Джеймс Поттер и кровавая сделка

Утро понедельника встретило холодным дождем и сильным ветром. Словно осень наконец-то вступила в свои законные права и теперь прогоняет прочь застоявшееся тепло. Это изрядно испортило настроение всех учеников Хогвартса. Конечно, ведь еще в воскресенье все было прекрасно: трава, казалось, зеленела как и в начале весны, солнце согревало своими лучами, весь мир улыбался, но счастье мимолетно. Джеймс мог и не успеть насладиться последним прекрасным днем: по зельвоварению задали написать сочинение в три свитка про одурманивающие зелья, по трансфигурации в четыре про последствия неправильного трансфигурирования человека, а еще прочитать четыре книги по рунам и выполнить огромный перевод. Он мог просидеть до глубокой ночи, но как хорошо, что есть друзья, которые взяли на себя обязанности его совести. Катарина после торжественного обеда, в честь новой команды по квиддичу в субботу заставила Джеймса, Ричарда и Годрика засесть за учебники. Где-то просьбами, где-то угрозами, а порой даже шантажом, что не будет им впредь помогать, уйдет из команды или слова больше не скажет, но заставила их сделать большую часть заданий. А потому воскресенье друзья могли расслабиться, расположившись у дуба возле озера. Годрик читал «Продвинутый курс трансфигурирования», Катарина что-то писала в большой тетради с кожаным переплетом, а Джеймс и Ричард перебрасывали друг другу квофл. - Ты бы тоже что-нибудь почитал, Поттер. У тебя только два свитка вместо четырех, а о тебе Рич, я вообще молчу. – Вашингтон оторвался от чтения с недовольством и легкой завистью посмотрел на беззаботных друзей. - Не знаю как ты, Рик, но я не могу больше придумать ничего про эти недостатки. Единственное, что мне хочется написать поперек страниц так это – «Не получилось обращение – хреново!» - Джеймс запустил мяч с такой силой, что Ричарду пришлось броситься за ним вдогонку, распугивая по пути стайку хихикающих девчонок нарочито медленно бредущих мимо. - А что ты пишешь, Кэти, ты вроде бы еще вчера все закончила? – Парень склонился над тетрадью, пытаясь заглянуть во внутрь, но девушка во время прижала его к груди. – Личный дневник? – У Джеймса от такой мысли коварно блеснули глаза, конечно, это ужасно гадко и подло, но мысль, что таким образом он узнает у нее сокровенные мысли стала жутка притягательной. Катарина закатила глаза, кажется, она все прочитала в его черных глазах: - Нет, это рабочий дневник, я готовлю статью для одного журнала и веду переписку с профессором Бинсом, который обожает со мной спорить, так что ничего интересного, по крайней мере для тебя. Дэвидс поднялась на ноги, от чего Поттеру пришлось разогнуться. - Что значит «по крайней мере для меня»? – Джеймс обижено надул губы, - намекаешь, что я настолько глуп, что не смогу разобраться. - Нет, - она засмеялась не устояв под его обиженным взглядом, а то как его глаза начали метать молнии, заставило смех лишь усилиться, - просто… я не это имела ввиду. - А мне показалось, что именно это. – С этими словами парень быстро развернулся и направился к Ричарду, который уже несся обратно с намерением отомстить другу за такой удар. - Послушай, Джеймс, я… - Оставь его, он быстро вскипает, но вскоре успокоится, к тому же на тебя сердиться долго думаю не будет, - Годрик хорошо знал друга, но в этот раз он ошибся. Джеймс хмурился весь день. Не стал принимать участие в веселом бою булочками во время обеда, в результате чего Гриффиндор чуть не проиграл Пуффендую, но точный бросок Ричарда пирожным с кремом, увеличенным до размера торта, точно в центр «вражеского» стола с криком: «Оружие массового поражения!», разрешили дело в их пользу. Сразу после обеда Поттер вообще исчез из вида, что вызвало беспокойство со стороны Катарины и недоумевающие взгляды друзей. Джеймс и сам не мог понять, что с ним творилось. Конечно, он никогда не претендовал на роль великого ученного и уделял учебе лишь то внимание, которое требовало для получение нормальных оценок. Он учил только то, что ему нравилось, а это ограничивалось парой предметов, всегда бунтовал против правил, спокойно относился к оценкам на подобие «Т». Это Альбус был в их семье главным умником, не мудрено, что он попал в Когтерван, но сейчас почему-то Джеймсу стало из-за