Мерлин. 6 сезон. «Возрождение Камелота»

Хунит предложила своим гостям воды и кое-что из еды. И хотя скудная деревенская пища оставляла желать лучшего, уставшие, голодные и измотанные длинной дорогой путники не могли отказаться и от такой. Сама хозяйка дома села за стол напротив Гаюса и Гвен. Гаюс глубоко вздохнул, собираясь с мыслями и начал свой рассказ: - Больше месяца назад король Артур пал в бою. Он был смертельно ранен магическим мечом. Мерлин пытался спасти его, но магия была слишком сильна, - лекарь сделал паузу. Ему уже не раз приходилось рассказывать эту историю, но особенно тяжело было говорить эти слова королеве, а сейчас он снова повторял слова, не так давно разбившие ей сердце. Гвен поймала на себе сочувствующий взгляд Хунит и опустила голову, а Гаюс продолжил. – Моргана захватила Камелот, и намерена уничтожить нас. Лишь благодаря Мерлину мы все еще живы. - Но я не понимаю… - женщина переводит взгляд с лекаря на королеву и обратно. – Зачем это леди Моргане? В последний раз, когда я видела ее, она была милой доброй девушкой без единого намека на желание править Камелотом. - Все изменилось с тех пор, - с грустью ответила Гвен. – Теперь она – королева Камелота, как и хотела все эти годы. - Моргана – внебрачная дочь Утера, а значит, имеет полное право на трон, - уточнил Гаюс. – Более того, она обладает магической силой. Последние годы она провела в ненависти ко всем, кого когда-то считала друзьями. Мы чудом избежали казни. - Но здесь вы все равно в опасности. Если все это правда, Моргана будет искать вас даже в Элдоре. - Именно поэтому мы и здесь. Мы пришли за тобой, Хунит. Мерлин принял решение забрать тебя отсюда. Видишь ли, Мерлин и Моргана… - лекарь не знал, как правильно преподнести женщине информацию, которая может шокировать ее и окончательно напугать, ведь для матери нет ничего дороже ее ребенка. Узнай Хунит о том, что злая ведьма жаждет пролить кровь ее единственного сына, женщина может не перенести этого. – Они по разные стороны баррикад. Мерлин всегда был на стороне Артура, а значит против Морганы. - Что ты хочешь этим сказать, Гаюс? – Хунит обеспокоенно вглядывалась в глаза старого друга. - Моргана не успокоится, пока все друзья Артура, включая Мерлина, не будут уничтожены, - тяжело вздохнув, ответил лекарь. – Мерлин боится, что если ты останешься здесь, Моргана может причинить тебе вред или использовать тебя против него, - Гаюс взглянул в уже не просто обеспокоенные глаза женщины, а серьезно напуганные. - Он хочет защитить тебя. И ему будет проще это сделать, если ты будешь рядом. К тому же… - лекарь повернул голову, бросая взгляд в окно. Юный чародей ласково гладил лошадь по голове и теребил густую челку. Сейчас старик не видел в этом мальчике могущественного мага с великой судьбой. Сейчас это был невинный хрупкий мальчик, неспособный даже постоять за себя. Гаюс снова обернулся к его матери и добавил. – Сейчас ему необходима поддержка. Смерть Артура сильно повлияла на него. Его сердце разбито. Я даже представить не могу, что он чувствует, но знаю лишь одно - он изменился. Он уже не наивный мальчик, каким мы его знали. Он стал сильнее. Хунит взволнованно переводила взгляд с Гаюса на Гвен. Она еще не знала, что секрет Мерлина больше таковым не являлся, и ее тревожило то, что сейчас разговор может зайти о его магии в присутствии королевы. Заметив волнение женщины, Гвен успокаивающе взяла ее руку в свои. - Не волнуйтесь, Хунит, я все знаю о Мерлине. О том, кто он на самом деле, - сказала она. – Я понимаю, почему он скрывал это, и не осуждаю его. Мерлин по-прежнему мой друг и мне не важно, маг он или нет. – Гвен прикусила губу. Королева с трудом сдержала желание сказать: «Я верю, он сделал все, возможное, чтобы спасти Артура, и я ни в чем не виню его». Потому, что это была правда. Она не винила Мерлина в том, что он не смог спасти ее мужа. Она все еще верила ему, как и прежде. И даже осознание, что чародей врал ей все эти годы, как и многим другим, не вызывало у нее обиду, а лишь сожаление. Ведь Мерлин жил в страхе, что мог в любой момент выдать свою тайну и лишиться жизни. Она знала, каково это и искренне сочувствовала другу. – Мерлин действительно очень сильный маг, - уже более воодушевленно сказала Гвен, взглянув на Гаюса. – Вы бы видели его схватку с Морганой. Это было… Потрясающе, и так страшно… Я думала, мы сгорим заживо, а он только поднял руку и остановил огонь, - Гвен не знала, как более подробно описать то, что она видела, потому что не представляла, как Мерлин смог остановить Моргану лишь одной рукой. – А потом он призвал ее дракона, и мы сбежали на нем. Мерлин действительно заставил Моргану испугаться его. - Мерлин может призывать драконов? – после долгой паузы, отягощенной наплывом информации, спросила Хунит. Она взглянула в окно на своего сына, пытаясь представить его таким, каким только что его описала королева. - Мерлин – последний повелитель драконов, - пояснил Гаюс. – Этот дар передается от отца к сыну, после смерти, - поймав на себе вопросительный взгляд женщины, лекарь добавил, словно отвечая на ее еще не заданный вопрос. – Да, Хунит. Он виделся с Балинором, своим отцом. - Боже мой… Он… жив? – на глазах женщины навернулись слезы радости, которым было суждено превратиться в слезы горя. Как