Окроплённый кровью Демона-Императора

— Ваше тело более гибкое, чем вы думаете. И вновь Скай, исполняя один из актов ритуального Клионского танца Неба, Солнца и Воды, на том же самом треклятом движении не смог верно развернуться и не удержал равновесие. Снова утомлённая учитель спустя уже один круг минутной стрелки наблюдает неуклюжее падение великого короля Эраклионского. Словно сила какая-то иная его больше остальных, ступающих по землям планеты, притягивает вниз! Или фруктовый салат с йогуртом за обедом даровал слишком малый запас энергии для крепкого мужчины? Но оценила ни единожды упорство Его Величества по достоинству леди-танцовщица. Но и, порой, создаётся зудящее впечатление, что всё же недооценила она стремление короля — с неопределённой попытки он смог повторить без ошибок два первых акта. А когда стрелки наручных часов на серебряных цепочках на тонком запястье леди показывали сорок минут от времени начала занятия, Эраклионский правитель сжал в руках жезл, искрящийся серебром и драгоценными камнями, для исполнения третьего, также ранее выученного акта танца. И кто бы мог подумать, что каждый раз он будет падать на одном и том же моменте! Учитель всё смотрела и изучала своего ученика, но никак не могла отыскать причины. Словно разум не желал ей открывать истины, пока не пройдёт достаточно времени мучительных тренировок монарха, пока минутная стрелка не коснётся первой секунды второго часа занятий. — Ай!.. Кх… — вновь приглушённое падение на лакированный паркет, и король, опираясь о пол, вновь поднимается, но, что заметно, с каждым разом выровнять спину для неисчислимой попытки верно от начала до конца исполнить каждое движение третьего акта ему становится тяжелее. Волосы, туго связанные в высокий хвост, растрепались, несколько прядей выскользнули из узла атласной белой ленты и упали на уши, виски, мешаясь при танце, щекоча скулы и лоб. Лицо и шея покраснели от напряжения, с тяжёлым дыханием с его губ срывались последние капли энергии, стекая потом по взмокшей горячей коже. Футболка теперь покрылась влажными пятнами, что столь неэстетично для превосходного правителя. Но не волновало это Эраклионского. Он вновь отдышался, утёр пот со лба и подбородка и, опёршись о колени, поднялся. Но тут же пошатнулся, что немедля пресёк и заставил себя вновь с уверенностью сжать жезл и выровнять спину. Помнил он ощущение сверкающей бодрости, что обдула его морозной свежестью эраклионской зимы, и Солнце благодарил. И отныне молил его о помощи — ему необходимо ещё немного силы! Восстановить прикосновением лучика светила, мягко теплящегося в его душе, растраченную энергию!.. И продолжить занятие! Он должен доказать учителю, что вовсе не является бездарным! Что сильны его ноги, крепка его спина, что выровнена в идеальной королевской осанке! Что стремление его, упорство безгранично! Что леди не зря драгоценное время своё оставляет здесь, в Эраклионском дворце!.. Но едва первое движение совершил, как правая нога его занемела и сдвинуться с места не пожелала, как бы эти мгновения до нового болезненного падения Скай её не молил. И рухнул король с громким вздохом прямо на грудь. Жезл выскочил из его рук и отскочил в угол тренировочного зала. Идеальный король пытается исполнить любое своё деяние столь же идеально, как и его вышколенный в юности царственный стан. За это нельзя винить одарённого монарха, но в момент изучения танца это, возможно, несколько позволительно. Тогда-то и поняла леди-танцовщица, чего её ученику, одарённому крепким телом, не менее стальным разумом и чугунным упорством всё же не хватает. Гибкость была не единственным недостатком зацикленного на идеальности правителя. В его танце не было души. Ритуальный танец Неба, Солнца и Воды исполняется монархом королевства Клион, что ныне Эраклионом называется, дабы соединить в себе все желания своего народа и воспеть мольбы людей покровителям великим во благословение