Мерлин. 6 сезон. «Возрождение Камелота»

Лошади тревожно отбивали копыта о влажную землю. Прошло около часа с тех пор, как пленники покинули пределы города. Три беженца обосновались у холма и дожидались своего вождя, коим теперь для них являлся юный чародей. После смерти Артура, им был необходим новый лидер, тот, кто поведет их в бой и сможет защитить. Этим человеком теперь был бывший слуга короля Артура – Мерлин. Отныне своим руководителем лекарь и рыцари считали именно его. Но это вовсе не значило, что подданные предали память своего короля. Они до сих пор оставались верны Артуру Пендрагону, за которым были готовы пойти даже на смерть. Никто из них ни на секунду не сомневался, что и Мерлин все еще был верен Артуру, как и раньше, и действует от его имени. В отличие от рыцарей, которые узнав секрет слуги, подвергли сомнению его преданность, старый лекарь верил в юного чародея также сильно, как и Мерлин в свое предназначение. А теперь юноша был единственной надеждой на спасение. Мерлин стал настоящим мужчиной, способным постоять за себя, защитить тех, кого любит, и ответить за все свои поступки. Бывшие рыцари Камелота: сэр Леон и сэр Персиваль были во всеоружии, готовые при необходимости принять бой. Они уже осмотрели припасы, которые заготовил слуга короля и озадаченно переглянулись. Одна из сумок была битком набита различным оружием: лук со стрелами, арбалеты, мечи, кинжалы и булавы. В другой сумке находились одеяла, матрасы, повязки и различные медикаменты из личного запаса Гаюса. В третьей находилась еда, причем создавалось впечатление, что юный воришка старательно обчистил королевскую кухню, чтобы обеспечить провиант на несколько недель вперед. В четвертой сумке находились книги о магии, травах и магических существах, а также различные странные предметы, которые вполне могли оказаться из той же области, что и книги. В пятой сумке была одежда на любой вкус и размер. По всем этим вещам беглецы поняли одно – Мерлин основательно готовился к побегу, и, похоже, весьма длительному. Оно и понятно – Моргана не остановится, пока не убьет всех своих врагов, а значит, в бегах им придется провести немало дней, а быть может и месяцев. Помимо сумок с вещами Мерлин припас шесть лошадей, что было на одну больше, чем седоков, и это наводило на лишние вопросы. Старый лекарь сидел на торчащих из земли корнях деревьев и переводил дыхание. Гаюс беспокоился за своего ученика и королеву, но виду не подавал. Вокруг было тихо и ни единой живой души поблизости. Отчасти это было хорошо, но с другой стороны это не на шутку взволновало беглецов. А что если Мерлину не удалось спасти Гвен и выбраться самому? Что если они оба уже мертвы? Об этом было страшно даже подумать, а еще страшнее - поверить. Когда тишину разорвал драконий рев, а в небе показалось и само магическое существо, рыцари обнажили свои мечи. Гаюс поднялся на ноги, напряженно вглядываясь в пасмурное небо и очертания крылатого существа. Все трое прекрасно помнили, как этот дракон атаковал их во время битвы на Камлане и в Измире. Белых драконов было не так-то много на свете, и этот без сомнения принадлежал Моргане. Эйсуза сделала круг и приземлилась на полянке между деревьями. Рыцари Камелота уже были готовы пойти в бой, когда увидели Мерлина, ловко спрыгивающего со спины дракона. Чародей обернулся и подал руки королеве, помогая ей спуститься. Леон и Персиваль опустили мечи и переглянулись. - Мерлин? Что происходит? Разве это не дракон Морганы? – Леон подошел поближе, но все-таки оставался на расстоянии от враждебного существа. Гвен подбежала к лекарю и крепко обняла его, ища у него поддержку. Девушка все еще дрожала, хотя самое ужасное уже миновало. Мерлин взглянул на дракона, пытаясь решить, как с ним поступить. - Эйсуза никогда не принадлежала Моргане, - отозвался Эмрис, поглаживая дракона по шее. – С момента ее появления на свет она принадлежала мне. Я должен был позаботиться о ней… Не допустить того, что произошло с ней и не дать Моргане использовать ее в своих целях… Прости меня, Эйсуза. Дракон опустил голову, заглядывая в глаза мага. Большие синие глаза казались больными, уставшими, измученными и смотрели так жалобно, что все внутри юноши сжималось в комок. Когда он узнал от Артура о тех двух годах, которые Моргана со своим питомцем провели в заточении, у чародея больно сжалось сердце. Эйсуза не заслужила к себе подобного отношения, но в ее участи виноват только он. Эмрис должен был приглядывать за дракончиком, должен был оградить от той боли, что так сильно изуродовало это прекрасное создание. - Если бы я мог все изменить… - прошептал Мерлин, и Эйсуза потянулась к его руке, упрашивая погладить и приласкать ее - Я не понимаю… - наконец, после недолгой паузы непонимающе спросил Персиваль, глядя на колдуна и его питомца. – Причем тут ты? - Потому, что наш Мерлин – последний Повелитель драконов, - ответил за Эмриса Гаюс. Гвен удивленно посмотрела на лекаря. - Так ты знал? – королева поймала себя на мысли, что нечему тут удивляться. Давно стоило бы