же давно она не слышала этого имени и столько же не видела самого мужчину, которого любила всем сердцем. В ответ Гаюс лишь печально покачал головой. - Уже нет… Он погиб несколько лет назад, защищая Мерлина. Мне очень жаль… Гвен опустила голову и сжала пальцы в кулаки. Она хорошо понимала, что значит потерять отца, ведь и сама лишилась своего когда-то. В тот день, когда дракон напал на Камелот, а Артур с Мерлином отправились на поиски единственного человека, способного укротить магическое существо, она не знала, кем он приходился ее лучшему другу. Когда Артур вернулся и сообщил, что последний Повелитель драконов мертв, Гвен не могла не заметить, что глаза Мерлина были красными от слез. Девушка даже представить не могла, что юноша оплакивал своего отца. Хунит прижала руки к лицу, смахнув слезы с глаз. Гаюс не хотел расстраивать женщину, но рано или поздно грустные известия о Балиноре все равно всплыли бы наружу. И хотя Хунит слишком много времени провела в одиночестве и полном неведении, жив ли еще любимый или нет, ей стало невыносимо грустно. Она не мечтала снова увидеть его, не ждала к ужину и даже не надеялась, что Балинор все еще жив, но теперь с ее души словно свалился камень. Хунит убрала руки от лица и слегка улыбнулась. - Я рада, что Мерлин смог узнать своего отца, - сказала женщина, снова взглянув в окно на своего сына. – Я понимаю, что он чувствует, но он вернулся напрасно. Если то, что вы сказали – правда, и Моргана ищет вас, то вам нужно уходить как можно быстрее. Я буду обузой для вас. Без меня вам будет легче скрыться. - Мерлин ни за что не согласится на это, - сказала Гвен. – Он любит Вас и готов на все, чтобы защитить. Он не вынесет, если потеряет еще и Вас. Хунит кивнула в ответ, соглашаясь с правотой Гвен - Мерлин ни за что не позволит матери умереть в руках врагов. Ей не хотелось менять свою жизнь, к которой она привыкла за столько лет. Женщина не представляла, что их ждет, куда они отправятся, но осознавая всю серьезность сложившейся ситуации, вынуждена была согласиться – оставаться в Элдоре теперь было слишком опасно, и желание Мерлина защитить свою мать было понятным и абсолютно естественным. Хунит уже почти согласилась, когда вспомнила кое-что очень важное. - Когда мы отправляемся? – спросила женщина, взглянув на лекаря. - Думаю, нам нужно покинуть Элдор до заката, - ответил Гаюс. - Так скоро… - Не волнуйтесь. Я помогу Вам собрать вещи, - тут же вызвалась Гвен. - Нет-нет, дело не в этом. Просто я не могу вот так уйти и даже не попрощаться… Гвен и Гаюс озадаченно переглянулись: - С кем? Мерлин старался не обращать внимания на глазеющих на него людей. Прошло не так много лет, чтобы жители деревни забыли странного соседского паренька, которого никогда не любили и наверняка радовались его уходу. Люди выходили из своих домов, шептались между собой и обсуждали неожиданное возвращение сына их общей знакомой. Половина жителей были с Хунит в хороших отношениях, но вот что касалось ее сына – совсем другое дело. После того, как юноша покинул деревню, люди вздохнули с облегчением, но вот прошли годы и он вернулся, даже еще и с таким сопровождением. Если бы Мерлин приехал один, это выглядело бы не так подозрительно. Люди помнили, что когда-то этот мальчишка привел с собой принца из Камелота для борьбы с разбойником Каноном, но это несильно изменило их мнение о нем. Люди смотрели на повзрослевшего юношу и чувствовали исходящую от него угрозу, как это было в прошлый раз, когда Элдор окружили саксы под предводительством Агравейна. Сейчас ничего хорошего ждать так же не приходилось. Мерлин понимал тревогу жителей скромной бедной деревеньки и искренне им сочувствовал, ведь они правы – очень скоро сюда нагрянут воины Морганы, и тогда остается лишь надеяться, что ее гнев не падет на этих ни в чем не повинных людей. Мерлин не сразу обратил внимание на одинокую фигуру в конце дороги, которая вышла из леса со стороны маленькой речки, где юноша порой прятался от всеобщих глаз и практиковал свои силы. Только когда фигура приблизилась, чародей смог различить в ней женские черты. Девушка шла с полным ведром воды, что заставляло ее осанку неудобно сгибаться под такой тяжестью, но она не рассчитывала на помощь. Пару раз девушка ставила ведро на землю, разминала мышцы руки и спины, потом брала свой груз уже в другую руку и продолжала путь. Когда юная особа оказалась на расстоянии двух небольших домов, Мерлин прищурился, рассматривая ее внешность: длинное темно-зеленое и уже почти посеревшее потрепанное платье, грудь и плечи которого украшала светлая полоса ткани с невзрачным узором; на талии болтался тонкий старый пояс, больше похожий на кусок веревки; каштановые растрепанные собранные в косу волосы свисали на плечо. - Сифа?.. – Мерлин шагнул вперед, продолжая вглядываться в образ девушки, чтобы убедиться, что, не ошибся ли он. – Сифа! Девушка откликнулась на имя, подняла голову и начала оглядываться по сторонам, пока ее взгляд не остановился на черной фигуре возле привязанных к заборчику лошадей. Сомнения Мерлина отпали сами собой. Он радостно улыбнулся и побежал к своей старой знакомой. Сифа узнала в парне своего знакомого только после того, как он приблизился достаточно близко. - Мерлин? – девушка не верила своим глазам. Еще несколько