и защиту государства на многие годы. Не нужно столь кропотливо каждое движение вторить, не нужно помнить, сколько градусов необходим наклон головы. Нужно, чтобы душа короля, сжавшего в своей руке жезл Ветра и осмелившегося воззвать к Небу, Солнцу и Воде, была открыта, и через справедливую чистую сущность монарха тянулись миллионы миллионов нитей Судеб его народа, их искренние и несколько лукавые чувства, их отчаянные желания, их далёкие мечтания, волевые стремления и потаённые страхи, отринуть которые они хотят своими сердцами. «Ха… Король… — изрекла вздох леди, качая головой. — Всё-таки как бы хорошо не знала я искусство танца, не быть мне учителем! Какая досада! Совсем невнимательна!» Король поднялся вновь, хоть и не без труда, но смог вновь встать, шипя от боли в коленях и потирая ушибленный лоб. Отряхнулся, нашёл взглядом жезл и спешно поднял его, в беспокойстве осматривая — не отскочил ли какой камешек из его серебряной рукояти. Кажется, все драгоценности были на месте. Но продолжить попытки учитель не позволила. — Позвольте, Ваше Величество, ненадолго отработку актов ритуального танца прервать, — произнесла лаконично леди и прошла в центр зала. Она встала напротив короля, подняла голову, на высокого мужчину, ощущая его горячую отдышку на своей коже, и положила руки на его плечи. После чего начала леди тонкими, но, как оказалось, сильными пальчиками перебирать и напряжённые мышцы Эраклионского разминать. — Но что вы… Ох… Ой… — вздрогнул Скай, пригибаясь. Кажется, некая нервная точка оказалась под ладонями леди-танцовщицы, и, ощутив себя на массажном столе под умелыми ловкими руками Эмилио, король внезапно ощутил расслабление. — Ваше тело очень напряжено. Мышцы стонут в мольбе о помощи. Боюсь предположить, сколько боли вам приносит каждое движение. Хоть вы и совершили достаточную разминку перед началом тренировок, но кажется, вашему затёкшему телу, что в течение семидневки постельному режиму подчинялось, этого было недостаточно. Скай промолчал. Хоть и не его был выбор столь много дней разглядывать узоры на тяжёлых зимних пологах бархатного балдахина, что предназначен для сокрытия правителя и его будущего супруга от суровых эраклионских морозов, что глубокой ночью могут в приоткрытое окно ворваться во время их крепкого сна. — Понаблюдав за вашим танцем, я пришла к важному выводу, — леди опустила руки, скользнув тонкими ладонями по груди ученика. Серьёзным взором жемчужных, словно прозрачных глаз она посмотрела на короля. — Вам необходимо для начала научиться исполнять балет. — Балет?! — опешил король, едва вновь не споткнувшись о собственную ногу. — Но это великое искусство танца… — Верно. Оно довольно трудное. Особенно таковым считают его мужчины. Ведь как показывает практика, тела мужские менее подготовлены к тому, чтобы их крепкие натренированные мышцы столь мягко и свободно сгибались в самых трудноисполнимых позах. Вы, Ваше Величество, прекрасно вальсируете, как и подобает монарху. Но знаний «квадрата» для исполнения столь сложного танца, как ритуал Неба, Солнца и Воды, недостаточно. — Вам нужно лишь понять и научиться исполнять основы классического балетного танца и тогда совершить ритуальный танец, каждый его акт воплотить в реальность собственным телом, труда не составит, и падать на ровном месте вы более не будете. Чувство равновесия, ритм, гибкость, изящность в высшем её проявлении будет в каждой клеточке вашего тела. Ведь не иначе как сам традиционный танец короля для Неба, Солнца и Воды и объединяющих их Ветра, — леди мягко коснулась жезла в руках настороженного короля, — основан на движениях балетного танца. С трудом нашёл монарх, что ответить, хоть и обронил первое в голову пришедшее: — Учитель… Вы знаете балет? То легендарное искусство балета, практикующееся только в королевстве Эсперо? Балет. То, что в мирах безмагии распространено повсеместно, во Вселенной, волшебства полной, оно