Among the dark, near light

      С того злосчастного, по мнению Кея, инцидента прошла неделя. В лесу воцарился порядок, так что покидать пределы храма не было необходимости. Ногицунэ, как справедливо полагал ёкай, забудут дорогу в его лес еще лет на пятьдесят как минимум — он здорово их припугнул. «Даже этот божок сослужил мне хорошую службу», — неохотно признавался сам себе демон, радуясь лишь тому, что мысли его никто не слышит.       Однако не успел он эту самую мысль додумать, как ощутил легкое дуновение ветра рядом с собой, что, вообще-то, ставило целое бревно в колесо его стройной теории. — Ты зачастил с визитами, — Кей подобрал под себя ноги и сложил руки на груди, всем своим видом выражая недовольство. — Где дитя? — проигнорировал его чуть более, чем полностью Тетсуро, оглядываясь по сторонам. — Если так волнуешься — забирал бы себе, — ёкай безучастно поправил одежду, чтобы она прикрывала ноги, и привычным движением расправил складки. — Я оставил его в лесу.       На секунду воцарилось молчание. Кей все так же был озабочен своими одеждами больше, чем стоящим перед ним ошарашенным богом. Он не видел выражение его лица, но слышал, как тот хватает ртом воздух, пытаясь, видимо, что-то изречь. Ёкаю с трудом удавалось сдерживать усмешку, но свеч игра определенно стоила. Время от времени месть в ответ на поведениеТетсуро была небольшим развлечением Кея, внося в его жизнь маломальское разнообразие. — Ты что, серьезно?! — воскликнул, наконец, бог, оборачиваясь в сторону леса.       Внезапно из-за спины демона показалась сначала рыжая шевелюра, а затем заспанная мордашка. Ребенок сел, потер глаза и сладко зевнул, уставившись уже более осмысленным взглядом на гостя. — Ну вот, ты его разбудил. — Так ты не оставил его?.. — Насколько, по-твоему, я злой? — ощерился Кей, вздернув подбородок. — И к тому уровню безответственности, которым обладаешь ты, мне уж точно еще лет так пятьсот стремиться.       Ёкай неосознанно пошевелил одним из своих хвостов, почувствовав, что мальчишка, быстро потерявший интерес к божеству, попытался занять исходную позицию, завернувшись в него. — Кажется, вы подружились, — Тетсуро с облегчением выдохнул. — На удивление, он чуть менее надоедлив, чем ты, — Кей терпеливо подождал, пока неуклюжий ребенок уляжется ему на хвост, и спустил ноги с деревянного пола на землю. Тетсуро собрался было уходить, но вдруг вспомнил, что еще хотел спросить: — Как его зовут? Демон прикрыл глаза, так что казалось, будто он прослушал вопрос. Но бог знал, что это не более, чем проявление вредности, свойственной ёкаю. Тот еще не простил ему подкинутое дитя, хотя и было заметно, что он едва ли от этого страдает. — Он сказал — Шоё. — Уже умеет разговаривать? — И не злоупотребляет этим, в отличие от некоторых, — интонацией Кей дал понять, что разговор окончен, и Тетсуро не оставалось ничего, кроме как исчезнуть, оставив их вдвоем.       Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая верхушки деревьев в ярко-оранжевый цвет. Шоё разгуливал по храму, весьма неуверенно, но старательно держась на ногах. Он мог бы обойтись и без этого, перемещаясь прыжками, как это делал Кей, путешествуя по лесу — так было значительно проще. Но, очевидно, детская любознательность брала верх, заставляя исследовать новую местность с недетской доскональностью.       Демон, неподвижно сидя на своем месте, весь обратился в слух, с любопытством изучая поведение непоседливого ребенка. Вообще, все эти дни он был довольно холоден и отстранен по отношению к маленькому ёкаю, так неожиданно свалившемуся ему на голову. Он и в самом деле подумывал оставить его в лесу в тот день, но, почему-то, не сумел. О причинах этого поступка он тоже собирался подумать, но попозже. В конце концов, Шоё и впрямь не особенно его раздражал, скорее даже веселил, — но в этом признаваться себе Кей тоже не спешил. Отшельнический образ жизни так просто из себя не выведешь. Особенно, если желания нет.       