The Real Future

       Декабрь. 2003 год.        Старушка-зима связала огромное снежное одеяло, которое покрыло своими петлями каждую тропинку, каждую крышу, каждую скамейку в парке. Она всегда делала это внезапно.        С наступлением декабря ты все ждёшь, когда выпадет снег и ты сможешь поиграть в снежки с друзьями или же слепить снежную бабу. Но суть декабря в том, что ты не получаешь желаемое сразу. Каждое утро ты просыпаешься в надежде на снежные хлопья, а получаешь только проливные дожди.        И вот однажды, когда ты совсем уже отчаиваешься, решаешь, что в этом году снега не увидишь — он выпадает. Промозглый холод сменяется необычайным по сезону теплом. Первый снег совсем не кажется холодным или же противным — он похож на сладкую вату: мягкий, пушистый, хочется бесконечно его трогать. До самой ночи.        Именно в такую ночь, после первого выпавшего снега, в проулке Годриковой Впадины появилась женщина. Она была укутана в черную мантию. Лица её не было видно из-за капюшона, но когда её озарял лунный свет, можно было заметить необычайно красивые темные глаза, наполненные отчаянием.        Женщина в капюшоне, озираясь по сторонам, подошла к небольшому полуразваленному деревянному дому, возле которого даже тропинки нет: едва ли кто здесь может жить. Но незнакомка целенаправленно шла сюда.        Может, не стоит?        Это последний шанс.        Взяв всю волю в кулак, волшебница постучала три раза в дверь.        Дверь открыла молодая женщина с копной кудрявых каштановых волос. На её лице сияла добрая улыбка. Вся её внешность совсем не сочеталась с этим развалившимся ветхим домом и запущенной клумбой, которая ещё виднелась из-под снега. Сравнить её можно было с цветущей гортензией, одиноко растущей на заброшенном кладбище.        Но гортензия росла тут не одна.        — Вот и вы пришли! Прошу, проходите, а то замерзнете, — хозяйка дома радушно пригласила незнакомку в дом.        Внутри дом был такой же солнечный, как и его хозяйка. Мягкие диваны с вязанными пледами на них, повсюду маленькие яркие подушки, на тумбочках и шкафах стояли разные статуэтки и фотографии в рамках. Обычный дом. Даже удивительно, что человек, способный создавать такой уют внутри, совсем не удосужился сделать его и снаружи.        — Снимайте верхнюю одежду, вешайте на крючок, идите по левому коридору и спускайтесь в подвал. Там все готово, — хозяйка так быстро это протараторила, как будто фраза вертелась на языке у неё постоянно. И удалилась в другую комнату.        Гостья сняла мантию и повесила на крючок. В дополнение к её выразительным темным глазам шли длинные и прямые черные волосы. Прямая спина, статный вид: не иначе, как настоящая дворянка. Такие женщины, как она, никогда не бывают в гостях в подобных домах. Отчаянная нужда привела её сюда.        Много лет назад её прадед, Корнелиус Гринграсс, в порыве ревности к жене проклял их род. Теперь Астория не могла иметь детей. Они с Драко, за которого она вышла замуж, чего только не пробовали: дорогущие микстуры, зелья, курсы лечения у лучших целителей — все без толку. Древний род Малфоев не должен прерываться, поэтому Астория решилась на такой безрассудный поступок.        Однажды прогуливаясь в центре Лондона, она услышала диалог двух женщин-маглов:        — Я говорю тебе, эти женщины — волшебницы! — долетел до миссис Малфой кусочек разговора. Пришлось дослушать. — Я не могла иметь детей, я все перепробовала, ничего не помогало, пока не пришла к ним. Они приложили свои руки к моему животу, сказали какие-то стихи, и вуаля, смотри какой у меня чудесный Роберт родился! — женщины прильнули к коляске с ребенком.        "Положили руки на живот, сказали стихи? Без палочки?" Это было интересно. Астория подошла ближе и поинтересовалась:        — Простите, что случайно подслушала ваш диалог, но не могли бы вы сказать, где живут целительницы, которые подарили вам это очаровательное розовощекое дитя? — Волшебница завороженно смотрела на всех детей, настолько сильно ей хотелось самой стать матерью.        — Не извиняйтесь, я всё понимаю. Женщины живут в Годриковой Впадине, знаете, где это? А адрес я вам сейчас дам, у меня где-то на листочке был записан. — Молодая мать засунула руку в сумку в поисках нужной бумажки. — Ах, вот она. Идите к ним и не бойтесь! Это лучше всей современной медицины. Таблетки колечат, а магия исцеляет.        — Я не верю в магию, но спасибо, — Астория сдержанно улыбнулась и ушла в другом направлении. Она не врала, в магию без палочек она не верила. Надо было проверить.        Астория Малфой в этом доме уже второй раз. Но в прошлый раз они с владелицами дома сидели на кухне, пили чай. Ей тогда дали несколько указаний для подготовки к процессу.        Пока гостья шла в указанном направлении, она осматривалась вокруг. Все здесь казалось таким диковинным.        Длинноволосая брюнетка открыла дверь в подвал, и её ослепил невероятно яркий зелёный свет.        