Триада

Она, наверное, просто выбрала деревню, а не его. Он бы предал всё ради них. Коноха была бы разрушена если бы Рин оказалась в деревне, но Девятихвостый итак последним эпизодом отнял у него и Минато. Как статуэтка на полочку в коллекцию коллекционера с отличным вкусом на редкие экземпляры. Раз - и еще одна могильная плита на окраинах деревни. Только она да кричащий блондинистый младенец остался от легендарного ниндзя – и монумент на горе – Минато вышел неплохо. Хорошо умирать молодым. Какаши задумчиво смотрит на Наруто и размышляет о том, что мальчишка чертовски похож на Минато. Разве что полосы на щеках, напоминающие о лисе внутри него – всё же от демона. А так – как не посмотри – обыкновенный ребенок, кричит, вопит и не соображает, что у взрослых сейчас есть проблемы поважнее его грязных пелёнок. И всё же что-то в этом есть. Дети. Новый человек со старыми генами. Даже если Минато умер – копна желтых волос живет и вновь маячит у него перед глазами. У Обито тоже могли бы быть дети. И у Рин. И, чем чёрт не шутит, даже у него самого. Сейчас уже поздно задумываться о том какими они могли бы быть и как они бы их делили. Все же, оборачиваясь назад, ему кажется это ненормальным проступком – а их отношения губительными. И всё же у сына Обито была бы его улыбка, чёрные волосы и чёрные глаза Учих. А впервые испытав боль он бы пробудил шаринган и возможно был бы таким же весёлым глупцом, как его отец. Однако всякие мечты и планы оборвала груда камней. Хатаке сложил полномочия АНБУ и переоделся в обычный джонинский жилет, который мгновенно состарил его на пару тройку лет, для себя он решил, что станет наставником для сына Минато. Не лучшее, конечно, решение, учитывая, что он не уберег ни Рин, ни Кушину, но попробовать в очередной раз его буквально заставили и он не может отказать. Всё же сын учителя. Да и этот мальчишка так одинок, прямо как сам Какаши. Грустно. Какаши хмыкает, поправляет жилет и отходит от кроватки. Наруто растет крепким парнем. За пределами больницы Какаши ждал Гай. Этот парень если и умел когда-то грустить, то при появлении Хатаке максимально быстро принимал вид весёлый и беспечный. Так и сейчас. Деревня лежала в руинах, на кладбище только успевали хоронить лучших из мира шиноби, а ему было всё не по чем. Он не терял веры в лучшее. Пожалуй, если бы не Майто, Какаши вступил в ту же петлю, что и его отец. Но молодой ниндзя снимал с его шеи веревки раз за разом, отнимал острые предметы, прикрывал, если Какаши решал совершить смертельный трюк в битве, а также много часто говорил и ни на секунду не оставлял одного. Не то чтобы Хатаке был слаб и пытался со всем этим примитивом закончить – но он просыпался ночью от кошмаров, слышал их голоса и откровенно говоря сходил с ума. Гай так ничего и не узнал об их нездоровой связи в команде, Какаши, впрочем, пришёл к выводу, что вряд ли кому-то это раскроет. Его странная любовь ушла вместе с ними в могилу. И если что-то там за смертью все же существует, они еще будут вместе, а пока он должен нести это бремя один. Вот только непонятно зачем. Жизнь наказывает его и вставляет палки в колёса, отнимает у него то, что он любит, но между тем не убивает. Стрелы разят мимо него и не задевают. Для чего всё это непонятно, но молить кого-либо об избавлении он устал и нацепив вечную ухмылку просто существует дальше. Бесцельно бредет с Гаем по центру Конохи, наблюдая за тем как люди восстанавливают деревню. Огромная лиса потрудилась на славу всеми своими девятью хвостами сбивая все вокруг. Кругом одни руины. - Не хочешь пробежаться вон до того столба? – Гай указывает куда-то очень далеко. Какаши даже не видит этого столба. - Прости, не сегодня, я кое-кому обещал, - улыбается Хатаке своей отработанной