секунд она смотрела на приближающегося к ней юношу, а потом поставила ведро с водой на землю, и бросилась ему навстречу. Расстояние между юношей и девушкой сократилось за несколько минут, прежде чем они заключили друг друга в объятия. Мерлин был рад видеть свою старую знакомую. С тех пор, как они виделись в последний раз, прошло много времени. Тогда они оба еще прислуживали королевской семье Пендрагонов и часто виделись. Слуга короля симпатизировал своей коллеге, и частенько приходил ей на помощь. Сифа была скромной, робкой и искренней девушкой и это заставляло окружающих проникнуться к ней всей душой. Порой Мерлин узнавал в девушке самого себя много лет назад, когда впервые пересек порог Камелота. Тогда он был наивным, ничего не знающим о жизни, своей настоящей силе, предназначении и о зле, с которым ему предстоит столкнуться. Мерлин помнил, сколько ошибок совершил по незнанию и чем это впоследствии обернулось. Спустя столько лет что-то в нем сломалось. Он стал более жестоким, более решительным, более хладнокровным. Время и опыт никого не щадят. Юноша стал другим. И порой, глядя на Сифу, он вспоминал, каким он был когда-то и каким уже никогда не будет. - Я не верю своим глазам, - шептала девушка, прижимаясь к груди юноши. - Я думала, что больше никогда тебя не увижу. - Я тоже. Я думал, что ты погибла, - Мерлин, наконец, отпускает девушку и заглядывает в ее сияющие от счастья глаза. – Но что ты здесь делаешь? - Я здесь живу, - глаза девушки мгновенно потухли, словно ясное солнце только что заслонила тяжелая грозовая туча. – Разве ты ничего не знаешь? Меня… приговорили к смерти за измену королю… В ту ночь я бежала из Камелота и потеряла своего отца… Улыбка медленно сползла с лица Мерлина. Конечно, он знал о том, что произошло, когда они с Артуром отправились в Измир и попали в ловушку к Моргане. Гвен рассказала о своей служанке, и о колдуне, которому та выдала секретную информацию, и об их побеге. Единственное о чем не знал чародей, так это об их дальнейшей судьбе. Возможно, именно поэтому Эмрис был рад встрече, потому что уже ни на что и не надеялся. - Да, я знаю, - ответил маг. - Ты презираешь меня?.. – Сифа смотрела в глаза юноши, не скрывая страха. Она знала, что пала в его глазах настолько низко, что одним поступком перечеркнула все светлое впечатление о себе. Мерлин много значил для нее, но он теперь наверняка считал ее предательницей. Однако юноша лишь покачал головой и ответил: - Нет. - Но почему? – в недоумении спросила девушка. – Из-за меня погибли люди. Ты тоже мог быть в их числе. Я сделала это осознанно и не отрицаю. Ты должен ненавидеть меня, ведь я это заслужила. - Нет, не заслужила, - отвечает маг. – Я все знаю, Сифа, но это не твоя вина. Тебя использовали. Твой отец доверился не тому человеку, а ты всего лишь была марионеткой в его руках и руках Морганы. На твоем месте мог быть любой из нас. К тому же, как видишь, я жив и здоров, и ни в чем тебя не виню. - Я не хотела никому смерти, клянусь… - казалось еще немного и на глазах девушки навернутся слезы. - Я тебе верю, - Мерлин убирает непослушную выбившуюся из косы прядь волос девушки за ухо. Его голос звучит мягко и спокойно, потому что теперь все это не имело для него никакого значения. – К тому же если ты раскаиваешься в этом, значит, твое сердце еще не утратило своей чистоты, и это хороший знак. Не нужно винить себя. Это было настолько давно, что уже потеряло всякий смысл. - Что ты имеешь в виду? – Сифа не могла понять, почему глаза юноши наполнились жгучей болью и тоской. – Мерлин? Что случилось? – девушка мягко коснулась рукой его щеки, но ответа не дождалась. Мерлин отвел взгляд и постарался сделать это настолько ненавязчиво и естественно, как это было возможно. Сифа не знала о том, что случилось на Камлане и в Камелоте после ее побега – слухи не доходили до Элдора или жителями было просто не интересно их распространять, ведь это чужое королевство, какое им было до него дело? Но рассказывать всю историю Мерлину крайне не хотелось. Вместо этого он предпочитал переводить разговор на другую тему, что у него всегда хорошо получалось. - Давай я помогу тебе, - улыбнулся маг, указав на ведро с водой, которое девушка оставила возле дороги напротив одного из домов. Сифа, кажется, уже и забыла о своем грузе, но от помощи не отказалась. - Спасибо, Мерлин. Ты всегда мне помогал, - улыбнулась девушка, поражаясь с какой легкостью, казалось бы, худой и хрупкий юноша поднял тяжелый груз. Хотя с другой стороны в этом и не было ничего удивительного – бывшему слуге короля приходилось таскать и не такие тяжести на своих плечах. - Я рад быть полезным, - отвечает маг и следует за девушкой, что вела его к своему дому. – Давно ты здесь? - Уже несколько месяцев. Покинув Камелот, мне пришлось искать убежище. Я долго шла по лесам, прежде чем нашла кров здесь. Меня приютила одинокая женщина. Помогать ей по хозяйству – достойная плата за ее доброту к незнакомке, - Сифа взглянула на своего спутника. – А ты? - Элдор – моя родная деревня, - отвечает Мерлин. – Здесь живет моя мать. Я вернулся домой. - Я этого не знала, - девушка отвела взгляд. За все то время, что они провели под одной крышей в Камелоте, они редко говорили на отвлеченные темы. Сифа не спрашивала Мерлина о его доме, личной