Потеря

      Раскрыв глаза Дэмиан понял, что находится в тёмной пещере. Где-то вдалеке горел свет, лишь небольшой его источник, словно маленькая искорка. Юноша стремглав понёсся к нему, он бежал и бежал, но свет как-будто и не собирался приближаться. Дэмиан попробовал побежать в противоположную сторону, итог был точно таким же. — Понятно, очередная загадка и что на этот раз?       Уэйн прекратил глупые попытки бегать туда-сюда, ибо чувствовал себя какой-то белкой в колесе. По учениям своего деда, затем матери и уже после неё отца, парень попытался сосредоточиться. Он сел на землю и принялся медитировать. Когда-то Ра’с Ал учил внутреннему балансу, Талия учила внутреннему спокойствию, а Брюс научил держать между балансом и спокойствием равновесие.       Брюса самого обучали похожим образом тибетские монахи, когда он только-только начинал свой путь народного мстителя и линчевателя. И Уэйн-старший попытался передать эти знания своему сыну. Дик пробовал научиться, у него не получилось, Тиму это был не совсем интересно, а Джейсон… Джейсону было вовсе наплевать.       Хотя на самом деле Джейсон боялся, во время медитации ты можешь настолько глубоко уйти в себя, неосознанно опуститься в самые тёмные недра своего сознания, что можешь пережить самые худшие свои воспоминания. У Тодда самым худшим воспоминанием являлся никто иной, как Джокер.       Джейсон скрывал свой страх за язвительными комментариями и шуточками. У него не было такого человека, которому он мог бы полностью довериться. Мало кто понимал действительную натуру Тодда, ранимую натуру. Большинство думало, что он просто надменный и язвительный козёл.       Дэмиан вздохнул, он восстановил сбившееся от длительного бега дыхание, мальчик знал о том, что он может пережить худшие свои моменты, но это его не пугало, совсем не пугало. Как однажды он сказал Брюсу, своему отцу, что любая пережитая ими боль — закаляет их.       Уэйн потерял счёт времени тому, сколько он находился в трансе, всё, что он делал — дышал. Вдох-выдох, вдох-выдох, равномерно и совершенно бесшумно. Раскрыв глаза, он ухмыльнулся, перед ним стоял выход из пещеры ведущий в огромный зал, в центре которого стоял мужчина с длинными волосами цвета блонда, на нём были одеты древние доспехи и покоившийся в ножнах меч. Рядом с ним на столе, укрытая лишь одним пледом, лежала Рэйчел.       — Очень противоречивые чувства. Уже не страшно. Обидно и жалко, что всё привело нас к этому, к такому исходу. Ведь в этом мире столько прекрасного и по-настоящему ценного. Того, ради чего стоит цепляться за жизнь. Весь этот человеческий эгоизм, злоба, равнодушие, всё это привело нас… сюда.       Не церемонясь с ответом на странные слова мужчины, Робин понёсся в атаку. Он почти достал противника, но тот ловким сальто назад перепрыгнул Дэмиана, оказавшись сзади. Юноша не успел среагировать на атаку, лишь кое-как подставил руки, дабы заблокировать удар и смягчить урон. От сильного пинка Уэйн отлетел в стену, по которой от удара подобной силы пошли трещины. — Что ж, думаю, это тебя замедлит, мальчик мой. Понимаешь, суть не в том… ладно, постой, ты наверняка думаешь, что я злодей, да? Вот он, похититель Рэйчел Рот, дочери Тригона, супергероини Рэйвен. Так ведь?       В ответ на это Робин лишь сдавленно прокряхтел, он пытался встать, несколько рёбер были явно сломаны и кажется одна кость в левой руке треснула. — Побереги силы и послушай. Я не злодей или герой, я не захватчик или диктатор, нет, я… Слушай, я не знаю, как мне объяснить тебе так, чтобы ты понял и перехотел меня убивать. Потому что… я хочу жить. А чтобы выжить, мне нужна кровь этой девушки. На ритуал того, чтобы она сюда попала, ушло много сил и времени. Меня зовут Церцей, я последний потомок древнего вампирского рода. — Где… где мы? Что это за… место такое?       Мужчина с красного цвета глазами подошёл к Дэмиану, лежавшему на земле, юноша всё ещё приходил в себя после столь сильного удара, Церцей сел рядом с Уэйном. Если, как сказал Церцей, на ритуал ушло много сил, какой же силой он обладал в полном её проявлении? — Это мой дом, мы на земле, если тебе интересно точное месторасположение. Я называю это место — Вавилонская Башня. Я сам её построил, ушли долгие годы и огромное состояние, к счастью у меня всё это было. Но, дорогой мой дружок, мы сильно отошли от темы.       Дэмиан поднял голову, он быстро оглядел зал, белый мраморный пол, выполненный в виде плитки, такие же стены, а колонны уже другие, их было много и все они красного цвета с золотистым узором. Источником света являлись люстры с вставленными в них свечами. — Я не хочу тебе вредить, ты меня не интересуешь, как я уже говорил, я хочу жить. Я люблю жизнь, а кто её не любит? Мне нужна магическая кровь, кровь той, кто был рождён от демона. Не мешай мне и я пощажу тебя, ты выйдешь отсюда живым. Я даю тебе шанс выжить. — Что… что ты с ней сделал?       