всего этого обидно. Ужин Поттер пропустил, предпочтя укрыться в Выручай-комнате, куда обнаружил вход еще на втором курсе, когда мчался по коридору шестого этажа в судорожной попытке спрятать «метелку-взрывайку Уизли». Тогда дверь открылась так кстати. После этого они часто с друзьями навещали данную комнату, которая становилась для них то лабиринтом развлечений, то спокойным убежищем с горой подушек, то поляной с настоящей травой, то тренировочной комнатой для испытания новых заклинаний, она стала их убежищем и тайным лагерем. Поэтому понятно, что сейчас парень решил уединиться именно здесь. Сколько Джеймс пробыл в Выручай-комнате он не знал. Никакие толком мысли его не посещали в данный момент. Откинувшись в широком шезлонге – его любимом и постоянно воспроизводимым комнатой, он просто дремал, а перед глазами мелькали лица: Ричарда, Годрика, родителей, Альбуса и Лили, Катарины… Он начал злиться. Несколько манекенов в полный рост в углу комнаты натолкнули на хороший способ разрядки. Джеймс решил попрактиковаться в невербальных заклинаниях. Он метал молнии и огненные лучи, ледяные струи и взрывные волны один за другим, поражая «соперников» одного за другим, манекены разлетались в дребезги, но парень продолжал снова и снова, доказывая самому себе, что хоть в чем-то он силен. - Значит ли это, что я ее не достоин!? – Вопрос так мучивший его, наконец, вырвался наружу. Джеймс обессилено упал на колени. Поттер вернулся в башню Гриффиндора только за полночь в надежде, что уже все спят. Пробираясь по гостиной, он не сразу заметил, как две высокие фигуры перегородили лестницу в спальни. - Дорогой, кажется, наш блудный сын вернулся. – Голос Ричарда не был злым, но в нем явно ощущалось напряжение. - Да, дорогая, и не упрашивай, в этот раз я устрою ему хорошую взбучку, - Годрик подыгрывал с такой же издевкой, хотя в его интонации худа больше чувствовался холод и металл. - О, бланджер, как будто меня неделю не было! - Ты скрывался от нас весь день, полагаю, что в убежище, вел себя по-идиотски, совершенно не объяснив причины, мы же братья! Ты можешь нам доверять, но вместо этого сбегаешь?! – Ричард выплескивал все, что накипело. – Мог бы сову прислать, что с тобой творится. Поначалу мы думали ты что-то задумал, но когда ты не появился на ужине то начали беспокоиться, а Кэти… - Годрик так громко лязгнул зубами, что у Джеймса возникла мысль, а зубы то еще целы? Это была привычка его друга, которая выражала, как тому сложно сдерживать эмоции, такая же как и Поттера путать волосы, что он и начал делать, запустив обе руки в каштановую шевелюру. - Она расстроена и постоянно повторяла, что это ее вина, а перед сном знаешь, что она сказала? Что наверное было бы лучше если бы она не приезжала в Хогвартс! – Даже в темноте Джеймс ощутил, как все мышцы Ричарда напряглись, похоже он собирался врезать ему, против чего Поттер совсем не возражал, услышав, что его друзьям, что Катарине было плохо из-за него на парня накатила волна вины и отчаяния, он был готов сам отдубасить себя. Но сделав глубокий вздох, Маккинзи развернулся и направился в спальню обернувшись по пути: - Надеюсь завтра ты проснешься тем Джеймсом Поттером, которого я всегда знал. - Тоже устроишь мне выговор? - Ты – осел, наверное уже сам это понял? – Голос Годрика был на удивление спокоен. – Пошли спать. Кстати, Кариба Хейнс с седьмого из Пуффендуя сказала, что у вас был романтический ужин и ты пригласил ее в Хогсмид на Хэллоуин. – От удивления у Джеймса открылся рот, конечно, девчонки всегда увивались за ним, да и за Ричем и Риком, но чтобы вот так вот врать? - Это слышала Кэти, мы, сразу сказали, что это ее сплетни, но я думаю, это расстроило ее… Ты – слепой осел, если не замечаешь очевидного. - Я просто… - Ребята остановились у ответвления, ведущего в женские спальни, и Джеймс с тоской посмотрел на дверь в пяти ступеньках от него, - я хочу быть ее достоин. Сказано это было тихо, чтобы слышал только его друг, но Поттер не учел того факта, что в абсолютной тишине башни его слова были слышны еще кое-кому, брюнетке, которая не могла заснуть, в надежде, что услышит, когда ее друг вернется и пройдет мимо в свою спальню. С улыбкой на лице Катарина заснула. Вот так закончился для кого-то напряженный, а для кого-то