жизни или интересах. Всему виной была ее робость. Следуя настоянию отца, девушка пришла в Камелот, чтобы стать шпионкой. Поэтому попав на должность личной служанки королевы, девушка не собиралась ни с кем сближаться. У нее была только одна задача – доставлять сведения единственному родному человеку, которого любила. Она знала, что это плохо, но не хотела огорчать отца, который заботился о ней всю ее жизнь. Но встретив Мерлина, все перевернулось верх дном. Слуга короля был мил, добр и по-своему красив. Даже нелепые уши не портили общую картину привлекательной внешности юноши. Мерлин сразу стал ее близким другом. Он выручал новую служанку, мастерски выходя из самых критических ситуаций, - вероятно, сказывался богатый опыт в таких делах, чему Сифа не переставала поражаться. И он все время улыбался так искренне, что было просто невозможно не улыбнуться в ответ. И тогда Сифа поняла, что допустила самую большую ошибку – позволила себе влюбиться. Девушка снова перевела взгляд на своего спутника. Что-то в нем сильно изменилось за это время, но что именно Сифа не могла понять. Мерлин словно стал старше, хотя внешнее в нем не изменилось ничего кроме одежды. Кстати об одежде: черный цвет, несомненно, шел юноше, но смотрелся он крайне непривычно и устрашающе. Сифа уже хотела было спросить друга о причине такой перемены, но не успела. Подойдя к дому Хунит, девушка застыла на месте при виде шести лошадей, которых еще час назад здесь не было. - Сифа? – позвал Мерлин. – В чем дело? – Девушка переводила взгляд с лошадей на дом, к которому они подошли. Она выглядела растерянной и испуганной, словно нежданные гости нагрянули к ней. – Ты что, живешь здесь?? – в недоумении спросил маг и, получив в ответ утвердительный кивок, усмехнулся. – Что ж, в таком случае нам по пути. Мерлин уверенным шагом направился к своему дому. Сифа одарила его непонимающим озадаченным взглядом, однако поспешила за ним. Она не поняла, что юноша имел в виду, когда сказал: «Нам по пути», но, как и прежде, полностью доверилась другу. Когда маг толкнул дверь и пропустил вперед девушку, а после вошел сам, Сифа застыла на месте, едва перешагнув порог. За обеденным столом сидела та самая женщина, что приютила беглянку в своем доме, а напротив нее старый придворный лекарь и королева Гвиневра из Камелота. - Проходи, чувствуй себя, как дома, хотя собственно ты и так дома, - Мерлина, казалось, не смутила повисшая в комнате тишина. Он толкнул ногой дверь и та захлопнулась. - Сифа? – Гвен изумленно уставилась на бывшую служанку. - М-миледи?.. – при виде королевы Сифа испуганно попятилась назад и уперлась спиной в закрытую дверь. Королева вскочила из-за стола, подбежала к девушке и крепко обняла ее. - Хвала Богам! Я думала, что ты погибла тогда! - Но, миледи, Вы хотели казнить меня… - с трудом выдавила из себя служанка, не зная как повести себя: обнять королеву, что было бы не уместно, учитывая обстоятельства, или попытаться отстраниться, что тоже было почти невозможно. Гвен была рада своей бывшей служанке, и это чувствовалось по ее крепким объятиям. - Нет-нет, вовсе не хотела! – Гвен замотала головой, выпуская девушку из объятий. – Я не хотела, чтобы так вышло. Я никогда не желала тебе смерти, клянусь. - Так вы знакомы? – Хунит была поражена, с каким теплом Гвен встретила ее подопечную. - Даже более того, - Мерлин коротко усмехнулся, поставил ведро с водой на пол и подошел к матери. – Так ты ей не сказала обо мне? - Не сказала что? – спросила Сифа, понимая, что под словом «ей» имели в виду именно ее. Ответ пришелся сам собой, когда Хунит подозвала сына к себе. - Я подумала, что чем меньше людей знают о тебе, тем лучше, - ответила Хунит, накрывая руку Мерлина своей, когда юноша приобнял ее за плечи. Женщина обратилась к все еще растерянной стоящей на пороге девушке. – Сифа, думаю, ты уже знакома с моим сыном. Девушка утвердительно кивнула и слегка улыбнулась. Только сейчас, когда Хунит и Мерлин были так близко друг другу, она заметила их внешнее сходство, что особенно отражалось в их глазах – у Мерлина были глаза матери, такие же добрые и печальные. - Ты готова? – спросил Мерлин и положил ладони на плечо матери. – Мы не можем оставаться здесь долго. Нужно уходить и чем быстрее, тем лучше, - Мерлин старался выглядеть спокойным и придать своему голосу уверенность, но его тихий почти робкий тон выдавал его напряженность. - Дай мне минуту, - женщина поднялась из-за стола, но прежде чем вернуться в свою комнату, подошла к Сифе. – Мерлин забирает меня отсюда. - Куда? – девушка никак не могла понять, что здесь происходит, но сама обстановка была слишком нагнетающей. – В Камелот? - Боюсь, что нет, - Хунит взяла девушку за руку. – Я не знаю, что ждет нас, и мне так жаль, что приходится оставлять тебя. Если ты хочешь, ты можешь остаться здесь жить. И еще я должна поблагодарить тебя за все. Ты скрасила мою жизнь, пусть и совсем ненадолго. - Но я не понимаю… - Сифа заглянула за спину женщины и обратилась к Мерлину. – Что происходит? - Длинная история, - Мерлину было проще отмахнуться от лишних вопросов и болезненных ответов на них. Он прошел вдоль стены к окну, подцепил пальцами тонкую старую посеревшую шторку, слегка отгораживая ее, и выглянул на улицу. – Чем меньше ты знаешь, тем лучше для