Неуловимая сила движения

— Юри, — в третий раз повторил Виктор, в конце концов протянув руку и пробежав пальцами по спине жениха, который, все еще полуодетый, сидел на отдельной кровати. Юри подпрыгнул, повернулся, посмотрел через плечо на предельно сосредоточенного Виктора. — П-прости! Я просто… задумался. Виктор улыбнулся, усаживаясь на кровать рядом с Юри и прижимаясь к его плечу. От исходящего от его тела тепла он буквально таял. Позволив Юри сделать несколько успокаивающих вдохов, он стал ждать, когда тот продолжит. Виктор снял перчатки, взял их в одну руку и провел большим пальцем по шелковой ткани — просто, чтобы занять руки. — Ты… — снова начал Юри, сам себя прервав и сделав еще один дрожащий вдох. — Ты не… поддавайся мне на НХК, хорошо? Просто потому, что мы… — он запнулся, покачал головой и поджал губы. — Ты просто выложись на все сто, ладно? У Виктора сердце забилось быстрее, когда Юри решительно посмотрел на него расширенными глазами. — Конечно, — ответил он и серьезно кивнул. — Я слишком уважаю тебя как фигуриста и своего ученика, чтобы играть в поддавки. Юри кивнул, хотя выглядел все еще неуверенно. Он нашарил торчащую из штанины ниточку и покрутил ее. — Прости. Это глупо, конечно, ты приложишь все силы, я знаю. Просто, я… — Юри, почему ты извиняешься? Всё в порядке, солнышко. Юри встал, размял плечи и принялся расхаживать по номеру, пытаясь замаскировать свое беспокойство под сборы. — Я просто… Это… Разве мог я просто представить, что Виктор Никифоров, ну ты понимаешь, откажется от соревнований? Из-за меня? Это было бы… безумием. — Не нужно так говорить, — возразил Виктор, и у него перехватило дыхание. Он попытался откашляться, чтобы избавиться от вставшего в горле комка, но не смог. Он сжал кулак. — Говорить как? — спросил Юри, продолжающий в растерянности расстегивать и застегивать рубашку. — Мое имя. Ты произнес его так, будто я все еще твой кумир или, на худой конец, твой тренер. Вместо того, чтобы произнести мое имя так, будто я тот, кто любит тебя больше всех. — Я… правда? — Юри замер, все еще держась за пуговицу в середине рубашки. Виктор вздохнул, встал с кровати и подошел поближе к Юри. Мягко погладил по лицу. — Правда, — подтвердил он. — Честно, Юри. Я снова закончу карьеру, если это сделает тебя счастливым. Я вернулся лишь только потому, что ты хотел этого от меня. Юри просто смотрел на него; его ладони подрагивали, он все еще держал их на весу. Виктор взял его ладони в свои, большим пальцем пробежал по ободку кольца и улыбнулся. Он наклонился, прижавшись лбом ко лбу Юри и коснувшись носом его лица, а после оставил на его губах мягкий, целомудренный поцелуй. — Даже не думай, что Виктор Никифоров не пропустит ради тебя соревнования, если ты захочешь. Я слышал, он на тебя запал. Несколько секунд Юри только смотрел на него широко распахнутыми глазам, а потом тихо рассмеялся. Его глаза тут же засияли, руки перестали трястись; он отстранился от Виктора и, протянув руку, зарылся пальцами в его волосы. Юри потянул его вниз для еще одного поцелуя, на который ему радостно ответили. — Лучше бы тебе этого не делать. Я хочу победить тебя честно и открыто, — сказал Юри. — Однажды, — добавил он, на секунду отведя взгляд. Его глаза остановились, но после он тряхнул головой и улыбнулся. Немного вымученно, но Виктор решил никак это не комментировать. — Пойдем, Пхичит скоро начнет волноваться, а мы еще даже не пригласили Юрио присоединиться. — Ты правда думаешь, что нужно его тревожить, Виктор? — Конечно! Что хорошего, киснуть в своем номере? — спросил Виктор, натягивая пиджак поверх теплого свитера и оглядывая себя в зеркало. Юри пожал плечами. — Я просто не знаю, хочет ли он нас видеть. Виктор, мягко улыбнувшись, повернулся к Юри и сделал шаг вперед, наконец-то застегнув его рубашку до конца. Как только он закончил, он позволил ладоням съехать ниже, на бедра Юри, и притянул жениха ближе. Юри подпрыгнул, но после расслабился в руках Виктора, хмыкнув и склонив голову на бок. — Попытка не пытка, — сказал Виктор с невинной улыбкой, хотя он мог поклясться, что Юри с легкостью раскусил его. Обреченно вздохнув, Юри кивнул. — Конечно, пойдем. . . . Как только Виктор постучал в дверь, что-то тяжелое печаталось в нее, а ответом послужило лаконичное: — Валите отсюда! — заорал Юрий. — Виктор, сейчас он никуда не хочет идти, — сказал Юри, нахмурившись и в упор разглядывая дверь. — Юрио! — все равно позвал Виктор. — Мы собираемся поужинать вместе! И хотим, чтобы ты пошел с нами! — Оставь меня в покое, старпер! — заорал Юрий в ответ. — Если