Гарри Поттер и Безымянный род

***

История девятая. Ученье — свет! А неученье? (ч.4).

      Путь от нового кабинета зельеваренья и до коридора с доспехами занимает около пятнадцати минут. Возможно, когда-нибудь дети будут бегать вверх-вниз по старой винтовой лестнице и за пять, но сейчас, находясь в состоянии всё возрастающего ступора, им нужна именно четверть часа только на дорогу «обратно». Идут строем, в прежнем порядке. Замыкающие процессию гриффиндорцы молчаливы и подавлены, должно быть, от осознания того, что их товарищ угодил в больничное крыло только из-за собственной глупости. Свалить вину на кого-то из «зелёных», как делали это многие поколения грифов, теперь не удастся никогда и ни при каких обстоятельствах — планировка «ядовитого» класса исключила любую возможность взаимодействия в процессе занятий. Вид Снейпа, конечно, мог бы и заставлять нервничать и ошибаться, если бы не одно жирное «но»: профессор, не считая тех редких моментов, когда его решался позвать Поттер, тихо сидел за своим столом. Самое интересное — дети его понимали и даже сочувствовали, так как новость об отсутствии в совмещённой группе homo sapiens’ов могла, должна была и выбила учителя из колеи.

***

      Экран всё меньше походил на телевизор, и всё больше превращался в нечто компьютерное. То тут, то там мелькали полупрозрачные картинки, надписи, образы. Временами и со звуком происходили странности: голоса и шумы смешивались друг с другом, что-то выделялось, какие-то тихие разговоры, казалось, звучали особенно чётко. Нибрас не обращал на это внимания, занятый просмотром. Зеркало больше не пыталось зачаровывать зрителей, тихо показывая своеобразный репортаж с субтитрами, отражавшими, скорее, мысли Поттера, чем его или чьи-то ещё слова.