улыбкой. Раньше у него ее не было, и новая привычка Какаши Гая пугает. Однако джонин не дает товарищу ответить, он в прощальном знаке взмахивает рукой и сворачивает в первую попавшуюся улицу. Вообще-то у него действительно были планы и было бы неплохо от них отказаться, но он уже подходит к краю деревни. Кои какие места в Конохе были не тронуты. Хаос всегда забирает лучшее. Место куда он направляется – бордель. Стоит признать не впервые, но тем не менее он каждый раз по-мальчишески смущается и жмется у входа, но всё же решается войти. Это несерьезно в его молодые годы, но он как будто не может иначе. Ему нужна близость и, надо признать, у него своеобразные вкусы, но подпустить кого-то настолько близко он уже не сможет никогда. Он не заснет, пока в его постели будет кто-то, на кого ему не плевать, он буде прислушиваться не скрипят ли у порога гэта смерти. В тёмном полуподвальном помещении его встречает главная шлюха, она же здесь и администратор, и надзиратель, и главный консультант. Воздух здесь тяжелый. Запах неприятный. Те шиноби у кого есть деньги ошиваются в местах поприличнее, а здесь - одни неудачники. Зато шлюхи согласны на всё. Никто, впрочем, не догадается что Какаши еще не исполнилось и двадцати, но он всё равно переигрывает, опасаясь быть раскрытым и потому с шлюхами излишне уверен, через меру жесток, но по-другому не может. Он не смотрит на них и не перебирает, предпочитает сразу двух и ничего не имеет против если к ним присоединится кто-нибудь из его коллег. Не то чтобы друзей, но тем не менее, таких же как он, потерянных для чистой светлой любви. Когда он опускает одну из выбранных им шлюх на футон, он привычно скалится ей в зубы. Не от наслаждения или предвкушения, а просто потому что через миг он с головой окунется в свои фантазии, или выместит злость и обиду, тут уж, как повезет, даже для себя самого это раз за разом неизведанное. Можно с уверенностью сказать, что возможно даже ей будет больно, так, как на протяжении многих лет больно ему. Однако в этот раз его отвлекает настойчивый кашель и Какаши не без раздражения отворачивается от выбранной девушки в сторону отвлекавшего его источника звука. К удивлению Хатаке, это был Джирайя. Один из трёх великих санинов. Джонин тут же тушуется под взглядом выше стоящего по рангу шиноби и мгновенно отпускает девушку из рук, еще ни до конца осознавая, что происходит. Санин, судя по всему, и сам только что закончил развлекаться с одной из местных девчонок, он даже всё еще наполовину раздет. Несмотря на это Какаши чувствует себя единственным виноватым и совершенно не знает, что говорить, а потому молчит. - Не слишком ли ты юн для подобных заведений? – с широкой ухмылкой спрашивает санин. Какаши замечает, что он пьян. Еще бы. Каких-то нескольких недель назад он лишился своего ученика и видимо горе тоже предпочитает пережидать среди шлюх. Распространенная практика для шиноби. Хатаке хочет что-то ответить, но не может, он просто опускает глаза в пол и пожимает плечами, параллельно с этим застегивая брюки, которые уже успела наполовину расстегнуть проворная девушка. К слову, она так и осталась сидеть на футоне и с наигранным интересом наблюдала разворачивавшуюся сцену. - Прости, дорогая, но я не могу чтобы он истратил всю свою юношескую любовь на тебя, - продолжая надсмехаться, Джирайя достает несколько купюр и отдает их девушке. Затем он кладет руку на плече Какаши вынуждая того поднять голову. - Пошли, парень, не поверишь, но ты то мне и нужен, - говорит он и Хатаке кажется, что у него нет выбора. Ему вроде как немного даже стыдно за то, что в столь злачном заведении ему пришлось встретиться с великим ниндзя. «Откуда он вообще взялся в Конохе?» - на ходу размышляет Какаши, выходя вслед за