догадаться, что старый лекарь посвящен во все тайны юного чародея. Девушка обернулась и взглянула на Мерлина. Она была восхищена и одновременно напряжена, глядя, как ее друг – простой сельский парень гладит дракона по голове. То, что простой слуга мог управлять этими страшными существами, возможно, было не так и плохо, ведь тогда это может помочь им победить Моргану. Но именно «такого» Мерлина королева и рыцари не знали, и это пугало их. – Я думала, что последний Повелитель драконов умер много лет назад… как такое возможно? – уже более тихо спросила Гвен, словно боялась, что Мерлин услышит ее и может рассердиться. - Этот дар передается от отца к сыну, - пояснил лекарь, и поймал на себе три озадаченных взгляда. Рыцари и королева в недоумении переглянулись, а потом уставились на юношу. Сейчас Мерлин был похож на настоящего колдуна, и весьма эффектно смотрелся на фоне белокрылого дракона. Осознание сказанных Гаюсом слов пришло мгновенно. Не нужно было быть великим мыслителем, чтобы понять, кем приходился последний Повелитель драконов их общему другу. Эйсуза смотрела на мага печальными до слез глазами и, хотя она не могла говорить, Мерлин понял – она тоскует по хозяйке, винит себя в неподчинении ей, когда Повелитель драконов отдал ей приказ восстать против жрицы. - Ты не виновата, Эйсуза. Так было нужно. Мы с Морганой стоим по разные стороны. Я понимаю, что ты любишь ее, и что она любит тебя. Вы много пережили вместе… Поэтому, если ты хочешь, оставайся с ней. Я не стану использовать тебя против нее, даю слово. Возвращайся. Эйсуза благодарно склонила голову перед своим повелителем и тут же взмыла ввысь. Ветер от взмахов крыльев взъерошил волосы мага. - Зачем ты его отпустил? – изумился Леон. – Он же вернется к Моргане! - Наверняка, - согласился Мерлин, провожая Эйсузу взглядом, а потом подошел к друзьям. Гаюс тут же заключил подопечного в объятия. - Тогда зачем ты отпустил его? - А что ты хотел, чтобы я пленил ее? Эйсузу держали в заточении два года. Я не хочу причинять ей еще большую боль и разлучать с той, кому она предана, - Мерлин чувствовал себя гадко, оставив Эйсузу без своего внимания много лет назад. С тех пор много воды утекло. Единственным другом для белого дракона стала верховная жрица. Эйсуза любила Моргану, и Мерлин не сомневался, что ведьма так же сильно любила своего дракона. И в этом не было их вины. - Но Моргана может использовать дракона против нас! – выступил Персиваль. - На этот счет у вас есть я, - отрезал маг, коротко ободряюще улыбнувшись рыцарям. – Нужно спешить. Моргана наверняка уже пустила погоню за нами. - Но куда мы пойдем? – спросила Гвен. – В леса? - В леса, - подтвердил Мерлин. – Но прежде мы посетим Элдор. - Элдор? - Мерлин, это слишком опасно, - сказал Гаюс. – Моргана знает об Элдоре и может искать нас там. - Вот именно. Она будет искать, даже если нас там не будет, - Мерлин бросил на старика тревожный взгляд. – Гаюс, там моя мать. Если Моргана захочет достать меня, то может использовать ее, чтобы надавить на меня. Я не могу подвергать ее опасности и не хочу потерять. Мы заберем маму с собой, - Мерлин решительно подошел к своей лошади. - Но Мерлин… - Гвен подошла к другу и положила руку на его плечо. – Ты обрекаешь ее на вечное скитание. Подумай сам, что нас теперь ждет, куда мы пойдем? - Я знаю лишь одно: если она останется там - она погибнет, - холодно ответил маг, взглянув на королеву. – Пусть мы беженцы, но это лучше, чем смерть. Я смогу о ней позаботиться и защитить. Больше никто из присутствующих не осмелился спорить. Мерлин был прав – колдунья могла добраться до Эмриса через его мать. С ними Хунит будет в большей безопасности, чем одна в деревне без защиты. Рыцари, лекарь и королева переглянулись, приходя к одному и тому же выводу: они отправляются в Элдор. Путники после оседлали своих лошадей и двинулись в путь. Нужно было торопиться. Моргана ждать не будет и бросит на их поиски всех своих людей, а до темноты оставалось меньше половины дня. Спустя несколько часов тишины после столкновения двух могущественных волшебников, Камелот начал потихоньку приходить в себя. Горожане заперлись в своих домах и задернули шторы. Улицы были пусты, хотя некоторые люди с опаской все-таки выходили из своих домов, озираясь по сторонам, чтобы обсудить последние события. Люди шептались за каждым углом и в каждой хижине. Тема обсуждения была одна – возвращение бывшего слуги короля, который оказался колдуном, и спасением всеми любимой королевы. Горожане понимали, что оказались в замкнутом кругу, который вот-вот мог стать полем битвы, но, к сожалению, не простым людям было дозволено выбирать, на чьей стороне они хотят быть. Под руководством новой безжалостной королевы, горожане уже не чувствовали себя в безопасности, как это было при Утере или Артуре. Люди боялись Моргану Пендрагон и были готовы согласиться на все ее условия в обмен на их жизнь и безопасность. Страх и недоверие охватило великое некогда королевство. А во время казни королевы Гвиневры люди окончательно пали