ты будешь один киснуть в комнате, тебе станет только хуже, — уверил его Виктор, понизив тон до такой степени, чтобы он все же был слышен за дверью, но не так громко. — Я не нуждаюсь в твоей жалости. — И за что я должен тебя жалеть? — спросил Виктор. Юри кинул на него усталый взгляд, но мужчина его проигнорировал. Это всё было частью плана. — Взросление — это не плохо, так почему же я должен относиться к тебе по-другому? Повисла тишина, и Юри вздохнул, взглянув на Виктора и кивнув головой в сторону лифта. — Придется пойти одним, — сказал он, когда дверь отворилась. Юрий выглянул к ним. — Если вы двое начнете вести себя слишком сладенько, я уйду, — сказал он. Виктор кивнул, и его губы тронула яркая, победная улыбка. Юри тоже кивнул и постарался спрятать разлившуюся по щекам краску, отвернувшись и посмотрев в сторону. Юрий немного приоткрыл дверь, шагнул в коридор и снова перевел взгляд между ними двумя. — И на всякий случай, «слишком сладенько» — это насколько, просто, чтобы мы знали? — задал вопрос Виктор. Юрий закатил глаза. — Вы оплатите мне ужин, — сказал он вместо ответа. Виктор снова кивнул, ослепительно улыбнувшись и похлопав Юрия по спине, когда тот полностью вышел в коридор и захлопнул за собой дверь. Юрий прищелкнул языком. Все вместе они зашли в лифт, и, как только двери закрылись, Юрий снова заговорил. — Как твоя нога, старикашка? — спросил он. Виктор ухмыльнулся, а Юри снова напрягся при упоминании травмы. — Уже хорошо, спасибо за заботу, Юрио, — улыбнулся он. Юрий закатил глаза и, едва Виктор наклонился к нему, оперативно ушел от потенциального объятья. Виктор споткнулся и мягко рассмеялся, врезавшись в противоположную стену лифта. — Виктор! — воскликнул Юри, запоздало вскинув руки, чтобы поймать его. Виктор улыбнулся. — Я правда в порядке, Юри. Он сжал все еще слабые пальцы в кулаки, выровнялся и медленно кивнул. Лифт остановился, и они вышли в лобби; для того, чтобы найти Пхичита, понадобилось совсем мало времени — парень, солнечно улыбаясь, махал им. — Юри! — окликнул он парня, положив руку тому на плечо и притянув к себе. — Привет, Виктор! Привет, Юрий! — Виктор кивнул, а Юрий просто оскалился, засунув руки в карманы. Пхичит рассмеялся и потянул Юри к выходу. — Следуйте за мной! Ресторан оказался больше и уютнее, чем Юри ожидал. Он чувствовал руку Виктора на его спине, когда они направились к столу, но его разум как будто жил своей жизнью. Все, о чем Юри мог думать, были соревнования. Как он должен пройти в Финал. Виктор кинул на него быстрый взгляд после того, как все заказали напитки. Мужчина явно видел, что руки Юри тряслись, но смолчал и просто переплел их пальцы. Сердце Юри екнуло в груди, но в эту секунду прикосновение показалось ему удушающим. Он мягко высвободил свою руку, стараясь не смотреть на грустное и смущенное выражение лица, которое состроил Виктор. Нахмурившись, Юрий посмотрел на них, одновременно пытаясь не потерять нить беседы, которая была у него с Пхичитом. Как только еда была заказана, Юри вежливо извинился, увильнув от руки, которую Виктор протянул, чтобы убедиться, что он в порядке. Едва дойдя до ресторанной уборной, он тяжело оперся о раковину. Поднял глаза, чтобы посмотреть на свое отражение, и почти отшатнулся от зеркала, настолько мертвым у него было выражение глаз. Он наклонился над раковиной и плеснул в лицо прохладной водой, вместо мыслей о соревнованиях пытаясь сфокусироваться на ощущении воды, охлаждающей разгоряченную кожу. Вместо результатов. Вместо отбора в Финал. Юри размял плечи, пытаясь снять ужасное напряжение под кожей, но ощутил, что оно только усилилось. Он пообещал Виктору, что не только выиграет золото на следующим Финале Гран При, катаясь рядом с ним, но и возьмет золото на пяти чемпионатах подряд. Кого он пытался надуть? Он никогда этого не сделает. Как вообще он мог подумать, что сможет победить Виктора? Виктор — невероятный, талантливый, и он все еще в своей лучшей форме; как он вообще может с этим соревноваться, когда едва-едва смог без осечек приземлять прыжки на соревнованиях? Ладони тряслись, челюсть ныла. Он сознательно расцепил зубы и прерывисто вздохнул. Воздух был слишком разреженный, легкие казались слишком маленькими. Тело болело. Одежда казалась слишком узкой. Комната вращалась. Дверь отворилась, и Юри показалось, что он не чувствует больше ног, а в животе появилось что-то тяжелое. Он не мог позволить кому-то увидеть его в таком состоянии. Если его увидит Юрий, то просто снова накричит на него. Он резко обернулся, задохнувшись и затрясшись, когда глазами