тебя. Хунит лишь повела плечами в ответ на вопросительный взгляд подопечной и ушла в другую комнату. Гвен последовала за ней, предложив женщине помочь собрать вещи. Сифа подошла к Мерлину. - Объясни мне, пожалуйста, что происходит? Мерлин отвернулся от окна, сначала посмотрел на Гаюса, все еще сидящего за столом, а потом взглянул в глаза девушке, пытаясь придумать, как лучше ей все рассказать, чтобы не затрагивать болезненную тему. Но только он успел открыть рот, как дверь в хижину распахнулась, заставив юношу и девушку оглянуться. В комнату вошли рыцари Камелота. - Мы осмотрели все окрестности деревни и не заметили ничего подозрительного, - отрапортовал сэр Леон, едва заметив лекаря, сидящего за столом, и только потом рыцарь обратил внимание на мага и девушку возле него, в которой он узнал беглую служанку. – Ты?! – мужчина обнажил свой меч. – Ты умрешь за предательство короля! Сифа в испуге округлила глаза, но даже не смогла вскрикнуть. Путаясь в собственном платье, она заскочила за спину чародея. Мерлин вскинул руку в защитном жесте, а его глаза налились золотым свечением. В тот же миг меч вылетел из рук рыцаря, пролетел через всю комнату и воткнулся в противоположную стену. Леон с оскорбленным видом уставился на мага, помешавшего ему свершить правосудие. Мерлин услышал, как девушка за его плечом потрясенно ахнула, но ему уже было все равно узнает ли Сифа его секрет или нет. Он больше не стремился прятать магию от друзей, как делал это раньше, и не боялся применять ее по мере необходимости. Леон в недоумении оглянулся на Персиваля. - Я не могу поверить своим глазам, сэр Леон. Неужели это и есть тот великий кодекс рыцарей Камелота, дающий тебе право бросаться с мечом на невинную девушку? – голос мага звучал холодно и осуждающе. - Отойди в сторону, Мерлин, - сдержанно сказал рыцарь. – Эта девушка опасна. - Не более чем я. - Ты не понимаешь, - рыцарь сверлил девушку испепеляющим взглядом. - Она была осуждена за измену королю, а ее отец служил Моргане. - Я знаю это, Леон, - все тем же ровным голосом ответил маг. - Тогда почему ты защищаешь ее?! Она предала нас! - Откуда в тебе столько ненависти? – Мерлин почувствовал, как Сифа вцепилась дрожащими пальцами в его плечи. – Да, она ошиблась по наивности и неопытности, но каждый человек имеет право исправить свои ошибки. - О да, конечно! В прошлый раз она пыталась помочь Моргане убить нас, и теперь может закончить свое дело! - Твой сарказм здесь не уместен, Леон. - Я не желаю сидеть и ждать момента, когда она вонзит мне нож в спину! - Я не желаю никому зла, клянусь! – вмешалась Сифа, выглядывая из-за плеча своего защитника. - Я тебе не верю! – прокричал рыцарь. - А я верю! – перекричал его Мерлин. На крики из соседней комнаты выбежали Гвен и Хунит. - Что здесь происходит? – сурово спросила королева. - Мерлин укрывает предательницу! – сообщил Леон, указывая на мага и девушку за его спиной. - Оставь ее в покое, - сквозь зубы процедил маг. - Король бы казнил ее! – не унимался рыцарь. – Ты не хуже меня знаешь, Мерлин, что Артур не терпел предательства. Он бы ни за что не стал защищать изменников. И то, что сейчас делаешь ты, противоречит этим убеждениям. Ты понимаешь, что помогая этой девчонке, ты предаешь его? - Это уже не имеет значения, потому что ЕГО здесь нет! Он мертв!!! – не выдержав, вскричал Мерлин. Потрясенная услышанным Сифа прижала руки к своим губам. Маг чувствовал, что его начинает трясти нестолько от злости, сколько от накопившей боли и невозможности выплеснуть ее. В доме повисла напряженная тишина. Рыцарь и маг сверлили друг друга взглядами, и никто из них не хотел уступать другому и отступиться от собственных убеждений. Возможно, Леон в чем-то был прав, а Мерлин все еще желал видеть добро в людях, как и раньше, чем натворил немало бед. Но сейчас он был уверен, что поступает правильно, вступившись за Сифу. Гвен, Хунит, Гаюс и Персиваль оставались на месте, понимая, что встревать между двумя мужчинами и пытаться их разнять себе дороже, тем более что пока ссора не зашла настолько далеко, чтобы потребовались столь крайние меры. Но ситуация в корне изменилась уже в следующую минуту, когда гордый рыцарь, поддавшись эмоциям, не смог закончить спор. - Может, напомнишь по чьей вине это случилось?! – прервал тишину Леон. - На что это ты намекаешь?! – терпение и стойкость Мерлина таяла с каждой секундой. - Леон, Мерлин, прекратите, это бессмысленный спор! – попытался вмешаться Гаюс, подходя ближе, но молодые люди даже не обратили на старика внимания. - Не притворяйся невинным, Мерлин! Все мы знаем, что ты был рядом с Артуром, когда он умирал. Я задаюсь только одним вопросом: почему ты не спас его? Мерлин прикусил губу и опустил взгляд. Леон понятия не имел, о чем говорит, он не знает, что произошло на самом деле, но при этом смело упрекал слугу за то, что тот не смог спасти своего господина. И это лишний раз напомнило Мерлину о чувстве вины перед погибшим королем и его подданными. - Я не мог его спасти, - через силу выдавил из себя маг. - Леон, я же рассказывал вам, что… - снова подал голос Гаюс, но рыцарь перебил его. - Я помню Гаюс. Ты говорил, что король ранен, но рядом с ним его верный друг, который непременно спасет его и привезет назад в Камелот. Только никто из них не вернулся! И