Шоу иллюзиониста

- Что, даже не соизволишь рассказать старику, кому он обязан очищением от Дара Хирсина? – вкрадчиво поинтересовался имперец, не сводя внимательного взгляда с пары лесных стражей, вставших на защиту хозяйки соснового бора. Дышалось удивительно легко, и Солустий подозревал, что росту леса немало поспособствовала магия его бывших обитательниц. Необычно толстые стволы сосен темнели могучей стеной, кое-где уже вились стайки светлячков. Один из спригганов пошевелился, и имперец различил багрянец призрачных листьев, спиралями крутящихся вокруг узловатого тела создания: недавно переродившаяся матрона – надо быть осторожнее с раздражительной после линьки стражницей. - Издалека начинаешь, - наконец отозвалась ведьма, едва заметно покачнувшись. Рой светляков пронёсся мимо её лица, и Солустий с облегчением заметил, что проклятие не успело коснуться его давней подруги: на измождённом лице блестели знакомые настороженные глаза. Никаких перьев и когтей не наблюдалось. От когда-то роскошной гривы волос остались вьющиеся волны, ореолом окутывавшие маленькую головку Элки, ремни висели на исхудавшем теле. Солустий подбросил магический светильник, укрепляя его над поляной, и вздрогнул, увидев витиеватый узор из шрамов, вгрызшийся в кожу ведьмы. Элки приблизилась к молодому сприггану, касаясь когтистой руки стража леса. Сейчас она едва выглядывала из-за спины существа, и Солустий буквально физически ощущал её страх. - Я люблю собирать редкие ингредиенты, как ты знаешь, - трясущиеся пальцы ведьмы судорожно сжались на предплечье сприггана, но имперец продолжал: - Однако из последней ведьмы Питчблэк я зелье варить не собираюсь, да и голова твоя лучше смотрится на твоих собственных плечах, чем на пиках ограды Йоррваскра, дорогуша. - Я не хочу умирать, - светлый глаз, что был виден из-за сприггана, медленно закрылся и тут же распахнулся. – Уходи, Солус… - Эла, - нежно проговорил маг, разводя руками. – Неужели ты тут так и останешься? Одна-одинёшенька, порождая новые слухи? Кажется, легенда о происхождении ворожей так и начиналась. - Я не одна, - послышался вздох в сгущающихся сумерках, - у меня есть друзья. - Они всё-таки больше твои питомцы, чем друзья, - возразил Солус, делая шаг. Мерцающие изумрудными искрами листья сприггана завихрились ещё быстрее, выдавая тревогу существа. Элки вышла из укрытия, свистящим шёпотом отпуская стражей. С шорохом создания леса скрылись среди деревьев. Солустий, сцепив пальцы в замок, укоризненно смотрел на свою бывшую подчинённую. На взъерошенные волосы волшебницы сел ночной мотылёк, подрагивая хрупкими крылышками. - Ты и впрямь отступница, как писал Гербейн в своём неоконченном труде, - задумчиво произнёс имперец, наблюдая, как насекомое спокойно сидит на голове последней из отрёкшихся ворожей. – И ты заставила меня побегать, прежде чем я нашёл рощу. Элки не ответила, грустно глядя вдаль. Её голова чуть покачнулась, когда маг заключил её в объятия. - Это место стало могилой для людей, Эла. Ты живая, и тебе здесь делать нечего, - уговаривал подругу Солус. – Идём со мной. Волшебница выскользнула из его рук, упрямо мотая головой и стряхивая ночную бабочку: - Некуда мне идти, мой дом, - она горько усмехнулась, - здесь. - О да, и здесь ты умрёшь, одинокая, брошенная и никому не нужная, - притворно зарыдал имперец, тут же разражаясь смехом. – Ты пропиталась патетикой Скайрима по самую макушку, а ведь северной крови в тебе ни на унцию! Ну, опыт подсказывает мне, что ты по-хорошему не любишь, - маг хрустнул пальцами, разминая ладони, и Элки слишком поздно сообразила, что он собирается делать: её губы и язык онемели. Схватившись за челюсть обеими руками, ведьма скорчила отчаянную гримасу и развернулась, намереваясь убежать. Возникшая из сумрака фигура с тяжёлым мечом преградила ей путь, и Элки беззвучно закричала, вскидывая руки в беспомощном жесте. Солус хохотал за её спиной, уперев руки в бока. - А ты думала, я один приду? – задыхаясь от смеха, спросил имперец, видя, как с губ молодой женщины слетают неслышные проклятия. – Не-ет, Вилкас, хоть и потерял все атрибуты оборотня – кстати, ты мне должен за избавление, твой зверюга мне руку прокусил, до сих пор читать заклинания нормально не могу! – просто превосходный попутчик и следопыт, так что смирись, ведьма. - Ты не мог как-нибудь помягче, Солус? – морщась от очередного приступа веселья мага, проговорил соратник, настигая волшебницу и хватая её мельтешащую руку. - Перед тобой, дорогой мой неуч, последняя из Питчблэк! Ну что, голову ей с плеч? – надрывался имперец, глядя, как Элки пытается вывернуться из хватки норда, с ужасом отскакивая от Небесного клинка. Норд невозмутимо сунул оружие в ножны за спиной и встряхнул обезумевшую от страха ведьму: - Ну и скверная же ты баба, уймись, наконец! Самое страшное, что может произойти с твоей головой – Белая Грива оторвёт тебе уши за молчанку и тайны в его доме, - он шлёпнул её по щеке, приводя в чувство и отмечая знакомый и волнительный блеск гнева в глазах волшебницы. Некоторое время спустя, преодолев сопротивление и на всякий случай связав руки Элки, Вилкас втащил её в седло перед собой. Прохладный ветер гладил лица путников, мерцал россыпью Вор, имперец впереди мурлыкал какую-то мелодию, и спина волшебницы наконец расслабилась, оперевшись о нагрудник соратника. - Ты знаешь, после этого путешествия появится уйма шуток про лишнюю голову у ведьмы, - произнёс Вилкас, украдкой вдыхая травяной аромат волос ведьмы. – И правда, все твои проблемы из-за этой детали. - Заткнись, - хрипло отозвалась та, удобнее устраиваясь. – Я как-то обещала Солусу, что он пробежится по городу в женском платье. Кажется, у него появится пара. - В последний раз, когда ты посмела мне угрожать, всё закончилось иначе, - прошептал воин, пряча усмешку в мягких волнах на затылке спутницы. - Я, пожалуй, поеду вперёд и распоряжусь насчёт ночлега, - прервал их маг. – Я люблю участвовать в безобразиях, а не наблюдать. Но с такими занудами, как вы, мне ничего не светит, по всей видимости. - Ты совсем другой, - заговорила Элки, едва имперец скрылся за поворотом. – И пахнет от тебя теперь совсем иначе. - Некоторые вещи всё-таки не меняются, - одна рука всадника отпустила поводья, скользнув под грудь волшебнице и притиснув её к нагревшемуся нагруднику. Под пластиной металла и слоем ткани ровно билось успокоившееся сердце искателя, достигнувшего своей цели.