально чиста, также как сейчас жажда Марселин уничтожить своего отца. Не просто желание, но и готовность заставить себя это сделать.       Подконтрольно ее мыслям, достигнутые масштабы формы оказались вовсе не пределом, и демонша позволила себе увеличиться в общем счете в два раза по высоте, укрепив все внешние ткани, особенно в районе рук. Они превратились буквально в ничем не пробиваемые орудия, вобрав в себя больше всего сумасшедше рвущегося наружу огня. - Ты можешь что-то сделать.. – неожиданно сбавил обороты Абадир, окруженный со всех сторон огненной западней. – А Эвелин постоянно, как безумная, бросалась на меня перед тобой.. И всегда заслуженно получала за это! Не зря семья выкинула – она совсем чокнутая! Я ее уже до того, как она посмеет осмелеть, затыкал. Не нравилось ей, что я с тобой делаю.. – не так твердо, как раньше, договорил Хансон, чувствуя, что его практически зажарит сейчас под этим щитом, если он останется тут подольше.       «Она защищала меня..» - догадалась Марселин, получив подтверждения этому из чужих уст, - «Мама старалась не допустить повторения у меня своей судьбы, ведь все ненавидели ее.. Она не заслуживала ничего из этого» - демонша до боли сжала кулак своей правой руки.       «Бони, я смогу! Пусть он подохнет наконец! Хотя нет.. Мы с тобой сможем!»