***

      Выйдя, наконец, в коридор с доспехами, обе группы направляются в сторону кабинета Защиты от Тёмных искусств. Джемма, ожидавшая перед «старым» кабинетом Зельеваренья, отделывается инструкцией о том, куда именно надо идти. После чего, выслушав путанное объяснение от своих юных товарищей по факультету, остаётся у дверей класса в ожидании чего-то очень важного. Судя по тому, как постепенно розовеют её щёки, ждёт девушка одного господина с примесью вампирской крови.       К удивлению всех первокурсников, дорога до места проведения занятий по защите от большей части их же сдвоенной группы пролегает весьма ровно. Даже лестницы — и те выстраиваются будто специально, не сбивая с пути. Гриффинодрцы всё ещё ведут себя тише воды и ниже плинтуса. Гарри успевает уделить больше внимания окружающей обстановке, и замечает, наконец, полное отсутствие обыкновенных портретов на стенах. Каждая картина в буквальном смысле слова живёт своей жизнью. Вот, например, эта. Мальчик останавливается около произведения искусства, завороженный зрелищем.       На холсте был изображён луг, находившийся возле железной дороги. Заходящее солнце своими лучами заставляло светиться пушистые соцветия многочисленных одуванчиков, которые, словно пена на раздираемых ветром волнах, в изобилии белели на зеленовато-жёлтой траве. По тропинке из грубой брусчатки, уходившей, казалось, к самому светилу, шёл молодой человек. Он, то и дело останавливаясь, пританцовывал, нагибался, срывал одно растение за другим и, смешно надувая пухлые щёки, заставлял семена разлетаться по всему полотну. Иногда они словно ударялись о незримую преграду, замирая прямо перед лицом Гарри, а иногда — перепархивали куда-то вбок.       На соседней картине, висевшей практически вплотную к пейзажу, была комната какого-то деревянного дома. В прочем, чётко было прорисовано лишь кресло-качалка, в одиночестве стоявшее по центру изображения. Несколько семян вылетели из-за рамы и закружились вокруг, по неведомой причине шевеля кресло и заставляя его издавать протяжные, но всё же мелодичные скрипы. Парень на первой картине обернулся, прерывая свой дурацкий, но смешной танец, и подмигнул мальчику ярко-сиреневым глазом. Подпись под тем полотном, на котором росли одуванчики, гласила: «Вмешательство».       Поттер отворачивается от созерцания то ли портрета, то ли пейзажа. Он устремляется за своими однокурсниками, макушка последнего из которых едва виднеется там, где коридор делает поворот под прямым углом. Добежав до товарищей, Гарри присоединяется к их неспешному ходу. Остаток пути он проводит, то ли вспоминая пушинки, так весело разлетевшиеся по картине, то ли созерцая пылинки, витающие в воздухе Хогвартса.       Дети подходят к двери кабинета, чем-то похожей на ту, что закрывает класс трансфигурации. Должно быть, одному из учеников прошлых лет предмет, что преподают в этом кабинете, не очень нравился. Только это может объяснить череп со скрещёнными костями, рисунок которого наследник Безымянного рода замечает на одном из камней, вмурованных в пол перед дверью. Хотя, кто знает? Может, это — предупреждение? И «Защита от Тёмных Искусств» не так безопасна, как может показаться по учебнику?       Раздаётся гул колокола, возвещающий о скором начале занятий. Кто-то из гриффиндорцев толкает дверь, оказавшуюся незапертой. Дети входят в класс и рассаживаются на ставшие уже привычными за этот день места. Похоже, что красно-золотые согласны с устоявшимся за три урока порядком, так как никто не претендует на пересадку. В этом кабинете чуть менее аскетично, чем у МакГоннанал. Над доской висят картины, завешенные плотной, чёрной тканью. На столе преподавателя, который, похоже, одинаков для всех помещений школы, стоит цветочный горшок. Из него торчат длинные, тонкие, плоские листья. Кажется, у Гарри появляется идея, так как на экране возникают буквы: «ч е с н о к». Буквы, подрагивая, кружатся вокруг растения.       С гулом второго звонка распахивается маленькая, неприметная дверца, которая находится прямо напротив Гермионы, у самой доски. Из неё появляется тот преподаватель, голову которого Поттер на распределении ошибочно принял за нечто огромное. Высоченный тюрбан василькового цвета, костюм и мантия выдержаны в разных тонах того же цвета. Лицо у учителя совсем молодое, лет двадцать. Максимум — двадцать два года. Потирая затылок, любитель василькового занимает своё место. Он не произносит ни звука, лишь жестом показывая ученикам, естественно, стоящим возле парт, что можно и сесть. Убедившись, что все находятся в сидячем положении, преподаватель раскрывает журнал и смотрит в него, всё ещё потирая затылок, несколько минут. Судя по тексту, бегущей строкой оповещающему в углу зеркала о том, как, наверное, Гарри воспринимает окружающую атмосферу, комната всё сильнее наполняется запахом чеснока. — Так…х-х-хорош-ш-шо. Зд-д-драс-с-ствуйт-т-те, я п-п-рофессор К-к-виринус К-к-кви-кви-квир-релл. К-квиринус К-квиррелл. Я б-буду в-в-в в-вест-ти За-за-защиту.