Сначала показалось, что обстановка здесь похожа на кабинет Снейпа, профессора зельеварения во времена её учебы в Хогвартсе: котлы с зельями, какие-то ингредиенты, развешанные и расставленные по углам, флакончики с микстурами, но потом Астория присмотрелась. В одном углу лежала куча черепов маленьких животных. Пустые глазницы таращились на неё, от чего кровь застыла в жилах. В клетках сидели животные: голуби, мыши, змеи. В другом углу вниз головой висел убитый волк, кровь с него капала прямо в ведро.        — Кровь новопревращенного оборотня, — голос застал Асторию врасплох. Вторая хозяйка дома, наверное, увидела её напуганный взгляд, поэтому разъяснила. — Это нам сегодня не понадобится, не бойся. Ложись на кушетку, — это женщина была, в общем-то, похожа на сестру, но её глаза были светлее, губы тоньше, да и улыбка была менее лучезарная.        Астория только что заметила кушетку посреди огромной комнаты. Рядом с ней лежали острые приборы и огромная лампа — именно она источала такой яркий зелёный свет.        — Ты сделала все, как мы договаривались? — спросила хозяйка у гостьи, не смотря в её сторону.        — Д-да, всё, — голос предательски дрогнул. Астория волновалась и сомневалась. По-хорошему, ей стоило сейчас сорваться и убежать так быстро, как она только могла. Но желание иметь детей заставило закрыть глаза на очевидное применение какой-то темной магии. Пожалуй, слишком темной.        — Каждый день ела бифштекс с кровью в течение месяца?        — Да.        — Не спала с мужем весь месяц?        — Да        Было сложно не подпускать к себе Драко, пришлось сделать вид, что она на него жутко обиделась. Причину, конечно, пришлось высосать из пальца. Но и этот пункт она выполнила.        — И, получается, переспала ты с мужем...        — Около часа назад. — Да, таков был договор.        — Отлично! Значит семя уже внутри. Осталось оплодотворить. А этим мы с сестрой займемся, — старшая сестра подошла к Астории и попросила лечь, обнажая живот. В этот момент младшая сестра вошла в подвал и присоединилась к процессии.        — Уже все готово? Как же здорово!— она сияла так, как будто собиралась на карусели покататься. — Начнем! Неужели, после стольких лет мы, наконец, сделаем, о чем мечтали!        — Стольких лет? О чем вы? — Астория всполошилась.        — После стольких лет мы наконец получим чистокровную волшебницу, — старшая сестра триумфально заулыбалась. Астория собиралась сорваться, как оцепенела и онемела. Ведьма заколдовала её одним взглядом, без палочки и без слов. — Ты думаешь, мы не знаем, кто ты? Астория Малфой, в девичестве Гринграсс, чистокровная волшебница с корнями Блэков. — Мурашки побежали по телу скованной. — Мать твоего мужа тоже Блэк, да и сами Малфои славятся тем, что смешивают собственную кровь, чтобы получить чистокровное потомство. Именно оно нам и нужно — чистокровное потомство.        — Мы ждали слишком долго, около четырехсот лет. Мы молодо выглядим, не так ли? — младшая сестра посмотрела на пленницу. — Прежде чем приступить, нам нужна страховка. — Она взяла нож и полоснула по запястью Астории. — Это же совсем не больно, так ведь? — она разговаривала с чистокровной волшебницей как дантист с ребенком. Потом она полоснула этим же окровавленным ножом по своей ладони, а потом передала его, чтобы сестра сделала то же самое.        — Магический контракт подписан. Теперь приступаем к самому главному, — с этими словами сестры положили окровавленные руки на живот Астории Малфой и начали произносить какие-то стихи:        — Кровь и страдания мы приносим тебе,        — О всемогущий властитель вселенной.        — Дай жить этой плоти во славу твою.        — Позволь познать солнце дней и ночей.        — Древняя магия восстанет из мертвых        — Когда разродится волшебная плоть,        — Семнадцать зим тебе ждать придется.        — Чтобы явиться во тьме ночной…        Дальше Астория ничего не услышала, потому что дым, заполонивший комнату, вогнал её в сон. Когда она очнулась, она уже лежала на диване в гостиной, совсем даже не связанная. Рядом был виден силуэт младшей владелицы дома. Она обратилась к ней, как ни в чём не бывало:        — Очнулась, красавица! Выпей чай с травами: он восполнит энергию.        Астория резко встала с места и отодвинулась на край дивана.        — Не надо мне от вас ничего! Пустите меня, мне надо домой! Что вы со мной сделали?        — Успокойся, дорогая, мы сделали то, что ты хотела. Подарили тебе дитя, оно сейчас набирается сил прямо внутри тебя.        "Они положили мне руки на живот и сказали какие-то стихи", — вспомнились Асторие слова маглы.        — Пей чай, тебе нужны силы. — Она послушалась, даже не поняла, почему. Может, дело было в её улыбке и спокойном тоне.        — Мы подарили тебе не одно дитя, — сзади подошла вторая сестра, — а двоих. Мальчика и девочку.        Астория не могла поверить своим ушам! Она и об одном ребенке мечтать не могла, а теперь их будет целых два! Она порывисто встала и обняла по очереди обеих сестер.        — Спасибо, спасибо вам огромное! Я никогда не забуду то, что вы сделали для меня и моей семьи! — она была настолько счастлива, что совсем не думала о том, что её связали, что слова в стихах были подозрительные, что они что-то там говорили, о том, что получат чистокровную волшебницу, что у них нет волшебных палочек и даже вся эта чертовщина с кровью как будто выплыла из памяти. — Хотите золото? Фамильные ценности? Что вам надо, не стесняйтесь!        — О, нет, дорогая, что ты! Нам не нужно золото. Ты хотела наследника, ты его получила, — младшая сестра смотрела на нее, как мать на новорожденное дитя: так же нежно.        — Да, деньги нам не нужны. Но мы заберём девочку, когда она родится. Это и будет платой.        — Что значит "заберёте"? — у Астории зазвенело в ушах.        — Ну, ты хотела наследника, ты его и получишь. А девчонка нужна нам.        — Зачем вам моя дочь? — Астория смотрела на хозяев дома с вызовом. — Она Малфой, она должна расти с Малфоями!        — Ну, генетический она, конечно, Малфой, но если она останется с вами, то умрет в день своего семнадцатилетия, — старшая сестра говорила жёстко, совсем не думая о чувствах матери.        — Как это умрет? — ноги женщины задрожали.        — Её не должно существовать. За неё отдана отдельная плата, которую она отдаст сама. А мы поможем ей в этом, — младшая сестра подошла к напуганной гостье и погладила её руку.        — Скажите, что надо делать, я сама её всему научу. Я справлюсь! — Разве может кто быть целеустремленнее матери, детям которой угрожает опасность?        — Ты не можешь, ты подписала договор, милая. Договор на крови. Теперь ты не можешь к ней приближаться, говорить с ней, говорить, что ты её мать, до тех пор пока она… не заплатит цену.        И без того бледная Астория побледнела ещё больше.        — А если я нарушу договор? Приду к ней, поговорю с ней?        — Она умрет раньше положенного времени, — сухо отчеканила старшая сестра.        Горячие слезы потекли по точёным скулам волшебницы. Она никогда не позволяла быть себе слабой на людях. Она понимала, что спорить бесполезно. Но решила, что попробует найти лазейку в этом договоре. Расскажет всё Драко, и вместе они выяснят, кто они такие, и что за магию используют. Решив, что она это так не оставит, Астория надела мантию, задёрнула капюшон и повернула ручку двери.        — Кстати, мужу ты о ней рассказать тоже не сможешь, — старшая сестра как будто умела мысли читать.        — Я так понимаю, она из-за этого тоже умрет? — Сёстры кивнули. Астория вышла из дома, ничего не сказав больше.        2004 год, сентябрь.        Плач новорожденных заполнил комнату в Малфой-мэноре. Астория приложила двух очаровательных детей к своей груди и плакала от счастья. На голове мальчика виднелось несколько светлых волос, как у Драко, а у девочки было облако темных волос, как у неё. Пять лет она мечтала о ребенке, а теперь их двое. За радостным ожиданием детей она и забыла о договоре с сестрами. Она вообще старалась о них не вспоминать. Вот только всем окружающим Астория говорила, что у неё будет один ребенок, мальчик. Не хотелось случайно спровоцировать проклятие прямо в утробе.        — Миссис Малфой, ваши дети прекрасны! — сиделка завороженно смотрела на молодую мать. — Мне позвать мистера Малфоя, он за дверью стоит?        — Д-да… то есть нет, я не хочу, чтобы он видел меня в таком виде, я хочу поспать. — Сиделка понимающе кивнула и собиралась забрать детей, чтобы положить их в кроватки.        Как вдруг посередине комнаты возник ураган, а из него вышли две сестры. Астория крепче прижала детей к себе, из-за чего они заплакали.        — Кто вы? Миссис Малфой никого… — одна из сестер подняла руку, от чего сиделка упала замертво.        — Тусси! — Астория всполошилась. — Что вы с ней сделали?        — Не переживай, она просто спит, — так же лучезарно, как всегда, ответила младшая сестра. — А ещё она забыла, что приняла двух детей. Она помнит только мальчика. А ты, надеюсь, помнишь о договоре?        Астория прижала детей ещё крепче, от чего они заплакали с новой силой. Девочка словно понимала, что её собираются оторвать от матери, поэтому надрывалась во всю силу своих новорожденных связок. Молодая мать хотела взять палочку с прикроватной тумбочки, но если бы она за ней потянулась, то ослабила бы хватку и ребенка бы забрали.        — Милая, красивая Астория, ты же понимаешь, что если сейчас твой муж зайдет сюда и увидит в твоих руках девочку, то малютка сразу же умрет? — старшая ведьма говорила своим самым елейным голосом, сокращая расстояние между ней и кроватью. Астория это понимала и боялась, что ей придется хоронить новорожденное дитя, но отпускать её она не хотела.        — Дай мне девочку, обещаю, она будет расти счастливой. — Ведьма положила руки на ребенка, Астория ослабила хватку, и появившаяся из ниоткуда гостья взяла девочку на руки, из-за чего малютка разразилась криком. — Вот умница. Молодец. Выбор настоящей матери: сохранить дитя любой ценой.        Астория опять плакала на глазах этих сестёр. Они уже подошли к центу комнаты, младшая начала водить руками над их головами, создавая потоки воздуха.        — Можно я хотя бы имя ей дам! — молодая мать крикнула это как можно громче, чтобы перекричать бушующую стихию. Старшая сестра утвердительно кивнула. — Её зовут Фиалайт. Фиалайт Малфой! — С этими словами ведьмы с малюткой на руках исчезли из комнаты. Астория разверзлась плачем. В комнату вбежал Драко и принялся успокаивать жену.        Прошло уже почти семнадцать лет, а Драко так и не знал, почему жена так сильно плакала в тот счастливый для них день.