обнаружил Пхичита, стоящего в дверном проеме. — О, Юри, — прошептал тот, подбежав к нему и встав рядом, но не дотрагиваясь. — Можешь рассказать мне, что случилось? — Юри пожал плечами, сделав глубокий вдох, но чувствуя себя так, будто ничего не попало в легкие. Тихо застонав, он поднял руки и вцепился себе в волосы. — Юри, эй, все хорошо, не волнуйся об этом, — мягко сказал ему Пхичит, на его губах появилось подобие улыбки. — Нет, нет, не стоит так глубоко дышать. Я знаю, это сложно, но я здесь. У тебя гипервентиляция. Дыши со мной, вот так, — сказал он, поджав губы и сделав медленный вдох. Юри постарался повторить за ним, но его губы тряслись, и он смог только покачать головой. — Это нормально, все хорошо, все хорошо. Оставайся здесь еще секундочку, хорошо? Я скоро вернусь, Юри, — пообещал Пхичит, дождавшись от Юри понимающего кивка и только потом выйдя из уборной. Юри снова навалился на раковину, пытаясь вдохнуть хоть немного кислорода для измученных легких, но вместо этого чувствуя только тянущую боль. Прижав ладони к глазам, он попытался прекратить дрожать. Только спустя несколько долгих секунд, из-за двери послышались приглушенные голоса. — Спасибо тебе, мой французский не очень хорош, — сказал Пхичит. — Почему я не могу его увидеть? — отчетливо прозвучал голос Виктора, и Юри снова затрясло. Он не мог позволить Виктору увидеть его таким, нужно взять себя в руки. Юри сделал еще один глубокий вдох, но от этого почувствовал себя еще слабее. — Виктор, пожалуйста, просто позволь мне уладить это, — попросил Пхичит. — Если я не справлюсь сам, я позову тебя. Он будет в порядке. — Я знаю, Юри очень сильный человек. Я просто… — Виктор просто сядь обратно. Я все улажу. Повисла напряженная тишина, а после Пхичит вошел в уборную, один, в руках он держал большой бумажный пакет. — Окей, Юри, можешь подышать сюда, для меня? Просто несколько вдохов, не слишком глубоких, хорошо? Юри кивнул, дрожащими пальцами схватил пакет и поднес ко рту и носу. Он медленно вдохнул и выдохнул. — Просто великолепно, Юри, давай еще несколько, — сказал Пхичит. Юри кивнул, снова медленно выдохнул в пакет, чувствуя, как по телу разливается спокойствие. Комната больше не вращалась, и его трясло не так сильно. Через несколько секунд Пхичит взял его за запястье, ласково убирая руку от лица и облегченно улыбаясь. — Не слишком много, помнишь? — спросил он. Юри кивнул, уставившись в пол и ощущая, как его начинает терзать страх. — Прости, Пхичит, — прошептал он, сильнее сжав пакет в руках. — Юри, ты знаешь, это нормально, — серьезно ответил Пхичит, опершись на раковину рядом с ним и прижавшись к нему плечом. — Хочешь поговорить об этом? Юри закусил губу, дернул плечом и посмотрел в сторону. — Я… завтра я должен получить высокую оценку, или я могу не пройти в Финал и разочарую Виктора, всех этим, особенно после того, как обещал обязательно взять золото, если он будет тренировать меня в следующем году. Я пообещал ему это и даже не подумал, что он будет кататься вместе со мной, как меня после этого можно назвать? — сказал Юри, мысли в голове все еще были немного разрозненными, но он надеялся, что правильно передал смысл. Пхичит хмыкнул, отклонился назад и посмотрел на свое отражение.  — Нет никакой причины, по которой ты не сможешь этого сделать, ладно? Кого волнует, что он пятикратный чемпион мира? Ты — Кацуки Юри, парень, который побил его рекорд в произвольной программе. Я знаю, он верит в тебя, и я тоже верю. Хотя все еще приложу все усилия, чтобы победить, — беззаботно улыбнулся Пхичит. Юри тоже улыбнулся, чувствуя себя изможденным. — Спасибо, — сказал он. — Я все еще просто… — Ты ничего не можешь с этим поделать, Юри, не кори себя. Но, наверное, тебе стоит поговорить с Виктором. Он сможет тебе помочь, хорошо? Юри кивнул, слегка пожав плечами. — Я чувствую себя ужасно, когда вываливаю на него свои проблемы. — Юри, он твой жених, — сказал Пхичит. — Людям, которые о тебе заботятся, не составит труда помочь тебе в такого рода делах. Ты сделал бы для него то же самое, не так ли? — Конечно, с-сделал бы! — И, скорее всего, он чувствуется себя так же, — ответил Пхичит и наклонил голову, рассмеявшись, когда Юри вспыхнул. — Пойдем, думаю, скоро принесут наш заказ. Юри позволил Пхичиту увлечь его к столу, мягко взяв за плечо. Он чувствовал, что узлы, собравшиеся в животе, медленно развязываются, а прикосновения больше не ощущаются такими горячими. Он плюхнулся рядом с Виктором, всеми силами стараясь улыбнуться в ответ на встревоженный взгляд. Он слишком устал для того, чтобы