Главные кукловоды мира всегда остаются в тени

— Гриффиндор! – пронеслось на весь Хогвартс, и наивно счастливый ребёнок радостно поскакал к столу своего факультета. Он ещё не знал, что именно в этот самый момент определил свою судьбу… Хотя другие и думали, что она была предрешена ещё с самого его рождения… Гриффиндор… Такой притягательный и манящий своей отвагой и смелостью, тем, что именно там учились все самые великие добрые волшебники, да просто тем, что это Гриффиндор, приветливо распахнул свои объятья. И цепко ухватил в них ещё ничего не подозревающего ребёнка. Распределение было окончено, директор произнёс свою торжественную речь, а потом с таинственным и глубокомысленным видом добавил: «Олух. Пузырь. Остаток. Уловка». За счет таких вот странных изречений, он и прослыл весьма большим чудаком среди факультетов. Но гриффиндорцы то знали, в чем тут секрет: олухами на их факультете традиционно звали всех тех, кто не попал на Гриффиндор. Пузырями тех, кто постоянно лез не в своё дело (на самом деле это наречение пошло с того случая, когда один очень надоедливый студент получил в лоб заклинанием собственного сочинения одного из гриффендорцев, в результате чего беднягу жутко раздуло. Скандал удалось замять, слизеринца быстренько привели в порядок, а потом: обливиэйт – и все в ажуре, жизнь прекрасна (в принципе, это самое первое правило, которое усваивает любой гриффиндорец, ведь поначалу очень тяжело привыкнуть и не выдать ничего лишнего, да и даже старшекурсники, чего уж таить, пользовались этим заклинанием весьма часто). Понять смысл фразы было весьма легко, ну, по крайней мере, непосредственно тем, к кому она была обращена. Ещё в конце того года имело место быть весьма неприятное событие, которое, если бы его не решили как можно скорее, могло доставить много проблем. Как можно было понять из слов Дамблдора все «олухи», которые слишком засветились в том конфликте, остались без ничего, поддавшись всё-таки какой-то хитроумной уловке, придуманной директором. Гриффиндор за своих стоит горой. Хотя тут даже нечто большее, чем просто тёплые отношения. Участники данного факультета связаны друг с другом самой магией. В зале царила возбужденная атмосфера. Первокурсники в радостном неведении сидели за столом и уминали все, до чего могли дотянуться. Старшие снисходительно поглядывали на них, но не одергивали. Малышам нужно набраться сил. Скоро им предстоит пройти обряд посвящения, а это очень энергозатратное занятие. Вдруг в помещении раздались завывания, а затем дружный визг девчонок первокурсниц с Пуффендуя, призраки опять устроили целое представление, наведя немало шороху, на что с неодобрением смотрели старшие гриффиндорцы. И так первокурсники взбудоражены не на шутку, не хватало только магического выброса посреди зала. Но какое дело этим призраками до проблем простых смертных. Надо было что-то с этим решать… Наконец-то ужин закончился, и вот настал тот самый волнующий момент, когда всех первокурсников собирают в кучку, и конвоируют в гостиные их факультетов. Мелкие восхищенно озираются вокруг, старшие же почти не реагируют на красивые декорации и прочие спецэффекты. Слишком привычно, слишком наигранно, просто слишком. Но статус волшебной школы обязал соответствовать определенному стилю. Дойдя до лестниц, которые то и дело меняли свой ход, староста львят поморщилась. Это нелепое нечто её совсем не вдохновляло. Хоть у её факультета и были преимущества, но порой первокурсников приходилось выискивать отрядами, да и старшекурсники тоже иногда совершали проколы, застревая ногой в дырке от исчезнувшей ступеньки, не смертельно, но весьма неприятно. Оставалось лишь догадываться, как другие факультеты вообще умудрялись выжить в этом лабиринте лестниц. Хотя у слизеринцев вроде были выведены какие-то общие правила движений, которые факультет ревностно оберегал, но и они не давали никаких гарантий, что лестница вдруг не решит прикольнуться над опаздывающим студентом и не упрется в стену. Все это казалось просто-напросто бессмысленным и ужасно неудобным, хотя гриффиндорцы и осознавали, что система себя оправдывала. Попади сюда кто-нибудь посторонний с какими-либо весьма подозрительными намерениями, то он банально не смог бы попасть куда надо, не будучи при этом обнаруженным или не заблудившись. Его в итоге самого пришлось бы спасать, спуская с лестниц. А воспользоваться магией, что бы об этом не узнал директор, было нельзя, так как её засекали охранные чары. Также приходилось признать, что Годрик за официальной аргументацией причины построения такой лестницы скрыл её основное назначение, а именно возможность дать своему факультету фору в передвижениях по замку. То есть гриффиндорцы фактически, не привлекая внимания, могли попасть куда угодно. Ведь кто там разберет, куда провернула эта лестница и зачем, и если уж тебя застукали, всегда можно сделать невинные глазки и начать лопотать о том, как ты бедный несчастный заблудился. И что не виноват ты, это все вон та коварная лестница. Медленно, но верно отряд маленьких львят продвигался