Устав от длительной прогулки, Шоё вновь возвратился к демону, усевшись рядом. Кей слышал, как он сопит, словно хочет что-то сказать, но не решается. Подталкивать его к этому ёкай не собирался. Так и сидели, прислушиваясь к засыпающему лесу. — Откуда же ты взялся?.. — вырвалось у демона прежде, чем он успел понять, что стал думать вслух. — Сбежал, — коротко ответил мальчишка после секундной паузы. Его голос прозвучал обиженно, но Кей не планировал допытываться: если захочет — сам расскажет. Если нет — спрашивать неохота, да и не особо интересно.       Но Шоё больше ничего не добавил, качая ногами, не достававшими до земли, и с интересом всматриваясь в густую темноту леса. Ему ужасно хотелось подойти поближе и посмотреть, правда ли темнота такая вязкая, как кажется, и можно ли ее потрогать. И вот, когда он уже практически спустил одну ногу, собираясь спрыгнуть на землю, в животе предательски заурчало.       Кей чуть повернул голову в сторону звука, но ничего не сказал. Лишь молча поднялся, зашуршав одеждами, и направился вглубь храма, поманив за собой ребенка когтистыми пальцами. Тот радостным козленком поскакал следом, опередив демона на пути к кухне. — Откуда ты берешь еду? — полюбопытствовал Шоё, нетерпеливо подпрыгивая за столом. — Отсюда, — отозвался ёкай, неопределенно махнув рукой — на столике рядом с ним тут же появились свежие овощи и рис. — Ух ты! А я тоже так могу? — мальчишка попытался скопировать изящное движения Кея, но вышло оно довольно неуклюжим. Из-под пальцев посыпались искры, и обеденный стол загорелся.       Кей, не оборачиваясь, щелкнул пальцами, и огонь погас. Это был уже четвертый поджог за неделю, так что уже не вызывал удивления. Скорее, вырабатывал у ёкая новую привычку.       Шоё снова умолк, уже не пытаясь ни создать еду, ни показывать прыжками свое нетерпение. Если бы демон мог видеть, то заметил бы, как померк у него взгляд и опустились уши. Но Кей не видел, хотя и чувствовал его подавленность. Однако спрашивать по-прежнему не собирался, едва ли проявляя малейший интерес.       Не успев доесть, Шоё уронил голову на стол и засопел. Кей же, нисколько не торопясь, съел свою порцию, разобрался с посудой, и только потом, подхватив мальчишку поперек туловища одной рукой, отнес его в постель. Сам же, не чувствуя достаточной усталости для сна, вышел обратно на улицу.       Звездное небо затягивало тучами — они шли со стороны гор и словно цеплялись за них, обещая долгую ненастную погоду. Ёкай этого не видел, зато прекрасно слышал. Слышал воцарившуюся тишину в лесу, слышал отсутствие ветра, чувствовал потяжелевший воздух, словно струнами натянутый между землей и небом и только дождь сможет их разрезать. И, находясь в напряженном внимании, не мог он не ощутить шевеление рядом с собой. Опять. — Ты знаешь, кто он? — голос Тетсуро был серьезен практически до неузнаваемости. — Тот, которого должен был забрать ты, а не я, — ответил демон, пожав плечами. Судя по тишине, Кей с некоторым удивлением понял, что, похоже, прав. — Но сейчас я, кажется, против своей воли узнаю о нем больше. Какая жалость.       Бог не спешил делиться своими мыслями, поэтому ёкай решил, что успеет устроиться поудобнее для прослушивания без сомнений захватывающей истории, учитывая затянувшуюся в их разговоре паузу. — Он из очень богатой аристократической семьи, — начал, наконец, Тетсуро, но Кей его сразу же перебил: — По нему заметно. Есть что-то важное?       