Позвольте мне — хоть этикет здесь строгий, Сравненьем речь украсить: он на вид, Ни дать ни взять, — кузнечик долгоногий, Который по траве то скачет, то взлетит И вечно песенку старинную твердит. И пусть ещё в траве сидел бы он уютно, — Так нет же, прямо в грязь он лезет поминутно. И. В. Гёте, «Фауст».
Вы знаете, чудесные, эпиграф к очередной нашей с Вами встрече выбирается обыкновенно старым, добрым и неплохо зарекомендовавшим себя методом тыка. Открывает этот, с позволения сказать, медиум, какую-нибудь подборку цитат из Гёте, чуточку водит мышью — и вуаля! Первые слова готовы, осталось только написать что-нибудь подходящее. В этот раз, который несколько месяцев тому назад, должна была случиться ровно та же самая история. Но — вот незадача-то! У муд… я хотел сказать, медиума, нагрянула сессия. Не простая, а золотая. Так, что-то меня понесло немного в сказочном направлении, что плохо. Последняя сессия была, последняя. В чём-то удачная, в чём-то — отвратительная, в прочем, как и ожидалось от этого умника. А теперь — свобода! Впервые за лет эдак восемнадцать. Если не считать трудовых обязанностей. Я же без дела всё это время не сидел, уверяю Вас! Возможность слегка чудить с относительным ходом времени Вам уже давным-давно известна, так что для меня прошла весьма незначительная его, времени, толика. Правда, не без глюков: до Рождества всё ещё остаётся пара недель. Можно сказать, что времена года у нас с Вами пришли в полное соответствие, и на календаре в комнате (как Вы вполне можете вообразить!) значится четвёртое декабря. Чем же Нибрас, можете подумать Вы, занимался? О, тут просто так и не рассказать! Но я попытку предприму. Чуть мебель в доме обновил, закупил гирлянд и мишуры в мелкооптовых масштабах, пра-(пра)-правнукам и прочим подарки подобрал. К такой вещи, как праздник, лучше готовиться с некоторым, пускай и не большим, запасом. Вы, насколько знаю, предпочитаете Новый Год — а вот в Англии больше как-то по Рождеству. Опять же, у коллег моих по посмертной родине яркая пора наступила, народ в долги ради праздника залезает и творит всякое со страшной глупостью. Чем мы и пользуемся! Без лоха, как говорят у Вас, и жизнь плоха, мда. Лохи, увы и ах, встречаются далеко не только среди магглов. Даже напротив — маги в этом отношении гораздо более перспективные дамы и господа, ведь они свято уверены в собственном величии! Следовательно, в их среде концентрация чудаков и просто идиотов несколько ниже критической. Но — не существенно, от слова «совсем». Одним таким идиотом и стал, был и будет герой сегодняшней истории, который однажды сыграет (если верить медиуму и некой Роулинг) в нашей жизни далеко не последнюю и не приятную роль. Будем считать, что всё после слова «истории» я резко забуду, вот прямо сейчас. Пламя в камине колыхнулось. Шёпоток умолк, и в комнате воцарилась гнетущая тишина. Нибрас удивлённо уставился на привычный источник тихих шумов, который не подавал признаков жизни. Поднявшись с насиженного места, демон подошёл к напольному противню, легко поднял его и стал размахивать вверх-вниз, пытаясь вновь разжечь огонь. Раза с пятого ему это удалось, чернота всколыхнулась и вспыхнула ярко-фиолетовым светом. Распорядитель адских праздников застыл, моргнул, покосился на Вас и на противень, икнул, положил металлический лист на место, уселся в кресло и начал очередную историю. В шёпоте камина то и дело тихо, подобно шелесту иголок в ночном, безветренном хвойном лесу, звучали слоги. За… Бы… Вай…***
История тринадцатая. Славно место пусто не бывает, славно дело тихо не лежит.