прекрасный и теплый день. На смену которому пришел дождь. Джеймс не знал, как вести с себя с друзьями, но они сами помогли ему, даже не упомянув и не упрекнув ни о чем утром, также с шутками и весельем, как и обычно, направились в столовую. Катарина появилась в дверях со своей фирменно ошеломляющей улыбкой, которую она дарила всем вокруг, что было весьма опасно, так как, потеряв ориентацию, один четверокурсник чуть было не врезался в столб, продефилировала до своего места и, радостно поздоровавшись со всеми, грациозно приземлилась между Джеймсом и Ричардом. Она как и всегда отломила половину рогалика у Поттера, который теперь постоянно клал себе на тарелку, зная, что девушка съедает только половину, внутренне мурлыча от удовольствия, что она всегда выбирает рогалик, лежащий у него. А затем друзья, как и всегда, начали обсуждать предстоящие уроки, последние новости из большого мира и кто сегодня подавился тыквенным соком. Урок ЗОТИ проходил в стандартном режиме. Первую половину профессор Этвуд объяснял смысл заклинания «Молниеносной атаки» и особенности его невербального использования. - Молнии могут быть очень опасным, но в то же время действенным средством для атаки или защиты… - Защиты? Разве они не предназначены, прежде всего, для нападения? – Опасное заклинание взбудоражило студентов не на шутку, вот почему голос Марии прозвучал выше на пару октав. - Эм, да… - Этвуд закусил губу и изогнул бровь, в такие моменты он совершенно терял сходство с преподавателем и походил на провинившегося школьника, который ничуть не раскаивается, а стремится просто выкрутиться из положения. Вот почему его так любил Джеймс, он безумно напоминал его самого. – Это многостороннее заклинание. Оно может стать надежным средством защиты, куда лучше и сильнее щитов, просто применить его в этих целях гораздо, гораздо сложнее. Но я бы очень хотел, чтобы вы этому научились. - А теперь вернемся к основам, а это, как бы мне учителю по Защите не ужасно это говорить, прежде всего, атака, - в его голосе не было ни тени раскаяния, а на щеках появились ямочки от лукавой улыбки. Как бы трудно в это ни было поверить, но следующий в кого после Джеймса, Годрика и Ричарда влюблялись ученицы Хогвартса был профессор Этвуд. Заклинание вызвало затруднения у всех. Его и в слух-то осуществить удалось единицам, а чтобы без слов… Ричарду никак не удавалось понять смысл всего этого, конечно, ведь требовался жесткий контроль. Как говорил профессор, главное «собраться и очистить свои мысли от постороннего, в пылу сражения это сделать нелегко, но только так вы сможете выпустить управляемую молнию. Она должна стать продолжением вашей руки и палочки, вы контролируете не только свое тело, но и свою силу, силу вашей палочки, даже воздух разделяющий вас от цели.» А так как у Маккинзи извечные проблемы с контролем, то проблема на лицо. Но казалось бы даже собранная и всегда такая идеальная Катарина и та не могла ничего сделать. Мог только Джеймс. Еще бы, только вчера с помощью этого заклинания он разнес тренировочный угол в их убежище. Прочитав на неделе об этом заклинании, Поттер нашел свой путь к его применению, это был не контроль – это была злость. Поднять из затворок своего сознания ярость оказалось не проблема, достаточно вспомнить физиономию Стивена Джонса или то, что он расстроил Кэти вчера, и вуаля: мощная синяя молния ударила по манекену, разнеся его в клочья. Аудитория заворожено с удивлением, с завистью, со страхом смотрела на Джеймса. Профессор материализовал из воздуха еще три и попросил повторить, это что эксперимент? Поттер поразил один за другим, устроив даже не большое шоу: он наносил удар то с разворота, то перевернувшись, то подкинув палочку и поймав другой рукой, в конце не устоял и даже поклонился. Зрители не заставили себя ждать, первыми захлопали Ричард и Годрик и другие гриффиндорцы, а затем и остальные присутствующие факультеты. - Блестяще, мистер Поттер! Вы нашли свой внутренний источник спокойствия и контроля? – Профессор Этвуд сосредоточено смотрел Джеймсу в глаза, стараясь выискать там правду, но парень, боясь, что его «злостный» секрет раскроют, тут же отвел взгляд, сосредоточив его на синих глазах Катарины, которая оказалась рядом совсем вовремя. – Сорок очков Гриффиндору! - Бррр, такой