Окровавленное солнце

      Хлопок двери сквозь сон показался оглушительным. Всколыхнулась прозрачная занавеска, мазнув по локтю спящую. Перекатившись на спину, она кое-как протерла глаза и покосилась на сереющее сквозь оконное стекло утреннее небо. Поблекшие звезды растворялись в сгущающихся облаках. Было еще очень рано. Даже слишком рано.       Убрав с лица спутанные волосы, Лириэн посмотрела на проем смежной с ее комнаты. Дверь была приоткрыта, оттуда не доносилось ни звука. Если верить часам, было около шести утра. Неужели отец сорвался в штаб в такую рань? Почему не разбудил? У них был негласный уговор, как при смене караула: сдал дежурство — предупреди. Простого касания плеча было бы достаточно. Эльфийка всегда спала чутко, но, видимо, недостаточно чутко, что отец ушел так. Скрадом.       Большую часть жизни Тайриэл Солнцесвет, капитан следопытов, занимавший один из ключевых постов в Обители Странников на границе с Тор’Вата, проводил в лесах. Его супруга Алитель, через несколько лет после рождения дочери переведенная на патрулирование внутреннего защитного периметра вдоль реки Элрендар, вела еще менее предсказуемый образ жизни, поэтому маленькую Лириэн перепоручили отцу. Так что уже с семи лет эльфийка постигала непростой, но увлекательный быт следопытов. В своей городской квартире они с тех пор разве что ненадолго останавливались по делам отца или встречались во время коротких отпусков обоих родителей. И постепенно Лириэн привыкла считать светлые леса Вечной Песни куда в большей степени домом.       Но вчера Тайриэлу пришел приказ явиться в штаб в Луносвет. Причем — непосредственно от Халдарона Светлое Крыло, его близкого друга и — в отсутствие генерала Ветрокрылой и ее лейтенанта Лор’Темара Терона — третьего, кто мог принять командование. Отцу этот приказ очень не понравился. Они прибыли в город за полночь, и вот теперь он ушел, не дожидаясь рассвета.       Тихо поднявшись с кровати, Лириэн прошла к двери в комнату родителей и осторожно заглянула внутрь. Плеснула на сквозняке пурпурная занавеска на окне. Обычный сквозняк показался Лириэн неожиданно стылым и промозглым, словно ветер поздней осенью на горном перевале. Обнаженные руки враз покрылись гусиной кожей.       Отец даже постель не прибрал. Рядом на тумбочке стояла початая бутыль розового вина — маминого любимого — и два бокала. Но они были чисты. Почему-то глядя на их поблескивающие в полутьме грани, Лириэн ощутила смутный укол тревоги. Ощущение холода усилилось.       Вернувшись в свою комнату, она опустилась на кровать и закуталась в одеяло в попытке хоть немного согреться, но, похоже, дело было не в сквозняке. Холод пробирался изнутри. Глядя на свои босые ноги, белевшие в полутьме, Лириэн пыталась решить, хочет ли дальше спать. Полуночная скачка взбудоражила ее, заставив долго ворочаться. Оставшиеся несколько часов не принесли отдыха, она чувствовала себя только еще более разбитой.       Но сон не шел.        По внутренним ощущениям она просидела так, по крайней мере, полчаса, и только тогда поняла, что все еще ждет возвращения отца. Словно он вышел ненадолго — покурить или сходить за чем-нибудь в ближайшую таверну. Но вот только за прошедшее время можно было выкурить уже половину его кисета, а работающих всю ночь заведений поблизости не было.       Осознав тщетность своих попыток заснуть, Лириэн оделась и спустилась на площадь Соколиных Крыльев.       Утро выдалось пасмурным, словно перед грозой. С моря дул крепкий бриз, было действительно свежо, ей не показалось. Все же правильно она взяла куртку. Лоточники раскладывали на столах свой товар, городские патрульные лениво отчитывали какого-то гуляку, возвращавшегося домой и решившего принять утреннюю ванну прямо в фонтане. Купив себе яблоко в карамели на палочке, Лириэн двинулась по переулкам напрямик в сторону штаб-квартиры следопытов.       