***

       2021 год.        На вокзале Кингс-Кросс, как и в любое другое первое сентября, очень шумно. Платформа 9 и 3/4 заполнена волшебниками разных возрастов. Кого-то сегодня родители отправляли в Хогвартс в первый раз, а кого-то в последний, а кто-то пришел проводить своих старших братьев и сестер, и ему ещё предстоит когда-нибудь поехать на волшебном алом поезде.        Но сегодня было особенно шумно, потому что Джеймс-Сириус Поттер сегодня должен был ехать в Хогвартс последний раз, а его отец не пришел его проводить.        — Да, дерьмо собачье, я сегодня последний раз еду в Хогвартс, а отец не удосужился явиться! — кричал Джей-Си маме в лицо. — Даже Министр Магии пришла проводить своих детей, даже этого сопляка Скорпиуса каждый раз отец провожает, а ко мне отец не пришел!        — Во-первых, не матерись. Во-вторых, не кричи. В-третьих…        Джей не дал матери договорить:        — А в-третьих, закрой хлебало, ушлепок. Я понял. Я ПОНЯЛ!        На то, как надрывался Джеймс смотрела вся станция.        — Мне за тебя стыдно, Джеймс. Люди смотрят.        — Ах, тебе стыдно! Ну да, я же ПОЗОРИЩЕ СЕМЬИ, НЕ ТАКОЙ, КАК МОЙ ИДЕАЛЬНЫЙ ПАПОЧКА!        По сути, ему было плевать, провожает ли его отец. Но иногда бывает, что слишком много всего накопилось, а ты срываешься на чем-то одном. Так это происходило и сейчас.        — Постой, — Джинни схватила сына за лицо и придвинула к себе. — Дыхни. Мерлин, Джеймс, ты выпил? С утра? Когда тебе надо ехать в школу?        — Я не пьян. Я болен, мама.        — И чем же ты болен? У тебя гнойные наросты на мозге образовались? — Джинни умела язвить. — Хочешь не ехать в Хогвартс? Я могу поговорить с отцом.        Мать действительно беспокоилась за сына. Он всегда был бунтарем и никого не слушал, но никогда не пил перед поездкой в Хогвартс, да и когда пил, пытался скрыть это от матери.        — Да не надо с ним разговаривать, он и так по горло занят. — Он достал сигарету и закурил. При матери он ещё не курил. Джинни решила, раз ему настолько плевать, значит случилось что-то серьезное. — Фто так шмотришь на меня? — Джеймс достал сигарету из рта. — Я уже совершеннолетний, мама.        Но Джинни сдаваться не собиралась. Если бы она когда-то сдалась, она бы сейчас не была замужем за Гарри. Она лихорадочно начала думать, что же изменилось в сыне за лето. Этим летом он, определенно, был угрюмее, чем обычно, больше времени проводил в гараже, его чаще ловила магловская полиция…        В глаза парню бросилась знакомая миниатюрная фигурка и длинные темные волосы. Он порывисто отвернулся. Джинни проследила за его взглядом. А потом в её глазах засветилось понимание.        — Фиалайт, — от этого имени у Джея пробежали мурашки. — Вы с ней… — Джинни пыталась подобрать правильное слово, — поругались?        — Что? Нет! — пожалуй, слишком быстро ответил Джей-Си. — У нас всё отлично, с чего ты вообще это взяла?        "Июнь. Хогвартс-Экспресс остановился. Дети начали вылезать из поезда, толкаясь и волоча за собой огромные чемоданы. Лили и Альбус уже принялись обнимать её и Гарри, а Джеймса всё нет. Поезд опустел, а его всё нет. Людей на вокзале уже не осталось, а сын так и не вышел. Вдруг из поезда выбегает запыхавшаяся Фиалайт, бросает невнятное "здравствуйте" и убегает в стену. Следом выходит растрепанный и ошарашенный сын. Но уже через секунду на его лице появляется обычная пофигистическая улыбка.        — Ну, не знаю. Я не видела её всё лето... — Джинни вопросительно смотрела сыну в глаза.        — Я не обязан с тобой о таком говорить, — он выдохнул в сторону колечки дыма.        — Я твоя мать. Думаю, я имею право с тобой говорить о друзьях, девушках, друзьях-девушках…        Черт. Как она догадалась?        — Увидимся на Рождество, мама.        Парень взял тележку и покатил в вагон. И он, конечно же, не видел, как улыбалась его мама.        — Где Джеймс? — спросил Ремус у рядом стоящего и курящего Сириуса.        — Кентавр его знает. Сказал, что сейчас придет, — лениво ответил Блэк. — Но вы, миссис Поттер, конечно, умница, что заказали нам всем форму, учебники и прочую хрень из Косого переулка ещё вчера, — обратился он к Лили. За "Миссис Поттер" получил закатанные, на данный момент голубые, глаза.        На горизонте появился кудрявый, растрепанный Джеймс с четырьмя белыми коробками в руках.        — Это что за штуковины? — показал пальцем на инородные предметы в руках друга Сириус.        — Это, мой друг, технологии! Смартфоны, самая последняя модель. Тебе, Ремус, серый, как твоя пушистая задница, — подал он оборотню одну из коробок. — Тебе, Блэк, такой же черный смартфон, как твоя фамилия. — Сириус усмехнулся, открывая коробку. — А тебе, Лили, розовую, как… — Джеймс осёкся. Он не был уверен, кажется ему или нет, но девушка стала к нему благосклоннее, когда узнала, что выйдет за него. Или нет. В любом случае, она не огрызалась и не пыталась его заколдовать последние два дня — это прогресс. — В общем, просто розовую, потому что ты девочка, и розовый подходит к твоим теперь светлым волосам. Не то чтобы они мне особо нравились, мне нравятся твои рыжие волосы, но ты не подумай, ты все равно красивая даже так. — Лили смотрела на него как на идиота. Она и раньше так на него смотрела, но сейчас этот взгляд сопровождался еле сдерживаемой улыбкой. Кажется, она на него совсем не злилась. — А себе я взял золотой, потому что золото сочетается с красным цветом Гриффиндора.        — Джим, где ты взял столько магловских денег? Они же стоят не дёшево. — Ремус задал вполне разумный вопрос.        — Я нашел их у Джея под кроватью, в какой-то банке с надписью «на машину», — на этих словах Сохатый запустил руку в волосы. — Думаю, он не особо обидится.        — Ты их украл, Джеймс! — Лили вперилась в него взглядом.        — Не украл! Это деньги моего внука, значит, он мне должен, потому что, если бы не я, он бы не родился. Так что это плата за жизнь.        Джеймс знал, что правильный оборотень и его будущая жена обвинят его в воровстве, поэтому заранее придумал отмазку. На удивление, оба ни слова после этой фразы не сказали.        — В этом веке люди общаются друг с другом находясь за многие мили друг от друга. Причем, им не приходится ждать пока прилетит сова. Письма приходят сразу. Это, черт побери, очень круто! — Джеймс был в восторге от двадцать первого века. Надо признать, здесь есть чему восторгаться.        — А я думал, в Хогвартсе не работает магловская техника, — потянул Сириус.        — Теперь работает, — ответил за друга Ремус. — Вот только написать кому-то вне Хогвартса не получится.        На вопросительное "Почему?" Ремус продолжил:        — Потому что Хогвартс изолирован от внешнего мира. И сеть там тоже своя. Никто не может в неё вторгнуться и выйти из неё тоже не может. Так что общение будет в пределах Хога. А вне его придется посылать сов.        Ремусу и Лили вчера удалось узнать очень много нового. Всё это было невероятно захватывающе, а ещё пугающе. Все эти люди перестраивались долго и постепенно, а для них это настоящий шок. Четверка путешественников двинулась к поезду, рассматривая новые гаджеты в руках.        Перед тем как зайти самому, Сириус пропустил вперёд очень красивую фигуристую девушку с длинными темными волосами. Она сказала едва различимое "спасибо" и удалилась из виду. Блэк для себя решил, что он обязан найти и пообщаться с этой милашкой.        Джеймс-Сириус занял первое попавшееся свободное купе. Поезд ещё не тронулся, а он уже занял любимую позицию: упёрся лбом в окно и таращился, только в этой поездке рядом не будет Фой. Мать обнимала и целовала по очереди Альбуса и Лили, а потом и они залетели в вагон. Джинни проводила их взглядом, а потом прошлась по всем вагонам, увидела своего старшего сына и послала ему воздушный поцелуй. Прямо как в детстве. От этого парень даже улыбнулся. Чуть-чуть.        К Джинни подошли Рон и Гермиона, Молли с Артур, Анджелина с Джорджем, Одри и Перси и все они начали обниматься и целоваться. Наверное, сейчас они поедут к кому-то из них и будут болтать до посинения. Когда семья большая, всегда так и выходит.        Затем он увидел, как чета Малфоев обняла своего сына и запустила в поезд. А потом они подошли к группе Уизли. Джеймс наблюдал за всем этим. Лично он недолюбливал Скорпиуса и знал, что в свое время его родители не любили отца его главного врага, да и все Уизли не любили Малфоев. Эта антипатия, своего рода, семейная традиция. Но сейчас все эти взрослые приняли Малфоев как родных. Да они начали обниматься и целоваться, как будто они семья. Даже противно смотреть.        Идиллию в купе разрушили вошедшие внутрь новые друзья. Джей-Си жестом разрешил им войти. Ребята закинули свои немногочисленные вещи (что странно, раз они из Швейцарии приехали) на верхнюю полку и расселись. Лили умастилась возле окошка напротив Джея и так же смотрела в окно.        Поезд дал третий гудок, когда к группе, напротив окна купе наших главных героев, подошёл мужчина. Взрослый темноволосый мужчина с круглыми очками. Лили решила, что он очень похож на Джеймса, как вдруг Джей тихо выдохнул:        — Отец. Он пришел, — Джей-Си на секунду просиял и положил руку на стекло. А потом его лицо опять стало грустным.        Отец. Это и был сын Лили. Это был её Гарри.        Джеймс, услышав реплику внука, приблизился к окну, чтобы увидеть своего сына. Он был в два раза старше него, такой же близорукий, как он сам. Да и вообще, он был невероятно похож на него. Наверное, если бы ему не суждено было умереть так рано, то в зрелом возрасте он бы выглядел именно так.        — Это и есть те самые гости из Швейцарии, о которых ты мне вчера говорила? — Гарри обратился к рядом стоящей жене.        — Да. Не уверена, что они из Швейцарии, но вроде очень даже хорошие ребята. Джей-Си с ними сдружился, — Джинни дала ответ супругу.        — Твой сын такой же дружелюбный как ты, Поттер, — вставил свою реплику Драко. — Я помню, как с тобой общались абсолютно все в Хогвартсе и не только. Вспомни, например, "Турнир Трёх Волшебников".        — Да, все со мной начали дружить после первого состязания, а до этого обсыпали ругательствами, носили значки с надписью "Поттер-слизняк" и обходили стороной, как больного драконьей оспой. Или ты не помнишь, Драко?        Все рассмеялись, вспоминая время в Хогвартсе. Поезд тронулся. Родители махали своим детям, матери посылали воздушные поцелуи и слезы.        — Почему Джеймс такой грустный? — Гарри обратился к жене.        — Потому что ему нужен отец, Гарри. Особенно сейчас.        — А что с ним сейчас?        — Влюбился, — Джинни с Гарри обменялись понимающими взглядами. Молли вздохнула и сказала, что внуки слишком быстро растут.        — Я так понимаю, влюбился он в ту, в которую мы ожидали, что он влюбится?        Что бы Джей-Си не говорил, но отец его очень сильно любит и следит за его жизнью, его успехами, неудачами, друзьями. Ему не плевать. Просто у него не всегда есть свободное время, чтобы проводить его с сыном.        — Да, именно она. Подруга детства. Фиалайт Фостер.        Поезд уже исчез из поля зрения. Все начали разворачиваться в сторону выхода с платформы. И никто не заметил, как Астория Малфой побледнела, когда услышала имя дочери в словосочетании с чужой фамилией.