разговаривать об этом при свидетелях, поэтому Юри просто положил голову Виктору на плечо, нашел его ладонь под столом и сплел их пальцы вместе. После этих действий Виктор ощутимо расслабился. — Эй, миска свиных котлет, ты в порядке? Что за хрень с тобой творилась? — Э-эм, я в порядке. Ничего не случилось, все хорошо, — ответил Юри и, когда он снова начал дрожать, Виктор сжал его ладонь. Он вздохнул, благодарно потершись о плечо Виктора, и тоже сжал его ладонь. — Я в порядке, — еще раз добавил он. — Спасибо, что спросил, Юрио. Юрий хмыкнул, закатил глаза, но тут же откатил обратно, когда перед ними поставили их еду. Она пахла очень вкусно, но Юри чувствовал, что его желудок все еще походил на стянутый узел, поэтому смог осилить только маленькую порцию. Виктор прекрасно ел одной рукой, другую он высвободил из хватки Юри и обнял того за спину. Пальцами он мягко поглаживал бедро Юри, когда они ели и шутили. Ну, шутили Виктор и Пхичит. Юри слишком вымотался для этого, а Юрий, казалось, был больше занят своим блюдом и тем, что время от времени поглядывал на Юри. Парень улыбнулся Виктору плечо, закончив гонять по тарелке куски еды и притворяться, что ест. Он послал Юрио облегченную улыбку, заметив, что тот на него смотрит. Юрий насупился и отвернулся. Как только еда была съедена, Пхичит, подняв руки над головой, потянулся и громко зевнул. — Я устал, думаю, пора закругляться, — сказал он, переведя взгляд с Виктора на Юрия. Виктор кивнул, еще крепче прижав Юри к себе. — Хорошая идея, особенно если учесть, что завтра произвольная программа, — сказал он. Юрий не сказал ничего и откинулся на спинку стула. — Ты согласен, Юри? — спросил Виктор. Юри улыбнулся в ответ и кивнул. Виктор оплатил счет, игнорируя настойчивые просьбы Пхичита о том, что тот может заплатить за себя сам, и нахмурился. Пхичит махнул на него рукой, слабо улыбнувшись, и потянул Виктора на себя, когда они все встали. — Тогда улыбнись, я не сделал с тобой селфи в прошлый раз, — сказал Пхичит. Он вытащил телефон и улыбнулся, сделав несколько фотографий и удовлетворенно кивнув. — Превосходно, они прекрасны, — рассеянно проговорил он, собираясь делать новый пост в Инстаграме. Виктор ухмыльнулся, нашел руку Юри и потащил его к выходу. Обратно они шли в полнейшей тишине, а Юрий постепенно поотстал. Юри поджал губы, видя, что тот все дальше и дальше отходит от них, но решил подождать до возвращения в отель. Виктор, Юри и Юрий распрощались с Пхичитом в лобби, когда он заявил, что хочет поговорить с Селестино завтрашнем дне. Юри знал, что не никакого шанса, что Пхичит вернется в номер, пока не осмотрит всю округу, но все равно кивнул и поблагодарил того, когда он направился вглубь отеля. Виктор и Юри проводили Юрия в номер, к великому его неудовольствию. — Господи, да идите вы уже в свою комнату, я сам могу пройти по коридору, — сказал он. — Может, мы хотим попрощаться должным образом, — сказал Виктор, на что Юрий хмыкнул. — Это тупо, и вы все равно увидите меня утром. — Возможно, это удивит тебя, Юрио, но нам это нравится. — Если вы так сильно меня любите, но почему бы вам не понять намек и не оставить меня одного, — угрюмо пробормотал Юрий, как только они дошли до двери. Виктор и Юри все еще колебались, и он закатил глаза. — А сейчас что? — Они переглянулись, и, с пару секунду поколебавшись, Юри шагнул вперед. Он положил руки Юрию на плечи. — Ты будешь в порядке завтра. Не важно, что произойдет, просто катайся так хорошо, как только можешь, — сказал он. Юрий нахмурился и кивнул, отвернувшись. Юри сжал его плечи еще раз, а после ослабил хватку, и Юрий ретировался в комнату. — Хорошо вышло, — прокомментировал Виктор и, сплетя их пальцы вместе, двинулся вдоль коридора, открыл дверь на лестницу — их номер находился всего этажом выше. Юри кивнул. Конечности налились свинцом, пока он тащился по лестнице, но Виктор, за что Юри был очень ему благодарен, никак не прокомментировал то, насколько медленно он поднимался. Едва за ними закрылась дверь номера, Виктор заговорил. — Юри, — начал он, и от его тона Юри не ждал ничего хорошего. Он только промычал что-то в ответ и начал переодеваться для сна. — В ресторане. Ты хочешь поговорить об этом? Юри прижался лбом к стене и постарался взять себя в руки. — Не очень. Не сейчас. — Ладно, — не стал спорить Виктор, будто это была вещь, которую легко можно забыть на время, позволив Юри перед разговором немного собраться с мыслями. Юри поднял глаза и оглянулся на Виктора через плечо, наблюдая за тем, как он снимает пиджак и перекидывает через спинку стула, стоящего