|_______'*I*'_______|
Еще дурачествам пока Нам не приходится учиться: Мы от рожденья, где случится, Разыгрываем дурака. И. В. Гёте. «Фауст»
Зима! Чувствуете, как пахнуло холодком только от одного этого чудного слова? Снег, везде и всюду. И на мостовых, и на деревьях, и на плитках с тротуарами, и в лесу, и за шиворотом. Если, конечно, Вы решились сыграть в снежки. Знаете, мне таки положительно приятно это время года. Тихое, спокойное, без излишней активности. А самое главное — прохлада, лёгкий мороз, желательно градусов до двадцати-тридцати. В Аду, как Вы понимаете, ну самую чуточку тепло. Перемена климата положительно сказывается на таком важнейшем для нечисти качестве, как интерес к жизни! Но я отвлёкся, извините. В жизни Гарри и его компании смена времен года сыграла на удивление значительную роль. Её Вам, должно быть, будет чуточку более интересно узнать из очередной моей истории, но пока что сделаю толстенный намёк: среди магов не так уж и много метеорологов. И ещё меньше количество тех, кто способен хотя бы на самую капельку повлиять на погодные условия. Таки же полная деградация! Помню, после того, как меня призвал Генрих-старший, пришлось немного пообщаться с погодником боевыми методами, и было это ну просто чудесно, шрамы таки до сего дня ноют в дождь. Ну, приступим!История четырнадцатая. Никогда, б, не знали мы этих дней «весёлых».
«Дорога, скажешь, хороша — И вспомнишь стих: для проходящих! Свободна русская езда В двух только случаях: когда Наш Мак-Адам или Мак-Ева — Зима свершит, треща от гнева, Опустошительный набег, Путь окуёт чугуном льдистым И запорошит ранний снег Следы её песком пушистым Или когда поля проймёт Такая знойная засуха, Что через лужу может вброд Пройти, глаза зажмуря, муха». Вяземский. «Станция»
Знаю, знаю. Обыкновенно, да и в данном случае, я пользуюсь стихами достопочтенного Гёте. Но — вот незадача! Великий немец по совершенно естественным причинам в своём не менее великом произведении забыл упомянуть зиму. Через несколько лет, столетий, это аукнулось германскому народу, но и мне пришлось взять стихи русского поэта. Благо, увлекательные похождения господина Онегина применимы к любым условиям климата, коли хорошо покопаться в примечаниях и черновиках. Зима всегда приходит неожиданно для двух профессий — коммунальщиков и метеорологов. И если вторые по своей сути условно-безобидны (болят, болят шрамы!), то вот раззвездяйство первых причиняет небольшие бытовые неудобства. Например, Гарри и компания не смогли попасть на зимних каникулах домой аж до кануна Нового Года. Правда, не только они — все ученики Хогвартса оказались заперты на территории замка из-за занесённых снегом рельс. Да, Вы могли подумать: «А как же камины, Нибрас? А аппарация? Порталы, на худой конец?!». На что ответствую: никак, уважаемые! Традиции замка не дозволяют использовать учащимся хоть какие-то средства передвижения из него и обратно, кроме Хогвартс-экспресса. Ещё раз, на будущее (хотя и решительно не пойму, зачем это медиуму), подчеркну: попасть в замок и убраться из него ученик в период каникул может исключительно на темно-красном паровозе. Никак иначе! Словом, дети оказались практически лишены доброй половины каникул. Чем они занимались? Ну… школа хоть и расположена на природной равнине, однако же некоторыми высокими холмиками окружена. Да и трансфигурировать пергамент в картон профессор МакГоннагал, к всеобщему удивлению, научила. Хотя это и не входило в учебный план. Профессор Снейп любезно обучил детей варить что-то склизкое и жутко скользкое, а Хагрид — раздобыл приличную лопату. Катание с горки было организовано на чистое «А»! Поттер писал, что многие отнеслись к явно маггловской забаве с недоверием. По первости. А поняв, что в мороз на метле летать не слишком-то и комфортно, на картонные ледянки пересели даже аристократы в хрен знает каком поколении. Про компанию пра-(пра)-правнука и говорить нечего — пять самых ярких студентов факультета серебра и зелени доблестно оккупировали все хоть сколько нибудь стоящие возвышенности, то и дело скатываясь с них под сдержанные, но радостные выкрики товарищей. И просто студентов школы. Зимние забавы отвлекли детей от того, что их немного не пускали к родным и близким. Администрацию школы, в общем-то, можно понять… но делать я этого не буду. Слишком дороги одному демону его родственники, чтобы в мыслях о них опираться на здравый смысл. К тому же в Шотландии, точнее — магической её части, грянули