я думаю, что все мы имеем право знать, почему самый могущественный маг не смог спасти своего короля? Расскажи нам, Мерлин, что произошло тогда, и почему ты позволил Артуру умереть вместо себя? Разве ты не отдал бы за него жизнь? Мерлин поднял на рыцаря холодный полный боли и тяжких воспоминаний взгляд. - Хочешь знать правду? Вот она: Артур был смертельно ранен мечом, закаленным в дыхании дракона, и даже моя магия не могла спасти его, но я пытался! Думаешь, я бы не поменялся с ним местами, если бы мог? Ты не один переживаешь его смерть, Леон! - Тогда почему ты не привез его тело, чтобы мы смогли проститься с ним? – этот вопрос рыцаря заставил королеву затаить дыхание. Гвен тоже хотела это знать, но не могла спросить об этом напрямую. Но теперь вопрос был задан и верные подданные короля ждали ответа. - Потому что так было нужно! Потому что я верю, что однажды он вернется и позаботится о том, чтобы, когда это произойдет, его тело не пострадало, - ответил Мерлин, хотя и сам не был уверен в своих словах на все сто процентов. - Кому нужно? – не унимался рыцарь. – Тебе? А ты не думал о том, что королева ждала мужа, которого ты решил похоронить втайне от всех? - Я не обязан перед тобой отчитываться! – наконец, не выдержал Мерлин. – Я поступил так, как счел нужным. Тебе не понять моих мотивов, но все, что я делал, было во имя Артура и Камелота! Если бы я хотел убить его и захватить королевство, то сделал бы это давным-давно, но я любил его и был верен до самого конца! Если ты мне не доверяешь, то можешь уходить, это твое право. Я никого не держу. - Ну, конечно, теперь ты собираешь вокруг себя предателей и союзников Морганы! - Если ты о Сифе, то она невинна и я не дам ее в обиду. - Мерлин, Леон прав, - решился нарушить возбужденный диалог друзей Персиваль. – Из-за нее мы попали в ловушку к Моргане. Ты был там и не можешь отрицать этого. - Я и не отрицаю, Персиваль, но считаю, что Сифа не заслуживает смерти. Она потеряла отца. Думаю этого достаточно. - Будь мы в Камелоте, ее бы казнили, - вмешался Леон. - Но Мы не в Камелоте, а в моем доме и я не допущу, чтобы здесь пролилась невинная кровь! - Она предала королевство и сбежала! - Если ты не заметил, мы тоже в бегах. - Ее отец служил Моргане, - прошипел рыцарь. - Давай, мы не будем судить о детях по их родителям? - От чего же? По-моему, каков отец, такова и дочь. - Тогда может, приведем в пример Утера? – Мерлин с вызовом смотрел на друга. – Артур был великим и справедливым королем, чего нельзя сказать о его отце. - Не смей так говорить о моем короле! – теперь начал злиться Леон. – Он был великим правителем и останется им навсегда! - Этот великий правитель утопил в крови тысячи невинных людей и детей, среди которых мог быть и я! Он чудовище и навсегда останется таким! – парировал маг. - Тогда может, приведем в пример тебя? – Леон шагнул к Мерлину, глядя ему прямо в глаза. – Твой отец был изгоем. Посмотри на себя – ты такой же изгой, как и он! Яблоко от яблони, что называется! В одно мгновение торчащий из стены меч оказался прижат к шее рыцаря невидимой силой, о присутствии которой говорили только горящие золотом глаза мага. Слова рыцаря об отце заставили Мерлина моментально вскипеть от гнева. Сейчас глядя в испуганные глаза Леона, он ощущал себя всемогущим, стоящим выше него и мог с легкостью перерезать ему горло, и с каждой секундой это желание все больше нарастало. - Не смей так говорить о моем отце, - прошипел Мерлин сквозь зубы не своим голосом. – Он был великим человеком и заслуживал большего, чем изгнания, а Утер предал его! Использовал в своих целях, а потом предал, преследовал его, заставил бросить меня и маму, и стать отшельником! Мой отец бросил нас, потому что хотел защитить, а твой великий Утер думал только о себе, а не о том, сколько судеб он безжалостно разрушил! - Мерлин, опусти меч, - Гвен осторожно шагнула к юноше. Если бы Мерлин держал меч рукой, то можно было бы попытаться забрать оружие силой, но с магией тягаться было бесполезно. Мерлин остался глух к мольбам королевы. Его сердце переполняла такая невероятная злость на всех и на все кругом, что сейчас он хотел выместить ее хоть на ком-то, и в данном случае на рыцаре, так опрометчиво задевшим его старые сердечные раны. Леон начал отступать назад и очень быстро оказался прижат к стене под натиском своего же собственного меча, висевшего в воздухе. А Мерлин не мог контролировать себя. Он наступал на рыцаря, заставляя того трепетать от ужаса перед могущественным магом, и никто не смел встать между ними. - Всю свою жизнь я мечтал, чтобы отец был рядом со мной, учил магии, любил меня, но его не было лишь потому, что Утер не мог оставить его в покое даже на землях, которые ему не принадлежали! Я рос без отца, в то время когда Утер лелеял своего сына и даже не мучился угрызениями совести! Он был убийцей, и я не сожалею о его смерти! – Мерлин яростно сжал пальцы в кулаки от собственного бессилия. – Я бы все отдал за то, чтобы мой отец был жив, но я узнал его только на смертном одре. Он умер у меня на руках! Ваш великий Утер лишил меня отца, а я даже не мог толком его оплакать, не скрывая слез! Это несправедливо!!! - Мерлин, прекрати!!! – на этот раз голос принадлежал Хунит. Женщина с ужасом и упреком смотрела на единственного