духом, потеряв последнюю надежду на спасение, но никто не осмелился пойти против воли верховной жрицы. Разве могут простые люди тягаться с могущественной темной магией? В тот день, когда Моргана Пендрагон взошла на престол, свергнув королеву, жизнь обитателей Камелота изменилась. Он больше не был их убежищем, не внушал чувство защищенности, гармонии и умиротворения. Теперь крепость была обителью зла. Люди жили с постоянным чувством страха, ходили по улицам с низко опущенной головой и молились лишь о том, чтобы весь этот кошмар оказался страшным сном. Сражение двух могущественных магов на главной площади во время казни королевы Гвиневры заставило жителей Камелота вновь содрогнуться от ужаса, но именно в этот момент в их сердцах зародилась надежда, которая казалось, уже никогда не согреет их заледеневшие души. Они знали наверняка – колдун спас их королеву и унес ее далеко отсюда туда, где она будет в безопасности, а это значит, что однажды вновь наступят времена, когда Ее Высочество вернется, а вместе с ней возродится и былое величие Камелота. Горожане молились за то, чтобы этот день настал как можно скорее, и тогда все их кошмары останутся позади. А пока они могут лишь продолжать жить и в страхе встречать новый день, и гадать - на кого на этот раз упадет тень смерти. - Я требую объяснений! – звонкий полный ярости крик ведьмы разорвал тишину, царившую в тронном зале. – Я хочу знать, как он попал в замок и остался незамеченным стражей! Моргана ворвалась в зал, где все еще стоял покрытый толстым слоем пыли круглый стол, за которым уже больше месяца не собирались рыцари Камелота. Жрица была вне себя от гнева. Она обошла злосчастный атрибут, установленный ее братом во время своего правления, и ей так хотелось превратить его в груду мелких щепок одним лишь взглядом. За ней по пятам следовал ее верный воин - телохранитель. - Возможно, мальчишка использовал магию, - ответил он. – Никто не заметил ничего подозрительного. Стража патрулировала все коридоры и лестницы. - И, тем не менее, Эмрису это не помешало свободно разгуливать по замку! – Моргана резко остановилась и обернулась на мужчину. – Мне кажется, Сайгур, или твои люди ничем не лучше надоедливых грязных крыс в подземельях Камелота, таких же бездарных и бесполезных, как и само их существование?! - Миледи, уверяю Вас, что мои люди здесь не причем, - вышеназванный мужчина нервно сглотнул. – Мы имели дело с магом. Вам ли не знать, на что он способен. Моргана презрительно фыркнула в ответ и продолжила путь. В конце зала ее ждал долгожданный трон, и теперь не было никого, кто бы мог забрать его у законной наследницы, кроме предыдущей королевы Камелота, от которой ведьма так страстно жаждала избавиться. Само осознание, что Гвиневра все еще жива и может претендовать на трон, заставляло жрицу кипеть от злости. - В таком случае иди и найти этого мальчишку, и не смей возвращаться ко мне с пустыми руками! – Моргана села на трон и откинулась на спинку. Сайгур низко поклонился своей госпоже и поспешил удалиться. Он не представлял, каким образом ему удастся выполнить приказ, но спорить с колдуньей было равносильно смерти. Когда двери за мужчиной закрылись, новая королева осталась наедине с собой. Моргана была разбита, хотя внешне и не показывала этого. Эмрис снова нарушил все ее планы. Ведьма рассчитывала, что казнив королеву на глазах у ее народа, это заставит его упасть на колени перед новой госпожой. Почему же Эмрис появился именно в тот момент, когда жрица почти победила? Почему этот мальчишка снова влез в ее планы в самую последнюю минуту и разрушил все, к чему она так стремилась долгие годы? Ей так и не удалось сломить народ, а эта грязная служанка до сих пор жива и теперь находится под защитой могущественного мага-изгнанника. Моргана не знала, чьей смерти она хотела больше всего: своей бывшей подруги или мальчишки, разрушившего всю ее жизнь. Моргана восседала на троне в гордом одиночестве. Ей нужно было время, чтобы перевести дыхание и восстановить силы; и тишина, чтобы сосредоточиться. Ведьма никак не могла прийти в себя. Ее собственный ночной кошмар предстал перед ней всего полчаса назад. Она не могла забыть Эмриса из своего сна, умоляющего ее довериться ему, в то время как настоящий Эмрис самодовольно бросил ей вызов наяву. Значит ли это, что кошмар начинает сбываться?.. Уединение королевы прервали резко распахнувшиеся двери. В зал вбежал Сайгур в сопровождении четырех подчиненных. Колдунья подняла на них угрюмый взгляд исподлобья, словно собиралась в грубой форме поинтересоваться, какого черта они посмели потревожить ее покой, но Сайгур опередил свою госпожу и заговорил первым. - Ваше Величество! Пленники сбежали. Предполагаю, что это произошло незадолго до казни. Решетка была выбита магией. Пятеро охранников сообщили, что видели колдуна, оглушившего их. Возможно, это был тот самый мальчишка. - Эмрис… - прошипела сквозь зубы ведьма. - Но и это еще не все, миледи, - продолжил Сайгур. – Из оружейной было украдено оружие, а из конюшни - шесть лучших