***

       Хогвартс почти не изменился за эти годы. Первого сентября здесь такой же ливень, как всегда, Хагрид переправляет первокурсников на лодках, Гремучая ива беснует из-за плохой погоды, а замок всё так же величественно возвышается над бушующем озером.        Путешественникам во времени даже не пришлось делать вид, что они восхищены, потому что этот вид будет завораживать вас каждый раз, когда вы будете сюда приходить. Например, Тэд уже четырнадцатый год сюда приезжает и все так же любит это место.        Единственный, кто не был рад этим стенам — Джеймс-Сириус Поттер.        — Здорова, любимая шарага! — прокричал Джей-Си, когда зашёл в парадную дверь. — Я по тебе не скучал! Ну ладно, скучал, но только по еде.        Каждая его реплика сопровождалась смехом толпы.        — Почему он ведёт себя как олух? — искренне не понимал Джеймс.        А вот Лили, Ремус и Сириус заметили поразительное сходство олуха с его предком.        — Даже не знаю, Сохатый. Искренне не имею понятия почему. — Сириус набросил руку на плечо друга, а потом заржал.        — Мистер Поттер, о том, что вы пришли, знает уже каждая картина в Хогвартсе! Будьте добры, сделайте звук на пол тона ниже, — директриса МакГонагалл приближалась к прибывшим ученикам. Лили про себя отметила, что она заметно постарела, но вот выражение лица у нее всё такое же строгое.        — Здорова, кошка МакГи, ой, то есть, профессор МакГонагалл, я скучал по отбывке наказаний! — Джей-Си полез обниматься с директрисой, чем вызвал её удивление и смех толпы. — Вы будете скучать по мне, когда я выпущусь?        — Мистер Поттер, если вы не прекратите разговаривать настолько громко, то я прямо сейчас назначу вам первое в этом году наказание. Но так как я крайне удивлена вашей пробудившейся тяге к теплым человеческим чувствам, то, пожалуй, сегодня наказания не будет, — она поправила сбившиеся очки и одёрнула мантию. — От меня не будет. Но может кто-то из других преподавателей решит вас наказать, — она сверкнула глазами из-под очков и удалилась в комнату с первокурсниками.        — Ох уж эта старая кошка, люблю её. — Все засмеялись. В толпе Джей не заметил нежного взгляда, направленного в его сторону. — Ладно, пошли жрать. Я голодный как слонопотам.        Через десять минут после отъезда Хогвартс-Экспресса к ребятам в купе зашёл Тэд в обличии Дилана. Ремус задал ему интересовавший его вопрос. Оказалось, обмануть волшебную шляпу очень просто — нужно напоить её огневиски.        — Разве волшебной шляпе надо что-то есть или пить? — поинтересовалась Лили.        — Не надо, но огневиски действуют на нее опьяня-я-яюще, — мальчишки смеялись. На том и порешали.        По счастливой случайности, или не случайности, у Сириуса была бутылочка огневиски.        "Швейцарцы" пошли за МакГонагалл в комнату с первокурсниками. Пока мокрые и уставшие дети подползали и директор их пересчитывала, как курица цыплят, Сириус максимально незаметно вылил целую, чтоб наверняка, бутылку огневиски прямо шляпе в рот, а ещё немного полил на полы.        Ремус не мог терпеть такое отношение к старой уважаемой Шляпе, но не было выхода.        Началось распределение по факультетам. Шляпа явно была навеселе. Отправив малышку Хлою Старк в Когтевран, она предупредила её, что зима близко. А когда Руперт Тонкин направился к столу Гриффиндора, шляпа зарычала.        — Не знал, что шляпа смотрит Игру Престолов! — Джей-Си просто не мог не прокомментировать каждое высказывание Шляпы.        Первокурсники были распределены, и МакГонагалл подошла к трибуне, чтобы сказать, что в этом году на седьмом курсе в Хогвартсе будут учиться четыре новых ученика. И пригласила их по очереди к Шляпе.        — Викто́р Армстронг.        Джеймс придумал отстойное имя, а Эванс и того хуже фамилию. Сириус поднялся к табуретке, взял шляпу в руки, и водрузил на голову. Казалось, люди в зале перестали дышать.        — Я всё знаю! — Шляпа прокричала слишком громко. Или так казалось из-за гробовой тишины. Неужели их раскусили? — Вы необычайно талантливый молодой человек! У вас острый ум, вы не боитесь идти на перекор людям, которых считаете не правыми. А ещё у вас храброе сердце. Я всё знаю: это Гриффиндор!        Зал взревел, особенно девушки со стола под красным знаменем. Сириус, конечно, изменил свою внешность, но менее обаятельным не стал. Джей-Си пожал его руку и сказал, что не сомневался в нем.        — Лукас Донаган! — Ремус поднялся к шляпе.        — О, как интересно! Сколько противоречий. М-м-м, куда бы вас отправить? Я вижу непокорность, а ещё рассудительность и здравый ум. В Гриффиндоре явно не хватает такого, как вы. ГРИФФИНДОР!        Зал рукоплескал. Джей-Си и Тэд так же пожали его руки и усадили рядом с собой.        — Оливер Кинг! — Джеймс смог усесться на табуретку только со второго раза, чем вызвал смешки в зале.        — Я даже думать тут не буду. Вы до мозга костей гриффиндорец, юноша! — зал опять ревел. Гриффиндор принял его не менее ярко, чем предыдущих новичков.        — Мелисса Маккензи! — Лили очень медленно подняла шляпу и положила себе на голову.        — Хм-м, леди, а я вас раньше не встречал? — сердце предательский дрогнуло у четырех людей в зале.— Вы необычайно умны и талантливы, мисс. А ещё храбры! Не каждый может перечить друзьям, когда они не правы. Я вижу некоторую трусость... может Когтевран? Или Пуффендуй?        У Лили засосало под ложечкой. На другой факультет она точно не хотела. Помощь из зала пришла неожиданно:        — В ГРИФФИНДОР ЕЁ! — Все обернулись к столу Гриффиндора и удивились, когда поняли, что кричал не местный крикун, а новичок — Оливер Кинг. — ГРИФФИНДОР! ГРИФФИНДОР        Джеймс начал скандировать, а потом к нему присоединился весь стол. Гриффиндорцы стучали ложками по столу, требуя новенькую к себе. И тогда шляпа прокричала:        — ЗАБИРАЙТЕ, ЧЕРТОВЫ ГРИФФИНДОРЦЫ, СПРОСУ НА ВАС НЕТ ХА-ХА! — Шляпа смеялась, и весь зал вместе с ней. А Лили под аплодисменты подошла к столу и села рядом с Джеймсом.        — Разве я мог отдать мою детку на растерзание змеям, воронам или барсукам? — Джеймс тихо сказал ей это на ухо. За что получил благодарную улыбку. — И ты мне за это должна, Э-э-э-эванс. Я потом скажу что.        Даже странно, что Лили ничего на это не ответила. Наверное, понимала, что надо его за это поблагодарить, или же просто была на эмоциях от ужасных мыслей о том, что ей придется жить в чужой гостиной с чужими людьми.        — ВСЕ ВСТАЛИ БЫСТРО. Я СЕЙЧАС ПЕТЬ БУДУ! — скамейки зашумели под смех. — Кхм-Кхм. —        Где это было?        Когда это было?        Ночью, а может во сне?        Что бы там ни было, я уже не помню,        Но, пожалуйста, люди, внемлите мне.        Грядет что-то страшное,        Страшнее Темного Лорда.        Вы спросите: "Что это"?        Я скажу — хаос.        Вы скажете: "Был же уже при Волан-де-Морте",        А я отвечу: "Там был луч света во тьме".        Погрязнет мир во мгле и разрухе,        Не будет и проблеска в этой войне.        Грядет тот, кто разрушит закон мирозданья.        Он тот, кто захочет благого.        Что благо для одного, то смерть для другого.        Брат на брата пойдет, сын на отца.        На планете не останется и кусочка, что можно будет назвать "Живая Земля».        Всё секретное станет явью,        Всё незаконное станет законным,        А спасти мир сможет тот, кто единственный маглом останется.        Шляпа прекратила петь. Сначала все пытались смеяться, потому что шляпа явно была навеселе. Но она начала говорить какие-то страшные вещи. Преподаватели помнили, что было в прошлый раз, когда шляпа давала предупреждение. Они были встревожены. Единственным, кто счёл песенку забавной, был Джей-Си:        — БРАВО, ШЛЯПА, ТЫ ЛУЧШАЯ! ДАЙ СЛОВА ПЕСНИ, Я ТЕБЯ МУЗЫКУ ПОДБЕРУ, ДЕТКА! — после этих слов обстановка разрядилась, потому что все уже знали, как Джей-Си сорвал свадьбу сестры концертом, и рассмеялись.        После невероятно сытного ужина ребята направились в гостиную.        Джеймс и Сириус сразу же сели на свои облюбованные места на диване и кресле, чем вызвали всеобщие удивление и негодование. Они привыкли быть королями Гриффиндора своего времени, а здесь, видимо, король Джеймс-Сириус. Но он принял новых друзей так, как будто знал их всю жизнь. Спелись они быстро.        Джей-Си принес гитару и запел, а Тэд задавал ему ритм на бонгах:       <i> We all wanna be somebody        We just need a taste of who we are        We all wanna be somebody        We're willing to go but not that far        And we all see through just like glass        And we can shatter just as fast        And lights been burned out for a while        I still see it everytime I pass*</I>        Гриффиндор пьяно аплодировал. Отмечали новый учебный год алкоголем, сигаретами, сладостями и музыкой. Джей-Си и Тэд здесь такие же заводилы, как Джеймс и Сириус в своем времени. Всеобщее веселье прервалось звуками уведомлений на телефонах. Кто-то зачитал вслух:        — "О, да, детки, это новый учебный год. Все слышали пьяную песню Шляпы? По-моему, её давно надо сдать в утиль, она конкретно поехала уже. Но главное не это. Вы видели новеньких? И я не имею ввиду первокурсников. МакГи сказала, что они из Швейцарии, но ходит слух, что они совсем не оттуда. Заплачу каждому по сиклю, кто предложит годную идею о том, кто они такие и откуда взялись. И да, ДС, обращаюсь к тебе, сладкий, кажется кто-то метит на твое место КОРОЛЯ школы. Держи корону крепче. А всем остальным желаю от души надраться перед первым учебным днём. Целую, ваша Проныра."**        Джеймс не знал, кто эта Проныра, но готов был убить. Кулаки сжались сами собой. Джей-Си заметил это, поэтому сказал:        — Я хочу убить её, с тех пор, как она появилась в сети в первый раз, три года назад. ДА, РОУЗ? — к Роуз он обратился, крикнув в зал.        — Когда ты уже поймешь, что это не я? Мне не надо тебя поливать говном. Ты и сам это замечательно делаешь.        Роуз даже не подошла к кузену, а ответила ему, продолжая стоять со своими однокурсниками у окна.        