лишено известности. Лишь на Эсперо существует единственная школа балета, где также обучают любым иным видам танца, но стоимость познания данного изящного искусства… возможно, ныне позволить себе могут лишь потомки королевских кровей, в кошелях которых переливчато и густо звенят монеты. — Да. Многие годы я отдала Академии Балета в королевстве Эсперо, точнее, — леди вздохнула с трепетной улыбкой, — всю свою жизнь. Сколько себя помню, я проводила каждое утро у станка и вновь плавно исполняла efface, а после долгие часы оттачивала arabesque… Я не рождена на Эсперо, в последние годы эта планета стала моим домом. Столь приятно пребывать в королевстве, где в любое мгновение можно прогуляться по благоухающему цветами и свежестью парку, а вечером в городе, где вечно кипит жизнь, посетить любимый ресторан, где подают чудесных гребешков под соусом из лайма и самых свежих устриц! — мечтательно протянула леди. Отчётливо Скай ощутил, как начинает нервничать, и в то же мгновение мягкое сияние Солнца в глубине души успокаивало, и король понимал — более такой же ужасной белой пеленой помутившей все органы чувств паники он не ощутит благодаря своей невероятной магической силе, одарённой собственным разумом. Но не оборачиваясь на эмоциональную составляющую… Проблема оставалась на своём месте и её нужно было немедленно решать! Скай натыкался на то, что его с минуту на минуту эта милая леди примется разминать, разгибать и скручивать его, ломая конечности в попытках вывернуть руки и ноги в природой не установленном направлении. Чего королю не хотелось, хоть и от недавнего ранения он благодаря Солнцу уже оправился. Придирчиво Эраклионский себя осмотрел и даже ощупал под несколько удивлённым взглядом леди-танцовщицы. Крепкие, но не выделяющиеся мускулы, постоянные тренировки в академии мечников Красный Фонтан даровали принцу, ныне королю Эраклиона крепкое и красивое тело. Сильные руки, выносливые ноги, гордо вскинутая голова и королевская осанка. Сбалансированная диета. Неустанно монарх великого королевства следит за своей внешностью, изо дня в день окружают правителя множество людей, изменений в нём не замечающих. И как минимум три раза в семидневку король берёт в руки полюбившийся королевский меч, увитый золотом и серебром, усыпанный драгоценными камнями, и посещает тренировочный зал для упорной тренировки до или после рабочих часов, а порой, во время обеденного перерыва. Но чего же ему не хватает?.. — Отлично, на том и порешили, — с готовностью сказала учитель. — А для начала я достаточно разомну и разогрею ваши мышцы. Нам не нужны травмы, хоть и ваша могущественная сила Солнца в единое мгновение исцелит любое растяжение и перелом. Ская дрожью пробрало. «Перелом?! Что это за дьявольское искусство танца такое?!» Мягко учитель хлопнула в ладони, и рядом на полу расстелился тонкий пурпурный коврик. Леди-танцовщица обошла короля, повернула его к коврику и расположилась теперь со спины. И коснулась его лопаток. — Не могли бы вы опуститься на колени на этот коврик и расслабиться? — просьбу учителя Скай постарался выполнить, насколько тело его позволяло плечи опустить во вздохе расслабления. — А теперь лягте на грудь. Дождавшись, пока ученик примет верную позу, девушка вновь приблизилась. Леди одной рукой коснулась плеча, а другую положила куда-то между лопаток и немного надавила. Королю подумалось, знает учитель некоторую точку в теле человека, которая позволяет определённым мышцам двигаться свободнее, и легче и противоречить не стал. Захотелось выразить несколько вопросов… лишь после следующих её слов: — Возможно, сейчас будет несколько больно. Но Скай не успел и слова обронить. Ранее хрупкая лёгкая леди, словно облачко, с небес спустившееся… стиснула гибкими крепкими пальцами его лопатку и, надавив на плечо, слегка потянула, массируя. Хотел бы разобрать Скай, что в мыслях его пронеслось, но крик, из груди с хрипами вырвавшийся, и