в углу комнаты. — Спасибо тебе, — прошептал он. Виктор взглянул на него и склонил голову. Через секунду он кивнул и, мягко улыбнувшись подошел к Юри ближе. Как только расстояние между ними уменьшилось, он положил руки ему на талию и, толкнув к стене, мягко поцеловал. Ответил Юри устало, но с улыбкой, огладив шею Виктора и линию его челюсти. — Ты такой замечательный, моё золотце. Ты ведь знаешь это? — выдохнул Виктор ему в губы, и Юри только пожал плечами, улыбнувшись в следующий поцелуй. — В-Виктор, — хмыкнул он, едва Виктор прижался губами к его шее. Виктор собственнически сжал его бедра, большими пальцами касаясь голой кожи, показавшейся из-за задравшейся кверху рубашки. Юри рассмеялся — губы и волосы Виктора щекотали кожу, он сжал плечи мужчины, чтобы притянуть того еще ближе к себе. Секунду спустя руки Виктора соскользнули ниже и крепко сжали заднюю часть его бедер. У Юри не было ни секунды, чтобы осознать происходящее, а после Виктор поднял его на руки и заставил обвить ногами его тонкую талию. Юри ахнул и спиной еще плотнее прижался к стене. Виктор скользил губами по его коже, моментально отвлекая от всего и заставляя еще крепче сжимать его ногами. Эта мысль отрезвила Юри, и он уперся руками Виктору плечи, прилагая все силы, чтобы снова вернуться на землю. — Юри, что не так? Что случилось? — спросил Виктор, немедленно поставив Юри на пол и отступив на шаг, чтобы посмотреть ему в глаза. — Ты не можешь просто так взять и поднять меня! — почти истерично воскликнул Юри. — Ты можешь навредить себе, а мы посреди соревнования! Виктор оставался на месте некоторое время, а после испустил разочарованный вздох и прижался лбом к плечу Юри. — Я думаю, я этого не переживу, — сказал он таким несчастным голосом, что Юри удивленно взглянул на него. Виктор отстранился и устроил целое шоу, падая на кровать. Едва он улегся по диагонали, закрыв лицо руками, Юри закатил глаза. — Мне даже нет тридцати лет, а мой жених считает, что я слишком стар, чтобы поднять его и поцеловать, прижимая к стене, — громко посетовал он, обращаясь к потолку. — Виктор, — вздохнул Юри, присев на краешек кровати. — Сейчас я лысеющий и дряхлый, и, не думаю, что смогу что-то с этим сделать. Просто дай мне спокойно умереть, Юри. Все равно я протяну немного. — Ты не лысеешь, — разуверил его Юри и прилег на кровать рядом с Виктором, пробежав пальцами по его волосам. Он осознал, что в груди стало намного легче и улыбнулся Виктору, поглаживая его ладони. — И ты не старый, — добавил он, отводя одну ладонь от лица Виктора и глядя тому в глаза. — Твоя нога только-только перестала болеть, и я просто-напросто не хочу, чтобы все стало хуже, чем есть. — Большую часть работы взяла на себя стена, — пробормотал Виктор, избегая смотреть Юри в глаза. Юри вздохнул и подполз к Виктору, кладя голову ему на грудь и прижимаясь губами к его шее. Юри столкнулся носом с его подбородком, и с губ Виктора слетел небольшой смешок. Улыбка, которую Юри подарил ему, едва мужчина опустил на него взгляд, была яркая и совсем немного самодовольная; и Виктор оказался совершенно неспособен сидеть дальше, дуясь на него, поэтому просто потянул его на себя и увлек в требовательный поцелуй. — Нам лучше прекратись на сегодня, — отстранившись, сказал Юри; его лицо пылало. Виктор снова нахмурился, бросив быстрый взгляд на часы, стоящие на прикроватной тумбочке. — Не так уж и поздно, — заметил он. Юри, теребя рукава своей рубашки, пожал плечами, словно сдавшись, и Виктор тут же всё понял. — Я просто… правда устал сегодня, — сказал Юри, сделав глубокий вдох, чтобы продолжить объяснения, но Виктор погладил его предплечье и оставил ладонь лежать у него на руке. — Я понимаю, всё в порядке. Юри кивнул, подавшись вперед, чтобы еще раз чмокнуть Виктора в губы, а после соскользнуть с кровати и достать одежду для сна из сумки. Виктор плюхнулся обратно на кровать, закинув руки за голову и наблюдая за Юри. Юри стянул рубашку и штаны; он явно расслабился после произошедшего в ресторане. Его очки соскользнули на кончик носа и то, что в этот момент он начал надевать футболку, явно не помогло им там задержаться — Юри едва успел поймать их у ключицы. Едва надев рубашку, он тряхнул головой и поправил очки, наморщив нос, чтобы дужки сидели в более удобном положении. И работало это не так хорошо, как ему хотелось бы. Юри снял спортивные штаны и направился в ванную, чтобы закончить приготовления ко сну. Виктор сел на край кровати и выскользнул из собственной одежды. Поднял брошенные штаны и футболку Юри и сложил их в маленькую сумку