Робин усилием воли заставлял себя подниматься. — Ничего, что навредило бы её крови, не волнуйся. Она, своего рода, в коме. Магической коме. Она ей никак не вредит, глубокий-глубокий сон, исполняющий все её мечты. Знать бы, что она видит…       Во время того, как вампир, кожа которого странно блестела в свете свечей, отвернулся, Дэмиан быстрым рывком достал кинжал и перерезал тому горло. К удивлению парня Церцей даже не поморщился, рана моментально отрегенерировала, словно никакого пореза и не было. — Тц, вот вам людишкам говори-говори, но вы не слушаете! Не заставляй меня повторять дважды, я этого не люблю!       Мужчина схватил Дэмиана за запястье и сломал один из пальцев, вывернув его. Зал наполнился вскриком Робина. — Это тебе за порез, было больно. А теперь, если ты не возражаешь, я приступлю к трапезе. — Что ты… с ней сделаешь? — Выпью конечно, чем больше её крови я получу, тем дольше я проживу.       Теперь была очередь удивляться Церцею, Робин замеялся. — Что? От чего ты смеёшься?! — Вечная жизнь… ну ты и идиот. Что это по твоему такое? Сказка? Я знаю того, кто живёт уже несколько сотен лет. Он сейчас умирает и знаешь что? Он рад этой смерти, он рад моменту, когда наконец его страдания закончатся! Длинная жизнь не всегда счастливая, устаешь от борьбы. Ты думаешь, что это всё вечно? Люди, машины, асфальт. Но это не так. Однажды это всё исчезнет. Даже небо. А ты останешься… в одиночестве и сойдёшь от этого с ума. Будешь пытаться из раза в раз, пытаться умереть, но у тебя не выйдет. — Что ты такое несёшь, мальчишка? Да что ты, чёрт возьми, можешь понимать?! Как ты смеешь вообще пытаться понять такого, как я? По сравнению со мной, в ком течёт кровь вампирского рода, ты ничто! Пыль! Грязь! Ничтожество!       Казалось Дэмиану плевать на крики Церцея, он упорно продолжал говорить, даже тогда, когда ему сломали второй палец в попытке заставить того заткнуться, замолчать. — Ты… загоняешь себя… в клетку из которой потом… выбраться не сможешь. И знаешь что? Ты, вампир, будешь один, голодный, а покормиться будет некем. Вот тогда ты и начнёшь сходить от голода с ума. Будешь жрать самого себя в жалкой попытке утолить жажду, но не сможешь. Ровно так же, как не сможешь и умереть. Вот твоя вечная жизнь, вечная пытка, вечное страдание. Этого ты хочешь? Ну так вперёд, я помешать тебе не смогу, пей, до дна! Чего же ты стоишь, ну? Сам же распинался, ну так давай же! Действуй!       Церцей не двигался, он стоял и не шевелился, он в ужасе смотрел на кричащего Дэмиана. Затем шаг за шагом он отходил назад от пытающегося встать юноши, в немом страхе Церцей, последний потомок великого, древнего вампирского рода — отступал. — Хватит, хватит вставать, упади уже, заткнись и упади, сдохни! — Ты связался с внуком Головы Демона, сыном Бэтмена, наследником Лазаря. Ты хоть понимаешь, какую ошибку совершил, тронув ту, которая мне дорога? Беги, беги со всех ног, пока я даю тебе шанс выжить.       Взгляд Дэмиана выражал непомерную ярость и злобу, если бы можно было подобным взглядом уничтожать вещи или убивать людей, Вавилонская Башня давно бы рухнула, а Церцей был бы уничтожен. — Я… я…       Церцей что-то произнёс на неизвестном Дэмиану языке и растворился в воздухе. Немного подождав юноша вздохнул с облегчением. Он еле стоял на ногах, кое-как доковылял до всё ещё лежащей Рэйчел. — Эй, всё закончилось, Рэйчел, ты же меня слышишь, так? Проснись и пойдём домой.       Но девушка не просыпалась, как бы отчаянно Дэмиан её не звал, как бы не просил, она всё так же безмолвно лежала на том чёртовом столе. — Рэйчел, я… ты мне нужна, прошу тебя… Я знаю, что ты меня слышишь, найди в себе силы вернуться ко мне. Я люблю тебя.       Наклонившись Дэмиан аккуратно поцеловал девушку в уголок губ. Её тело засветилось, волосы поднялись, затем она и вовсе подлетела в воздух. Как быстро сияние появилось, столь быстро оно и исчезло. Рэйчел открыла глаза, а Уэйн на это облегчённо улыбнулся. — Дэмиан? Где… что произошло? — Ты очнулась, я думал... думал, что у меня не получится спасти тебя... Много всего произошло, очень много... расскажу по пути домой. Ты в порядке? — Да, я… чувствую себя нормально, словно вся боль исчезла, — она осмотрела Дэмиана. — О нет, ты ранен! — Пустяки, меня подлатают.       Девушка встала со стола, спрыгнув на землю, она обняла чуть не упавшего парня. — Я рад, что ты в порядке, правда. — Не волнуйся, я создам портал домой. — Когда ты рядом, мне всегда спокойно.       Рэйчел улыбнулась, щёлкнув пальцами, образовав тёмно-фиолетовый портал, она помогла Дэмиану дойти до него. — Знаешь, мне снился такой странный сон…       Как только пара вошла в портал, он с тихим хлопком закрылся.