весьма недурные морозы, а нормальным отоплением Хогвартс не славился никогда. В общем, на своеобразном совете патриархов Безымянного Рода, в который я вхожу в гордом одиночестве, было решено что-то сделать. Правда, что именно делать, я не знал. Но был настрой и дурное расположение духа — самые полезные качества для нечисти, собирающейся взяться за безнадёжное дело! Коммунальные службы работают, как я уже вскользь упомянул, в режиме «пока не грянет — не перекрестится». Магические в этом отношении проявляют ещё больший идиотизм — «пока не рванёт — не заметим, что тикало». Будь среди тех, кто обслуживает железную дорогу Лондон — Хогвартс, хотя бы один выпускник профессора Снейпа, снег испарился бы, не долетев до рельс. Давно уже придуманы зелья на такой случай, и много, где они с потрясающим успехом используются. Но не в нашем случае, нет, чудесные мои! И дело даже не в том, что железную дорогу обслуживают эльфы. Дело в другом. Если Вы помните, как Гарри торжественно отъезжал в школу, то помните и мою беседу с мистером Грейнджером. Про некую сущность, явно заведующую Кингс-Кроссом. Пришло время проверить эту теорию, ведь, если некий мой родич действительно пускает людей в свой домен — то власть его должна быть и на рельсах! А подогреть их, или попросту очистить, для демона есть дело пары минут. Если дело происходит в домене. Как Вы, надеюсь, уже догадались, я решил-таки познакомиться с хозяином волшебного вокзала. В теории, сделать это возможно просто: достаточно прийти на платформу и назваться собственным именем. Так, чтобы слышали. Знаете, такой специфический голос, чары, немного жертв… Всё, как обычно. Но я бы таки совершенно не был бы собой, не попробуй что-нибудь эдакое. Праздничное! Не стоит гадать, к какому именно празднику решил приурочить эпическую встречу. Рождество! Самый светлый, радостный и, да-да, любимый всеми праздник. Даже в Преисподней. Когда люди слишком расслабляются, им свойственно совершать несколько нелепые, забавные и грешные поступки! Хотя около церквей в этот день таки да, лучше мне не ходить. Но ладно, не в этом суть. Для важного дела нарядился, как попало — не престало колядовать в приличной одежде. Пусть этой традиции уже и не следуют. Знаете, есть такая поговорка: на каждую хитрую чего-то там найдётся свой что-то там с левой резьбой. Увы! Как мне хотелось бы в этот раз не оказаться той самой хитрой частью тела, но у судьбы совершенно уникальное мнение. Казалось — ну, что, что может пойти не так? Настоящих демонов после господина Берга почти не призывалось, вредную привычку изучать экзорцизмы маги подзабросили, а у меня в переговорах весьма приличный опыт. Ну, где, где тут может быть подвох?! Но свой леворезный винт нашёлся, мда. К вокзалу подходил при свете дня, оглядываясь временами на случайных прохожих. Надо Вам сказать, их было весьма и весьма недурное количество — праздник неумолимо приближался. Были в этом и свои плюсы, например, на меня самую чуточку не реагировали, вплоть до полной демонстрации слепоты. Один водитель, не в меру набравшийся рождественским настроением с элем пополам, чуть было не сбил на переходе. Удивительное дело — с явными намерениями! Но до Кингс-Кросса я таки добрёл. Возле прохода туда, где должны быть платформа №9 и ¾, стоял навытяжку полисмен. Достаточно колоритный и калорийный, с целым пакетиком печёного теста в жирных лапках. Он до того был похож на небезызвестного персонажа комиксов (которые я, клянусь, совершенно случайно нашёл у пра-(пра)-правнуков), что мне пришлось присесть на ближайшую лавочку, чтобы сдержать смех. Почтенный двойник мистера Буллока на меня покосился, запустил руку в пакетик, извлёк пончик, хрумкнул, развернулся, сплюнул и пошёл патрулировать вокзал. Переход на платформу прошёл в точности, как и первого сентября. А вот открывшаяся моим глазам картинка была, мягко говоря, иной. Достаточно иной, чтобы я сделал широкий шаг назад и упёрся в каменную стену. Проход «чудесным» образом испарился, оставив одного демона в не слишком приятной компании кого-то ещё. И этот кто-то явно не собирался прислушиваться к колядкам, которые я с перепугу забормотал себе под шнобель. Тишина была, пожалуй, самым значительным признаком этого места. Затянутое серыми облаками небо исторгало из себя потоки снега с настойчивостью хорошего грузовика. Снег падал на рельсы, испаряясь у самой железной поверхности. Брусчатка, которой была выложена небольшая площадь, заменявшая платформу, самоочищаемостью