сына, в котором, кажется, глубоко разочаровалась за каких-то несколько минут. Мерлин оглянулся на крик матери и почувствовал, как внутри что-то защемило. Золотое свечение мгновенно потухло, и глаза мага снова приобрели свой естественный ярко-голубой цвет. Меч со звоном упал на пол. Леон не мог заставить себя сдвинуться с места, оставшись стоять у стены. Мерлин только сейчас осознал, насколько был зол, но глаза матери, полные ужаса словно прожигали его насквозь, вынуждая прийти в себя. Он не заметил, как Сифа уже давно сбежала от него и укрылась за спиной лекаря, испуганно глядя на друга, которого никогда прежде не знала таким. Друзья смотрели на волшебника так, словно он только что на их глазах превратился в ужасное чудовище. Мерлин не видел в их глазах ничего кроме страха и это пугало его. В комнате повисла гробовая тишина. Эмрис попятился, переводя растерянный взгляд с матери на Гвен, потом на Гаюса и Сифу, а после на ошарашенных рыцарей. Его все еще трясло от той вспышки гнева, что только что вырвалась наружу. Он даже подумать не мог, сколько еще боли, обиды и ярости осталось в его душе, ведь он даже не представлял об их существовании. Мерлин не знал, почему все эти негативные эмоции, копившиеся в нем долгие годы, вырвались наружу именно сейчас, но чувствовал, словно с его шеи, наконец-то, сорвали тугой ошейник примерного слуги, выпустив на свободу самого ужасного могущественного колдуна в мире. И Мерлин испугался сам себя. Под натиском взглядов друзей, которые сейчас смотрели на него, как на врага, как на Моргану, на глазах юноши выступили слезы, которые он пытался подавить. - Простите… - не вынеся более этих осуждающих взглядов, устремленных на него, Мерлин выскочил из дома. - Да что на вас нашло?! – Гвен подошла к рыцарю. – Как ты мог сказать такое о его отце? Ты же понятия не имеешь, что тогда произошло! - Я… не хотел… - тяжело дыша, ответил Леон, чувствуя, что злость отступает. – Я рыцарь Камелота, а Утер был моим королем, которому я был верен, и меня задели слова о том, что… - Ах, слова задели? – Гвен заглянула в его глаза. – При всем моем уважении к Артуру и к тебе, я вынуждена согласиться – Мерлин прав. Я не разделяю его ненависти, но Утер убил многих, Леон, в том числе и моего отца. Артур же был другим. Он давал людям шанс одуматься и все исправить. И я не виню Мерлина за то, что он не вернул мне мужа. Я уверена, что это не его вина. Надеюсь, вы все это поймете, потому что мы обязаны Мерлину жизнью, - с этими словами королева покинула убежище и бросилась вслед за магом, чтобы попытаться успокоить его. Гвен догнала Мерлина в конце улицы. Юноша сидел на траве, прислонившись спиной к старому одинокому дереву. Он пытался успокоиться, унять надоедливую дрожь. Он не мог выбросить из головы тот взгляд своей матери полный страха и разочарования. Мерлин закрыл лицо руками, боясь даже представить, что она подумала о нем, видя, как ее сын угрожает человеку с помощью своего дара. Насколько, должно быть, ужасно это выглядело со стороны… Юноша даже не поднял головы на звук приближающихся шагов. Он не хотел знать, кто из его друзей решился пойти за ним и зачем. Гвен подошла к волшебнику, присела рядом и положила ладонь на его плечо. - Я не хотел этого делать… - надрывая голос, сказал маг, и ему было неважно кому он это говорит. – Я не знаю, что на меня нашло, я просто сорвался… - Я знаю, - ответила Гвен. – Прости его. Леон тоже перегнул палку. На самом деле и он этого не хотел. - Но он прав абсолютно во всем, - горько вздыхает маг. – Я изгой, как и мой отец, и все из-за Пендрагонов. И всегда им был, потому что если бы раскрыл свой секрет, был бы казнен. - Артур бы никогда не сделал этого. Он любил тебя, Мерлин, хоть и не признавал этого. Я не видела, чтобы он был привязан к кому-то настолько сильно, как к тебе. Думаю, если бы ты сказал ему раньше, он бы… - Если бы не убил, то изгнал бы из Камелота, и мы снова возвращаемся к тому, что сказал Леон… - Мерлин, посмотри на меня, - Гвен дожидается, когда маг повернется к ней и посмотрит в глаза. – Сейчас мы все находимся в изгнании, но это не значит, что мы это заслужили. Просто так вышло, и в этом нет ничьей вины. - Есть – моя… Потому что я не спас его… - почти прошептал Мерлин. – Почему ты не винишь меня в этом?.. - Потому что я знаю, что ни один человек не может быть всесильным, даже волшебник, - Гвен с теплом смотрела на друга. – Но ты пытался спасти его – это главное. Сейчас важнее то, что ты вернулся, чтобы спасти нас. Ты поступил храбро. - Ты бы не говорила так, если бы знала правду… - Мерлин снова отвернулся. – Это я виноват в том, что Артур оказался на Камлане. Я виноват в том, что не смог остановить Мордреда и изменить пророчество, о котором мне твердили все это время… Все, ради чего я жил умерло вместе с ним. Я не справился и вот к чему это привело… Он умер у меня на руках, как мой отец, как Уилл, Ланселот и Фрея… Почему, что бы я не делал, я всегда теряю тех, кого люблю? Это не справедливо! – юноша хлюпнул носом. – С самого начала моего пребывания в Камелоте я постоянно спасал Артуру жизнь, а в последний момент оказался совершенно беспомощным… Это нечестно… - Жизнь порой бывает несправедливой и это мы не в силах изменить…– Гвен не знала, что ответить на слова волшебника. Она не