ох.от…т-т-т-ёмных и-и-ис-куств. П-п-проще п-п-писать. Сма-а-ат-трит-т-е на д-д-доск-ку.       Позади Поттера Драко тихо хихикает. Учитель, кажется, ничего не замечает. Он встаёт, подходит к доске, берёт мел и начинает писать. Поняв через пол-минуты, что процесс может и затянуться, он, потирая левой рукой затылок, берёт палочку из кармана брюк и быстро выписывает ей затейливую фигуру, бормоча себе под нос. Прислушавшись, Гарри с удивлением (экран светлеет, как бывает, когда у мальчика широко распахиваются глаза) различает в бормотании вполне связанный текст. Начав вертеть головой он замечает, что, судя по тому, как вытягиваются лица примерно половины сидящих в классе, природа даёт хороший слух не только потомкам демонов. Квиррелл заканчивает заклинание, опускает палочку и щёлкает пальцами, выводя на доску несколько абзацев, написанных неровным, дрожащим почерком: «Защита от Тёмных Искусств. Преподаватель — Квиринус Квиррелл. Тема урока: вводная лекция. Вопросы: 1) Предмет „Защиты от Тёмных Искусств“ 2) Определение „Тёмных Искусств“ 3) Способы осуществления защиты от „Тёмных Искусств“ Первое. Предмет. Защита от Тёмных Искусств представляет собой учебную дисциплину, изучение которой должно давать волшебникам базовые навыки выживания среди им подобных, с учётом высокой доли вероятности враждебности всех и каждого, в том числе — иных волшебников. Второе. Тёмные Искусства — области знания, изучение которых не является разрешённым Министерством Магии Соединённого Королевства. Данное определение не соответствует здравому смыслу Данное определение не является научным, но наиболее полно отражает позицию этого Министерства. Третье. Способом защиты от Тёмных Искусств является неукоснительное следование инструкциям по безопасности, ежегодно выпускаемым Министерством Магии. Также способом защиты является поддержание у учащихся минимального уровня информированности о магии как таковой».       Учитель хлопает в ладоши, привлекая к себе внимание. — З-з-ачёрк-кнут-тый т-т-екст п-понять и з-за-заучить. Ост-та-тальное за-за-запи-пи-писать в ко-ко-консп-п-пект-т-ты. М-м-меня б-б-буд-де-дет слы-слыш-слышно, если ш-ш-шёпот-т-то-том?       Дети кивают. Судя по тихому хрусту чьих-то шейных позвонков — синхронно и все. — Х-хорошо. Т-так п-проще. Реже з-заикаюсь. И-извините. В-вам не очень п-повез-зло. М-министерство с к-каждым г-годом что-то з-запрещ-щает. Я н-не м-могу п-преподавать н-нормально. Д-даже о-основы. Ох. Д-для тех, к-кому б-б-дет интересно, в-выпишу п-пропуск в з-запретную с-секцию б-б-библиотеки. Т-только не г-говорите д-д-директору, он н-не од-добрит, н-наверное. В-в общем, з-защита это к-как к-курсы в-выживания. Г-глупо м-местами, но п-п-полезно. Н-нет т-такой м-магии, к-какая от в-всего за-за-защитит. Но м-можно и у-у-убежать, и с-спрятаться. Я вас, наверное, немного п-потренерую, б-бегать. Н-на с-следующем з-занятии п-п-приготовьтесь, б-будем в-в-во д-дворе з-заниматься. Б-б-без от-т-тказов, это не ш-ш-школа у м-м-ма-магглов. Т-теперь откройте у-у-уч-учебники н-н-на п-первой г-главе. Т-там есть н-н-немного п-п-полезного. П-прочтите и п-п-пересскаж-ж-жите м-мне, к-как б-б-буб-будете г-готовы.       Класс наполняется шуршанием, издаваемым открываемыми сумками. Из своей Гарри достаёт потрёпанный учебник, который и так успел за лето чуть ли не выучить наизусть. Открыв первую главу только для того, чтобы освежить память, он быстро перелистывает её и тянет руку. — Д-да м-ми-ми-мистер…а как вас там? — Поттер, Генрих. Можно, профессор Квиррелл? — К-конечно, к-к-конечно. П-п-поттер? Т-т-тот с-с-амый П-поттер? К-ко-который по-по-победил Т-т-того, к-к-кого н-н-нельз-з-зя на-нан-называть? — учитель выглядит смущённым, растерянным и даже немного восторженным. — Нет, профессор, Вы ошиблись. Я ничего такого и не делал, кажется. Если только не помню, но… тогда это же не я, значит? Ну, если не помню? Мне же год всего был, какое «победил», слушайте? — С-с-согласен. П-продолжайте от-т-твечать, м-мистер П-поттер. — Ага! Ну, в общем, в первой главе написано, что Тёмный Искусства — это такие волшебные заклинания. Там, мёртвого поднять, деду.