Особенный

      — Ты не мог бы стонать тише?       Блондин повернулся в сторону вопросившего с нескрываемым раздражением.       И раздражение его было вполне оправданным: это его прижали лицом к стене, ему заломили руки и его совращают. И ещё недовольны тем, что он отвечает на ласки мужчины вместо того, чтобы противиться.       Фукасэ этот взгляд не понравился, и в следующую секунду Шо вскрикнул от боли, когда его резко схватили за распущенные волосы и потянули вниз.       — Ты чем-то недоволен? — у самого уха прошептал очередной вопрос брюнет, оттягивая кулак со сжатыми в нём волосами ниже, отчего Хаябуса шипел от боли.       Он улыбался, не скрывая собственного наслаждения от того, что его партнёру одновременно очень больно и приятно. Всхлипы старшеклассника были сродни музыке для его слуха. Что уж говорить об откровенных рыданиях… Даже сейчас на глазах парня, столь соблазнительно выгибающегося ему навстречу, видны капельки слёз.       — Фукасэ…сан, по-… пожалу-йста, п-прекра-атите, — молил в который раз он, одаривая таким пошлым взглядом, что исполнить его просьбу равноценно совершить грех ещё больший, чем уже есть.       — Фукасэ-сан…       Он ухмыльнулся, наклонившись к шее Хаябусы:       — Тебе не нравится? — стоны вместо внятного ответа были красноречивее слов. — Что ж, если тебе так уж «не нравится» то, чем мы занимаемся, может, мне стоит переключиться на того любимого тобой первогодку?       Хаябуса замер, ужаснувшись от услышанного.       — Не смей… его… т-трогать! Ах…       — О, так тебя заводят разговоры об этом Сакамото-куне? — скорее утверждал, чем спрашивал мужчина, утаскивая за собой на пол юношу и прижимая к своей груди. — Ты весь сжался при упоминании этого парня. А это интересно…       — Н-нет, здесь… сов-вершенно… нет н-ничего… интересного!       После очередного резкого движения блондин сжался, зажав себе рот рукой, чтобы не вскрикнуть.       — Хоу… ты кончил, Шо-тян, — без эмоций констатировал он.       — Вы, между прочим, тоже.       Легко повернув его к себе лицом, Фукасэ прижал измотанное тело к своей груди. Старшеклассник не сопротивлялся – на это не было сил, да и спорить с этим человеком – себе дороже. Хочет обниматься и таскать у себя под мышкой, будто плюшевую игрушку, – пожалуйста. Пока он никого не трогает.       Эта тайная сделка была между ними уже достаточно давно. Почти с самого поступления Шо в среднюю школу. Фукасэ не трогает учащихся, а Хаябуса предоставляет своё тело.       Когда впервые услышал условия, светловолосый парень был в шоке. Но бушевавшие в юном теле честь и справедливость вынудили согласиться с ним.       Хотя условия сделки звучали совершенно по-другому, нежели можно было подумать. Мужчина с самого начала нацелился на душу «душки Хаябуса-шонпай», о чём без смущения и заявил. Это уже позже к ней стали прибавляться пунктики вроде запугивания, избиения, вымогания ценностей у учащихся, в том числе, друзей парня.       Но всё же решающим моментом стало нечаянное знакомство Фукасэ с родственниками Хаябусы. Тогда размышлять, как вылезти из этой неприятности, было уже поздно. И он согласился на подобные отношения.       Периодически, стоило мужчине объявиться в школе, для блондина это означало, что придётся выполнять свою часть сделки. Он уже и привык, но появление в школе нового особенного ученика пошатнуло его привычную картину мира.       Сакамото отдалённо напомнил ему, каким он был сам и каким мечтал стать.       — Фукасэ-сан, прошу вас, не трогайте Сакамото.       — Это угроза?       — Нет, — мотнул головой, — это просьба.       Многие ученики содрогаются в ужасе от этого пристального взгляда, пронизывающего насквозь каждый сантиметр тела. Но не Шо Хаябуса. Он как ни в чём не бывало натягивал рубашку, и даже пальцы ни разу не содрогнулись, когда застёгивали пуговицы.       Идеальный парень, ответственный сын, смелый мужчина, справедливый человек. Все эти качества очень импонировали Фукасэ. Даже излишнее упрямство, непоколебимость, что сочились из блондина всякий раз, когда он ровнял его лицо с асфальтом. Этот огонь в глазах… прекрасен.       Но когда что-то запрещают, наоборот хочется ещё сильнее это сделать.       Не трогать Сакомото, да?       Нет.