Как захватить мир за тринадцать лет

      Следующий день я решил начать с эксперимента и достал тщательно спрятанную дозу оборотного зелья. И не какую-нибудь, а самую лучшую, если считать древний фолиант библиотеки Блэков правдивым. Пришло время проверить, передается ли метаморфизм через превращение, потому что половым путем его не получить, я уже проверял. Для надежности я выдрал у Доры несколько волос, по одному от разных образов.       Зелье повело себя нормально и поглотило все генетические образцы, обретая розовый цвет жвачки. А на вкус оказалось как Юпи с истекшим сроком годности. Ощущения были те ещё, раньше как-то попроще все проходило. Вторым разочарованием было то, что попытка не удалась — как я стал девушкой с острым лицом и каштановыми волосами, так внешность изменить и не мог. Орландо работало — волосы исправно перекрасились в розовые, но так я и с обычным телом могу. — Запоминай инструкции: на уроках играй Гарри Поттера. Старательно играй. Не забывай козлить! Перепиши себе мое расписание, будешь пока меня подменять. И свое мне напиши. Разборчиво! — Кузен, а ты меня изображать будешь? — Ну не себя же. Так что открой мозги, мне лучше посмотреть на твой быт, иначе тебе потом будет трудно объяснять все странности. — А долго мне строить мальчика-кого-нельзя-называть? — Пока не разрешу перестать. — Изменяться сейчас? — Погоди. Ты ведь никогда не пробовала себя на вкус? — Однажды я ела сэндвич и случайно укусила себя за палец. Но ты ведь не об этом, не так ли? — Раз уж все настолько ясно, то поиграем в игру «Дора учит МакКиску древнейшей профессии». Превращайся в Минерву, будешь учиться работать языком. Проходные баллы — «О, да!» и «Быстрее, не останавливайся!», непроходные — «Gom-Jabbar» и «Castigo verbum». — Кузен, тебе не надоело так вычурно все описывать? Сказал бы просто, что опять заставляешь меня с тобой трахаться, угрожая пытками, хоть честнее бы звучало. — Это скучно. Словесно извращаться веселее. И вообще сейчас тебе пора вживаться в роль учительницы трансфигурации, которую взяла в плен её очень сильная и искусная в магии ученица, чтобы отыграться за плохие оценки. — Но это же неправдоподобно… — Я знаю, что ты не сильная и не искусная, но давай представим, что это так. Когда я достану волос старой гриффиндырки, мы поменяемся ролями: ты будешь отстающей ученицей, а я буду наказывать тебя линейкой и принимать взятку натурой. Так что опустись на колени и молись мне, а дальше будешь лизать, как кошка сметану.       Сцена с поклонением вышла скорее забавной, вряд ли реальная МакШаверма стала бы просить отпустить её к своим котятам, но все равно приятно. А вот дальнейшее показывало, что у Доры определенно был опыт и они с Джеммой Фарли явно не только в щечку целовались. Этот раз был ярче и необычнее, чем те, когда я проделывал схожие вещи с Петунией. Видать, тело молодое и более чувствительное.       Утро началось хорошо. День тоже был более-менее. И если уроки были просто терпимыми, то шастанье по общаге Хаффлпаффа было гораздо интереснее. Подобно Слизерину, здесь не боялись того, что мальчики могут без спроса влезть к девочкам. Этим можно было воспользоваться, воплотив в жизнь один из своих коварных планов по превосходству над двумя морщемозгими уизляками в сфере веселой жестокости. Заодно подставлю две веснушчатые задницы под мамкин ремень, если таковой имеется. Чтобы сильнее досталось, лучше всего выбрать жертвой ребенка какой-нибудь большой шишки. Сьюзен Боунс отлично подходит.       Так что, пока в её комнате никого не было, кроме меня, можно было спокойно найти одежду с соответствующим вышитым именем и забрать её себе. Как раз мой размерчик! А на место положить трансфигурированную из собранных в укромном уголке паутинок. Останется лишь вовремя снять чары.       На ужине я все ещё не превратился обратно, так что Дора села за учительский стол, а я прятался среди хаффлпаффцев. Что бы там не говорили о верности и дружбе, едят здесь со всеми недостатками общего стола. Мало того, что лавку беспалевно не подвинуть, так ещё и зажали с двух сторон. На общие блюда налетают, как с голодного края. Некоторые нихрена не умеют вести себя за столом лучше последних свиней. Ладно бы просто чавкали или вилку не той рукой брали, но вовсю болтать, плюясь кусочками пюре, да ещё и на меня — повод для эвтаназии с особой жестокостью.       