слова уронить не позволил. — А… Аа! Учитель! — возопил король, чертыхаясь. — Агрх!.. Что вы делаете?! Вы же сами говорили, что травмы не желательны!.. — Придётся потерпеть, Ваше Величество! — пыхтя, ответила учитель и, наконец одну лопатку отпустив, руки поменяла и взялась за другую По телу Ская прошлась дрожь — сейчас… снова… Боль! Из горла короля вырвался хрип и протяжный стон. Он трепыхался и неосознанно пытался вырваться из сильных крепких рук учителя, скребя ногтями по спортивному коврику. Хоть и разумом понимал, что это было необходимо для исполнения желанного ритуального танца. Оставалось лишь взмолиться и держать своё тело на месте. — Но… — Скай откашлялся, в горле его ужасно пересохло. — Моё тело и так гибкое! Достаточно гибкое! Но оно не желает быть изящным при таких обстоятельствах!.. Ай!.. — сошёл на стон правитель, падая лицом на коврик. От неравной борьбы крепкого мужчины и хрупкой леди-танцовщицы лента с волос спала и теперь растрёпанные влажные от пота локоны полностью заслонили его взор. От удивления учитель даже приостановилась. — А… при каких же… обстоятельствах? Скай осознал, что ляпнул, и не подумав о последствиях! Скулы его, от учителя не скрытые волосами, подобно несмышленому юнцу, предательски наливались ярко-красным смущением. — Ладно, я поняла. Более вы ничего не скажете, — все волнения немедля прервала учитель и вернулась к растяжению мышц. — Но, как бы то ни было, вы должны добиться этой гибкости, о которой вы говорите. Не забывая о том, насколько важно открывать душу во время исполнения танца Неба, Солнца и Воды, представьте себя в тех обстоятельствах, в которых вы ощущаете себя расслабленным и изящным. Теперь-то смущение заставило лицо Ская вовсе вспыхнуть алым, и король, мыча, немедля спрятал лицо от учителя. Как? Лишь в едином месте мог ощущать Скай полноценное расслабление — в постели, дрожа под искусными горячими ласками возлюбленного жениха. И как возможно представить себя в столь интимных обстоятельствах пред тысячами эраклионцев на площади во время исполнения ритуального танца?!.. Впервые столь легко придворному магу удалось отвязаться от своего приставучего, подобно банному листу, помощника. Как же надоел этот нахальный индивид волшебнику! Постоянно он маячит перед глазами, причитает, пока не прикрикнешь и Солнцем не пригрозишь душу его тёмную демоническую выжечь, не пожелает исполнить поручение даже совсем лёгкое, вроде необходимости определённую книгу найти на указанном стеллаже и полке, или просьбу — сложить рассыпавшиеся фолианты в стопку, что займёт минуту его «драгоценного» времени и истратит каплю его «последних» сил. А своим длинным инкубским хвостом он всё пытается заглянуть в самые горячие подробности людских и нефилимовских тайн своего работодателя. Да к слугам пристаёт, обычно лишь издалека, но не скрываясь, изучает пристальным взглядом, сильно работников дома короля беспокоя, но иногда подбирается и захватывает подходящую его вкусу жертву и начинает расспросами донимать, и порой, не самыми этичными. Но когда Валтор натягивает поводок и удерживает во время усердной работы своего помощника поблизости и заставляет, изредка хлестая душонку похабную Вальдиса Солнечным хлыстом, выполнять приказы, между тем, как вновь стопку книг притащить со списком в зубах, инкуб сидит напротив за столом в читальном зале библиотеки и донимает своего работодателя бессмысленными разговорами. И сегодня эти беседы зашли слишком далеко. Был благодарен Валтор за помощь Вальдису в поиске причины неспокойствия сущности и порой нестерпимой жажды крови. Но пребывал маг в ярости, и гнев его всё сильнее нарастал, обращаясь в бешенство — этот мерзавец посмел коснуться своими грязными губами его губ, которые предназначены лишь для великолепного золотого короля! Бесился Валтор долго, терпение у волшебника за многие тысячелетия было вышколено, но порушило его отсутствие успехов в исследовании