Учёба в школе чародейства и волшебства «Хогвартс» — скучнейшее явление, как по мне. Далеко не каждый из обладающих даром магии способен этот самый дар правильно применять, хотя бы без апокалиптических последствий, а уж понять свой собственный дар способны и вовсе единицы. Дело даже не в общей людской дурости. Просто для понимания нужно время, которое большинство предпочитает тратить на вещи менее полезные, но приятные здесь и сейчас. Согласитесь, что лень, в той или иной степени, присуща всем! После памятной победы над «троллем» отношение среди прочих студентов к бравой серебристо-зеленой компании изменилось. Далеко не в лучшую сторону, должен сказать. Почему? Ну, тут есть таки цельное множество вариантов, даже один-единственный: дети ненавидят, когда кто-то из них выделяется. Право, вспомните свои школьные годы. Даже те из Вас, кто наплевал на рейтинг и воображает наш разговор, не достигнув восемнадцати. Ку-ку, дети мои! Кхгм, ладно. Проще говоря, дети завистливы и злы. Уверен, если бы этот рассказ слышал мистер Дамблдор, он бы со мной не согласился. Не спорю с почтенным дедком! В детях есть и много хорошего, и есть за что их любить, и чем просто ну искренне восторгаться! Но вот по отношению к сверстникам юные мальчики и девочки проявляют внушающую уважение конкуренцию. Словом, Гермиону, Драко, Гарри, Винсента и Грегори затравили до невозможности. Пятёрке объявили этакий негласный бойкот. Не то, чтобы им это было хоть сколько нибудь вредно, однако же некоторый осадочек вполне себе имел место. Пра-(пра)-правнук, например, списывать домашнее задание искренне считал ниже своего достоинства, к чему пытался приобщить товарищей при поддержке Малфоя. Оценки у парней (всех четверых) резво бросились в сторону аналогов русской тройки, но гордость была важнее. Единственная же дама в компании победителей чудовища бойкота вовсе не заметила. Правда, для мисс Грейнджер встреча с монстром прошла далеко не бесследно. Девочка стала более задумчивой, гораздо реже пользовалась нормальной человеческой речью и в целом демонстрировала все симптомы приближающейся апатии. Поттер писал домой, что подругу практически невозможно понять, а рядом с ней начинает до одури закладывать уши и у него, и у Драко, и у нескольких других первокурсников. Мадам Помпфри, глава больничного крыла школы, только разводила руками — кровь студентов первого курса не отдавал на анализ декан, а обычные тонизирующие настойки действовали на девочку чуть больше, чем никак. По крайней мере, так думала врач. Реальность обстояла несколько иначе. После приёма чего-то стимулирующего Гермиона с трудом добиралась до гостиной факультета и скрывалась в своей комнате. А уже через минуту после её ухода у студентов Слизерина начинали дико сигналить все средства защиты от лиглимменции, выдавая (если были оснащены чем-то наподобие интерфейса) полную околесицу. Проблемы начались и у Драко. Тот, кто таки смог нанести неуправляемой твари решающий удар, ходил весь бледный и перевозбуждённый. При этом младший представитель рода Малфоев стал, неожиданно для всех, носить чуть желтоватые очки. Гарри уверял нас в очередном послании, что готов был поклясться собственной палочкой в смене цвета этих очков при сильном освещении. Бойкот, в прочем, тут был только на пользу — раз общаться зазорно, то и подкалывать не получится. Кребб и Гойл отделались лёгким разочарованием. Тролль, которого мальчики так надеялись встретить чуть ли не всю свою жизнь, оказался банальным смердящим огром. Приятных эмоций это далеко не прибавляло! В прочем, каких-то изменений в поведении двух «сквайров Малфоя» не наблюдалось. Похоже, что судьба твари им была совершенно безразлична. У моего пра-(пра)-правнука проблем ни с развитием, ни с настроением не возникало совершенно. Голова побеждённого совместными усилиями его и Драко чудовища на утро следующего дня чудесным образом пропала из запертого класса, куда сгрузили труп. Если верить воспоминаниям, которые я с того момента просматривал чуть ли не ежедневно, Поттер не брал. Снейп учинил обыск, с согласия мальчика, но кроме весьма занятной коллекции рисунков не нашёл совершенно ничего компрометирующего. Рисунки же профессор забрал с собой, попросив Гарри больше тренироваться и сжигать результаты тщательнее, чем готовят бодроперцовое зелье. Что бы Вы поняли: при малейшей ошибке это безобидное лекарство вполне способно было устроить ожог второй степени незадачливому зельевару. В чём все студенты уже