для багажа. Обычно Виктор не утруждал себя пижамой, предпочитая спать в нижнем белье или вообще без ничего — если он спал в одежде, ему всегда было жарко и неудобно. Но если была в этом необходимость, он мог поспать и одетым. Войдя в ванную, Виктор мягко прихватил Юри за бедра, собираясь почистить зубы. Юри ухмыльнулся, кокетливо попытавшись пихнуть его локтем под ребра, но преуспев только в щекотке. Когда настало время погасить свет, Юри буквально валился с ног от усталости. Виктор беспокоился, сможет ли его жених нормально поспать перед соревнованиями, но его опасения оказались напрасными: едва они удобно устроились на кровати и голова Юри коснулась подушки, он отключился. Виктор «зарылся» в тепло Юри, улыбнулся и взял в руки телефон, намереваясь перед сном проверить обновления в соцсетях. Виктор лежал на спине; Юри завозился во сне и уткнулся носом ему в шею. Свободной рукой Виктор погладил Юри по растрепанным, торчащим в разные стороны волосам, прокручивая ленту в Инстаграме. Через несколько минут он обнаружил пост Пхичита и усмехнулся. [фото] ♥ christophe-gc, minako-okukawa и еще 856 phichit+chu Ужин перед произволкой в полном составе! #викторникифоров #пхичит #париж #ужин Показать все 70 комментариев 1 час назад Виктор хмыкнул, лайкнув фото, и закрыл приложение, откладывая телефон на тумбочку. . . . Виктор наблюдал за тем, как Юрий и еще два молодых фигуриста заканчивают разминку. Юри стоял рядом с ним, не спуская с них взгляда. — Он будет в порядке, Юри, — сказал Виктор. Юри только прикусил губу, пожав плечами. Пхичит стоял рядом с ними, внимательно наблюдая за соревнованием и мягко сжимая плечи Юри, не отводя глаз ото льда. Юри все еще было неудобно говорить с Виктором о том, что случилось за ужином прошлым вечером, но Виктор был достаточно великодушным и, несмотря на все свое волнение, позволил ему самому выбрать время для разговора. . . . Яков что-то говорил, но Юрий едва его слышал. Сердце колотилось в груди, а слова Юри, сказанные прошлым вечером, эхом отдавались в голове. Он хотел, чтобы эти двое гордились им не потому, что он есть, а за что-то. По ощущениям прошло совсем ничего времени, а Яков уже положил руку ему на плечо, отчего Юрий резко повернул голову. — Юрий, ты готов? — спросил тренер. Хотелось ответить: «нет». Хотелось поговорить с Отабеком, получить дружескую поддержку. Что угодно. Юрий кивнул. Фигурист, занявший пятое место, сошел со льда и направился в Уголок Слез и Поцелуев вместе со своим тренером; выглядел он так, будто его трясло. Юрий не слышал результатов; он встал около бортика, настраиваясь. Глубоко вздохнув, он оттолкнулся и выкатился на центр катка. Занял начальную позицию и принялся ждать. — Ты уже вырос на пять сантиметров с прошлого года, — сказал Яков, когда стало кристально ясно: теперь у Юрия проблемы с приземлением прыжков, которые у него получались ранее. — Нужно пересмотреть прыжковую составляющую для этого сезона и сосредоточиться на других элементах. — Нет! Я смогу! — заорал Юрий. — Миска свиных котлет прыгает четыре четверных, и Виктор — тоже! — Ты только навредишь себе, если будешь так нагружать свое тело! — возразил Яков; выглядел он невероятно раздраженным. — Я смогу сделать это! — кинул в ответ Юрий, сжав кулаки. Яков смотрел на молодого фигуриста, мысленно прикидывая, как выйти из ситуации. В конце концов он вздохнул, бормоча себе под нос, но Юрий все же услышал: — Ты так же безнадежен, как и Витя. — Юрий Плисецкий из России, шестнадцать лет. Исполнит три четверных прыжка двух разных типов. Программа была поставлена Лилией Барановской, — произнес комментатор. Юрий передвигал ноги, едва слыша музыку. — На Скейт Америка он стал третьим, так что для того, чтобы пройти в Финал, ему нужно занять третье место или выше. Подняв взгляд после падения на лед, Юрий увидел, что Мила опирается о бортик. Еще один проваленный прыжок. Мила мягко улыбнулась и протянула ему бутылку с водой. — Ты слишком зацикливаешься на этом, — сказал она. — Ты не сможешь приземляться после всех прыжков, пока растешь. Но ты пытаешься так упорно, что проваливаешь каждый, — пояснила девушка. Юрий фыркнул, выхватил бутылку из ее рук и надолго приложился к горлышку. — Да что ты знаешь, старуха? — огрызнулся он. — Я знаю, что так было со мной, — ответила Мила. — Не так сильно, но ты очень вырос. — Заткнись, я знаю. Мила подарила ему что-то типа ласковой улыбки. — И вообще, как ты узнала, что я здесь? Разве ты не должна быть на свидании? — Виктор сказал мне, что ты, скорее всего, задержишься на тренировке, и попросил тебя