Тридцать семь дней. Прошло уже тридцать семь дней без тебя. Почему давно не писал, неизвестно. Я не знаю. Сегодня я снова был у миссис Эверланн, и она спросила меня об этом. Я дал ей тот же ответ; я не знаю. Я слишком много курил, три пачки, на самом деле. Могу с уверенностью сказать, что я пристрастился. Миссис Эверланн не понравилось, что я начал курить, но я забил на нее. Когда я пришел в офис, ее первыми словами было: — От тебя воняет дымом. Я пожал плечами и ответил: — Смотрите, мне плевать. Я был груб, но, полагаю, она привыкла к этому. По крайней мере, мне так кажется. Она спросила меня, почему я начал курить, и я ответил, что не знаю. Но я, я надеюсь, что из-за них умру. Я надеюсь, что это повредит мои легкие настолько, что я задохнусь и умру. Я не хочу существовать. Затем она спросила меня, почему мне не становится лучше, почему мне не стало лучше хоть на немного. Она кое-что сказала, и я цитирую: — Таблетки были обезболивающими, поэтому она ничего не чувствовала. Она ушла безболезненно; не было никакой боли. На что я ответил: — Никакой боли? Никакой, блять, боли? Вы не видите, как я страдаю? Вы не видите, что эту боль вызвал я? Я встал и пошел к двери. Я медленно сходил с ума. — Вы говорите, что она ушла безболезненно, но это не означает, что она ничего не чувствовала. Наверное, ей причинили слишком много боли, когда она убила себя, чтобы остановить это. Она извинилась и предложила мне сесть. Прежде чем я сделал это, я сказала: — Господи, как же я люблю ее. Я чертовски люблю эту идиотку. И она сказала: — Я знаю, что ты любил ее. А я ответил: — Нет, не в прошедшем времени. И мы не говорили целый час. Я забыл тебе сказать, что она попросила продлить сеансы, поэтому я начал приходить чаще. Теперь я прихожу два-три раза в неделю. Я также нашел твою записку. Она под столом, где ты спрятала лезвия. Я нашел три маленькие записочки. В них всех твои любимые цитаты, верно? Я принес их к миссис Эверланн, и мы немного поговорили о них. Я надеюсь, что ты не возражаешь. Они ей понравились. Она сказала, что это очень хорошие цитаты. Потом она спросила меня, почему я не мог двигаться дальше. Я не мог ничего ответить, поэтому просто сказал, что не знаю. Она вздохнула, ведь всегда ждала моего ответа. Я знаю, что всегда. Я не знаю, почему, но мне кажется, что все движется очень быстро. Независимо от того, кто умер. В каждой книге, которую я прочитал, есть какой-то ребенок, который умирает, и, кажется, никто не останавливается на этом. Они все продолжают жить своей жизнью. Но для меня моя жизнь, кажется, остановилась. Я думаю, это потому, что ты моя жизнь, и если твое сердце остановилось, то и мое тоже.
***
Тоrsdag 16:09 — Крис, как ты? — задала уже привычный для меня вопрос миссис Эверланн. — Я в порядке, — как всегда ответил я, добавив еще одну обычную фразу: — Почему бы нам не перестать любезничать и не приступить к делу? — Хорошо, — вздохнула она, удивив меня. Обычно она либо игнорирует, либо продолжает приставать, но не сегодня. Это было странно, — о чем ты тогда хочешь поговорить? — спросила она, начав писать. — Я не знаю, — сказал я ей, потому что действительно не знал. Все мысли были заняты Эвой. Одна часть меня хотела говорить о ней, но вторая нет. — Почему бы нам не почитать ваш дневник? — снова спросила она, протягивая ручку для меня. Я кивнул, прежде чем передал ей дневник. Я научился не спорить, это просто пустая трата времени. Я следил за тем, как она читала все мои слова, буквы, все, что я писал Эве. Ее брови приподнялись, а губы вытянулись в тонкую линию. — Ты все еще пишешь ей? — Да, — спросил я в замешательстве. Я думал, что это хорошо, — Разве это не хорошо? — Раньше было, но сейчас я не знаю, — она запнулась. — Я думала, что тебе станет лучше, что ты не будешь считать дни с ее смерти, — сказала она, из-за этих слов я рассердился. Мне не могло стать лучше, никогда бы не стало лучше. Это просто невозможно. — За ней там никто не ухаживает, — заявил я. Я был доволен своим ответом. — Ухаживает, — ответила миссис Эверланн, немного разгневавшись. — Уже прошло сорок семь дней? — Да. — Господи, и ты до сих пор скучаешь по ней так сильно, как раньше? — Да, — ответил я, возвращаясь к тому, что я делал вчера, черт возьми, даже сегодня утром. Я курил, пил и плакал. Я прочитал