лошадей. Моргана в ярости ударила кулаками по подлокотникам своего кресла. Этот мальчишка не просто осмелился нагло заявиться в Камелот и обвести ее вокруг пальца, но еще показал себя чуть ли не профессиональным вором. - Проклятый Эмрис, он все продумал до мелочей! – взревела жрица, сжимая пальцами подлокотники. – Куда они направились? Где их видели в последний раз? – огненный взгляд ведьмы, казалось, мог испепелить любого, кто окажется в поле ее зрения. - Мы видели Вашего дракона, миледи. Он летел к западу вместе с колдуном и… женщиной, - Сайгур нервно сглотнул. Верховная жрица напрочь запретила кому-либо называть Гвиневру королевой, аргументировав это простым и ясным ответом, оспорить который не решался никто: «Королева – Я!» - Вот как? – Моргана поняла, что это хоть и небольшая, но зацепка. – А что у нас на западе? - Королевство Сенрода, миледи. - Значит, они отправились туда… - девушка никак не могла уловить связь. – Зачем Мерлину прятаться во владениях Сенрода, это не так далеко, чтобы спрятаться, так какой же в этом смысл? – Моргана подняла взгляд на своих подданных. – Сколько, говорите, лошадей украли из конюшни? - Шесть, миледи. - Замечательно! – ведьма громко рассмеялась. – Наш благородный Эмрис отправился домой, за матерью. Седлайте лошадей! Мы отправляемся за ним немедленно! Моргана бодро поднялась с трона и торопливо покинула зал. К тому моменту, когда она вышла из замка, ее уже ждала лошадь и не меньше тридцати самых сильных воинов, среди которых был ее верный поданный Сайгур. - Все готово, миледи, - оповестил госпожу мужчина. - Хорошо, - Моргана уже хотела сесть на свою лошадь, когда услышала в небе драконий рев. Это была Эйсуза. Белый дракон спикировал на главную площадь перед своей хозяйкой и низко склонил голову. Моргана отпустила повод лошади и быстрым шагом направилась к той, что предала ее, подчинившись ее заклятому врагу. По необъяснимой причине жрица гневалась на Эйсузу, и была готова поднять на нее руку, но в последний момент остановилась. Дракон смотрел на свою госпожу так жалобно и виновато, что буря внутри ведьмы мгновенно стихла. Разумом она понимала, что дракон здесь не при чем, всему виной Эмрис. Если бы Эйсуза могла говорить, то сейчас умоляла бы о прощении, но Моргана понимала все и без слов. Ее питомец раскаивался в содеянном. Эти большие синие глаза излучали свою преданность и любовь. - Все в порядке, Эйсуза, - ласково сказала Моргана, поглаживая любимицу по голове. – Это не твоя вина. Эмрис использовал тебя, но обещаю, что больше не допущу этого. Я найду способ оградить тебя от его магии, даю тебе слово. Почувствовав, что хозяйка больше не сердится, Эйсуза улыбнулась ей глазами и потянулась за лаской. Дракон знал, что жрица не причинит ему вреда. Эйсуза верила Моргане, потому что они через многое прошли вместе, слишком многое пережили. Жрица всегда была рядом и заботилась о несчастной сиротке. Эйсуза видела в ведьме доброту, скрытую от людских глаз. Для нее Моргана не была чудовищем, несущим только смерть своим врагам, ведь девушка так тепло улыбалась ей, и этого нельзя было подделать, чтобы обмануть. Эйсуза не понимала только одного: почему они с Эмрисом не могут быть на одной стороне? Она не хотела причинять вреда Повелителю драконов, но и не могла отречься от той, кто заботилась о ней и любила все это время. Моргана не хотела, чтобы Эмрис снова воспользовался ее драконом против нее, и приказала Эйсузе оставаться в замке. Жрица села на лошадь и покинула Камелот в сопровождении своих воинов. Она не собиралась дожидаться, когда ее враги уйдут достаточно далеко, чтобы ведьма не смогла найти их. Пока ей известно, куда Эмрис повел своих друзей, еще есть возможность догнать их и расправиться с врагами раз и навсегда. Пятеро всадников гнали лошадей из последних сил так быстро, что ветер завывал у них в ушах. Эту дорогу юный чародей знал очень хорошо, а потому ему не нужно было терять время на то, чтобы определить маршрут. Сердце трепетало в его груди от нетерпения поскорее вернуться домой, пусть и ненадолго. Мерлин лишь молился о том, чтобы с его матерью ничего не случилось. Он надеялся, что она по-прежнему живет своей тихой спокойной жизнью, не зная бед. Ведь если бы Моргана хотела надавить на сердце своего врага через единственного столь дорогого и любимого человека, то давно бы уже сделала это. Исходя лишь из логических умозаключений, юноша не терял уверенности, что его мать все еще жива. Но надолго ли? Моргана знает Хунит и дорогу в Элдор, и если быстро сообразит, куда отправились ее пленники, немедленно отправится в погоню. Именно поэтому Эмрис не мог терять ни минуты. Он хотел лично удостовериться, что все в порядке. Меньше всего на свете Мерлин хотел втягивать родную мать в его борьбу с верховной жрицей, но иного выбора, кроме как забрать ее с собой, не видел. Так или иначе, Моргана не успокоится, пока не найдет и не убьет своих врагов. Во всяком случае, Эмрису хватит сил, чтобы защитить родную мать. Вскоре путники пересекли границу королевства Сенрода. Спустя