Гриффиндор затихал, когда король был недоволен. От него можно было ждать чего угодно. Честно говоря, сегодня он был особенно не в настроении, поэтому все очень удивились, когда он, вместо того, чтобы предложить всем забить и продолжить веселиться, взял гитару и ушел в комнату.        Джеймс принял это как знак, что надо взять веселье в свои руки. Играть на гитаре он не умел, но это не мешало ему включать музыку в телефоне и подгонять толпу. Веселились до тех пор, пока МакГонагалл не пришла и не пригрозила отчислением новичкам.        Джей-Си не спал все это время. Перебирал струны гитары и думал. Очень много думал. Может быть, он и ведёт себя как король, и все относятся к нему как божеству, но никто из них понятия не имеет, что он самый обычный подросток с недостатком отцовского внимания. А ещё он потерял своего лучшего друга. Если кто-то из вас когда-то терял друга, то вы, наверное, знаете, что при этом чувствуешь. Такое ощущение, что ты лишился части себя, очень важной части. Для него эта часть — совесть, вдохновитель, помощник. Фиа всегда знала, как его успокоить, чтобы он не натворил чего лишнего. Она столько раз помогала ему отвертеться от наказаний в Хогвартсе, а уж сколько раз помогала отвертеться от магловской полиции. А ещё она всегда слушала его нытье по поводу безразличного к его жизни папаши. Она умеет слушать. За те три часа, что он тут торчал, он порывался написать ей раз сто. Но всегда сдерживал себя, ибо она всё равно не отвечала. Все лето не отвечала и сейчас не ответит. Он держал открытой Карту Мародеров на странице с девичьими комнатами Когтеврана. Она была в своей постели все это время. Наверное, читала книжку или спала сном младенца. Милая маленькая сексуальная Фиалайт Фостер лежала в своей шелковой постельке в своей милой коротенькой пижамке с совой на груди, высунув одну ножку из-под одеяла, была невыносимо прекрасной.        Джей-Си ненавидел себя за такие мысли. Но тело его не слушалось. Всё лето не слушалось. А теперь будет ещё сложнее сдерживаться, когда она постоянно будет ходить по коридорам в этой своей обтягивающей короткой юбочке. Он не мог больше сдерживаться. Поэтому, когда ребята ввалились в комнату, слышна была вода в душе.        — С этим все ясно, — понимающе потянул Тэд, кладя руку на дверь ванной комнаты. — Смотрите, эльфы уже поставили вам кровати.        — Всего пять кроватей? Вас только двое было на Гриффиндоре? — поинтересовался Ремус.        — Ага, — Тэд завалился на свою кровать, в полете превратившись в самого себя. — В нашем наборе всего три гриффиндорца было: Джей-Си, Алиса и я. А если бы меня не было, а ведь не должно было быть, то их было бы двое. Видимо, поэтому Шляпа вас всех к нам отправила — вернуть долг Гриффиндору. Джей-Си отдувался за всех, как мог.        — По-моему, у него это хорошо получалось, разве нет? — Джеймс заступился за внука. Ребята залились смехом. Один Джей-Си превзошел все предыдущие курсы на Гриффиндоре в истории.        — Я так понимаю, наш дорогой король без памяти влюблен? — Сириус многозначительно кивнул в сторону ванной, сидя на окне и закуривая. — Не спрашивай, как я догадался. У меня есть друг, который вот уже лет пять себя ведёт так же. Да, Оливер? — за это он получил подушку в лицо. Но смеяться не перестал.        — Я так понимаю, что Оливер влюблен в Мелиссу? Не смотри на меня как на кальмара, оно и нюхлеру было понятно сразу.        Тедди за свои слова тоже получил порцию летящей в лицо подушки. Завязалась драка, посреди которой Джей-Си вышел из ванной и получил дозу вылетевших из подушек перьев прямо на мокрое тело.        — Я теперь не король, а курица!        Ребята ещё долго мутузили друг друга и смеялись, забывая все тревоги и печали, которых было, пожалуй, слишком много для таких молодых сердец.

***

       В кабинете директора чувствовалась тревожная атмосфера. Картины перешептывались, ветер гулял в своё удовольствие, задевая странные позвякивающие предметы на полках.        — Ты уверена в этом?        — Эта молодежь думает, если меня споить, то я не смогу узнать, что в их головах на самом деле. Чушь собачья! — Шляпа отвечала директору.        — Так, значит, это они? Они самые?— в интонации директрисы слышались нотки недоверия и удивления.        — Я абсолютно точно уверена, что сегодня распределила на Гриффиндор семнадцатилетних Джеймса Поттера, Сириуса Блэка, Ремуса Люпина и Лили Эванс. Я понятия не имею, как они оказались так далеко от своего времени, — Шляпа была непреклонна. Портреты директоров зашумели.        Директриса МакГонагалл упала в кресло и взялась за голову.        — И что же вы предпримете, Минерва? — Дамблдор спросил с портрета так же невозмутимо, как он делал это при жизни.        — Пока они ничего не натворили — ничего. А потом, наверное, придется рассказать Гарри Поттеру, что его семнадцатилетние родители здесь и сейчас. Наверное, мне пора в больницу святого Мунго.        — Это мудрое решение, Минерва. Нет, не про больницу, а про то, что пока надо подождать.        Предыдущий директор подмигнул из-под очков-половинок и направился вглубь картины, а потом резко развернулся и добавил:        — Я думаю, они оказались здесь не случайно. — А потом он исчез в темноте.