э…демона призвать, подчинить кого. Убить. Ну, правда, это же и чарами можно, так? В общем, бред написан. Глупости! Что такого тёмного и искусного в том, чтобы, ну, вылечить? А, например, целительские заклинания — они же тоже, тёмными считаются. Руку, там, если оторвёт, пришить нельзя, «тёмно». Или вот, у меня зрение. Исправить же можно! Но снова — «тёмная магия, действа с телом человеческим», или как-то так. Будто все волшебники только и делают, что цветочки выращивают, ну слушайте! Бред же! А если я, ну, не знаю, искрами из палочки кого-то ослеплю — меня тёмным магом назовут, что ли? — В-в-вобщем да. П-п-поттер, а к-к-какого г-г-года у в-вас учебник? З-з-знакомые с-с-слова. — Да не знаю. Семидесятого, кажется. Мы с дедом как-то подешевле искали. — П-п-понятно, п-п-продолжайте. П-п-потом д-д-дадите с-с-свой учебник остальным, п-п-переписать. Я н-н-научу, к-к-как быстро. — Да пожалуйста, мне не жалко. В общем, Защита от Тёмных искусств, если по этому учебнику — это предмет, где изучают и как защищаться, и сами Тёмные Искусства. Правда, в теории. Да и всё, собственно. — К-к-как в-вы за-защититесь от к-к-красного к-к-колпака? — Пну посильнее. — А е-если н-н-несколько? — Пну, попрыгаю, и начну играть в футбол. Или вон, в подвале у доспеха моргенштерн оторву и им буду…того. А ещё можно у кого-нибудь метлу попросить, или трансфигурировать, и ей эту мелочь убирать. — П-п-прекрасно. К-к-как с т-т-троллем сп-п-правитесь? — С каким именно? — Г-г-горным, м-м-местным, английским. — последнее слово Квиррелл проговорил на удивление чётко. — Эммм… ну… не знаю. Он же огромный! Я-то справлюсь, а остальные как — не знаю. — Я сп-прашивал в-в-вас, П-п-поттер. — Тогда возьму палочку, тихо встану. Он же на неподвижное не реагирует. Подойдёт — я ему искры в глаза пущу. Потом подпрыгну и палочкой в ухо, она у меня длинная, до мозга достанет. Ой… а у него голова же большая, ДА?!       Кто-то икает. Слизеринцы, особенно те, кто сидел рядом с Гарри на первом праздничном пиру, охают. У преподавателя, кажется, шевелится тюрбан. — Д-десять б-б-баллов с-с-слизерину и в-в-вон из к-к-класса. М-м-можете б-б-больше не п-п-приходить, П-п-поттер. Я з-зачёт п-поставлю, отлично. Т-только у-учебник оставьте, х-хорошо? П-потом з-зайдёте, н-на п-п-практическом, в-в-верну, с-с-сам с-ско-ко-копирую. С-с-свободен.       Хмыкнув, Гарри быстро собирает вещи, подходит к столу преподавателя, аккуратно кладёт на него учебник и выходит из кабинета. Выйдя, присаживается на подоконник и начинает представлять, что именно он сделает с головой бедного, несчастного и ни о чём не подозревающего тролля. Через пять минут из класса выходят Крэбб и Гойл. — Вы чего? — Да… он то ли больной, то ли малахольный. У меня папаша на троллей один раз охотился, вот я ему и завернул про то, как их загонять там, всё такое. А Винс поддержал. Ещё двадцать баллов и только практические. — скалясь, отвечает Грегори.       Они сидят, обсуждая Квиррелла. До конца занятий остаётся ещё десять минут. Дверь снова хлопает, и из кабинета вылетает… Гермиона! Мальчики замирают, удивлённо глядя на девочку. — Только не говори, что тоже автоматом? — спрашивает Поттер. — А я и не говорю. Я ему просто стала рассказывать, как в тринадцатом веке Гуго Смрадный смог поймать трёх троллей в капкан шотландской модели, сделанный по образу и подобию стандартных неандертальских ловушек для мамонтов, и что применение людьми опыта предков в положительной степени характеризует возможности человеческой расы к адаптации относительно изменяющихся условий, а он меня заткнул. Просто — перебил, поставил тридцать баллов и сказал, чтобы я больше ему даже на глаза не попадалась. Мол, «г-г-г-г-г-г-г-олов-в-ва о-о-от в-в-вас, Г-г-г-г-г-грейндж-ж-дж-жд-джер бо-бо-бо-болит». Тьфу! Ой. — Нифига себе… — шепчет Крэбб. — Гермиона, а ты теперь на всех уроках ТАК отвечать собираешься? — с некоторой опаской спрашивает Гойл. — Естественно! Первичный период адаптации к новой среде обитания можно считать успешно завершённым, необходимость в сокращении формулировок с целью налаживания контакта с разумными индивидами не является приоритетной на уроках, а в гостиной я так и не смогу. — Почему это? — Гарри поднимает бровь. Наверное. — Смысл? Вам же ничего пока доказывать не надо. Ну, в смысле, ничего не надо показывать, что мой уровень интеллекта соответствует возможным ожиданиям для…ой. В общем…это…не надо.       Звенит колокол. До конца безумного первого учебного дня остаётся всего один урок. Тот самый, с которого Гриффиндор пришёл, шатаясь и пачкая коридор. ТРАВОЛОГИЯ. [конец ч.4].