магии Молнии — сколько бы листов своей тетради волшебник не исписал, слушая мерзкое чавканье и едва не чихая от назойливого запаха сладкого, ничего не получалось, и всюду магу представал тупик. Поэтому Валтор оставил все книги на своём полюбившемся рабочем столе и, пока занятый тортом инкуб-сладкоежка, весь в шоколаде и креме измазанный, его не замечал, библиотеку покинул, шепнув вернувшемуся из недр хранилища фолиантов библиотекарю о том, чтобы фолианты не убирал, и что он ещё вернётся после небольшого обеденного перерыва. Но сдался нефилиму ароматный лёгкий суп на бульоне из мяса птицы и спагетти с томатным соусом и грибами. Аппетит у него отсутствовал, лишь каплю крови жаждал Валтор ощутить на своём языке — вкус своего прелестного драгоценного жениха. Который сейчас в боли ревности пребывает. Гнев, как изучил Валтор своего возлюбленного, уже должен был сойти на нет, и прямо сейчас Скай углубился в изучение мотивов поступка своего избранника. Сейчас он мог испытывать любые эмоции, но не ярость, которая могла отразиться кровоточащими ожогами на теле изменника нефилима. И спешил немедля Валтор отыскать возлюбленного, в мыслях перебирая слова извинения, в которых маг пред своим обиженным солнечным ангелом рассыплется. Воспоминания о королевском белоснежном одеянии любимого, в которое он облачился сегодняшним днём, привели Валтора к дверям царских кабинетов, но стражники придворного мага к порогу не подпустили, громко отрапортовали, копья перекрестив, что правитель покинул кабинет более двух часов назад и более не возвращался, а без присутствия монарха доступ к царской обители важных документов закрыт. Ни слова, ни эмоции Валтор не опустил в ответ — сразу в соседний кабинет отправился, благо, у этих дверей стражники оказались всё теми же привычными мраморными изваяниями и лишь смерили гостя кабинета главного советника короля придирчивыми взглядами. — Рен, — едва постучавшись, Валтор переступил порог кабинета своего коллеги. «Правая рука» правителя Эраклиона по-прежнему трудилась над документами, отпивая чаю из расписной фарфоровой чашечки на тонком блюдце с золотой каёмкой. Личный слуга Ичиносе прямо сейчас располагался рядом со своим господином и с серебряного подноса расставлял тарелки с обедом на столе. И когда в кабинет ворвался сам придворный волшебник, едва блюдо с печеньем не выронил — господин Валтор сегодняшним днём столь встревожен, что и на глаза попадаться ему не хотелось!.. — И я рад приветствовать тебя, Валтор, — спокойно опустил советник, едва ли взглянув на ворвавшегося мага. — Удалось ли обучить несмышлёного юнца-демона придворным манерам? — Да, но сейчас не об этом. И тут этот Вальдис! Валтор немедля от этого мерзкого инкуба отмахнулся и пересёк метры длинноворсного ковра с золотой вышивкой до стола главного советника. Рен оторвался от чаепития и очередного документа, отложил бумагу в одну из гигантских стопок на краю стола и одарил своего коллегу достойным вниманием. — Что случилось? — на лице мага была описана тревога, и Рену это не понравилось. Многое могло раздражать волшебника, но действительно малое способно встревожить его сердце столь глубоко и сильно, как сейчас видел в его глазах советник. — Ская нет на рабочем месте. Ты знаешь, где он? — резко спросил Валтор. — Да, он вернулся к своим обязанностям, но вскоре ранение вновь потревожило его болью. Поэтому он вернулся в свои покои. Он собирался позвать за Андрэ, чтобы лекарь осмотрел его, а после обеда отдохнуть, — спокойно ответил советник. Сначала подумалось с тревогой Рену, что со Скаем что-то стряслось. Но раз его будущий супруг даже местоположения его не знает, то и его самочувствие ему неизвестно. — Ясно, спасибо, — опустил маг и, лишь мазнув суровым взглядом по дрожащему листом древа на зимнем ветру слуге, немедленно развернулся, взмахнув длинным плащом, и кабинет советника покинул. Наблюдая, как дверь под тяжёлой рукой стражника