проверить, притворившись, будто я что-то забыла. — Конечно, это был этот старикашка. — Он просто за тобой присматривает, ты же знаешь. — Я не просил его об этом. — Какой ты сложный, Юрий, — сказала Мила. — Он просто заботится о тебе. Как и мы. — Похер, — ответил Юрий, уходя со льда и надевая чехлы на лезвия. — Его первый прыжок — тройной аксель, — сказал комментатор. Юрий сглотнул ком, образовавшийся в горле, и приготовился. — Ах, он заступил при приземлении. Нужно было оставаться спокойным, он не мог бросить все мысли на прыжки — так будет только хуже. Нужно просто доверять самому себе. Но как Юрий мог доверять себе, если его тело, казалось, и вовсе не знало равновесия? — А сейчас каскад четверной-тройной тулуп. Тело врезалось в лед, и Юрий сжал челюсти и заставил себя продолжать, чувствуя облегчение — следующим элементом стояла дорожка шагов. — Он упал, но в четверном тулупе было достаточно вращений, однако он потерял второй прыжок. Юрий чувствовал, что расслабляется, скользя по льду и исполняя движения, которые, казалось, стали его второй натурой. В голову снова пришли слова Юри, и он неслышно вздохнул. «Не важно, что произойдет, просто катайся так хорошо, как только можешь». Хотелось фыркнуть. Разве были другие варианты? Юрий сжал челюсти и, позволив себе немного расслабить плечи, сосредоточился на дорожке шагов. Однажды он победит Юри. Юрий совершенно точно был в этом уверен. — Какая мощная дорожка шагов. Юрий провалил три из оставшихся пяти прыжков, но все, чего ему хотелось, было то, чтобы программа окончилась. Он бы не вынес этого еще долго. Когда, в конце концов, он замер в финальной позиции, ему едва удалось удержаться секунду, а после глаза прижгло огнем, и он упал на лед, закрыв лицо руками и зло надавив на веки. Не было нужны смотреть на результат: Юрий знал, что в Финал ему не пройти; и это болью отозвалось в груди. . . . После того, как Юрий закончил выступление, Юри тут же сорвался с места и куда-то понесся. Виктор попытался окликнуть его и сказать, что бегать на коньках — очень плохая идея. Он сразу же кинулся за ним вслед, зная, куда именно Юри побежал, но это было бессмысленно. Виктор наблюдал за тем, как, едва ступив со льда, Юрий был заключен в крепкие объятья. Мальчик выглядел очень удивленным, он протянул руки и вцепился Юри в кофту. Виктор подошел ближе, мягко улыбаясь, а Юрий пытался показать, что злится. — Мне не нужно твое сраное утешение, — пробормотал он Юри в плечо. Юри лишь крепче сжал его плечи. — Конечно, не нужно. — Я надеру тебе зад на Чемпионате Мира. — Буду ждать, — с улыбкой ответил ему Юри. — Твоя дорожка шагов была удивительной, Юрио. Юрий не ответил и отстранился, кивнув Виктору и проследовав в Уголок Слез и Поцелуев вместе с Яковом и Лилией; он тут же принял бесстрастное выражение лица, когда заметил камеры. . . . Едва Пхичит вышел на лед, Юри сразу же занервничал снова. Виктор знал, что не сможет успокоить его за такое короткое время, поэтому просто положил ладони Юри на лицо и внимательно посмотрел в его глаза. — Я знаю, ты откатаешь просто прекрасно, — уверил его Виктор. — Я верю в тебя и твое катание. Юри посмотрел на него широко распахнутыми глазами, а после улыбнулся и кивнул. — Хорошо, — сказал он. Виктор улыбнулся и прильнул к нему, крепко обнимая за плечи. — Кроме того, — задумчиво вздохнул он, — я хочу уже начать целовать твои золотые медали. Юри рассмеялся в его объятьях и закатил глаза. — Ты можешь целовать свои золотые медали, разве этого не достаточно? — Но если это медали Юри, это гораздо веселее, знаешь, — возразил Виктор, и Юри снова вздохнул. Виктор просто рассмеялся. Пхичит приземлил четверной сальхов, чем привлек внимание обоих, и улыбка Юри стала только ярче. Пхичит существенно прибавил всего за один год, и Виктор был уверен: он точно пройдет в Финал. В животе начало зарождаться прекрасное волнительное чувство, когда он подумал о том, что будет наблюдать за тем, как тот становится только лучше, и, что самое главное, будет соревноваться против него. Через несколько секунд Пхичит принял финальную позицию, и зрители разразились аплодисментами. Виктор взял Юри за руку и, легко улыбаясь, поцеловал его кольцо. Юри улыбнулся в ответ, и в его ясных глаза Виктор разглядел решительность. Он поздравил Пхичита, когда тот покинул лед, и Пхичит только улыбнулся в ответ, пожелав удачи. Юри вышел на лед и сделал глубокий вдох. Перед тем, как принять начальную позицию, он бросил на Виктора еще один взгляд. Пхичит заработал новый личный рекорд, и гордость, разливаясь в груди Юри, перевешивала