вполне успели убедиться на личном опыте, смешав на одном из занятий заведомо ложный рецепт. Что бы там не говорили, а Северус был преподавателем от Самого! Дня два тому назад, аккурат под конец ноября месяца, в Хогвартс заявился с проверкой по поводу нападения «тролля» важный господин из Министерства Магии, оснащённый писарем и секретарём. Сия троица, казалось бы, должна была обнюхать каждый дюйм злополучного лестничного пролёта, однако же на деле творила совершенную фигню, простите мой язык. Об этом мне, за чашкой подозрительно хорошо горевшего чая, поведал Квир, надиравшийся в этот раз в моём практически родном «Дырявом Котле». — Ник, я этих идиотов убью. Задолбали! — И чем же таки тебя немножко нервируют бедные чиновники? — Немножко! Тоже мне. Они ж ни гхыра не знают! Огра от тролля отличить не могут! — А подтолкнуть в правильном направлении? — Пытался, да без результата. Был послан с формулировкой «герою виднее-с». — Э? Ты же, вроде, сказал про чиновников, таки нет? — Таки — да! Два чиновника, и один какой-то великий специалист по монстрам. Который живого гриндилоу, готов свой тюрбан заложить, в глаза не видел. Он то и дело по школе снуёт, свидетелей опрашивает. Только вот свидетелей тех ровно пятеро, и все — непосредственные участники процесса, а остальные в их сторону даже не фыркают. — Может, его как-то можно озадачить, там, с Гарри свести? Или с Малфоевскими сквайрами? — О. А это идея, это идея. А разговор мы в кабинете трансфигурации устроим, чтобы все понервничали и лишнего наговорили. И он тогда вовсе из школы сбежит! Приятели твоего внука любого доведут, если сами доведутся. В худшем случае мисс Грейнджер на него натравлю, у меня как раз пара старинных книг завалялась, вот и воспользуюсь. — Тебе его не жалко? Нет? Ну, помянем. — За упокой!***
Утром следующего дня бедного, ничегошеньки не подозревающего специалиста, вызвал к себе профессор Защиты от Тёмных Искусств. Специалист был сонный, что не слишком сильно вязалось с образом бесстрашного победителя огромного количества тварей. Учитель пребывал в таком же состоянии, но желание (как могло показаться человеку непосвящённому) помочь чиновнику придавало ему сил. — Д-доб-б-брый д-день, г-г-г-госп-п-подин Ло-лох-лох-арт! — Меня зовут Гилдерой Локхарт, милейший! Что с Вами такое? Вы же, кажется, нормальным были вчера. — П-п-прост-т-т-т-тите, Г-г-г-глидер-р-р-рой, я н-н-немного н-нервничаю, р-р-р-работ б-б-было м-много. П-простите. Уффф! — Ха. Как же Вы тогда учите, если с такой дикцией? А, не моё дело. Так что у вас? — В-вот. М-мисс Г-г-г-г-г-г-г-г-г-грейндж-ж-ж-ж-ер. В-в-всё в-в-в-в-видел-л-л-а, тогда. М-может, у н-н-н-её сп-п-п-просите? Д-девочка умная, сп-п-пособная, внимательная — Хорошо, хорошо, только замолчите. Ведите, что ли. И они пошли, побрели по утренним коридорам Хогвартса. Замок утром, коли верить воспоминаниям Гарри, вообще являл собой зрелище примечательное во всех отношениях. Ночью ли, днём ли, по коридорам обязательно кто-то, да ходил. А вот утром большая часть местного, так сказать, населения, предпочитала медленно просыпаться. Даже призраки — и те отсиживались где-то в подвалах замка, попадаясь на глаза разве что вечно бодрому завхозу. Замок был пуст, величественен и внушал некоторое уважение. Квиринус и Гилдерой дошли до кабинета трансфигурации, любезно предоставленного профессором МакГоннагал. Минерва по какой-то причине проверяющего с первого взгляда невзлюбила, и к идее принести его в жертву Слизеринской Зауми отнеслась исключительно с положительной стороны. Мнением девочки она, естественно, не поинтересовалась. — В-вот, м-м-м-мисс Г-г-г-г-грейндж-ж-ж-ер. Г-г-г-осподин Ло-ло-лох… — ЛОКХАРТ!!! Боже правый. Идите уже, профессор, выпейте валерьянки там. Идите, идите. Гермиона сидела в классе, читая старую книгу в кожаном переплете. На появление двух взрослых она отреагировала в обычной после «тролля» манере, то есть совершенно никак. Локхарт подождал, пока профессор выйдет, подошёл к девочке и прокашлялся. — Кхм! Мисс Грейнджер, верно? Меня зовут мистер Локхарт, здесь по поручению Министра Магии. Мне нужно задать вам несколько вопросов. Кивок. Читает. — Кхе-кхем! Мисс, вы меня слышите? Я из Министерства, мне вас нужно опросить, про тот случай, с троллем. Ну? Вы меня вообще слышите? — Да. — Ну, наконец-то. Так что случилось в тот вечер и что вам известно? Я буду записывать, просто чтоб вы знали. — С чего я должна начать рассказывать вам о тех событиях, которые имели