Два брата-акробата среди своей толпы уплетали свои порции с таким аппетитом, будто с самого приезда и до этого момента сидели на больничной еде. Возможно, так оно и есть, ведь я их в замке не встречал. Как раз самое время добить их желание гадить всем подряд во избежание, а то ещё отравлю их насмерть, если надо мной подшутят. Идеальная секунда именно тогда, когда в зал заходят немного задержавшиеся ученики. И среди них — Сьюзен. У которой именно возле гриффиндорского стола исчезает вся одежда.       Как бы неожиданно это ни было, вообще вся, включая белье. Хоть я его тоже заменил, но не думал, что она будет настолько переодеваться посреди дня. Если бы не реакции самих Уизли, такое могла бы не заметить и сама Боунс. По крайней мере, первые секунды точно. А так нервный смех сыграл с юмористами очень злую шутку. Покопаться бы у них всех в мозгах и взглянуть на ситуацию с других сторон, было бы ещё веселее.       Однако пришлось лишь вслушаться в галдеж ослиного гнезда вокруг. Как выяснилось, мелкую перед этим Пивз хорошенько так облил водой, а сушащие чары ей знать рановато. Один парниша из старших курсов рассуждал о связи близнецов с поехавшим полтергеем, который мог вместо воды ляпнуть какой-то новой разработкой магов-приколистов из Зонко или кого другого под каким-нибудь брендом вроде «Раздевающий раствор». Большинство соглашалось или вводило свои детали в эту теорию.       Тем временем гвоздь программы, вбитый в крышку гроба морщемозгим уизлякам, заплаканная сидела в чьей-то одолженной мантии и заставляла себя есть. Рыжие определенно будут огребать, возможно, всей семейкой сразу. От осознания последствий мир вокруг как-то померк и не раздражал так сильно. Не зря говорят: сделал гадость — сердцу радость. Но надолго кайф не отвлек и ненавистные людишки снова стали портить настроение. Да и с едой было заметно похуже, обычный завтрак или обед учителей был куда как приятнее этих недосоленных помоев.       А зелье не отпускало даже после ужина. Естественно, пришлось пользоваться телом, какое есть в наличии. На этот раз Доре выпала честь изображать не Минерву, а Помону. Заслужила, без её воспитания барсучков шоу длилось бы дольше. Теперь было меньше юмора, больше актерской игры, так что даже пытать за ошибки не пришлось. Знать бы ещё, не деканша ли научила мою слугу так усердно работать языком?       Об экспериментах с магией я тоже не забыл. На этот раз объектом исследования был пленочный фотоаппарат и действие на него чар уменьшения. Любое зрелище имеет свойство забываться или искажаться в памяти, но вот будь у меня сегодня скрытый в петле галстука микрофотоаппарат, воспоминания можно было бы освежать. А уж если вспомнить волшебный раствор для проявки, позволяющий анимировать фотографии, то получается просто шедевр искусства. Мелковата жертва, а так просто произведение в стиле ню. Какие краски смущения, какое выражение шока и ужаса на лице, безо всякой легиллименции читаются мысли «это словно ночной кошмар» и «ущипните меня, я хочу проснуться»!       Так что на будущее лучше иметь при себе фотик. Не факт, что воспоминания можно переносить напрямую в портреты, а рисовать я не умею ничего, кроме выдуманных мной в детстве чудовищ, неприличных граффити для забора и свастик с пентаграммами. Остается вариант заставлять других браться за кисточки в краске и ваять до потери пульса, но это не всегда надежно. Поэтому в ход пошла магия. Целиком менять размер оказалось неудачной идеей — из-за пространственных искажений и эффекта имитации меньшей массы маленький фотоаппарат вел себя странно. Кое-чего удалось добиться, изменяя размер деталей отдельно, а потом собирая их вместе. Неясно, почему так работает лучше. И почему я полночи проявлял фотографии и делал новые, мог бы на несколько вечеров растянуть.       