Она еще не успела совсем позабыть знакомые с детства улочки, на которых гоняла голубей и прикармливала дворовых кошек. Ноги сами несли ее через рукотворные ущелья возносящихся ввысь домов из гранита и розового мрамора: здесь свернуть, здесь протиснуться между близко стоящих зданий, а тут она прежде бы вскарабкалась по фигурным воротам и срезала бы целый угол по чужому забору, но теперь застеснялась — уже не ребенок, которому любая шалость прощалась. Обойдя лишний дом, Лириэн выскочила на широкий Королевский Бульвар, рассекающий столицу надвое от главных ворот до гавани. Здесь северный ветер ощущался сильнее, и она поспешила проскочить открытое место поскорее. Немногочисленные в столь ранний час прохожие зябко поводили плечами, из порта доносилось мерное лязганье судового колокола. Далекий звук заглушила голубиная воркотня и хлопанье крыльев. Лириэн невольно обернулась, задрав голову, и проводила взглядом мелькнувшую над пересекающими бульвар воздушными мостиками птичью стаю. Напомнив себе, что она не в лесу, девушка нырнула в узкое горло ближайшей улочки, стараясь успокоить угнездившуюся на сердце тревогу.       Но еще на подходе к площади Странников Лириэн снова насторожилась. Непривычная тишина царила в тренировочных павильонах: ни треска тетивы, ни глухих ударов клинка в деревянный манекен, ни смеха. Сегодня здесь было удивительно пусто, словно всех бойцов, бывших в увольнительных, отослали на задания или в патрули. Первое впечатление, впрочем, оказалось обманчивым. Перед штабом выжидало с пару десятков бойцов, и Лириэн неприятно поразили их сосредоточенные смурные лица.       — Вечное солнце направляет нас! Кто-нибудь видел моего отца? — остановившись перед молчаливой группкой парней, спросила Лириэн и почему-то почувствовала себя неловко — с этим дурацким огрызком яблока на палочке.       — На совещании командиров. Они там уже с час сидят, — отозвался один из следопытов, монотонно возивший точильным камнем по короткому изогнутому клинку.       — А из-за чего… совещание? — замявшись, спросила Лириэн.       Парни молча переглянулись, но ответа не последовало.       Лириэн нахмурилась. Некоторые лица среди собравшихся были даже знакомыми, но только что ей недвусмысленно показали, что совместные посиделки у костра еще не делают своей, даже если ты — дочь капитана. Что-то случилось. А Лириэн, остававшейся всего лишь гражданской, это было знать не положено.        Помедлив, она присела на край цветочной тумбы и молча уставилась на увитый виноградными лозами дверной проем, ведущий вниз, в холл штаба следопытов. В Кель’Таласе почти круглый год сияло солнце, климат был мягким, несмотря на умеренные широты, а летом в Луносвете так и вовсе немилосердно жарко. Обычно в этом холле царила прохлада, словно в пещерном гроте. Но сегодня, зябким пасмурным утром, его темный провал вызвал у нее почему-то ассоциации со склепом.       Понимая, что она сама себя накручивает, Лириэн попыталась отрешиться от своих домыслов и последовать примеру парней — просто дождаться, пока закончится совещание. У следопытов не первый раз случалась такая незапланированная летучка.       -…Ничего, вернется Келендис с докладом, и можно будет идти. Тали меня точно убьет, — невесело пошутил один из парней — на вид, ненамного старше самой Лириэн.       — Это было жестоко, — засмеялся кто-то, — испортили молодоженам первую брачную ночь.       — Если повод окажется недостаточно убедительным, Тали пригрозила прийти сюда с моим луком, — рассмеялся первый, пихнув кулаком приятеля.       