учителем его учителя. Остается только надеяться, что во время нападения лиса на Коноху Джирайя не пропадал с шлюхами в местах подобных этому. Когда они наконец выходят из борделя дышится намного проще, а Джирайя наконец одевается и как будто не замечает с собой рядом джонина. Хатаке даже подумывает по-быстрому уйти, но тут санин снова к нему обращается, общепринятым жестом подзывает его ближе и ему ничего не остается как идти дальше по улице, стараясь не отставать от легендарного ниндзя. - Я хотел поговорить с тобой о моей новой книге, - говорит он. Какаши ничего не понимает. Если он и пишет новую книгу, то говорить об этом было бы предпочтительнее с кем угодно, но не с ним. Хатаке редко читает. У него просто нет времени или сил, а несмотря на то что он достаточно умён, все же вся его мудрость воспитана тренировками, опытом и смертями. Когда жизнь регулярно отрывает от тебя куски жизненно необходимого материала, перестанешь быть дурачком в любом случае. - Минато подкинул мне идею Становится еще более непонятно - Это эротический роман Какаши отчего то становится неловко, ему даже кажется, что санин издевается над ним. Но выбора у Какаши нет. Во-первых, он не может просто взять и уйти просто из уважения, а во-вторых он рад поговорить с кем-то, кто хоть немного разделяет его потерю. Даже если они не говорят о Минато, Какаши чувствует тоску по нему и видит ее в глазах Джирайи и в том, как он произносит имя своего ученика. - Он о трёх молодых ниндзя. Они любят друг друга. Все трое. Понимаешь? Сердце Какаши пропускает удар, а затем учащается пульс, его даже немного тошнит. Он не смотрит на Джирайю, хотя уверен, что тот обернулся в его сторону и изучает реакцию. Самое время поблагодарить маску, которая всегда на нём. - Все трое? – спрашивает Какаши. Играть дурачка ему кажется бесполезным, но он хотя бы пытается. Судьба любит над ним пошутить и может быть это ее очередная ирония. - Да, - спокойно отвечает Джирайя, без капли смеха в голосе, - Это необычно. И возможно многим непонятно. Хатаке не думает, что ему уместно что-то говорить. Он только думает о том, что мог ли Минато о чем-то доказываться и голос в голове упорно подсказывает ему: не мог. Абсолютно никак не мог. И всё же. - Ты прочтешь её? – не обращая внимания на молчание Какаши, санин снова спрашивает, - Я хотел дать её прочитать Минато первому, но, как видишь, это уже невозможно. Однако ты знал его и может быть сможешь мне передать, чтобы он сказал? Хатаке по-прежнему напуган и не знает, как реагировать, но он кажется соглашается, или по крайней мере неуверенно тянет руку к рукописи, протягиваемой Джирайей. - Да, - выдавливает он из себя и тут же опускает глаза на первые строчки. Ничего примечательно. Книга начинается с описания заурядного дома шиноби. - Спасибо, - наконец в голосе санина Хатаке улавливает настоящую неподдельную скорбь, - Он был хорошим учителем? - Лучшим, - не поднимая глаз, отвечает Какаши. Затем они расходятся. Уже позже, развалившись на кровати у себя дома, он решает наконец взяться за книгу. По началу ему страшно. Ведь там действительно может быть то, что он боится прочесть больше всего – их сокровенная тайну. Но книга о других шиноби. Они старше, опытнее и измотаны жизнью, двое мужчин – совершенно разные и женщина как то, что их объединяет и заставляет забыть всякие разногласия. С первых страниц Какаши проваливается в чтение на долгие часы, но буквы на бумаге так затягивают его, что он не замечает собственных мыслей в голове, он видит только картинки и слышит только голос рассказчика, не замечая, как пролетает время. Долгое чтение утомляет его, но он борется со сном, пока усталость не побеждает его окончательно, и он не засыпает с несколькими оставшимися листами в руках.