Черлидерша

      Мы с Котом искали источник того странного звука. И мы его нашли. Этим источником оказался Ден, который к моменту нашего прихода стоял, отряхивая коленки от пыли. Рядом с ним стояла какая-то блондинистая девушка, которая недовольно смотрела на парня.       — Тихо ты! Не хватало ещё привлечь никому ненужное здесь внимание! Ты помнишь, о чём мы договаривались? — Ден исподлобья посмотрел на неё. Я сделала предположение о том, что эта блондинка и есть та самая Тереза, Нуар согласился со мной.       — Да помню я! Мы так и будем стоять здесь или пойдём к Мистеру? — спросил парень, постоянно оглядываясь, словно знал, что мы спрятались с Котом недалеко, в кустах. Тереза кивнула и, махнув рукой, направилась в неизвестном для нас направлении. Ден, вновь оглянувшись, пошёл за ней. Мы приняли решение идти за ними.       — А ты говорил, что это просто кот!       — Ну, кто же знал, что это необходимый нам тип?       Мы шли за ними, наблюдая как Ден берёт за руку Терезу, что-то шепчет ей, обнимая, целует в щёку. Невольно начинаю краснеть, понимая, невольными свидетелями чего мы являемся.       — Может пойдём отсюда, Моя Леди? Непохоже, что они собираются совершить очередное злодеяние… Мы только зря потратим время.       — Нет, Кот. Мы проследим за ними, чтобы узнать, где они планируют свои нападения.       — Где-где… — проворчал Нуар, — Наверняка в таком же заброшенном здании, которое мы не раз посещали.       Кот лишь посмотрел скептически на голубков взглядом «Они будут планировать нападения?» Затем пожал плечами, медленно продолжая идти за злодеями, бубня себе что-то.       — Ты всё ещё думаешь о ней? — спрашивает Тереза у Дена.       — Иногда. Но уже гораздо меньше. — девушка лишь кивает — Она враг. И после того, как мы получим их талисманы, наши пути больше не пересекутся.       — Они говорят о тебе? — встревоженно спрашивает напарник, я лишь пожимаю плечами, глядя на Дена, и не замечаю, как сильно напрягается Кот, как сжимает ладони в кулаки.       Мы продолжали следовать за ними, пока не дошли до здания. Недавно построенного здания. Мы, недолго думая, вошли в него следом за «типом». Они спокойно прошли в, кажется, гостинную, где за столом сидел какой-то мужчина. Он казался высоким, был одет в костюм, состоящий из жилетки цвета кофе и кристально белой рубашки. Создавалось впечатление, что за столом сидел не просто мужчина, а настоящий джентельмен. Этот джентельмен наблюдал за огнём в камине, держа в руке чашку, предположительно, с чаем, и совсем не обратил никакого внимания на вошедшую парочку.       — Мистер, как вы? — спрашивает Ден.       — Замечательно. Как видишь пью чай. — следом за ответом Мистера последовал страшный, заставляющий вздрогнуть кашель. Тереза сразу подбежала к мужчине, затем достала из кармана какие-то таблетки, положила одну из них в чашку Мистера и заставила его допить её содержимое.       — Его состояние ухудшилось. Врачи говорят, что нужно срочно делать операцию. — сообщила она, глядя на Дена. — Но проблема в том, что ни один из французских врачей не решается взяться за неё. А медлить нельзя. Я нашла одного хирурга. Но он из Германии.       — Я не полечу! Вы не… Кха-кх… — его фразы прервались очередным пугающим кашлем.       — Отец! Как ты не понимаешь?! Каждая минута может стоить жизни! Ты же не хочешь всё потерять из-за этого чёртового кресла?!       — Вы не заставите меня вновь сесть на эту коляску! Прекрати, Тереза! К тому же у нас ещё нет талисманов ЛедиБаг и Кота Нуара.       — К чёрту талисманы! — в глазах девушки собрались слёзы, — Я не могу потерять ещё и тебя! Не могу… Как ты не понимаешь…       Мистер попросил подойти Терезу к нему, после выполнения просьбы он крепко, по-отечески обнимает её, словно она самое ценное сокровище в этой Вселенной. Ден стоял в стороне, глядя в пол и о чём-то задумываясь. Мне показалось, что он чувствует себя неловко. Мужчина провел ладонью по её лицу и прислонился своим лбом к её. Наблюдать за этим было постыдно: сильно ощущалось, что мы здесь лишние. Видеть чью-то семейную драму и не сметь помочь — самое ужасное, что может произойти с героем.       — Тереза… Я очень сильно кх-кх… люблю тебя кх-кх… — произнес он, прерываясь на кашель.       — Мы всё равно довезём тебя до врача!       — Тереза…       — Мистер, она права, — вмешался Ден, подходя к девушке и обнимая её. Блондинка лишь сильнее прижалась к нему, пряча своё лицо и слёзы, — Пока вы ведёте себя как ребёнок, время идёт! Поэтому перестаньте ломаться! Всё уже давно решено.       После все сели за стол, а мы с Котом приняли решение покинуть это здание. Находиться в эпицентре событий и не сметь помочь человеку сложно и тяжело морально.       — Кот, завтра мы поставим точку в этой истории с типом. Пойдём сюда после…       — Прогулки по Парижу! — перебивает меня Нуар.       — Что? Я вообще-то хотела сказать после уроков, но если ты приглашаешь, так и быть.       Мы разошлись до завтра. Дома я просидела, несколько минут глядя в одну точку. Видимо, сидела я так долго, потому что успела напугать Тикки, которая летала возле меня, пытаясь обратить на себя внимание.       — Маринетт? Ты в порядке?       — Да. Просто… это так странно…       — Что странно, Мари?       — То, что эти люди, что придумывали столь ужасные и безжалостные планы, те, кто собирались эти планы осуществить… Что они так к друг другу относятся, что они готовы помогать друг другу, что они любят друг друга. Это так странно, Тикки…       — Не вижу здесь ничего странного, Маринетт. Они ведь тоже люди. Люди, которым не повезло где-то в прошлом, в котором произошло что-то такое ужасное, что сделало их такими. Но это вовсе не значит, что они не могут испытывать те же чувства и эмоции, что и остальные. Просто людей, к которым они что-то чувствуют, очень мало.       — Спасибо, Тикки, — произнесла я, доставая печенье для квами.       — За что?       — За то, что поддерживаешь меня.       После я решила позвонить родителям, у которых выяснила, что фестиваль закончится через три дня, и они при первой же возможности прилетят обратно в Париж. Узнала, что дядя передаёт привет мне и «тому парню, переводчику. Маринетт, что за парень? У тебя кто-то есть?» Позже я рассказала о турнире и финале, о нашей команде и соревнованиях черлидерш и о многом другом.       На следующий день мы с Котом гуляли по Парижу днём. На моей памяти это было первое свидание, которое проходило в светлое время суток. Нуар подарил очередной букет цветов.       — Знаешь, что сейчас творится в ЛедиБлоге? — спросил он, я помотала головой, — Все обсуждают твоё интервью. Они просто до ужаса рады за «милого Котика», которого наконец заметила холодная ЛедиБаг.       — Поэтому все смотрят на нас, словно мы только что сыграли свадьбу? И я не холодная!       — Возможно.       — На какое из утверждений ты ответил, Котик? — Нуар хитро улыбнулся.       Прогуляв по Парижу пару часов и вдоволь наевшись «самого вкусного в мире мороженного» (как сказал продавец), мы отправились как раз в то самое здание, в которое вчера заходили следом за «типом». К нашему удивлению там никого не оказалось. Ни в гостинной, ни на кухне, ни в ещё какой-то комнате, похожей оформлением на кабинет. Их не было нигде. Остывшие угли в камине указывали на то, что хозяев нет дома уже давно.       — Где они могут быть? — недоумевал Кот.       — Помнишь, вчера они говорили о враче в Германии?       — Конечно. Но мы ведь не полетим в другую страну? Это не в нашей компетенции.       — Что? Нет конечно! У нас ещё есть шанс перехватить их в аэропорту.       — А сразу сказать об этом сложно было?       Мы направились в ближайший аэропорт, надеясь застать их там.       — А как мы узнаем, каким рейсом они улетают?       — Думаю ближайшим рейсом до Берлина.       Мы вбежали в здание аэропорта, сразу же привлекая внимание к своим персонам. Но к нам не подходили, и хорошо. Почти добежали до стойки регистрации, как услышали оповещение: «Рейс №* Париж — Берлин — Лондон — … отправляется через пятнадцать минут. Просим всех пассажиров занять своим места». Это объявление заставило нас остановиться возле огромнейшего, от пола до потолка, окна. Удивительно, но здесь, в этом месте, не было людей. Совсем.       Кот посмотрел на меня, а я повернулась лицом к окну.       — Не успели? — спросил он, боясь моей реакции.       — Не успели. — кивнула я.       На улице уже был поздний вечер, почти ночь. На небе, окрашенном солнцем в персиково-розовый оттенок, можно было увидеть, если как следует приглядеться, первые звёзды. Закат. Как красиво! Может быть для этого и делают такие большие окна? Для того, чтобы наслаждаться прекрасным видом. За окном взлетали самолёты. На борту одного из них «тип». Они наверняка начнут новую, возможно, более успешную жизнь.       — И что теперь будем делать?       — Жить дальше.       — Я о «типе», Моя Леди.       — Ничего. Пусть у них останется этот шанс на светлое будущее.       Мы продолжали стоять, глядя в окно. Кот аккуратно подошёл ко мне со спины и обнял. В его тёплых объятьях, полных любви и нежности, я чувствовала себя любимой и защищённой. Что бы я делала без него? Сейчас совсем не хочется об этом думать. Мы смотрим, как самолёт до Берлина взлетает в воздух. Провожаем его взглядом, желая попутного ветра.       Мы перебрались на крышу аэропорта, где сели, наблюдая за тем, как на небе появляются звёзды. Кот аккуратно берёт меня за подбородок и, смотря мне в глаза, сокращает расстояние между нами, оставляя буквально несколько сантиметров, таким образом спрашивая разрешение. Я закатываю глаза и быстро убираю те жалкие сантиметры, что остались между нами. Его руки на моей талии, мои пальцы вновь зарываются в его волосы как тогда, в парке. Но в этот раз я сама разрываю поцелуй. Кот смотрит на меня разочарованно, взглядом спрашивая «Почему?».       — Поубавь напор, Котик. У нас с тобой ещё всё впереди. Давай просто посидим, любуясь открывшимся видом!       — Мы ещё успеем насидеться. У нас, как ты сказала, всё ещё впереди. — он вновь приблизился, оставляя те самые чёртовые сантиметры, разделяющие нас, и в самые губы прошептал, — Поэтому дай мне просто насладиться моментом.       Я была не против, хоть мне и хотелось просто сидеть, любуясь небом и звёздами на нём. Пока мы целовались, закрыв глаза и наслаждаясь моментом и друг другом, самолёты продолжали взлетать в небо.                     

— Ты должна мне свидание! — произносит он, когда солнце встаёт над Парижем. — А сейчас-то за что?! — Я ведь сразу сказал, что это целая группировка! — Ох, Кот, ты неисправим! — вновь закатываю глаза и целую своего, теперь уже точно только своего, парня.