Разум или чувства?

- Что? – растерялась я, но, увидев, что инспектор уже в паре шагов от меня, возмущенно воскликнула: - Что за чушь?! Мой возглас заставил инспектора остановиться, и я смогла рассмотреть ее. Одного взгляда мне хватило, чтобы понять – она профессионал своего дела. Об этом говорил стальной взгляд ее карих глаз и лицо, не выдающее эмоций. А ее стать и манера держаться, уверена, держат в кулаке ее подчиненных. Но я не ее подчиненный, и я ни в чем не виновата. На каком основании меня арестовывают? Я не успеваю задать этот вопрос, потому что передо мной возникает спина, и ее владелец спрашивает твердым голосом: - Покажите ордер на арест. Через плечо Перси я вижу, как инспектор Ла Ру вздергивает брови и, усмехаясь, спрашивает: - А Вы что, адвокат мисс Чейз? - У меня есть юридическое образование, и я вполне могу им быть, - спокойно отвечает брюнет и снова просит ордер на арест. Инспектор кашлянула и ответила: - Формально я не арестовываю мисс Чейз. Мне просто нужно допросить ее. - То есть, ордера на арест у Вас нет, - усмехнувшись, уточняет Перси. - Да, Вы правы, мистер Джексон, - язвительно отвечает инспектор. - Тогда к чему все это? – спрашивает Перси, показывая рукой на наручники. К чему? К чему? Видимо, мисс Ла Ру решила запугать меня, мало ли я признаюсь в чем-нибудь криминальном. В целом, я могу ее понять, это правильный ход, но не тогда, когда дело касается тебя, и ты прекрасно знаешь, что ничего противоправного не делал. Тем временем, инспектор поняла, что ее прием запугивания не сработал, и спросила у Перси, может ли она просить меня проехать с ней в отделение. - Не вижу надобности в этом. Мой кабинет в Вашем распоряжении, инспектор, - все также твердо ответил Перси, повел рукой в сторону стола для переговоров и сделал шаг в сторону, открывая меня взору Клариссе Ла Ру. Я испытала странное чувство, не увидев спины Перси перед собой. С одной стороны моя гордость и самодостаточность должны были возмутиться тому факту, что все решили за меня. Может, я и не была бы против проехать в отделение. А с другой… Я поняла, насколько комфортно мне за спиной Перси и как же это классно, когда в твоей жизни есть тот, кто закроет тебя от любых бед. Осталось понять, останется ли Перси в моей жизни. Но с этим я разберусь позже. Инспектор прошла к столу и, усмехнувшись, спросила: - Вы будете присутствовать, Мистер Джексон? - Если мисс Чейз не возражает, то я побуду ее адвокатом, - не глядя на меня, ответил Перси. Я вгляделась в профиль его лица. Даже не видя его глаз, я поняла, что он все также зол. Но он защитил меня. Даже думая, что я спала с Майклом, он встал на мою защиту. - Я не возражаю, - впервые за последние три минуты произнесла я. Перси прошел к столу и, отодвинув для меня стул, сел рядом, а Кларисса Ла Ру устроилась напротив нас. - Что ж, мисс Чейз, - произнесла инспектор, - начнем. Когда Вы в последний раз разговаривали со своим гражданским мужем? - На следующий день после его освобождения под залог. И инспектор, - решила я уточнить, - бывшим гражданским мужем. - Разве вы расстались не вынужденно? Не из-за того, что Вам предложили работу в Нью-Йорке. - Какое это имеет отношение к делу? – перебил нас Перси. – Вы задаете слишком личные вопросы. Девушка перевела свой взгляд на моего защитника. - Я объясню. Перед побегом Люк Кастеллан говорил своим сокамерникам, что ему помогает его возлюбленная, с которой он вынужден был расстаться. Согласитесь, что мисс Чейз очень подходит под эту характеристику. - Он мог иметь в виду кого угодно, инспектор, - начала я. – Наши отношения уже давно шли под откос и мой отъезд послужил лишь толчком к расставанию, о котором я и так думала. - Допустим, но Вы могли остаться добрыми друзьями и … Я горько рассмеялась, не дав мисс Ла Ру договорить, а, увидев ее удивленный взгляд, пояснила: - Поверьте, инспектор, я ни за какие блага мира не стала бы помогать Люку Кастеллану. - Почему? Я опустила голову, собираясь озвучить то, что я приняла, возможно, легко, но только с виду. Я