несколько часов непрерывной езды вдалеке показались верхушки крыш маленькой деревни под названием Элдор. Мерлин непроизвольно слегка улыбнулся уголками губ. Самое главное, что деревня на месте, от нее не идет черный дым, который обычно предвещает нечто зловещее. С виду все было нормально, и это не могло не радовать. Оставалось меньше получаса езды, чтобы добраться до пристанища, когда Мерлин неожиданно резко затормозил и преградил путь своим спутникам. - Что случилось? – спросил Леон, непонимающе глядя на мага. - Тише! – скомандовал Эмрис, прижимая указательный палец к своим губам и прислушиваясь. Остальные тоже притихли и последовали его примеру. Вокруг никого не было, но при этом создавалось ощущение, что на самом деле это далеко не так, и это заставляло путников насторожиться. – Слишком тихо. Птицы не поют… Мерлин напряженно огляделся по сторонам. Леон и Персиваль вынуждены были согласиться с волшебником. Вокруг было настолько тихо, что стук собственного сердца казался ударом барабана. Гвен нервно поежилась и поравнялась с рыцарями, рассчитывая на их защиту. Мерлин пристально вгляделся вдаль, словно проносясь между деревьями далеко вперед. Он исследовал местность всего пару минут, а потом тяжело вздохнул, возвращаясь к своим спутникам. - Саксы, - мрачно произнес он. – Не меньше десяти. Они преграждают нам путь к Элдору. - Откуда ты знаешь? – спросил Персиваль, оглядываясь по сторонам, не заметив никого вокруг. - Я вижу дорогу наперед, - бесцветным тоном ответил маг. Ему не часто приходилось объяснять своим спутникам некоторые свои поступки, в которых были замешаны его способности. В последний раз он говорил эту же самую фразу Артуру чуть больше месяца назад. Тогда эти слова звучали более тепло и обнадеживающе. Мерлин хотел произнести их естественно и обыденно, чтобы убедить своего короля в том, что он может доверять своему слуге. Сейчас маг даже не задумывался над тем, в каком тоне и форме будут сказаны подобные слова. Даже если учесть, что друзья приняли его таким, какой он есть – колдуном, Мерлин не чувствовал себя уютно рядом с ними, как прежде. За каждым их словом или взглядом он видел страх, осуждение или подозрение. Возможно, ему все это просто казалось. Он не верил, что Гвен, Леон и Персиваль могли вонзить ему нож в спину лишь из-за того, что бывший слуга оказался чародеем и скрывал это долгие годы. Но и уверенности в их преданности маг больше не испытывал. Поэтому, заметив недоумевающие заговорческие взгляды королевы и ее рыцарей, Мерлин невольно поморщился. Сейчас он доверял только одному человеку, который никогда не отвернется от него – Гаюсу. - Я справлюсь с ними, - после недолгой паузы добавил маг, спрыгивая с лошади. - Мы пойдем с тобой, - вызвался Персиваль. - Нет, вы должны защищать королеву, - строго сказал Мерлин. – Я сам справлюсь. Им не нужно видеть нас всех вместе. Ждите здесь, – отойдя на пару футов, маг внезапно остановился, обернулся и добавил. – Если я не вернусь, продолжайте путь. Заберите мою мать отсюда. Не дайте ей умереть. Последние слова Мерлина подобно ледяному ветру пробрались в сердца всех его спутников, заставив их озадаченно переглянуться. Уже спустя несколько минут юноша скрылся за деревьями. Путники проводили его взволнованными взглядами. Гвен неотрывно смотрела в ту сторону, куда отправился ее друг, и тревога победила ее. - Иди за ним, Персиваль, - сказала она, словно давая разрешение нарушить запрет чародея. - Но Мерлин сказал… - неуверенно начал рыцарь, но королева перебила его - Ему может понадобиться помощь. Не волнуйся за нас. Иди! Рыцарь послушно кивнул, спрыгнул с лошади и поспешил в том же направлении, куда ушел чародей. Гвен, Леон и Гаюс проводили его напряженными взглядами. Слова мага о том, что он может не вернуться поселили в груди королевы леденящий душу страх за друга. Гаюс хотя и был уверен в своем ученике, все равно волновался, ведь этот юноша может влипнуть в те еще неприятности… Группа саксов расположилась на опушке старого холма, откуда открывался весьма неплохой вид на деревню. Никто из мужчин не знал, зачем Леди Моргана приказала им не упускать из виду это забытое Богом место и докладывать обо всем, что покажется им подозрительным. Порой разбойникам казалось, что их королева окончательно помешалась, гоняясь за призрачным врагом, который по ее мнению в любую минуту мог нагрянуть в родную деревню, чего так и не произошло за все то время, что воины в засаде. Постоянные посиделки за наблюдением столь скучного места порядком надоели жаждущим обнажить свои клинки и показать свою силу мужчинам. Поэтому некоторые брались за свои мечи и устраивали турниры между собой, временами высмеивая рыцарей Камелота, которые пали от их рук. За одним из таких случаев, когда саксам хотелось продемонстрировать свою силу друг другу, их и обнаружил юный маг. Мерлин неслышно подкрался, притаившись за деревьями. Нужно было выбрать подходящий момент и нейтрализовать всех саксов одновременно, чтобы не засветиться. Пятеро мужчин расположились на полянке