Поцелуи украдкой

kiss not tell

Все в школе знали, что приближался тот самый день. Все любили и ненавидели его, ждали с нетерпением и не желали вспоминать о нём, как можно дольше. Хорошо, что всем разрешалось пропустить половину уроков и не делать домашку. Но сидеть три часа с коротким перерывом и наблюдать за тем, что на этот раз взбрело в голову Джерарду Уэю — взбалмошному учителю литературы — смерти подобно. Смерти от скуки. Самой изощрённой из всех возможных. Джош ненавидел театр. От одной мысли, что придётся потратить несколько часов на то, чтобы посмотреть кривляния одноклассников на сцене, его клонило в сон. Он надеялся, что родители зачтут этот подвиг за ежегодный совместный поход на последнюю постановку в какой-нибудь Shadowbox.* Они-то считали, что подобные мероприятия обязательны для общего культурного развития. Обычно он засыпал на середине первого акта, а после перерыва сообщал, что ему срочно нужно бежать к преподавателю игры на барабанах. Культурное развитие летело ко всем чертям. Родители любили Джоша и многое ему позволяли. Они простили ему ярко-розовые волосы, тоннели в ушах и проколотый нос. Правда, когда он заявил, что хочет научиться играть на барабанах, родители взбунтовались. Джошу пришлось попотеть, чтобы убедить их, что барабаны — самое безобидное, чем может заниматься подросток. Отец с большой неохотой, но согласился, а маме ничего не оставалось, как сделать то же самое. В школе он прослыл одним из самых крутых парней, благодаря внешнему виду и необычному увлечению. На него оборачивались девчонки, учителя женского пола кидали на него томные взгляды, стоило ему появиться на горизонте. Парни считались с его мнением, и любой старшеклассник втайне надеялся войти в круг его близких друзей. Не проходило и дня, чтобы ему не присылали сообщение с незнакомого номера с приглашением на свидание или вечеринку. В их огромной школе, со множеством учебных потоков и несметным количеством учеников, это являлось признаком успеха. Друзей у Джоша было много. Половину из них он считал придурками, но это не мешало ему весело проводить с ними время. Брендон попадал в категорию близких и адекватных. Именно его выбрали на главную роль в «Чумовых Ботах»** — та самая скандальная постановка Джерарда, которую всем предстояло посмотреть. Джош не вникал в сюжет, но судя по тому, во что наряжался Брендон, для кого-то вечер действительно обещал быть занятным. Только не для Джоша. Чумовые боты или нет, — его это мало интересовало. — Уэй рифмуется со словом «гей», не находишь? — Брендон зашнуровывал высокий, красный, переливающийся блёстками сапог. — Думаю, ему об этом сто раз говорили, — Джош наблюдал за ним из-под полуопущенных век. Сегодня, как на зло, отменили урок по барабанам, и Джош поддался на уговоры Брендона прийти на репетицию. Время тянулось, как серая липкая масса. Джош перестал бороться с дремотой, расслабленно развалился в кресле, ожидая в любую секунду провалиться в сон. — Как тебе? — Брендон выпрямился и встал в незамысловатую позу, манерно согнув руку и отклячив зад. — Жду-не дождусь понедельника, — Джош зевнул. — Да ну тебя, — виляя бёдрами, Брендон прошёлся по комнате, как образцовая модель. — Это так… возбуждает. Хочу стащить их потом, чтобы... — он неуверенно покосился на Джоша. — Только никому не говори. — Что не говорить? — Джош нахмурился. Брендон оглянулся по сторонам и потом быстро — насколько это позволяли высокие каблуки — приблизился к нему и, наклонившись, прошептал: — Хочу попробовать кое-что с Райаном, — он дёрнул бровью. — Окей? — спокойно ответил Джош. — Не хочу спрашивать, что именно, эти сапоги говорят сами за себя. Окружающие его друзья, как один, экспериментировали с ориентацией. Всё начиналось с полушуток-полуиздёвок, стоило кому-то провести больше времени, чем положено, с