не страдала. О её наличии говорили только проплешины, оставленные там, где первого сентября виднелись поддерживавшие крышу колонны. В общем — невзрачное, скажу Вам, зрелище. Колядование на хозяина этого места положительно не поимело эффекта, так что пришлось мне прибегнуть к более приземлённым средствам. И результат не заставил себя долго ждать: после очередной матерной тирады в адрес всех колен гостеприимного незнакомца, снег повалил более тщательно и массово. Рельсы — вовсе засыпались, дав совершенно обратный желаемому мной результат. А я тихо превращался в сугроб. — Замолчи. Голос раздавался в буквальном смысле со всех сторон. И прилично так давил на уши. — Ещё чего! Ей, любезный, покажись! Поговорить надо! — С тобой? Мне? Не о чем. — Как это, как это не о чем?! А за жизнь, за погоду, таки за то, что ты моего родственника почти что в заложники взял?! — Разве что так. Назовись, низший. — Очень любезно с Вашей стороны, дражайшее ничто! Нибрас, распорядитель адских праздников и основатель Безымянного Рода памяти Генриха Берга. Ну, таки шо молчим? Ваша очередь! — Заквиэль. Бывший сотрудник Ордена Наблюдателей и далёкий предок обслуги Хогвартс-экспресса, хозяин и повелитель этой железной дороги. Кэтэва мне таки в соседи… вот тебе и болтик… Для незнающих поясняю: сей субъект в иерархии Ада стоит настолько выше меня, что наш разговор уже напоминает извращённое самоубийство. Моё. Даже с учётом бессмертия духов и нечисти. Орден — это такая спецслужба Рая, расформированная из-за того, что её сотрудники, большей частью состава, резко заженились со смертными. А бывших разведчиков в природе нет-с. Ой вэй. — Эм… вы таки простите, Ваша Наблюдательность. Не со зла, только дурости по причине. Но, всё же, что на счёт родственника? — И как же я его, по твоему, шут, выражению, в заложниках держу? Неужели сам ребёнок из замка не дойдёт? Или чего не знаю, или Агласис в отпуске? — Никак нет, что Вы, Ваша Незримость! Просто детей из замка только по Вашей территории забрать можно, на каникулах. А снег — сами знаете. — И ты решил попросить меня, как ответственное лицо? Забавно. И похвально даже… Вот что. За твою дерзость, да не дрожи ты так, чтоб среди живых до весны я тебя не видел. А рельсы — разморожу, и даже кому надо намекну, что каникулы детям нужнее, чем школа. Всё, аудиенция окончена, приятно познакомиться, до весенних каникул, с собой взять чего покрепче, вон. Меня выдернули из сугроба и крепко приложили под мягкое место неким тупым железным предметом. Подозреваю, что железнодорожным болтом. А когда такое действие совершает ангел, пусть и падший, да ещё и по отношению к демону — это, дорогие мои, приятности не доставляет ну совершенно. В общем, после недолгого полёта, я оказался в этом самом кресле и без права выполза аж до марта месяца. Разве что с Вами поговорить — но тут уж есть, так сказать, нюансы-с! Рельсы Заквиэль разморозил тем же вечером, да так, что некоторые особо ретивые дорожники на них и подгорели. Вестимо, за дело. В Хогвартсе по случаю великого освобождения внезапно стали роптать, ибо у директора что-то там не сходилось в учебном плане. Какой план на каникулах?! Неведомо и непознаваемо. Администрация бормотала, родители измучивали сов, Иваныч ухал с громкостью сирены паравоза и с паравозным же напором пробивался через стайки птиц поменьше. Детей решено было направить на следующий день, аккурат в преддверии праздника. Ночью, судя по письму, Гарри дёрнуло прогуляться по коридорам замка. В письме он утверждает, что просто так решил… Вы верите? Я — нет. И остальные члены семьи — тоже, так что ремень Вернон снял прямо в машине. Таки за дело! Но даже порка не прогнала нового, нервно-дёрганного состояния у мальчика. Его словно что-то выбешивало изнутри. Даже боюсь представить, что именно. Судя по письмам остальной части банды, странно себя вёл только он один. Да, в письме было и про то, что он нашёл Зеркало, и про то, что в зеркале он увидел «реки алого» — но при всём моём уважении, кровожадность — не повод для такого нервного срыва. Хотя, быть может, я просто сужу по себе. Пока я коротаю время в трёх с половиной стенах, вся семья сидит там, наверху, и слушает рассказы Гарри Поттера. Мальчика, который выжил, завалил с друзьями огра, поступил на Слизерин и вообще вёл себя достойнейшим образом. Звучит, должно быть, рождественская музыка. И Петунья сварила глинтвейн… а мне осталось только с Вами говорить, да смотреть на чёрный огонь камина.