и о чем-то бодро переговаривались. Изредка до мага доносились обрывки фраз, в которых было почти невозможно разобрать смысла, но было понятно, что собеседники делились своими победами и жизненным опытом как в бою, так и с женщинами. Еще двое воинов решили размяться. Они бились на мечах, временами одаривая друг друга колкими шуточками. Остальные наблюдали и вставляли свои комментарии, а когда очередной участник выбывал из игры, занимали его место. Так длилось несколько минут, в то время, пока Эмрис оценивал обстановку. Чародей не сомневался, что ему хватит сил одолеть саксов одной рукой, хотя битва с Морганой и измотала его. Мерлин уже возвел руку над землей, и хотел было прочесть заклинание, как почувствовал мощный удар по голове. Ноги чародея подкосились, голова разрывалась от невыносимой боли, мир закружился, перед глазами заплясали темные пятна, а через несколько секунд сознание и вовсе покинуло его. Мерлин ничком рухнул на землю. - Эй, ребята, смотрите-ка, кто у нас тут! – воскликнул громила, оглушивший мага дубиной. – Не тот ли это мальчишка, за которым гоняется леди Моргана? Саксы тут же оторвались от своих занятий и окружили горе-шпиона. Один из мужчин схватил юношу за локоть и рывком перевернул на спину. Остальные переглянулись. - По описанию похож, - заметил тот, что стоял справа. - Да это же еще юнец! Я думал, мы охотимся за кем-то более солидным, - разочарованно заметил другой. - Кем бы он ни был, он пытался пересечь границу. - Посмотри на его одежду – совсем не та, что нам описала леди Моргана. - Мог и переодеться, зная, что его разыскивают, делов-то. Так или иначе, его нужно доставить в Камелот. Пусть королева сама решает, тот это мальчишка или нет. Мерлин слышал, как саксы спорили между собой, нависая над его бесчувственным телом, но не мог разобрать слов. Когда сознание начало потихоньку возвращаться, юноше с трудом удалось слегка приоткрыть глаза. Яркий дневной свет ослеплял не хуже факела. Чародей мог различить массивные очертания разбойников, окруживших его. Голова все еще кружилась. Эмрис попытался пошевелиться, но тело отказывалось его слушаться. Заметив, что пленник приходит в себя, один из саксов прервал спор своих приятелей. - Если этот мальчишка – колдун, то слишком опасно вести его в Камелот в сознании. Он может околдовать нас. Дай сюда веревку! Сильные руки снова схватили юношу за локоть и перевернули на этот раз лицом вниз. Мерлин предпринял бесполезную попытку вырваться из железной хватки сакса. Мужчина насел на него сверху, накрепко прижимая к земле, и связал пленнику руки. Осознание того, что сейчас его снова огреют по голове, чтобы вырубить, заставила мозг окончательно проснуться от прошлого удара. Эмрис совершенно не собирался возвращаться в Камелот и уж тем более попасть в руки к Моргане. Он начал дергаться и извиваться под тяжелым телом, чем вызвал только смех саксов. Прежде чем Мерлин успел прошептать хотя бы слово из заклинания, мужчина, восседавший на нем, сдавленно вскрикнул и повалился на землю рядом с пленником. Эмрис не понял, что произошло, пока до его ушей не донеслись воинственные крики саксов, обнаживших свои мечи. В считанные секунды живое кольцо вокруг пленника расступилось. Маг остался один на один с бездыханным трупом разбойника и силился понять, что происходит. Где-то позади него шло ожесточенное сражение. Мерлин кое-как прошептал заклинание, и веревка, стягивающая его руки, отпустила его. Юноша приподнялся над землей на локтях и, обернувшись, не поверил своим глазам. Отважный рыцарь Камелота сэр Персиваль умело отражал все наступления саксов. Мерлин попытался вскочить на ноги и броситься на помощь другу, но от резкого толчка голова разразилась еще большей болью, словно его снова ударили дубиной. Маг снова упал на землю, но приложил не малое усилие, чтобы не потерять сознание во второй раз. Глаза начали слезиться от боли. Скрежет металлических клинков, ударяющихся друг о друга, резал слух, от чего голова была готова расколоться на множество кусков. Мерлину на миг показалось, что по его лицу с виска стекает струя крови. Но когда юноша коснулся своей щеки, понял, что ему не показалось. Персиваль был одним из самых сильных рыцарей Камелота. Он легко преодолевал сложные маневры и парировал удары противников. Некоторые саксы уже полегли у его ног, испуская последний вдох, но большая часть все еще оставалась на ногах. Мерлин не мог уследить за действиями рыцаря, окруженного саксами, но когда один из разбойников подкрался сзади, чтобы нанести удар, чародей вскинул руку и его глаза сверкнули золотым свечением. Когда Персиваль обернулся, то увидел, как вздернутый с земли невидимой силой сакс с размаху ударился о могучее дерево. Рыцарь обернулся и, встретившись взглядом с Мерлином, благодарно кивнул. Еще трое саксов упали замертво от меча рыцаря Камелота, и двое – от магии Мерлина. Почувствовав, что мир вокруг перестал кружиться перед глазами, чародей медленно поднялся на ноги. Он не думал ни о чем, кроме того, что должен помочь другу. Юноша