нервы. — Наш предпоследний на сегодня фигурист — Юри Кацуки из Японии, — сказал комментатор, едва началась музыка. Юри медленно поднял руку к потолку и, сделав узкий кружок, опустил ее к груди. Виктор создал эту программу для него так же, как и предыдущую, и Юри должен был показать, как много это для него значит. — Его программа была поставлена Виктором Никифоровым и призвана выразить доверие в отношениях в повседневной жизни Кацуки и то, как он борется с тревожностью. Музыка набирала обороты, и Юри приготовился, мягко войдя в Либелу, а после опустившись в «волчок». — Кацуки запланировал четыре четверных для этой программы. Юри снова встал, набрал скорость и, уперевшись зубцом конька в лед, оттолкнулся. — Четверной тулуп. Восхитительно. — Ты хочешь сделать три четверых во второй половине и закончить флипом? Ты уверен, Юри? — спросил Виктор, когда они обсуждали набор прыжков. Юри кивнул. — Думаю, я смогу сделать это, — уверенно ответил он. — Если я собираюсь победить тебя и поехать на Чемпионат Мира, я должен показать всё, на что способен. Виктор улыбнулся, в его глаза зажегся азартный огонек, и он занес острие карандаша над листком блокнота. — Используешь свою выносливость, Юри? — поддразнил он. — Мне нравится. Он кивнул и записал последний прыжок, еще раз пробежался взглядом по списку и встретился с глазами Юри. — Давай начнем тренировки. — Четверной сальхов, перекидной, тройной тулуп. Прекрасная форма. Юри чувствовал, как от адреналина, бегущего по венам, поджимаются пальцы. Он близок к концу. Он вошел в дорожку шагов, двигаясь быстро, и сделал Либелу. На мгновение он поднял ногу выше, захватил конек и принялся вращаться еще быстрее. — Еще один четверной сальхов… ой, он коснулся льда. Это нормально, он все еще может сделать это. Юри снова набрал скорость и прыгнул каскад тройной аксель-тройной тулуп. Он перекрутил последний прыжок, но заставил себя не обращать внимания на это. — Последний прыжок — четверной флип. Юри начал исполнять финальную хореографию, думая о Викторе около бортика, который, как обычно, внимательно смотрел на него. Дыхание сбилось и, сделав последнее движения, он замер. Зрители разразились аплодисментами. — Невероятно! Второй год Юри Кацуки исполняет четверной флип в конце программы! Кажется, он не перестанет удивлять нас! Юри закончил программу, снова подняв правую руку, он тяжело дышал. Для того, чтобы услышать аплодисменты, ему понадобилась минутка. Оглянувшись, он немного споткнулся, но улыбнулся и помахал. Когда Юри повернулся к воротам, его сердце замерло. Виктор улыбнулся, раскрыв объятья. В Уголке он что-то выговаривал Юри, но от этого тот улыбался только шире. Это не был его личный рекорд, что не удивительно. Кром этого, результат был меньше двухсот. Сумма баллов составила 300.79. Ему пришлось дать несколько интервью, прежде чем все-таки посмотреть выступление Сынгыля, но, судя по восхищению зрителей, оно было великолепно. Наконец освободившись от интервьюеров, Юри едва не врезался в Виктора, который, прикрыв рот рукой, смотрел на табло с результатами. Сердце Юри упало в пятки. Всё было так плохо? Он осторожно подошел к Виктору, и тот, повернувшись, тут же повис у него на шее. Юри нахмурился, глядя на экран телевизора и в удивлении отступив на несколько шагов. . . . Финальные результаты таковы. Дилан Сименс шестой, его конечный результат: 263.87 баллов; Альфонс Фишер — 270.77; Юрий Плисецкий — 277.66; Сынгыль Ли — 299.76; Пхичит Чуланонт — 299.77 и Юри Кацуки — 300.79. Пхичит перехватил его, едва церемония награждения закончилась, притянул Сынгыля ближе и поднял телефон и серебряную медаль. Юри спокойно улыбнулся в объектив камеры. Его тело дрожало от облегчения. Увидеть лицо Виктора все еще было страшно, особенно учитывая, что случилось, когда они в прошлый раз соревновались на одном льду. Юри сжал золотую медаль, тряхнув головой. Это не одно и то же. Он стал сильнее. Теперь у него была его первая золотая медаль. Это выступление не было лучшим, но он потренируется. Он может лучше. Может, ему удастся выполнить обещание, которое он дал Виктору. Когда-нибудь. Юри вернулся к воротам и сошел со льда; его лицо пылало, когда он, сняв медаль, протянул ее Виктору. — Т-так вот, эм, — пробормотал он, подняв медаль выше. Виктор склонил голову и улыбнулся. Наклонившись, он быстро чмокнул медаль, а потом, поднырнув под ленту, прильнул к Юри и расцеловал его в обе щеки, а после сжал в крепких объятьях. — Я так горжусь тобой, моё золотце, — пробормотал он Юри на ухо. Юри улыбнулся ему в плечо и обнял еще крепче.