встаёт на своё место, вновь плотно прижимаясь к косяку, Рен изрёк вздох, отпивая чаю. — И чего он снова на иголках?.. Порывисто Валтор следовал по коридорам дворца, внимания на пугающихся и склоняющихся в благоговении пред величественным придворным магом слуг не обращая ни капли. Преодолел пролёт внутренней лестницы замка, поднялся на этаж выше, достиг дверей царских покоев в мгновение. Проигнорировав стражников, чего не совершили сами бдительные воины, сторожащие золотые двери комнат великого господина, Валтор лишь руку над замочной скважиной поднял, и послышался щелчок. Дверь была заперта снаружи, немедля Валтор ощутил прикосновение рук своего жениха к изогнутой золотой ручке, поворот ключа, его ладонь, убирающая ключи в карман… брюк? Кажется, теперь на возлюбленном была иная одежда, но магия Ловца Прошлого для Валтора была в новинку, и узреть каждое мгновение без раздражающей дымки было тяжело, к тому же картинка была слишком смазана. Лишь Ская смог Валтор узнать по единой ладони и запястью. Маг прошёл в покои и закрыл двери. Как и ожидалось — хозяина комнат здесь не наблюдалось. Но Валтор чутко ощущал запах своего возлюбленного солнечного ангела и частички аромата пищи — он обедал и пребывал в гостиной совершенно недавно. Лишь это помогло Валтору узнать — едва маг попытался использовать заклинание, чтобы прошлое увидеть, голова его подверглась сильному головокружению и уколу боли, что Валтор не удержался на ногах и сел на диван. Да тут же клыки его засаднили — запах Ская здесь слишком силён! Он сидел именно на этом месте, на этом диване и, кажется, рана его вновь открылась и глубоко тревожила его сильным кровотечением. Не было ни капли крови на бархате обивки диванчика гостиной, но аромат её дурманил нефилима, что глаза его вновь начала застилать алая дымка. Но спешно Валтор голод свой отогнал. — Кажется… здесь была совершена некоторая магия, — задумчиво Валтор провёл по воздуху, словно нечто поймал и ощупал гибкими пальцами. — Скай? Нет… помимо очищающего сияния Света Солнца я ощущаю ещё некоторую магию. Но она не вызывает в своей душе беспокойства и кажется знакомой. Как только боль в голове несколько поутихла, Валтор покинул покои. Взмахом руки вновь маг воздействовал на замок, и снова послышался щелчок. А после, заставив себя позабыть о неприятных ощущениях, о побочных эффектах от психотропной магии, попытался узреть путь, шаги своего жениха по коридорам дворца и проследовать по ним. Но на этот раз у мага вовсе ничего не вышло, лишь слабая дымка затуманила его взор. Едва о волшебном браслете вспомнив, освободив его от пенного кружевного рукава рубашки, хотел было Валтор задействовать глубокие чёрные агаты и отыскать пару этому магическому артефакту… Как крик боли дотянулся до его чутких ушей. Лишь по верхним этажам, перемежающийся с протяжным стоном он пронёсся. И голос этот, несомненно, принадлежит… Тут же мимо оцепеневшего придворного мага в тревоге пронеслась толпа стражников, громко переговариваясь, едва волшебника с ног не сбив и не затоптав, чудом Валтор успел к стене отскочить. Из комнат, из дальних коридоров выскакивали напуганные слуги, внизу в парадном зале у главных дверей копошились работники дворца, а кто-то тут же узнал голос правителя и запаниковал ещё сильнее, передавая знание остальным. В итоге весь замок поднялся на уши в глубоком ужасе и на крик правителя устремился. Замерцали звёздами бескрайнего космоса королевские агаты, переливались магической энергией рубины и изумруды, и Валтор немедля сорвался с места. Но преградой ему стала толпа работников дворца. Времени не было. Не желая расталкивать нерасторопных толпящихся кучей громыхающей стали стражников, Валтор вспрыгнул на перила коридора-балкона и под взорами напуганных слуг, использовав мгновенную левитацию, ухнул вниз, приземлившись на этаж ниже. Отдёрнув трепыхающийся плащ, срываясь на бег, маг поспешил в тренировочный зал.