сделал только несколько шагов по направлению к полю битвы, прежде чем кто-то сзади схватил его за запястье и больно заломил руку за его спиной. Мерлин сдавленно вскрикнул и испуганно дернулся. Он не успел открыть рта, чтобы произнести заклинание, как острое лезвие коснулось его кожи. - Одно слово, и я перережу тебе глотку, - прошипел мужчина, прижимая нож к шее мага. Когда последний сакс был сражен, Персиваль обернулся на своего друга, чтобы убедиться, что он в порядке, но тот час застыл на месте. Единственный выживший сакс прижимал к себе Мерлина, угрожая ножом. - Бросай меч или он умрет! – тяжелым басом заявил мужчина, оставляя на шее пленника длинную алую царапину. Персиваль напряженно переводил взгляд с мага на разбойника, словно ожидая приказа от чародея, и уже был готов подчиниться, когда Эмрис обратился к нему. - Если бросишь меч, он тебя убьет. Оставь меня и уходи! - Я не брошу тебя, - покачал головой рыцарь. - У тебя долг перед королем. Выполняй его! - Заткнись! – прокричал сакс, обходя рыцаря стороной и уводя за собой пленника. Персиваль ринулся было следом, но разбойник ясно дал понять, что если рыцарь приблизится еще хотя бы на шаг, то перережет волшебнику горло. – Леди Моргана будет очень довольна моим уловом. - Я бы не был так уверен, - неожиданно самоуверенно ответил Персиваль, заглядывая куда-то за спину разбойника. Сакс и его пленник непонимающе уставились на рыцаря, а в следующий миг до их ушей донесся звук выпущенной стрелы. Разбойник выронил нож, хрипло выдохнул и упал на землю, едва не утянув за собой мага. Мерлин обернулся и увидел позади себя второго рыцаря с арбалетом в руках, а за его спиной королеву и лекаря. - Вас ни на минуту нельзя оставить без присмотра! – наигранно проворчал Леон. – Вечно влипните во что-нибудь. Мерлин радостно улыбнулся появлению друзей, иначе еще бы чуть-чуть и он мог лишиться головы. Леон пожал руку Персивалю, который благодарил друга за помощь. Гвиневра слезла с лошади и подбежала к магу. - Ты в порядке, Мерлин? – девушка извлекла из кармана платок и начала вытирать кровь с лица друга. - Все хорошо, - слабо улыбнулся юноша и, взглянув на Гаюса и рыцарей, добавил. – Я же велел вам уходить без меня. - Да, - согласился Леон, подходя к нему. – Но спроси себя, где бы ты сейчас был, если бы не мы. – Рыцарь ободряюще улыбнулся юноше и, похлопав его по плечу, вернулся к своей лошади. - Разве мы могли уйти без тебя? - Гвен пропитала платком последние капли крови на лице бывшего слуги и коротко улыбнулась ему. Персиваль подобрал свой меч и подошел к Мерлину. - Можешь идти? – получив от волшебника в ответ неясный полу кивок-полу пожатие плечами, рыцарь перекинул руку мага через свое плечо. - Спасибо, - поблагодарил Мерлин, почувствовав, что идти действительно стало легче. - И тебе, - отозвался Персиваль. Путники оседлали своих лошадей и продолжили путь. Уже меньше чем за полчаса они добрались до деревни. Сельчане выходили из своих домов, оборачивались, показывали пальцами и провожали незваных гостей подозрительными и несколько испуганными взглядами. Это было и не удивительно – не так часто к ним приезжает такая делегация. Всадники уже не гнали лошадей, а позволили им выровнять дыхание в свободном шаге. Мерлин начал высматривать мать задолго до того, как в поле зрение показался их дом. «Только бы с тобой все было хорошо…» - молился Эмрис. Хотя разумом он и понимал, что, возможно, напрасно волнуется, но тревога не покидала его и не отпустит, пока маг собственными глазами не увидит мать живой и невредимой. Когда возле дома показалась до боли знакомая фигура, сердце юноши подскочило, а потом замерло. С горсткой дров Хунит вышла из-за дома. Женщина заметила всадников не сразу, в отличие от Мерлина. Он пришпорил коня и в считанные секунды пересек разделяющее их расстояние. Хунит обернулась на звук копыт и не поверила своим глазам, увидев своего единственного сына. Женщина широко счастливо улыбнулась, но улыбка почти сразу сошла с ее лица. На какой-то миг ей показалось, что это не ее Мерлин. Этот парень был весь в черном, его лицо – бледным, а глаза – заплаканными. Мерлин ловко спрыгнул со своего коня и бросился в объятия матери, в которых так давно нуждался. Хунит уронила горстку дров и побежала ему навстречу. Мерлин был так счастлив, что даже не скрывал слез радости, выступивших на его глазах. Он крепко обнял маму, уткнувшись лицом в ее шею. Ее запах был такой родной, как в детстве, когда она укладывала своего маленького сына спать, а он чувствовал себя самым счастливым на свете. - Мой мальчик… - шептала Хунит, обнимая сына. - Мама… - дрожащим от слез голосом вдохнул великий маг. – Мне так тебя не хватало… Только сейчас Мерлин позволил себе расплакаться на плече у своей матери. Он и не представлял, насколько сильно она была нужна ему в те самые тяжелые для него минуты, когда весь мир для него померк; как он мечтал оказаться в ее объятиях, зная, что мама все поймет. И она понимала. Всего лишь ощущая горячие горькие слезы на своей шее, она понимала, насколько