представителями собственного пола. Если девочки целовались при встрече, то они автоматически становились лесбиянками. Если парень отказывался идти на свидание с «самой сексуальной девчонкой в школе», предпочитая потусить у друга дома, то он, конечно же, самый настоящий педик. Поэтому, даже если кто-то на самом деле предпочитал парней девушкам, то это особо не афишировалось. Джош знал, что Брендон мутил с Райаном, Дженна с Дэбби, Пит с Патриком — он мог продолжать этот список бесконечно. Джоша мало волновала серьёзность этих отношений: кто-то менял парней на девушек и обратно трижды за неделю, кто-то — как Брендон, — оставались верны одному человеку. Если они счастливы вместе, то Джош мог только за них порадоваться. Но никто, даже Брендон, не знал, есть ли у Джоша кто-нибудь. Сам Джош умело наводил тень на плетень, создавая иллюзию бисексуального Казановы. К семнадцати годам он познал многие прелести девушек и лишь малую часть однополого секса. Он не видел ничего зазорного в том, чтобы экспериментировать, открывать для себя новые ощущения. Последнее время мысли Джоша занимал именно парень, и он бы рассказал всем об этом, если бы не обещание, которое дал. Тайлер Джозеф отличался от остальных тем, что ничем не отличался от всех остальных. Про него говорили, что он «не от мира сего», потому что он хорошо учился, тихо говорил, носил рубашки в цветочек и редко смотрел в глаза. Джош знал его с начальной школы, но их общение ограничивалось кивками в коридорах в знак приветствия. Однажды он стал свидетелем, как несколько здоровых парней загнали Тайлера в угол: он метался между ними, тщетно пытаясь вырваться из плотного полукольца агрессивно настроенных подростков. Обычно Джош не ввязывался в разборки, но что-то заставило его вернуться, и одним своим появлением спасти Тайлера. С тех пор Джош часто ловил на себе его благодарные взгляды и робкие улыбки. Иногда он чувствовал, что Тайлер хотел, но не решался подойти к нему, поэтому Джош избавил его от этих мучений и просто добавил его в друзья на фейсбуке. Реакция последовала незамедлительная. Они могли переписываться до поздней ночи, под предлогом выполнения совместных проектов иногда приходили друг к другу домой. Они сидели рядом на уроках и в школьной столовой, но редко кто видел, чтобы они общались в открытую. Усиленно делая вид, что ничего не изменилось, Джош осторожно следил за ним, всё чаще и чаще замечая, что сам стал объектом слежки. Взгляд Тайлера действовал, как магнит, и Джошу нравился этот совершенно новый для него сорт внимания. — Кому это ты так улыбаешься? — Брендон проследил за его взглядом. — Джозеф? — он удивлённо хмыкнул. Джош отвернулся и начал сосредоточенно набирать пароль на шкафчике, где лежали учебники. — А ты знаешь, что он пишет все тесты по литературе только на А с плюсом? — затараторил Брендон. — Уэй предлагал ему роль в «Ботах», но он отказался. Странный он, конечно, но я слышал, что он любимчик почти всех учителей. Мне бы так, — он с грохотом прислонился к металлическим рядам. — Откуда ты знаешь? — Джош наморщил лоб. — Слухи, — он сделал шаг вперёд и встал так близко, что Джош невольно попятился. — А ты как с ним? — В смысле? — участившийся пульс застал его врасплох. — Если ты с ним друзья-друзья, попросишь его помочь мне с историей? — с напускной важностью спросил Брендон. — Или нет, приводи его на день рождения, я сам попрошу. Тайлер никогда не ходил на вечеринки, но когда Джош позвал его к Брендону, пообещав, что его никто пальцем не тронет, Тайлер неожиданно согласился. Именно тогда он раскрылся перед Джошем с совершенно иной стороны. Они выпили слишком много, но Джош отчётливо помнил, как умело Тайлер целовал его в одной из тёмных комнат. Неприметный тихоня со знанием дела проделывал языком во рту Джоша такое, что казалось невозможным — Джош никогда