вперед. Первокурсники воспринимали восторженно абсолютно все, даже трещины в стенах, так что, когда они, наконец, добрались до лестницы, можно было услышать синхронный вздох восхищения. Дойдя до портрета Полной Дамы, староста произнесла какой-то очень замысловатый пароль, который и выговорить казалось невозможным, не то, что запомнить. А что? Ну не делать же элементарные пароли, услышав которые, любой олух сможет припереться к ним в гостиную. Им там названные гости не нужны, чревато. Как для самого гостя (обливиэйт всё-таки не самое безобидное заклинание), так и для гриффиндорцев, не приведи Мерлин, успеет удрать. Лови его потом. Наконец-то все оказались в гостиной, если заглянуть в нее из-за порога, то она выглядела совершенно обыкновенной до того момента, пока ты не оказывался в самой комнате (чары иллюзии делали своё дело превосходно). В гостиной можно было увидеть много очень интересных и очень запрещённых вещей. Одни фолианты, которые находились под строгим запретом, аккуратно стоящие на полках вдоль стен, чего только стоили. Особо опасные артефакты, конечно, все хранили в своих комнатах (вдруг какой-нибудь мелкий нарвется). А от книг ничего малышне плохого не будет, плохо будет тем, на ком будет решено испытать полученные оттуда знания. Все первокурсники стояли, шокировано раскрыв рты. Те, кто был в курсе о том, что даже Азкабан весьма слабое наказание за такое, прибывали в тихом ужасе. Те, кто находился в счастливом неведении, просто были восхищены необычностью гостиной или поддались общему настроению. — Итак, – начала вступительную речь староста, – добро пожаловать на Гриффиндор. Я думаю, некоторые из вас весьма удивлены тому, что сейчас видят, и поэтому проведу краткий ввод в курс дела… Для начала, я настоятельно советую вам осознать, что вы – не такие, как все. Кто-то из первокурсников фыркнул, и староста неодобрительно на него посмотрела. — Это не какая-то пафосная чушь, которую любят задвигать слизеринцы, мистер Финниган, – прошипела она, не хуже любого представителя факультета змеек, от чего все первокурсники поежились, – это суровая реальность. И если в вашем понятии исключительность значит вседозволенность, то вы глубоко ошибаетесь, в первую очередь, она обозначает обязанности, которые вы ДОЛЖНЫ соблюдать. Было довольно жестко пугать и так перепуганную малышню, но старосте было необходимо, как можно быстрее донести до ребят, что они тут не в игры играют, а то была уже пара неприятных случаев с заигравшимися учениками, ничем хорошим это для них не кончилось. Тот же самый Хагрид – наглядный пример тому, как опасно не осознавать всю серьёзность происходящего. Но про него она расскажет малышам позже. И так слишком сильно их перепугала. — Итак, продолжим. Все вы знаете, что наша школа была создана четырьмя основателями: Годриком Гриффиндором, Салазаром Слизерином, Кандидой Когтевран и Пенелопой Пуффендуй. Каждый из них выбрал цвет и покровителя своему факультету, а так же обозначил основные качества тех, кто будет на нем учиться. Но мало кто знает, что конкретно скрывалось за цветами выбранными основателями. Во-первых, вы должны запомнить, что красный и зелёный, а также жёлтый и голубой, по сути своей являются цветами антиподами. Сочетаясь, они усиливают друг друга. То есть, контрастируя друг с другом, такие цвета делаются тем самым ярче и заметнее: алый выглядит более агрессивным, зелёный тоже начинает быть выразительнее. Именно поэтому, когда вы будете натыкаться на слизеринцев – будут стычки. И это вполне нормальная реакция с вашей стороны, ведь сама система отбора подразумевает определённую манеру поведения человека. Поэтому «зелёный» и «красный» человек очень редко могут ужиться (действительно, Салазар с Годриком постоянно вступали в конфликты, и неудивительно, что и факультеты стали контрастными, хотя вроде взрослые люди, должны понимать, что это глупо так систему устраивать). Но у Годрика была конкретная цель – он это делал для факультета. Зачем же это надо было Салазару непонятно). Но это нам на руку, так как казаться недалёкими и буйными хулиганами для нас выгодно. Ведь если вы, каким-либо образом, даже не нарочно, без позволения самой магии, позволили другим узнать о тайне Годрика, и как можно быстрее не исправили ситуацию, то магия вас накажет. У Когтеврана и Пуффендуя игра на контрастах происходит несколько иначе: они более мягкие, и особых раздоров у них не возникает, всё-таки женщины сами по себе натуры более нежные, и конфликта у основательниц между собой не было. Просто были слишком разными. Теперь немного о значении цветов нашего факультета. А именно три цвета власти: золотой, алый и чёрный. Каждый из этих цветов в общем своём значении подразумевает одно: это цвет лидеров, уверенности в себе и мощи. Собственно это и есть основные качества нашего факультета. Обо всех остальных особенностях и тонкостях цветов и другой символики я расскажу вам позже (вы должны знать это, чтобы лучше ориентироваться в ситуации, в которой оказались). Сейчас же мы проведем обряд посвящения. В воздухе повисла напряженная тишина…