больно сейчас ее сыну, хотя не знала, чем именно была вызвана эта боль. - Что случилось, Мерлин? – Хунит, наконец, заставила себя отстраниться. Она подняла голову юноши и заглянула в его полные слез и боли глаза. – Что произошло? – женщина бросила взгляд через плечо Мерлина на других всадников, остановившихся возле ее дома. Гаюс, Гвен, два рыцаря, но… не хватает кого-то очень важного… - Где Артур? – Хунит снова обратилась к сыну. Мерлин почувствовал, как словно невидимая холодная рука проникла в его грудь и больно сжала его сердце, порвав старые шрамы, которые начали снова обливаться кровью. Юноша сморгнул слезы и прикусил губу. Эмрис понял, что если сейчас не уйдет, то окончательно разрыдается на глазах у всех. Он не знал, как сказать матери, что самый могущественный маг в мире не смог уберечь своего лучшего друга. Ему было больно и стыдно. Он решил: пусть кто-нибудь другой скажет ей об этом, но только не он. У чародея даже язык не поворачивался сказать короткие, но такие болезненно жгучие два слова: «Он умер». Мерлин снова обнял маму, плотно закрыл глаза и тихо всхлипнул. - Я вернулся за тобой. Прошу, не спрашивай ни о чем, просто доверься… - Ты меня пугаешь… - Хунит запустила пальцы в черные волосы сына. Мерлин вздрогнул от боли, когда женщина задела еще совсем свежую только-только успевшую зарубцеваться рану от недавнего удара дубиной. Юноша тут же отпрянул назад, надеясь, что мама ничего не поймет, но ошибся. Глаза Хунит наполнились страхом и непониманием. На какой-то миг Мерлину показалось, что мать смотрит на него, как на чужого. - Все хорошо, - голос мага сорвался на плач, но он отчаянно пытался не заплакать. – Я… позволь я помогу. Мерлину нужно было хоть как-то уйти от вопросов матери, ответы на которые были слишком болезненные для него. Юноша склонился над горсткой дров, которые Хунит уронила на землю, и начал собирать сухие поленья. Когда Мерлин спешил на встречу с матерью, он даже не представлял, насколько тяжело ему будет смотреть ей в глаза. Слезы все еще катились из его глаз и уже затекали в нос. Эмрис наспех вытер влажные дорожки рукавом плаща, поднялся с земли и быстрым шагов вошел в дом. Хунит проводила сына взволнованным взглядом, прежде чем ее окликнул придворный лекарь. Гвиневра следовала за стариком. - Гаюс, - женщина обняла старого друга. – Что случилось? Что с моим сыном? Где Артур? Разве он не должен быть с вами? - Артур погиб, - не без труда ответил лекарь. Хунит не могла поверить своим ушам, но увидев выступившие на глазах королевы слезы, прижала руки к губам, а потом крепко обняла девушку. - Гвен, мне так жаль… Гвен ничего не ответила. Она не знала, что сказать. Боль от потери мужа все еще съедала ее сердце, хотя девушка и не подавала виду и не показывала своих слез, стараясь выглядеть стойкой, как и подобает королеве. - Мы в бегах, - продолжил Гаюс. – Давай войдем в дом, и я тебе все расскажу. Женщина кивнула, понимая, что разговор будет долгим и тяжелым и пригласила королеву и старого лекаря в свой дом. Гаюс приобнял Гвен за плечи, стараясь хотя бы немного поддержать ее. В это время Мерлин стоял, прислонившись спиной к входной двери, и пытался успокоиться. Дрова он небрежно бросил у печи. Юноше с трудом удалось остановить катящиеся из глаз слезы. Он отчаянно вытирал их руками, пока ткань окончательно не пропиталась соленой влагой, но глаза продолжали слезиться. Вскоре дыхание удалось выровнять, боль утихла и слезы прекратились. Когда Эмрис решился, наконец, открыть дверь и выйти из дома, он чуть было не столкнулся нос к носу с матерью. Следом за ней шли Гаюс и Гвен. Мерлин тут же натянул улыбку, но Хунит знала его слишком хорошо, чтобы поверить в его ложь. Юноша выскользнул из дома, стараясь избежать испуганного взгляда своей матери. Сейчас Мерлин был похож на нашкодившего котенка, желающего улизнуть от разгневанного хозяина и забиться в угол. Заметив двух рыцарей у хилого прогнившего деревянного заборчика, к которому мужчины только что привязали лошадей, Мерлин уверенно и деловито выпрямился. - Леон, Персиваль, осмотритесь вокруг. Если в деревне есть саксы, нужно вести себя крайне осторожно и как можно быстрее уйти отсюда, - командным голосом произнес Эмрис, подходя к рыцарям. Леон и Персиваль переглянулись. В любой другой ситуации они бы возмутились, что слуга смеет отдавать им приказы, но это был их Мерлин и его отчаянная попытка не показать своей слабости. Рыцари послушно кивнули и отправились исполнять приказ. Сам же Мерлин не мог заставить себя войти в дом вместе с остальными. Он знал, что сейчас Гаюс расскажет его матери обо всем том, что юноша предпочел бы скрыть. Лекарь расскажет о Моргане, получившей, наконец-таки, свой желанный трон; об Артуре и его битве на Камлане, и о Мерлине, так и не сумевшем спасти своего короля. Чародей не хотел и не мог присутствовать во время этого рассказа и предпочел отвлечь себя, напоив и накормив лошадей. Так или иначе, скоро им придется покинуть деревню, и животные должны были восстановить силы для длинного похода.