вздохнула и, подняв голову, произнесла: - Хотя бы потому, что в вечер, когда я сообщила Кастеллану о нашем расставании, он изнасиловал меня. Перси резко втянул в себя воздух и убрал одну руку под стол, а инспектор… Видимо, она не ожидала такого, потому что на миг потеряла дар речи, и с ее лица слетела маска непробиваемости. Всего на миг я увидела обычную девушку, которая играла в стерву из-за того, что так нужно, потому что к этому ее обязывала профессия и должность. Но это длилось всего миг, она снова закрылась и все тем же ровным голосом продолжила допрос: - Это может кто-нибудь подтвердить? - Вы считаете, что кто-то держал нам свечку? - с издевкой спросила я. - Разумеется, нет, - язвительно ответила брюнетка, - но, возможно, Вы обращались к врачу или в полицию. - Нет. Во враче не было необходимости, а в полицию я не посчитала нужным обращаться. Если Вам так уж нужны доказательства, то через пару часов после …. этого, меня видел мой друг. Нико Ди Анджело. Он, - я поколебалась, - видел некоторые следы. Из-под стола послышался звук ломаемой ручки, и я начала жалеть, что разрешила Перси остаться. Если бы я знала, что разговор примет такой оборот. Я не хотела, чтобы он знал об этом. Тем временем, мисс Ла Ру кашлянула и задала следующий вопрос: - Вы сказали, хотя бы. Есть еще причина? - Да, - тихо ответила я, сцепляя руки в замок. Что ж это такое? Почему я должна говорить о том, что приносит боль? Мой язык не хотел говорить о не родившемся ребенке, мой мозг не хотел вспоминать это. Да, я пережила, отпустила, но это не означает, что воспоминания не приносят боли. - Мисс Чейз, - поторопила меня инспектор. - Чуть больше двух недель назад, - глухо начала я и замолчала, сжимая руки в кулаки с такой силой, чтобы ногти больно впивались в ладони. Лучше чувствовать физическую боль. Я взглянула прямо в глаза девушке и произнесла на одном дыхании: - У меня случился выкидыш, потому что Люк Кастеллан заразил меня инфекцией, несовместимой с вынашиванием беременности. На этот раз маска слетела окончательно и сейчас на меня смотрели карие глаза, полные сочувствия, в котором я не нуждалась. А потому я опустила взгляд на свои руки, сжатые в кулаки. В кабинете повисло молчание, которое спустя какое-то время нарушил Перси: - Еще вопросы инспектор? – спросил он голосом с хрипотцой. - Эм-м. В какой клинике Вы наблюдались, мисс Чейз? - В клинике «Юнона». - Хорошо, - ответила инспектор. – На этом у меня все. Возьмите, пожалуйста, - инспектор протянула нам с Перси свои визитки и добавила, обращаясь ко мне, - если у Вас появится какая-то информация или Вы что-то вспомните, то… - Не сомневайтесь, инспектор, - процедила я голосом, полным ненависти. Наверное, только сейчас, озвучив все ужасы, недавно произошедшие в моей жизни, я поняла, насколько ненавижу Люка Кастеллана. Изнасилование, замершая беременность и тот факт, что, возможно, я не смогу забеременеть после перенесенной инфекции, окончательно перечеркнули все то хорошее, что было между нами. Инспектор кивнула мне, попрощалась и ушла. Мы с Перси провожали ее взглядами, думая каждый о своем, но по факту об одном и том же. Едва за мисс Ла Ру закрылась дверь, Перси резко поднялся со стула, роняя его, и прошел к окну. Он снова был зол, но теперь мне что-то подсказывало, не на меня. - Перси, - тихо позвала я через пару минут, - спасибо. Вместо ответа он быстро преодолел разделяющее нас расстояние и резко прижал меня к своей груди. Его дыхание было сбитым, а сердце отбивало бешеный ритм. - Я клянусь, Чейз, - сквозь зубы начал он, - я найду эту сволочь и переломаю ему все кости. Он ответит за все, что сделал с тобой. Я ничего не ответила, лишь вздохнула и теснее прижалась к нему, обнимая за талию. Как же хорошо в его объятиях. Да, Перси переменчив, как море, но я в его руках всегда обретала покой. Я бы простояла так вечно, но мы должны были закончить начатый разговор. - Перси, я не спала с Майклом, - произнесла я, ослабляя наши объятия и поднимая на него глаза. Он усмехнулся и спокойно сказал: - Аннабет, не надо придумывать какие-то нелепые объяснения. Я смирюсь с этим, рано или поздно. Просто мне гораздо легче было бы простить тебе кого угодно, чем того, с которым ты крутила у меня под носом. - Крутила?! – воскликнула я, а после усмехнулась, и уже возмущенно продолжила. – Ты так говоришь, будто я какая-то шалава, которая спит с каждым встречным, а ты сама невинность, которая ждет, когда же его возлюбленная нагуляется! - Аннабет, - начал было перебить Перси, но меня было уже не остановить. - Я не спала с Майклом, - сдерживая гнев, произнесла я, - и я не понимаю, почему ты мне не веришь. - Я видел записку, Аннабет, - повышая голос, ответил Перси. - Записку?! Какой-то сраной записке ты веришь больше, чем моим словам?! Ты считаешь, Джексон, что я прыгнула бы в постель к другому, зная, что ты разводишься?! Да за кого ты меня принимаешь?! Практически прокричав это, я засунула руку в карман пиджака и вытащила из нее карточку, которая должна была быть в том злощастном букете. - На! Вот записка, что предназначалась мне! – крикнула я, кидая карточку ему под ноги, а после с горечью добавляя. - Только, наверное, это уже неважно. Я развернулась на 180 градусов и вышла прочь из кабинета Перси. - Аннабет, - услышала я, когда за мной закрывалась первая дверь. Я ускорила шаги и быстро пошла по коридору. Так больно мне еще не было из-за него. Как он мог подумать, что я вру? Я чувствовала себя так, будто меня искупали в грязи, а потом сказали – извини, ошиблись. Прямо, как в пору инквизиции, вначале сожгли на костре, а потом возвели в лик святых. Как жить дальше, если самый близкий тебе человек усомнился в твоей честности? Мне было обидно до слез, и я не знала, сдержу ли сегодня рыдания. Поэтому, влетев в кабинет, я схватила сумочку и пошла в сторону второго лифта. Хорошо, что рабочий день уже закончился, не пришлось объясняться с ребятами. Правда, вряд ли они стали бы лезть в наши с Перси разборки. Едва я села за руль, как ожил мой мобильник, высвечивая «Перси» на экране. Я включила беззвучный режим на смартфоне и, включив коробку передач на «D», надавила педаль акселератора. Остановившись на светофоре, я внезапно поняла, что не хочу ехать домой. Что меня там ждет? Унылые стены? Ноутбук? Телек? Библиотека из прочитанных книг? Осмотревшись, я включила поворотник и, игнорируя сигналы сзади, не из того ряда свернула налево, направившись к киноцентру, который посещала еще будучи школьницей. Выбрав какой-то ужастик, я устроилась на последнем ряду зала и постаралась вникнуть в кровавую историю. Но уже спустя пятнадцать минут, я поняла свою ошибку. Во-первых, я ненавидела ужастики. И не потому, что мне было страшно, нет. Просто вся эта кровища и киноляпы. Ну как, скажите, она может кричать, если ей воткнули нож в легкое? Да она и пискнуть бы не смогла, не то что визжать. Во-вторых, я забыла, что последние ряды выбирают влюбленные, да и в принципе на ужастики ходят за тем, чтобы целоваться. Ведь большинству девчонок страшно, ну или они делают вид, что им страшно, и можно без зазрения совести прижиматься к тому, с кем ты пришла в кино. Около десяти минут я слушала чмоканье, вздохи и иногда постанывание, после чего не выдержала и покинула зал. На часах было семь вечера. Можно было бы поехать к папе в гости, но я уверена, что Сьюзен разглядела бы боль в моих глазах. А с ней я не намерена делиться проблемами, по крайней мере, пока. Пайпер прилетает только в пятницу, а Талия затеяла ремонт в баре и должна держать все на контроле. Разумеется, подруга послала бы все к черту, позвони я и скажи, что она мне нужна, но я внезапно поняла, что никого не хочу видеть. Бывают такие моменты в жизни, когда хочется побыть одной, а поговорить проще с незнакомым человеком, чем с другом или подругой. Здесь же в киноцентре я поужинала, покаталась по городу и около одиннадцати вечера приехала домой. - Добрый вечер, мисс Чейз, - приветствовал меня мистер Чан. - Добрый вечер, - улыбнулась я ему. - Вас тут ждал молодой человек, брюнет с зелеными