не испытывал ничего подобного. Тайлер мягко гладил его по шее, нежно прикусывал нижнюю губу, и Джош крепко обнимал его, требовал больше, с трудом сдерживаясь, чтобы не застонать от удовольствия. Обычно он был тем, кто срывал с чужих губ отчаянные всхлипы и грязные словечки, но с Тайлером всё происходило наоборот. Утром он проснулся с гудящей головой и минимумом сожалений: произошедшее настолько понравилось ему, что хотелось повторить. Калейдоскоп из влажных прикосновений, томных вздохов и сладких, терпких ароматов до сих пор пестрил в его сознании яркими, чувственными картинками, и он не мог выкинуть Тайлера из мыслей весь оставшийся день. Поэтому поцелуи стали неизменной частью их встреч наедине. Это происходило само собой, и даже будучи трезвым, Джош пьянел от прикосновений Тайлера за считанные минуты. С каждым разом поцелуи становились глубже, развязанней, Джош чувствовал, как Тайлер дрожал в его руках. Возбуждение передавалось Джошу, болезненно наполняло его, пронизывая насквозь сотнями тонких нитей. Он не заметил, как они сняли друг с друга футболки, как его губы жадно прижимались к шее Тайлера, и как они оба задыхались от желания довести начатое до конца. Всё закончилось также быстро, как и началось, но они долго лежали, не шевелясь, прислушиваясь к постепенно утихающим ударам сердца. Первым поднялся Тайлер. Он растерянно потёр лоб, избегая смотреть Джошу в глаза, и потянулся за футболкой, которая лежала на полу. — Хэй, хэй, хэй, — Джош сел рядом. — В чём дело? — Всё… нормально, — Тайлер упорно рассматривал свои ладони. — Только… я боюсь, что кто-нибудь узнает… — Не бойся, — Джош осторожно взял его за подбородок и повернул к себе. — Всё будет хорошо. — Ты никому не скажешь? Секунду поколебавшись, Джош кивнул. Не то, чтобы он хотел размахивать перед всеми плакатом «Я сплю с Тайлером Джозефом», но изображать равнодушие и придумывать отмазки теперь будет сложнее. Но он подумает об этом потом. Тайлер словно загипнотизировал его: эти чувственные, распухшие от укусов и поцелуев губы, нежная кожа и отзывчивое на любое прикосновение тело — всё это завораживало Джоша, и он с трудом соображал, когда Тайлер находился ближе, чем в метре от него. В определённой мере Джоша устраивало, что никто не догадывается об их отношениях — это придавало им особую остроту. Сплетни разлетались со скоростью пули по всей школе, и если бы кто-нибудь что-нибудь пронюхал, Джошу бы давно об этом сообщили. Его немного напрягало, что Тайлер так настойчиво просил никому не рассказывать о том, что происходило между ними, но с другой стороны его можно понять. Он думал о нём сейчас, когда Брендон старательно декламировал строчки из «Чумовых бот». — А будет перерыв? — перебил его Джош. — Что? — заморгал Брендон. — Ну, в понедельник… — А, да, куда без него, — Брендон закатил глаза. Вся подростковая тусовка делилась на тех, кто видел в театре высокое искусство, и на тех, кому было глубоко наплевать. Те, кто относился ко второй категории не желали мириться в вынужденной скукой и пускали в ход всё, что могли. — Будешь? — Дэбби протянула ему тонко скрученный косяк. — Э, нет, — качнул головой Джош. — Не сегодня. — Хм, — она глубоко затянулась и повернулась к Дженне, — мы его теряем. Зал постепенно наполнялся, все рассаживались на места под непрекращающийся гул. Джош заметил Тайлера в толпе и подмигнул. Тот спешно отвернулся, пряча улыбку. Они сидели в разных рядах, но недалеко друг от друга и, усевшись, Джош набрал сообщение: «Встретимся в коридоре во время перерыва» Лицо Тайлера осветилось на несколько секунд, пока он читал текст с экрана телефона. Потом он повернулся к Джошу и еле заметно кивнул. Казалось, их связывало взаимное напряжение, которое тянулось между ними через спинки кресел, как оголённый провод. Каждая клетка наполнялась нетерпением, когда