несколько ее книг и был удивлен, как легко люди справлялись с чьей-то смертью. Они не забыли их смерть, но им уже было плевать. — Ты все еще пьешь, чтобы уснуть? — спросила она. Я коротко ответил: — Да. — Ты все еще не ешь? — еще один вопрос. Еще один ответ: — Да, — ответив, я кивнул. Я худел очень быстро, в день скидывал по крайней мере один килограмм. — Есть еще что-то, что ты до сих пор не начал делать? — снова спросила миссис Эверланн. Я подумал немного, прежде чем ответил: — Нет, я делаю все, даже больше. После этого она перестала меня опрашивать. Мы сидели в тишине добрых пятнадцать минут, прежде чем она снова заговорила. — Ты уже видел видео? — снова задала вопрос женщина, а ее глаза впились в меня. — Нет, — ответил я, посмотрев на свои руки, на которые были натянуты рукава свитера, чтобы спрятать свои шрамы. — Прошло сорок семь дней, Крис. Ты должен посмотреть его, — сказал она, а я яростно покачал головой в ответ, — Я думаю, это поможет, если ты посмотришь его. — Я не буду, — заявил я. Я считаю, что сделаю все еще только хуже, если увижу ее такой за несколько минут до собственной смерти. — Почему бы не попробовать? — женщина почти прошипела. Она была почти близка, чтобы заставить меня сделать это, но я отказался. — Вы не будете заставлять человека со сломанной ногой идти в тренажерный зал. Я действительно не понимаю, почему вы заставляете меня смотреть на нее, где она плачет и собирается совершить самоубийство, — начал я. Она нахмурилась, зная, что я был прав, поэтому ей это не нравилось. — Я думаю, нам надо в любом случае попробовать, — ответила она, выдавив хоть какую-то улыбку. — Что вы имеете в виду под «мы»? — спросил я с опаской, слегка сощурив глаза, что заставило ее перестать улыбаться. — Я имею в виду, что мы сейчас посмотрим видео вместе, — сказала она, вставая и подходя к своему столу. — Прямо сейчас, — ее брови приподняты, а рот немного приоткрыт. — Вы, блять, шутите? — спросил ее я, не веря своим ушам. — Нет, — ответила она, нажав на кнопку на рабочем столе телефона. — Марк, пожалуйста, отмени все мои встречи на ближайшие два часа, — говорила женщина. — Конечно, — ответил низкий голос. Я был удивлен, я недооценивал ее. — Нет, я не сделаю это, — заявил я, качая головой. Я просто не мог это сделать. — Я еще не готов, и вы это знаете! — крикнул я, миссис Эверланн сделала шаг назад из-за моего громкого голоса. — Ты всегда так будешь говорить, Крис. Ты всегда будешь говорить, что не готов, но ты должен посмотреть это, — она говорила спокойным голосом. Женщина слишком близко села рядом со мной и начала искать твиттер Эвы. У меня навернулись слезы, когда я увидел ее последний твит «Вы победили», после которого шло видео. — Я могу это сделать, — пробормотал я себе, сделав глубокий вдох. — Давайте, — сказала шатенка, нажав на кнопку «пуск». Видео началось, и я увидел Эву, но это была другая Эва. Это была худая и хрупкая Эва. Эва со шрамами на руках, огромными мешками под глазами, на ее лице была печаль. Это была Эва, но это не была моя Эва. Ее голова опустилась вниз, рассматривая шрамы, прежде чем ее глаза посмотрели в камеру. Она сделала глубокий вдох, прежде чем начала говорить. — Крис, я хочу извиниться перед тобой. В последний раз, — ее голос, который когда-то был мягким и приятным, теперь был хриплым и усталым. Я почти разбился, услышав ее голос. Я слышал, как она говорила в свои последние дни. Слышал ее голос через автоответчик, но не слышал никогда такой голос. Он сломал меня. Я почти хотел улыбнуться ее словам, это были ее последние минуты, и она наконец решила постоять за себя. Чего не сделал я. Я встал и вырвался из комнаты, миссис Эверланн окликнула меня, когда я уже мчался по улице, переходя дороги. Мне было плевать на нее. Плевать на всех. Меня волновала лишь Эва и ее слова. — Вы, блять, гордитесь тем, что вы сделали? — я кричал, начиная плакать. — Вы гордитесь? — повторился я, теперь мой голос был спокойным, но по-прежнему жестоким и скрипучим. Я даже не понимал, что делал, когда протягивал жирному мужчине деньги, и девушка, почти без одежды, подошла ко мне. Я сам удивился, когда наши рты соприкоснулись, и повел ее к себе в комнату. Мне нужно было, чтобы Эва ушла из моей головы, и единственное дело, во время которого я забывал обо всем, это был секс.