Смешки стихли, когда на площадь выбежал лоснящийся черный крылобег.       — Джел, возьми поводья, — отрывисто бросил рослый кель’дорай, облаченный в кольчугу с геральдическим фениксом на груди.       Келендис Ночной Шторм, узнала Лириэн, командир Луносветского гарнизона и атташе по связям с королевским двором. Он часто приезжал в штаб следопытов на границах с Зул’Аманом.       Невезучий молодожен поспешил подчиниться, а Келендис уже быстрым шагом направился к штабу. Бойцы повскакивали со своих мест, на прибывшего командира посыпались вопросы, но тот лишь отмахнулся от них.       Ребята с недовольным ропотом отхлынули, а Лириэн на своем месте зябко нахохлилась. Выражение лица Келендиса ей не понравилось совершенно. Поколебавшись еще пару минут, она неслышно соскользнула с тумбы и нырнула к проходу.       — Эй, ты куда? — окликнул кто-то из парней.       — Келендис обронил фибулу! — не моргнув глазом, соврала Лириэн. Так себе отмазка, конечно, но франтоватый командир даже на разведку отправлялся при полном параде.       — Фибулу?.. — сжимавший поводья командирского крылобега Джел посмотрел на нее с недоверием.       Лириэн не удостоила его ответом и скользнула по ступеням в темный холл. Где находится зал совещаний, она прекрасно знала. Стараясь ступать бесшумно, девушка поспешила туда по слабо освещенным коридорам. И чуть не подскочила от неожиданности, когда из-за угла ей навстречу вывернул немолодой следопыт. Двигался кель’дорай совершенно беззвучно, и это по выложенному каменной плиткой полу. Лириэн невольно вытянулась по струнке, словно на построении, приготовившись к заслуженному разносу.       — Ты же дочь Солнцесвета? — вглядевшись в ее худенькое личико, обрамленное растрепанными серебристыми волосами, следопыт утвердительно кивнул и указал взглядом на дверь в конце коридора. — Подожди здесь, скоро закончим.       — А мне… — Лириэн неопределенно повела рукой в сторону выхода, но следопыт уже скрылся за дверью.       Пытаясь справиться с бешено колотившимся сердцем, Лириэн присела поближе ко входу в зал совещаний на одну из длинных резных скамей, тянувшихся вдоль стен, и приготовилась ждать. Ей до сих пор не верилось, что ее не выдворили наружу. В принципе, она уже бывала в штабе раньше, но не в таких тревожных обстоятельствах.       Последний вошедший притворил дверь неплотно, поскольку до девушки явственно доносились голоса.       -… что значит, уже два дня нет никаких вестей? Последний отчет, что мы получили из Транквиллиона ястребиной почтой: генерал Ветрокрылая мобилизовала гарнизон в деревне Солнечной Короны.       — Может, снова нападение троллей?       — Исключено, — Лириэн узнала голос отца. — С границы с Зул’Аманом глаз не спускают, и первым делом весть о нападении послали бы нам.       — Вы отправляли запрос генералу?       — За прошедшие сутки — трижды. Ни один ястреб не вернулся.       — Можно отправить гонца на дракондоре, — предложил Тайриэл, — он доставит письмо и заберет ответ.       — Поднимать в воздух драконьих всадников могут только генерал, Терон и король, — последовала недолгая пауза. — И что мы укажем в запросе: генерал Ветрокрылая пару дней не выходит на связь, пришлите нам дракондора, потому что у Тайриэла Солнцесвета разыгралась паранойя?       — Во второй войне эта паранойя спасла нам с Халдароном жизнь, — мрачно отозвался отец. — Прежде чем выдвинуться на южные границы Кель’Таласа, Светлое Крыло отправил всем приказ вернуться в Луносвет, отозвал все патрули с дальних рубежей. Значит, это не просто так.       — Так или иначе, мы можем лишь дожидаться возвращения кого-нибудь из командования.       — Я не разделяю идеи Тайриэла насчет дракондора, но мне тоже не нравится молчание генерала, — сказал Келендис.       Ему не дали договорить. Раздался странный звук, треск помех, и послышался немного искаженный незнакомый мужской голос:       — Поступило срочное донесение. Потеряна связь со святилищами внутреннего периметра.       После недолгого молчания Келендис спросил:       — Что значит — потеряна связь? Что-то с магическим барьером?       — Мы не знаем. Возможно, отключена защита периметра и рунные камни деактивированы.       — Как давно? — отрывисто спросил отец.       Лириэн почувствовала, что у нее взмокли ладони.       Она, как наяву, видела улыбающуюся маму, с которой они расстались на перекрестке, ведущем к деревне Легкого Ветерка, несколько дней назад. Тракт поворачивал к югу — к границам внутреннего периметра магического барьера и Восточному Святилищу. Мама шутила и смеялась. Уже завтра она должна была вернуться в Обитель. Ничто не предвещало беды, патрулирование святилищ и периметра было обычным делом. До этого момента.       — Сейчас узнаем, — отец ненадолго замолчал. Лириэн легко догадалась, что он сейчас делает — вынимает из-под ворота сердоликовый амулет, служивший родителям для экстренной связи. Они редко пользовались им, понимая, что даже в мирное время следопыта могут подстерегать опасности, требующие скрытности и концентрации. — Алитель. Алитель, ответь мне.       Вновь повисла тишина. Тайриэл несколько раз повторил свой запрос, но ответа так и не последовало.       — Келендис, — раздался непривычно низкий и хриплый голос отца, — поднимай дракондоров. Скажешь — приказ Халдарона.       — Погоди, может, ее амулет разрядился, может — она сейчас отстреливает опять пришедших с побережья мурлоков… Может быть все, что угодно.       — Амулет был исправен. Я лично его заряжал, — отрезал отец.       — Послушай меня, — сказал Келендис, стараясь говорить мягко, — магический барьер невозможно отключить, обычному магу это не под силу. У них просто какие-то помехи.       — Вы что, не слышали? — голос неизвестного следопыта дрогнул, сорвавшись с приятного баритона на высокую нотку. — Генерал не выходит на связь, а теперь еще и возможный сбой в системе барьера внутреннего периметра. Я не верю в такие совпадения.       — Просто отправьте дракондоров к Элрендару, и пусть гонец разыщет леди Сильвану и получит распоряжения, — загрохотали отодвигаемые стулья, похоже, собрание закончилось.       — Отправляйся к королю Анастериану, — снова услышала Лириэн отца, обращавшегося, похоже, к Келендису, — и сообщи ему про святилища.       — Тц… Тай, ты что, не понимаешь, прежде чем делать такие заявления, нужно все проверить? Магический сбой еще не повод поднимать тревогу.       — Какого демона… Хочешь сказать, это для тебя недостаточно убедительно, чтобы поднять на крыло разведчиков? Для чего нам раздутая казна, если эта элита загорает на Кель’Данасе и требуется тысяча справок и разрешений, чтобы задействовать их? — голос отца был таким раздраженным, что Лириэн стало откровенно не по себе.       Она поспешно отодвинулась на дальний край скамьи, чтобы следопыты не подумали, что она подслушивала. Ее поразили хмурые лица выходивших мужчин, а все еще разъяренный взгляд отца и вовсе испугал.       — Ты что здесь делаешь? — вместо приветствия резко спросил Тайриэл, и Лириэн лишь растерянно захлопала глазами, не зная, что ответить. Ребенком он сам постоянно брал ее с собой, чтобы не оставлять одну в квартире — никто и слова против не говорил. Опыт Тайриэла Солнцесвета ценили, его уважали, это расположение авансом распространилось и на дочь.       — Ты рано ушел, и я подумала…       — Солнцесвет… никаких гражданских, — Келендис одарил девушку колючим взглядом. А ведь, было дело, он мило шутил с ней и даже сделал комплимент, когда она подстрелила зайца со ста шагов точно в глаз.       — Идем на воздух, — мрачно велел Тайриэл и подтолкнул дочь к выходу, положив жесткую ладонь на плечо.       Залитая сумрачным светом площадь после полутемных коридоров показалась очень яркой. Отец отвел Лириэн в сторону, где сходящиеся стены штаба и старых, давно превратившихся в декоративную арку ворот, образовывали защищенный от ветра угол. Так и толпящиеся у входа следопыты только бросали на них обеспокоенные взгляды, но не подходили.       — Что ты слышала? — понизив голос, требовательно спросил Тайриэл, доставая из-под куртки кисет и тонкую бумагу для самокрутки.       — Про дракондоров и обрыв связи… — смущенно пробормотала Лириэн, опустив глаза.       — Не болтай об этом, — коротко сказал ее отец и закурил.       — Я что, когда-нибудь давала тебе повод так думать? — обиделась девушка, но тут же осеклась. Все-таки в этот раз ее в штаб не звали, она была виновата. — Извини. Я вообще не хотела подслушивать… Надеюсь, у тебя не будет проблем из-за меня.       — Да ничего. Мы с Келендисом немного… поспорили… — отозвался Тайриэл немного рассеянно. Он явно уже думал о другом. Выпустив в сторону длинную струю дыма, капитан Солнцесвет снова потянулся под куртку. В его руках оказался амулет на серебряной цепочке. Лириэн молча уставилась на него. Она тоже не верила, что парный кулон мог разрядиться за прошедшие четыре дня.       — Пап, что происходит? — заглянув ему в глаза, тихо спросила девушка.       — Я не знаю, — честно ответил он. — Но что-то очень странное и недоброе… Эй, — Тайриэл опомнился и, отпустив амулет, провел большим пальцем по щеке дочери, — ты чего побледнела? Даже если это тролли все же каким-нибудь чудом обошли все посты, мы дадим им отпор. Так что отставить панику, боец.       Лириэн вымученно улыбнулась, но не успела ответить. Сердолик в отцовском кулоне внезапно полыхнул так ярко, что она в испуге отступила на шаг. Тайриэл, побледнев, схватился за него.       — Алитель?!       Послышался странный шипящий звук, шли очень сильные магические помехи.       -…ца! — прорвался сквозь шум надорванный женский голос. — Срочно! Пусть уходят из города!       — О чем… о чем ты говоришь? Алитель, что происходит? — прижав амулет к самому уху, хрипло спросил Тайриэл.       — Они идут… их много, они уже близко… — в этом захлебывающемся в помехах бормотании было столько ужаса, что у Лириэн все тело покрылось гусиной кожей и затряслись губы.       — Кто? Алитель, кто — они?! — рявкнул Солнцесвет.       — Мертвые! Мертвые идут! — звенящий словно на выдохе крик матери оборвался на полуслове.       — Алитель! Алитель!!! — проревел Тайриэл, но красновато-молочный камень померк, и неожиданно его сердцевину прорезала косая черная трещина — амулет выгорел.       Выпустив из пальцев ставший бесполезным камень, он остановившимся взглядом уставился прямо перед собой, забыв, казалось, даже о юной дочери, испуганно замершей рядом. Самокрутка дотлела до пальцев. Обжегшись, Тайриэл словно вернулся к реальности. Уронив окурок прямо на мостовую, он рывком повернулся и почти бегом направился обратно в штаб мимо переполошенных его голосом бойцов, толпящихся у входа. Лириэн припустила следом. В ушах у нее все еще гулко отдавался последний мамин крик.       — Келендис, на Святилища напали, — отрывисто выдохнул Тайриэл с порога, ворвавшись в комнату, где над объемной картой Кель’Таласа склонились несколько син’дорай. Присутствующие подняли головы, растерянно воззрившись на запыхавшегося капитана.       — Откуда ты знаешь, если нет связи? — Ночной Шторм раздраженно поморщился, отходя от мерцающей проекции, и увидел выглядывающую из-за отцовского плеча Лириэн. — Что она опять здесь делает? Выйди!       Тайриэл будто только сейчас вспомнил о присутствии дочери. Он нахмурился, но Келендиса не поддержал.       — Пусть остается, — отрезал Тайриэл таким тоном, что возражать ему никто не решился. — Амулет заработал. Алитель сказала, что враг близко и велела убираться из города.       — Какая чушь, — недовольно фыркнул Келендис. — Луносвет — самое защищенное место в Кель’Таласе. Кто на них напал?       — Она сказала — идут мертвые.       Повисло недоуменное молчание. Присутствующие переглядывались.       — Келендис, ты слышал, что творилось в Лордероне в последние месяцы, — глядя в глаза товарищу, с нажимом сказал Тайриэл. — Вы все слышали. Стратхольм был полностью сожжен из-за вспышки странной чумы. Ходили слухи о некромантах…       — Самый искусный некромант сможет поднять и контролировать не более пятерых трупов единовременно, — единственная в комнате эльфийка в одеянии мага брезгливо сморщила маленький острый носик. — Я уже не говорю, что некромантия запрещена, даже член Совета Шести в Даларане был изгнан с позором, попавшись на этом. У людей никогда не сыщется столько некромантов, чтобы угрожать Кель’Таласу. Наши огненные маги просто сметут их.       — Демоны вас разбери! — взорвался Тайриэл, обнажая, наконец, свои истинные чувства. — Вы не слышали ее голоса! Эта женщина во время Второй войны заманивала троллей в засады и всаживала стрелы в глаза их берсеркам с пяти шагов. Я не знаю, что ее могло настолько напугать. И что нужно делать с амулетом, чтобы его пара сгорела.       Следопыты и магичка невольно опустили взгляды на почерневший кулон у него на шее.       — Предположительно… — неуверенно начала эльфийка.       — Сиэлла… — Келендис сделал ей знак замолчать и посмотрел на Тайриэла. — Хорошо, допустим, это не ложная тревога. Твоя жена не сказала — что за мертвые, сколько их?       — Только, что их много и они близко.       — Слишком неопределенно, — заметил Келендис.       — Давайте поднимемся на стену, — предложил незнакомый Лириэн следопыт. — Оттуда хороший обзор.       Ночной Шторм дал знак приписанной к штабу магичке. Та, пожав плечами, достала жезл и взялась за активацию круга телепортации. Заготовка уже была выгравирована на полу — такой же Лириэн видела на стене, когда ей однажды пришлось подняться туда с отцом несколько лет назад. Они служили ответственным за безопасность столицы для скорейшего перемещения между сторожевыми башенками и ключевыми зданиями внутри города.       — Пойдешь со мной? — негромко спросил Тайриэл, пока рыжая эльфийка подготавливала заклинание.       — Так тебе меньше придется мне рассказывать.       — И то верно…       От начерченных жезлом на полу символов по воздуху поплыл лиловый туман, сплетающийся в сверкающую сферу, а сами магические руны разгорались все ярче. Тайриэл прижал к себе покрепче дочь, хорошо знакомый с кругами телепортации А вот для Лириэн этот мгновенный переход стал первым. Она едва устояла на ногах, вцепившись в руку отца, и задавила приступ тошноты, когда от резко переменившейся обстановки желудок подкатил к горлу. Жадно глотнув свежий воздух, девушка подставила лицо холодному ветру.       Легкий морской бриз внизу здесь, на высоте более чем пятидесяти футов, тоскливо завывал среди флагштоков. Прямо над головой хлопало на ветру полотнище с геральдическим фениксом. Знамя так трепало, что казалось, вышитая золотом птица по-настоящему бьет крыльями, стремясь вырваться с алого поля.       Засмотревшаяся на флаг, Лириэн не сразу заметила то, что взрослые увидели тут же.       — Солнце… да что же это… — с лица Келендиса стремительно исчезало напускное равнодушие.       — Там же Легкий Ветерок? — обеспокоенно спросила Сиэлла.       Лириэн тоже подошла поближе к парапету и присмотрелась. Над золотисто-рыжими верхушками талассийских кленов поднимались серые клубы дыма. Слишком низко для облака и слишком кучно для тумана. Что-то в этой стелющейся над вековыми деревьями мгле заставило девушку покрыться мурашками.       — Деревня западнее, — щурясь, пробормотал Келендис. — Там неподалеку Святилище…       — Хочешь сказать, оно горит?!       — Это не дым, — тяжело обронил Тайриэл. — Оно движется к Луносвету. А ветер дует нам в спину…       Несколько мгновений все молчали, потом Келендис глубоко вдохнул и сказал:       — Я попробую связаться с Лор’Темаром и Халдароном. Отправлю пока летучий отряд проверить обстановку в Восточном Святилище.       — Ты все еще считаешь, что это ложная тревога?       — Мы — следопыты. Разведчики. Прежде чем атаковать, мы собираем информацию. Если на нас нападают, мы должны знать примерную численность, расстановку сил врага, — твердо проговорил Ночной Шторм. — Хальтенис, поднимешь городскую стражу, только тихо. Нам нужно избежать паники среди гражданских.       Келендис скользнул по Лириэн недовольным взглядом. Тайриэл угрюмо нахмурился, но на сей раз спорить не стал, только крепче обнял дочь.       Сиэлла телепортировала их обратно в штаб следопытов, который быстро опустел. Келендис собрал отряд и направился к стойлам крылобегов. Тайриэл проводил его мрачным взглядом.       — Давай выйдем. Нужно поговорить, — тихо сказал он Лириэн и двинулся к ведущим на улицу ступеням.       Мимо пробежало несколько парней, направлявшихся к арсеналу.       Взяв дочь под локоть, Тайриэл отвел ее чуть в сторону, где они разговаривали всего полчаса назад, но в этот раз не закурил.       — Лириэн, то, что ты услышала в штабе сейчас, тоже не должно выйти наружу, — он серьезно посмотрел на девушку.       — Но разве…       — Помолчи сейчас и послушай меня, — Тайриэл оборвал ее на полуслове, и Лириэн закусила губу. — Это вызовет ненужную панику, тут Келендис прав. Мы подготовимся к обороне, проведем разведку. А ты сейчас пойдешь к Элисаре и будешь ждать там. До дальнейших распоряжений. Моих… или короля Анастериана.       — А как же мама? — задала Лириэн на самом деле единственный волнующий ее сейчас вопрос.       — Алитель опытный командир, она отступит сюда, — Тайриэл постарался вложить в голос непоколебимую уверенность и ободряюще улыбнулся: — Даже мертвые не пройдут через зачарованные врата Луносвета.       Что-то в его глазах резануло неискренностью, и Лириэн снова пробрал озноб.       — Отец… — прошептала она. — Мне страшно…       Раньше она никогда бы не призналась в подобном. Особенно перед отцом.       Тайриэл взял лицо дочери в ладони. Она замерла. Отец никогда не был щедрым на прикосновения и ласку.       — Все будет в порядке, — тихо сказал он. — Ты… помнишь, где наша тропа?       Лириэн сообразила не сразу, о чем говорит отец, а когда поняла, глаза ее округлились. Она судорожно кивнула.       Тайриэл убрал непослушную прядь с ее бледной щеки и снял с плеча боевой композитный лук.       — Папа…       — Ты умеешь из него стрелять. — Он вложил лук в руку дочери и сжал ее пальцы поверх оплетенной рукояти. Другой рукой сдернул свой колчан, забитый стрелами, и набросил ремешок на ее левое плечо. — Разыщи Элисару. Держитесь вместе. И если что — уходите через холмы.       Закусив предательски задрожавшую губу, она кивнула и только поудобней перевесила тяжелый колчан.       — Все будет хорошо. Соберись, боец, — Тайриэл напоследок сжал ее плечо и поспешил к оружейной.       Лириэн осталась одна.