А вот сегодня по-настоящему великое утро. Слава Ктулху, зелье отпустило!!! Ибо не так трудно быть девушкой, как трудно быть среди серой массы людишек, а не в ореоле славы мальчика-выживальщика, восседая на пусть и не троне, но и не общей лавке, обедая, как белый человек, а не раб из общего корыта. И более того, с магией можно было не так таиться, во всяком случае — у Флитвика, который и так заметил. Ещё один плюс в том, что теперь я знаю о некоторых фокусах оборотного зелья и, после достаточного количества экспериментов на людях, смогу устраивать настоящие трансмогрифианские пытки.       Дора жаловалась на тяжесть жизни при постоянном козлении: то её Снейп все-таки пугал и было сложно скрыть эмоции, то преподаватели все-таки вызывали уважение и было тошно так с ними обращаться. Пришлось прервать неинтересный мне поток сознания. Да и общение с моей слугой в целом было гораздо лучше в горизонтальном положении. Ах, как же обманывают себя те, кто считает, что множественные оргазмы бывают только у женщин.       Утро начиналось с моей первой трансфигурации. Первой, поскольку предыдущая лекция была заменена развлечениями с мохнатой старой киской. Чтобы не пропускать ни единого компромата, который я мог бы лицезреть, продукт моих ночных экспериментов отправился прямо в петлю галстука. Лишь потратив уйму времени на то, чтобы научиться незаметно щелкать нужные цели на мини-мыльницу, имитируя естественное поправление форменной школьной удавки, я счел себя готовым пойти завтракать.       Времени осталось немного, но ничто не отвлекало от утреннего перекуса. Вот бы мне этих эльфов выдали — научил бы родину любить и готовить вкусно по методике великого педагога — профессора Круциатуса. Дальше был незнакомый, но все равно ненавидимый предмет. МакШаверма не рискнула принять животный облик и была похожа на вредную старую секретаршу из мерзостного болота бюрократии, без приличной зарплаты, семьи и карьерных перспектив, не было в ней никакого желания учить детей — лишь строгость с опорой на бессмысленные правила и упорство, достойное лучшего применения. Мой вид, взгляд прямо в глаза за уродскими очками и презрительно-злорадная улыбочка с оттенком безумия едва не вызвала у моей жертвы рвотный рефлекс в придачу к воспоминаниям.       Началась лекция с зубрежки правил по технике безопасности, вдалбливания в полупустые головы младшекурсников дисциплины и заверения, что нарушитель будет изгнан из класса и больше в него не вернется. Вот самоуверенная старая перечница. Авторитет таких надо сразу же ломать об колено, а при малейшей реабилитации — топить, вовсю показывая некомпетентной в предмете и жалкой по жизни. Если быдло навязывает правила, я все равно сделаю по-своему, но так ещё и буду кайфовать от того, как оно страдает. Так что начну с невинного вопроса: — Профессор МакГонагалл, а на экзамены нарушитель тоже не попадет? — Почему же, мистер Поттер? Нарушитель останется при своем праве прийти на экзамен и опозориться там, не имея достаточных знаний, которые можно получить только на моей лекции. — Вас понял, мисс МакКиска.       Не дав опомниться, трансфигурирую учительский стол в огромную кучу живых мышей, которые по мере трансфигурации отделялись от дерева и бежали кто куда. Наигранно забеспокоившись, я вскрикнул, запрыгнув на свою парту, и начал кидаться в мышей пузырьками валерьянки, которой я, если честно, сначала собирался давать взятку. От манящего аромата и так с вожделением глядящая на мышей училка не сдержала буйный порыв и из старой зеленой мантии вылетела кошка, сразу же бросившаяся на самого аппетитного грызуна.       Подгадав правильный момент, я ударил заклятием, превращающим анимага обратно и получил шикарный кадр — одетая в одни лишь красно-желтые очки деканша стояла на четвереньках посреди класса, полного малолетних учеников и грызла мышь. На всякий случай, кадров было несколько подряд. Никакие близнецы, ни ебнутые на весь межушный нервный узел Уизли, ни спокойные как под нейролептиками, но смекалистые и творческие Кэрроу, не вытворяли такого, что удалось только одному мне — довести Минерву до самых настоящих слез. Естественно, что после такого директор позвал меня к себе на поболтать. Вот тут-то я понял, что очень сильно попал.