место вечером тридцать первого октября одна тысяча девятьсот девяносто первого года, уважаемый вольнонаёмный сотрудник Министерства Магии Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии? — Эм… ха. У вас забавная манера речи. Ладно, так, давайте с того момента, когда вы увидели тварь. Опишите её, что ли? И что вы там вообще забыли? — В составе в достаточной степени организованной по признакам генетического различия, и отличающейся несбалансированностью по признаку гендерного равенства группы, мы совершили движение посредством перемещения с использованием опорно-двигательного аппарата в направлении потенциально вероятного источника в достаточной степени представляющего собой ценность с точки зрения практического применения компонентов его физического тела субъекта, названного Вами как «тролль», с целью осуществить первичный осмотр данного субъекта и не обладая в достаточной степени проработанным планом, что можно объяснить несовершенством текущего этапа интеллектуального и биологического развития. — Стоп, стоп, стоп. Чего? Вы какой-то там группой пошли, чтобы просто посмотреть на монстра?! А вы — это кто? — Данный вопрос ни в коей мере не может быть соотнесён с ранее заявленной целью проведения Вами как проверки по факту нахождения в данном учреждении потенциально опасной для жизни и здоровья представителей вида homo magicus формы жизни, поименованной как «тролль». Могу я продолжить изложение фактической информации в соответствии с существом Вашего запроса? — Ну, да, наверное. Только помедленнее, я записываю тут, вообще-то. Ну, отчёт там писать, всякое. — Приношу Вам свою искреннюю меньшую из возможных степеней благодарность. С целью осуществления первичного осмотра интересовавшего нас субъекта, нами была достигнута конечная точка лестничного полотна, ведущего из перехода к классу предмета «Зельеварение». По достижении указанной точки был установлен визуальный, аудиальный и обонятельный контакт с субъектом исследования. Результатом произведённого с минимальными затратами темпорального ресурса анализа явилось формирование теоретического положения о том, что данный субъект не может быть классифицирован в качестве «тролля», являясь по своим отличительным внешним и ароматическим признаком представителем расы Огров. — Огр? Да, какая разница. Монстр — он и есть монстр. Хоть дроу! И что потом? Тьфу ты, клякса. Давайте дальше. — Как скажете, представитель homo magicus поименованный Гилдероем Лохартом, я продолжу изложение имевших место последовательностей действий и с некоторой долей вероятных случайностей. Один из членов группы в соответствии с остающимися на данный момент неопознанными внутренними директивами совершил акт маскировки засадного типа. Второй ведущий член группы, в соответствии с директивами родовой принадлежности, совершил атаку на обозначенного ранее огра посредством перемещения своего физического тела на шею огра и последующим за тем нанесением огру множественных черепно-мозговых повреждений внешнего характера. После наступления в достаточной степени малого по протяжённости темпорального отрезка потери огром возможности корректно воспринимать положение физического тела в пространстве, членом группы, находившимся в засаде, была совершена спланированная с минимальной долей вероятности атака посредством падения, прыжка и последующего нанесения огру ранения внутренней части ушной полости концентратором биологической энергии мистического характера, в результате чего огр прекратил проявлять фиксируемые без использования специфических средств признаки жизнедеятельности. — Что-что-что? То есть один на тварь бросился и стал лупить по голове, а второй откуда-то прыгнул и ткнул палочкой ей в ухо? Убив? — Да. У Вас имеются какого-либо характера дополнительные запросы? — Нет-нет, спасибо. Господи, кошмар какой-то. Я, пожалуй, пойду. — Желаю Вам максимально возможных… — Пока-пока! Локхарт выбежал из класса, прижимая к груди ещё не успевший как следует обсохнуть пергамент, исписанный подробным конспектом речи Грейнджер. Сидевший в шкафу и не замеченный им Гарри услышал, как подруга шёпотом закончила: «событий, влекущих за собой множественные ментальные повреждения», после чего с улыбкой вернулась к чтению.***
Пожалуй, вот и то немногое интересное, что произошло за последнее время. Да, не так, чтобы уж и насыщенно. Но чего желать от серых будней осени? Разве что пра-(пра)-правнук прознал, что идею с допросом я одобрил. Теперь, вот, обиделся. Эх!