Джош ловил тёмный, тяжёлый взгляд Тайлера. Внутренний карман его куртки ощущался физически, потому что в нём лежало кое-что, что могло полностью изменить его настроение. Он ждал перерыва, как самое важное событие сегодняшнего вечера. Он честно отсидел первый час, кое-как пытаясь вникнуть в происходящее на сцене, чтобы постоянно не думать о Тайлере, чей затылок призывно вырисовывался рядом с ним. Джош мог протянуть руку и дотронуться до густых, коротких волос, почувствовать тепло его кожи. Во время перерыва, когда все неторопливо выходили в коридор, Джош потерял его из виду. Он встал на цыпочки, чтобы лучше осмотреться вокруг, но Тайлера нигде не было видно. Джош нахмурился и двинулся к выходу из здания: может быть, он ждал его на улице. Он стоял, прижавшись к стенке, сгорбившись и глядя в пол, в то время, как широкоплечий здоровяк нависал над ним, то и дело грубо тыкая Тайлера в плечо. Здоровяка звали Тони, и он славился тем, что имел огромную голову и полное отсутствие мозгов. — Проблемы? — спросил Джош, встав рядом. — Вали отсюда, Дан, — Тони глянул на него глазками-щёлочками. — Не видишь, я разговариваю. — А я не тебя спрашиваю, — невозмутимо ответил Джош и повернулся к Тайлеру. Не дожидаясь ответа, он взял его за руку и повёл за собой. Тайлер споткнулся на ровном месте, но без оглядки последовал за ним. Джош успел заметить, как на тупом лице Тони появилось нечто отдалённо напоминающее удивление. Здоровяк остался стоять, где стоял, но крикнул вслед: — Мы с тобой ещё поговорим, Джозеф! Джош пропустил Тайлера вперёд, когда они заходили в тесную кабинку туалета, и убедившись, что за ними никто не зашёл, осторожно защёлкнул дверь. Задрав подбородок, Тайлер внимательно изучал потолок. Губы были поджаты, плечи напряжены. Когда он сглотнул, Джош перевёл взгляд на выступающий на тонкой шее кадык и встряхнул головой, чтобы отогнать знакомый ему транс. — О чём Тони хочет с тобой поговорить? — спросил он. — Ни о чём, — ответил Тайлер, глядя в сторону. — Пообещаешь мне кое-что? — Джош сделал полшага вперёд. — Если он, или кто-либо другой будет на тебя наезжать или издеваться, скажи мне, хорошо? — он наклонился, чтобы заглянуть Тайлеру в глаза. — Хорошо? — Да, — он кивнул и попытался улыбнуться. Джош улыбнулся ему в ответ и потянулся во внутренний карман. Тайлер захлопал ресницами, когда увидел плоскую, медную фляжку в его руке. — Что это? — Виски, — как ни в чём не бывало ответил Джош, быстро откручивая крышку. — Будешь? Он сделал глоток и поморщился. Папа держал только хороший алкоголь, и Джош надеялся, что он не заметит небольшую пропажу из пузатой бутылки. В конце-концов, не помирать же со скуки на этих «Чумовых ботах», которые смотреть трезвым невозможно. Он планировал это уже давно, а вкупе с Тайлером вечер мог заиграть новыми красками, всего-то нужно было немного подготовиться. Жидкость второй раз обожгла горло, и он протянул Тайлеру уже полупустую флягу. Помедлив пару секунд, он приподнял её в притворном тосте и, отпив совсем немного, закашлялся. — Воу, такое крепкое, — он часто заморгал, прогоняя выступившие слёзы. Алкоголь медленно оседал в венах, голова стала лёгкой, как воздушный шар, который стремительно уносил ветер. Джош следил за каждым движением Тайлера, чувствовал его близость, и его непреодолимо тянуло к нему. Тянуло больше, чем всегда. Джошу почудилось, что стало свободнее, что серо-голубые стены раздвинулись, предлагая им больше пространства. Он вздохнул, протянул руку и положил ладонь на такую хрупкую, почти женскую шею Тайлера. Сквозь кожу Джош почувствовал, как под ней бешенно бьётся пульс. — Мне жарко, — прошептал Тайлер, его веки тяжело опускались и поднимались, и он не отводил взгляда от губ Джоша. — Я знаю, — шёпотом произнёс он. Он провёл большим пальцем по вспыхнувшей румянцем скуле, и