холод, будто уже конец ноября! – Джеймс, Ричард и Годрик шли под моросящим дождем, кутаясь в свои мантии, последними уроками у них была Травология и, как на зло, в самой дальней в третьей теплице. - Да, если и завтра на тренировке будет такой дождь то… хотя о чем это я, мы и не с таким сталкивались, верно? – Джеймс говорил бодро, хотя все что сейчас ему хотелось - это кружка горячего шоколада или рюмку огненного виски. Совсем продрогнув, они добрались до места назначения, где уже столпилось человек двадцать, таких же мокрых и дрожащих шестикурсников. Катарина должна была прийти с Ухода за магическими животными с восточной стороны, а потому ребята начали пробираться сквозь людей, чтобы легче было ее заметить. - Ну как прошло твое романтическое свидание, Поттер? – Голос Джонса был язвителен, как всегда. Растолкав толпу, он и еще трое слизеринцев подошли вплотную к Джеймсу. - Значит Кариба Хейнс произвела на тебя впечатление, раз ты нарушил свои правила и пригласил ее на второе свидание. – Слизеринцы за спиной приятеля радостно загоготали. - Ты все такой же сплетник и гнусный лжец! – Кулаки Поттера тряслись от злости, а Маккинзи и Вашингтон приготовили палочки. - О, неужели ты думаешь, то фееричное шоу, - Джонс выделил последнее словосочетание воздушными кавычками, - меня напугает? Ты слабак, который прячется за жесткими заклинаниями, не способный разобраться один на один без своей компашки. Всем своим видом, своими выходками пытаешься показать, какой ты крутой, но я знаю, что ты всего лишь ничто! Прячешься за фамилией своего отца, прикрываешься его славой, где бы ты был без этого?! Мощный и быстрый удар в челюсть остановил гневный крик слизеринца. Джонс полетел назад, но Джеймс схватил левой рукой его за ворот мантии, притягивая к себе, и снова нанес удар ему в лицо, рассекая губу. Он ударил его в живот, локтем по затылку, Поттер действовал быстро и инстинктивно. Джонс упал на землю и начал отползать, одновременно пытаясь подняться. - Говоришь жесткие заклинания, компания друзей, ну давай! Ты и я, один на один и без магии! – Толпа обступила происходящее, образовав четкий круг радиусом три метра, присутствующие гриффиндорцы в нерешительности переводили взгляд с одного парня на другого, словно взвешивая – стоит ли им вмешаться. Джеймс бросился на соперника, который поднялся и пытался отдышаться, облокотившись на колени, но Стивен не был так обессилен, как могло показаться. Он ловко увернулся от удара, грозящего разбить ему голову, и вместо этого нанес свой, в корпус, а затем обхватил руками гриффиндорца. Поттера это не остановило ни на миг, размахнувшись головой парень заехал слизеринцу по носу, откуда немедленно хлынула кровь, вдобавок к уже разбитой губе. Джеймс знал, что необходимо вырваться из хватки, иначе его могут повалить на землю, обоими руками он ухватился за левую руку, сжимающую его, отодрал ее от себя, разворачиваясь спиной, и перекинул Джонса через спину. Тот грохнулся на спину и судя по стону, смог ощутить все повреждения, нанесенные ему. - Никогда не смей говорить больше о моем отце, ты уяснил! – Глаза Джеймса горели, ему хотелось продолжить бить его еще и еще, но разум в глубинах подсознания взывал остановиться, то же делал и голос, такой знакомый, нежный, ему показалось как он произносит: «Джеймс, пожалуйста, хватит, ради меня»… И Поттер уступил этому голосу, он даже улыбнулся этой мысли: «Конечно, ради тебя». Парень развернулся и пошел в сторону своих друзей, с беспокойством смотревших на него, «Неужели я так плохо выгляжу», подумал Джеймс. - Обернись! – Не понятно кто произнес это, может быть Годрик, может Ричард, может кто-то из толпы, или все разом, а может быть даже прекрасный голос, урезонивший Джеймса, только вот он не успел вовремя к прислушаться к крику. Развернувшись Поттер понял, беспокойные взгляды друзей, Стивен Джонс все же смог подняться и теперь направил свою волшебную палочку на него, его глаза блестели от злорадства, а окровавленный рот изогнулся в усмешке. Все происходило словно в замедленной съемке. Джеймс видел, как слизеринец сделал вздох, готовясь произнести заклинание, как приоткрылись его губы, но тут перед глазами мелькнуло что-то черное. И все присутствующие сделали судорожный вздох. По середине