глазами. Ушел минут десять назад. - Спасибо, мистер Чан. Приятного вечера, - сказала я и поспешила к лифту. Вытащив смартфон, я увидела пятьдесят семь пропущенных вызовов и три сообщения от Перси. Не удержавшись, я открыла смс и прочитала: «Аннабет, прошу, ответь. Нам надо поговорить». «Я кретин. Прости меня». «Я люблю тебя». - Любви мало, Перси, нужен еще мозг, - произнесла я в пустоту лифта. Квартира как обычно встретила меня тишиной. Я успела принять душ и переодеться в пижаму, когда зазвонил стационарный телефон. Включился автоответчик. - Аннабет, я знаю, ты приехала домой, ответь, пожалуйста, - услышала голос Перси. Секунд десять он помолчал, видимо, надеясь на то, что я сниму трубку, после чего заговорил вновь. - Хорошо, - вздохнул он. – Я кретин. Я недоумок. Я, - он усмехнулся, - я же Рыбьи Мозги, Чейз. Мои губы непроизвольно дернулись, а Перси продолжал: - Прости за то, что наговорил тебе, за то, что не поверил. Просто… Пойми, мне невыносимо думать, что-то кто-то кроме меня касался тебя. Я … сгораю от этой мысли. Да, я чертов собственник, но я такой! Пойми, когда я увидел эту поганую карточку, я … Да ты, наверное, знаешь о том, что я разбил окно, - он усмехнулся. - Хорошо, хоть не прибил никого там внизу этой статуэткой. Перси снова немного помолчал. - Может, ты все же снимешь трубку и наорешь на меня. Губы поползли еще сильнее, но я еще не готова была простить его. - Ну, хорошо. Я люблю тебя, Воображала. Произнеся это, он отключился, а я заварила себе чай, забралась с ногами на диван и застыла. Я не думала ни о чем. Просто сидела. Чай уже давно остыл в моих руках, а я все сидела, изредка перемещая взгляд с одной точки на другую. В какой-то момент, мой взгляд наткнулся на медведя, которого Перси подарил мне, когда мы встречались всего месяц. Тогда как раз начались экзамены, и парень сказал, что медведь антистресс будет мне в помощь. Вся штука в том, что внутри игрушки были крохотные шарики, призванные тебя успокоить, если ты будешь перебирать их пальцами. Хм. Давненько я не ощупывала тебя, мишка. Я встала на стул, достала медведя со шкафа, уселась на диван и, прикрыв глаза, нажала на живот игрушки. А после вскрикнула от неожиданности и выронила игрушку. Внутри было что-то твердое, настолько твердое, что пальцу стало больно. Я снова взяла игрушку в руки и аккуратно осмотрела ее. Шов на спине был неродной. Так. Спокойно. Достав канцелярский ножик, я поддела нитку и через полминуты раскрыла игрушку. Разумеется, я догадывалась, что увижу внутри, но все равно ослепла на миг от сверкания алмазов. Как же так? Почему мы с Талией и Нико не нашли их? Ответ быстро пришел в голову. Я нашла медведя только неделю назад, когда отодвинула шкаф во время уборки. Игрушка свалилась за него, и мы попросту не видели ее. Оторвав взгляд от камней, я аккуратно положила находку на стол и взяла в руки мобильник. Я поняла, чей набрала номер, лишь услышав заспанный голос Перси. - Слушаю Вас. Я молчала. Потому что поняла, что позвонила не Нико, не Талии, не Бьянке и даже не инспектору Клариссе Ла Ру. Я позвонила Перси. - Говорите, я слушаю. Следом раздалось какое-то бормотание и, видимо, Перси посмотрел на экран, так как в следующую секунду воскликнул: - Аннабет! Не молчи, прошу. - Перси, - растерянно протянула я. - Что-то случилось? - Да. Ты можешь приехать? - Я буду через семь минут. Я услышала короткие гудки и нажала на отбой. Я перевела взгляд на часы – 01:05. Как он успеет приехать через семь минут? Ему понадобится не меньше получаса. 01:06 Я мерила шагами комнату, кидая настороженные взгляды на алмазы. 01:08 Наверное, нужно позвонить Клариссе Ла Ру. 01:10 Раздался звонок в дверь, и я с удивлением поняла, что семь минут даже не истекли еще. Как будто Перси спал за стенкой от меня. Открывая дверь, я хочу задать ему этот вопрос, но слова застывают на губах, потому что я вижу перед собой голубые глаза, а не зеленые. - Здравствуй, милая, - произносит Люк, искривляя рот в подобии улыбки, и я с ужасом замечаю на его лице капельки крови.