Тайлер поцеловал его открытую ладонь, самозабвенно закрыв глаза. Он оставил несколько крошечных поцелуев на его запястье, слепо двинулся дальше, выше по руке Джоша, которому пришлось остановить этот невыносимый поток нежности, иначе всё это могло перерасти в лавину, сносящую всё на своём пути. Джош перехватил его раскрытые губы, и они с готовностью втянули его в ослепительный, пышущий жаром круговорот чувственных ласк. Джош не видел Тайлера, он его чувствовал — словно он вселился в него, и своими мягкими, по-животному ненасытными движениями ладоней и языка, пытался довести его до высшей точки наслаждения. Воздух вокруг них пропитался ароматами виски и их тел, и Джош не мог отпустить Тайлера, не мог остановить его, потому что это было бы преступлением. Они целовались несколько минут, или вечность, или год, Джош терял ощущение времени, когда руки Тайлера бережно скользили вниз по его плечам, вокруг его талии, прижимая его ближе. Спины касались невидимые крылья — пушистые и лёгкие, что-то обрывалось внутри, сносило здравый смысл начисто, и он стонал, впивался пальцами в его затылок, прося больше, больше, больше. — Когда это закончится вообще? За стеной громко хлопнула дверь. Тайлер застыл с открытым ртом, Джош до боли закусил губу, чтобы не рассмеяться. Он понял, что они плотно обвивали друг друга руками, и странным образом даже ногами. Температура тела явно увеличилась на пару-тройку градусов, на лбу выступила испарина. — Я думал, будет веселее, если честно, — послышалось журчание. — Я смотрел фильм, там такая ржака. — Да слушай, это Джерард, что ты от него хочешь, — сказал другой голос. — У него плохо с чувством юмора, ему драму подавай. Они коротко хохотнули и, проделав всё необходимое, удалились. Джош отлепился от Тайлера и провёл рукой по растрёпанным волосам. Сердце до сих пор ухало в груди, но в голове немного прояснилось после неожиданного появления неизвестных парней. Тайлер последовал его примеру, пригладил рубашку и оглянулся вокруг, приходя в себя. Его внешний вид кричал о том, что он только целовался — долго и увлечённо. Волосы топорщились в разные стороны, вокруг губ проступал розовый ореол, на щеках разливались два горячих пятна. Джош был уверен, что сам выглядит не хуже, и улыбнулся. — Ты как? — его слегка шатало, по телу разливалось приятная истома. — Хорошо? — Тайлер аккуратно переплёл их пальцы. — Ты не представляешь, что ты со мной делаешь, — вырвалось у Джоша. Бледно-красный вспыхнул ярче на щеках Тайлера, его глаза блестели, как чёрные алмазы. Они оба были пьяны, но в любом состоянии у Джоша перехватывало дыхание, когда Тайлер так улыбался ему. Ты красивый, красивый, красивый, хотелось снова и снова шептать Тайлеру в ухо, пока тот не засмеётся от счастья. Любуясь им, Джош сунул руку в карман и достал жвачку. Он протянул две подушечки Тайлеру и закинул парочку себе в рот. — Моих родителей не будет сегодня дома, — чуть заплетающимся языком произнёс Тайлер. — Хочешь прийти? — Даа, — протянул Джош, внимательно рассматривая его лицо. — Подождёшь меня у школы после спектакля? — соблазнительная улыбка Тайлера обещала нечто новое. Второй акт давно начался, когда они пробирались к своим местам, сдавленно хихикая. Джош откинулся на кресле и мечтательно обвёл взглядом потолок. В его ушах до сих пор стояло эхо стонов Тайлера, одежда впитала его запах, попала под кожу, и он украдкой поднёс ладонь к носу, чтобы вдохнуть этот аромат. Сладкая, щемящая боль проникала в его желудок, сдавливала его, и Джош прокручивал всё произошедшее несколько раз, чтобы эта боль как можно дольше оставалась с ним. Всё-таки Тайлер потрясающе целуется. Всё-таки он сделал правильно, что стащил у папы немного виски. Шалость удалась. Благодаря двум простым факторам, ходить на скучные театральные постановки стало гораздо интереснее.