Демону начало откровенно надоедать общество бога, что делало его более раздражительным, чем обычно. Он выполнил свой любимый обряд — скрестил руки на груди и шумно вздохнул, всеми силами показывая свое недовольство. Кей вообще очень любил этим заниматься — недовольствовать. — Насколько далеко ты зашел в понимании того, кто он такой? — решил начать Тетсуро с другого конца. — Богат, но не любим. Рос в семье, где занимаются выведением исключительно чистокровных особей — каким он и родился. Очень опекали, чтобы не потерять такой ценный экземпляр, — Кей помолчал в задумчивости. — Тогда, возможно, ты знаешь, сколько у него хвостов? — негромко спросил Тетсуро. — Девять, — беззаботно ответил ёкай. — Поэтому он и смог сбежать — никто не смог управиться с его силой.       Сверкнула первая вспышка молнии, и где-то вдалеке загрохотал гром. Статичное напряжение природы рассеялось с первым порывом ветра. — Как вышло, что ты знаешь об этом? Он рассказал тебе?       Впервые за многие годы Кей откровенно расхохотался. Впервые за многие годы ему стало весело. Впервые за многие годы он, наконец, начал находить забавным свое существование и то, что происходит вокруг него. — Отсутствие зрения не лишает меня ума, знаешь ли, а вот вас его присутствие делает слепыми настолько, что вы не видите очевидного, — Тетсуро промолчал на этот выпад, потому что иначе демон ничего рассказывать не будет, а ему интересно. — Он и правда сказал мне, что сбежал. Но это лишь помогло мне окончательно составить картинку, а не объяснило «что-то». А ты сейчас только подтверждаешь правильность моих догадок.       На секунду ёкай замолчал, прислушиваясь к застучавшему по земле и крыше дождю. Тяжесть воздуха ушла, сменившись свежестью и влагой. — Он очень любопытен, практически ничего не знает о мире. Но в то же время необычайно молчалив для ребенка. Очень остро реагирует на свои промахи и сразу затихает, даже если секунду назад по-детски скакал вокруг тебя. Очевидно, ему вбили в голову, что такое поведение недостойно ёкая его уровня и положения. Он еще такой маленький, а уже такой загнанный. — Похоже, ты неплохо разбираешься в детях, — не удержался от подтрунивания бог. — Я был ребенком сам, — мгновенно огрызнулся демон. — И не всегда был отшельником.       Они снова умолкли, думая каждый о своем. Дождь разошелся сильнее, превращаясь в ливень, а молния засверкала чаще. Гром грохотал с оглушительным треском, и Кей поймал себя на мысли, что ему интересно, боится ли Шоё грозы. Поймал — и сразу отмахнулся. Плевать он на это хотел. — Тогда ты же, наверное, знаешь, что будет, если его найдут у тебя, — Тетсуро устало потер переносицу и оторвался от стены, к которой прислонялся спиной. Ему пора было уходить — дела требовали срочного божественного вмешательства. — Его ведь наверняка ищут, такие редкие экземпляры просто так не отпускают.       Ёкай молчал, словно не слыша. — Кей, — он сделал было шаг ближе, но демон вдруг махнул рукой, показывая, что богу пора отправляться восвояси. Тот выдохнул и крутанулся на месте, исчезая. — Будь осторожен.       Ёкай еще несколько минут сидел на деревянном полу, вслушиваясь в бушующую непогоду. Потом неспешно поднялся, отряхнул одежды и направился в сторону своей комнаты.       Конечно, он знал, что ему будет, если Шоё найдут в его храме. Но сейчас об этом думать было поздно — приговор был подписан в тот момент, когда ребенок из рук бога Тетсуро перекочевал в руки демона Кея. И ему, почему-то, было на это абсолютно наплевать. И это пугало больше, чем боязнь расправы.       Но пока что им ничего не угрожало.