круга, между Поттером и Джонсом находилась пантера. Ее черная шерсть блестела от капель дождя, хвост метался в из стороны в сторону, давая понять, что животное злилось, несмотря на то, что лапы утопали в траве и грязи когти блестели словно кинжалы, безусловно они были такими же острыми. Пантера приблизилась к Джонсу и зарычала. Шерсть на загривке поднялась, а по лопаткам и передним лапам прокатила дрожь, свидетельствовавшая, что зверь готов броситься в атаку. Сложно было объяснить, но Джеймс совсем ее не боялся. Конечно, он стоял позади зверя, но не это было главное. Красота и изящество зверя покорили его, даже в угрожающей поступи виделась природная грация, даже в тусклом свете пасмурного дня был различим блеск и шелк ее шерсти, а запах! Разве дикий зверь мог пахнуть так приятно, на мгновение Джеймсу показалось, что он уже слышал этот запах раньше. Пантера еще раз прорычала и махнула правой лапой, она не задела Джонса, Поттер был уверен, что она даже и не хотела, но тот свалился на задницу под впечатлением и выронил свою палочку. - Что тут происходит! – Голос профессора Долгопупса разрушил тишину, которую толпа невольно создала, удивленная происходящим. Пантера как и все присутствующие посмотрели в сторону замка, откуда бежал учитель в сопровождении мистера Этвуда и Локвуда и пары учеников, которые видимо отправились за ними, когда началась драка. Джеймс знал, что у него не будет другого шанса и что возможно это безумие, но он не мог остаться в долгу. Сделав шаг в сторону животного, он прикоснулся к его спине, шерсть была гладкая и мягкая. - Джеймс, какого черта ты… - Нормально, Рич. Спасибо. – Впервые Поттер заглянул пантере в глаза, темно-синие и умные, казалось в них отражалось столько эмоций: сожаление, гнев, жалость, признательность, парень смог найти там и «Пожалуйста». - Поттер, быстро в сторону! – Этвуд и Локвуд прорвались сквозь толпу учеников. - Этот зверь пытался убить меня! – Джонс вновь обрел голос и теперь начал орать как резаный и тыкать пальцем в сторону пантеры. Животное мгновенно перепрыгнуло через головы нескольких учеников и, так же быстро как и возникло, исчезло в лесу. Этвуд и Локвуд колдовали над все еще кровоточащим Джонсом, убирая кровь, залечивая разбитую губу и готовя носилки, которые должны отнести его в медицинское крыло, Долгопупс расспрашивал учеников о случившемся, хотя это было сложно, так как все, что ему удалось услышать: «Это было так быстро», «Раз, из неоткуда», «А потом пантера как зарычит». В итоге было принято решение, что урок не отменят и все должны зайти в теплицу. - Джеймс! – Катарина бежала вместе с Селенией и еще несколькими учениками с восточной стороны, где находились владения Хагрида, судя по их взволнованным лицам, слух о случившемся уже начал разноситься по школе. - Вы все мокрые! А ты, Поттер, такой грязный! Что тут стряслось? – Вандербильт не потрудилась даже подойти ближе двух метров, как накинулась со своими вопросами. Катарина же подлетела, ловко обогнув подругу и Ричарда, который уже готовился дать Селения ответ, осторожно, словно знала о драке, обняла Джеймса одной рукой, другой она притянул Годрика в их объятия. - Что тут случилось? Я слышала о драке? Ты пострадал? – Тревога в ее голосе была так приятна, а тело источало такое тепло, что все беспокойства разом покинули нашего друга. - Я в норме, давайте зайдем в теплицу, а то простудиться нам еще не хватало. Шестикурсники, промокшие до нитки, нервничающие и взбудораженные, шепчущиеся и кричащие, испуганные и восхищенные начали заходить в теплицу. Произошедшая драка пока витала только среди их оживленных разговоров, Джонса унесли в медицинское крыло, за ним последовало пара его друзей, жалующихся, что им тоже досталось от зверя, жалкие симулянты, но Поттер знал, что скоро он заговорит, и если на гриффиндорцев, равно как и многих когтевранцев и пуффендуйцев он мог положится, то слизеринец его сдаст, преподнесет все в самом ужасном виде, выгодном для себя. Но пару часов об этом можно было не беспокоиться. Рядом с ним его верные друзья - его братья, девушка, которая так беспокоится о нем, сейчас остальное не главное. Сейчас ему предстоит добывать мерзкие бобы из древесного корня, а так как тот жестоко сопротивляется, то это будет забавно.