знала кто такая Фрея, о которой упомянул ее друг, но расспрашивать не решилась. Во всяком случае, не сейчас. И она не могла винить его, в чем либо, тем более что сильнее других Мерлин винил себя сам. – Может, так было нужно? Ничего не случается случайно, Мерлин. Быть может, так было нужно, ведь ты сказал, что Артур вернется. Может все шло именно к этому не просто так. Такова судьба. - Судьба, которую я изо всех сил пытался изменить, и эту битву я проиграл… - Лишь битву, Мерлин. Война продолжается, и ты нужен нам в ней. - Ты же видела меня – я опасен, - Мерлин снова взглянул на девушку, но лишь на короткий миг. - Во мне что-то сломалось, Гвен… Я больше не тот, кем был раньше. Больше всего я боюсь стать таким же, как Моргана. А может я уже приблизился к этому… - Это не так, ты просто устал. На твою долю выпало слишком много плохого, и это давит на тебя. Не дай себя сломать, Мерлин. Лучше прибереги свой гнев и направь его на Моргану. Мерлин посмотрел на королеву и слегка улыбнулся. Он не надеялся, что девушка простит ему потерю мужа, не ждал получить от нее поддержку, но это был редкий случай, когда он был рад, что ошибся. Гвен улыбнулась другу, поглаживая рукой его плечо, и маг ответил ей взаимной улыбкой. Мерлин бросил взгляд через плечо девушки и в тот же миг резко вскочил на ноги. - М-мама? – волшебник не заметил, когда женщина оказалась рядом. Он виновато смотрел на женщину, ощущая себя уже не могущественным магом, а нашкодившим мальчишкой, готовым получить взбучку от родителей. - П-прости меня, я не хотел так поступать… Я знаю, что поступил плохо, мне нечем оправдать себя. Я… Меньше всего я хотел разочаровать тебя, мама. – Мерлин склонил голову. Юноша не отрицал своей вины и был готов выслушать все, что скажет ему мать о его поступке. На его памяти Хунит почти никогда не ругала его. Мерлин всегда был примерным послушным мальчиком, который больше всего боялся расстроить мать и увидеть ее слезы. Прошли годы, но Мерлин по-прежнему боялся разочаровать ее. Но сегодня он опустился настолько низко, что не мог без стыда взглянуть на нее. А Хунит не сердилась. Она молча подошла к сыну, взяла его лицо в ладони, заставляя его посмотреть ей в глаза, и тепло улыбнулась. - Я не злюсь на тебя, мой мальчик, но прошу больше не пугать меня так. - Я опорочил себя, да?.. - Вовсе нет. Я горжусь тобой, сынок. Ты заступился за Сифу, - в этом весь ты, Мерлин. - Но ты же все видела, что произошло потом…- Мерлин отвел взгляд. – Я разозлился… Я никогда так не злился раньше… Я… Я не хотел, чтобы ты увидела меня таким… - юноша не мог описать свои чувства и не знал, как назвать себя после того, что сделал. – Ведь я не такой… Ты же знаешь, что я не такой… - Я знаю, Мерлин, и понимаю твою боль, но пойми, что нет ничего хуже, чем причинить вред своим друзьям, - отвечает Хунит, вглядываясь в глаза сына. - Я не знаю всего, что ты пережил и какое бремя ты несешь, но вопреки всем трудностям ты всегда оставался собой, и сейчас ты не должен сдаваться. Я прошу тебя быть стойким и верным себе. Не поддавайся гневу, Мерлин, не дай ему завладеть тобой. Оставайся тем, кто ты есть и каким мы тебя любим. Я хочу, чтобы ты пообещал мне никогда не использовать свой дар во зло. Ты ведь добрый мальчик, Мерлин. В тебе нет той алчности и злобы, присущей тем, кто считает себя выше других. Я растила тебя и учила быть честным перед людьми и самое главное перед собой. Не поддавайся искушению. Возможно, темная сторона и притягательная, но в ней нет ничего, что сделает тебя счастливым. Я знаю, что тебе тяжело, мой дорогой, но однажды все кончится хорошо. Главное не потерять себя на этом нелегком пути. Обещай мне, Мерлин! Обещай, что ты никогда не превратишься в того, с кем когда-то боролся. Оставайся собой – все, о чем я тебя прошу. «Я не хочу, чтобы ты менялся, - вспомнились Мерлину слова Артура. – Я хочу, чтобы ты всегда оставался собой». Мерлин мысленно пристыдил себя за то, что забыл о данном умирающему другу обещании. Артур знал, что умрет, но не хотел, чтобы его слуга отрекся от всего, отдаваясь своему горю. Он хотел, чтобы Мерлин продолжал жить. Тогда юный маг не понял этого. Эмрис не представлял, какой будет его жизнь без короля и до последней минуты отказывался верить, что спасти Артура ему не суждено. Но теперь Мерлин понял, что хотел сказать ему король. Волшебник дал слово, и был обязан его исполнить - Обещаю, - уверенно отвечает маг, обнимая мать, и мысленно добавляет. – «Обещаю, что никогда не стану похожим на Моргану. Обещаю, что никогда не причиню вреда своим друзьям. Обещаю, что никогда не отрекусь и не предам тебя, Артур. Обещаю, что не подведу вас, друзья мои. Обещаю, что останусь собой и не перестану бороться до тех пор, пока дышу. Обещаю!». Внезапное громкое карканье испуганных ворон привлек внимание не только беженцев, но и обитателей деревни. Мерлин поднял голову, обращая свой взор к лесу, над которым сейчас кружила целая стая черных птиц. На фоне серых туч вороны выглядели почти устрашающе. Гвен невольно поежилась и подошла к магу, прижимаясь к нему. - Это не к добру, верно? Глаза Эмриса окрасились золотом. Маг мысленно пронесся по тропинкам леса, петляя между деревьями до тех пор, пока в поле его зрения не попала причина, напугавшая птиц - группа солдат во главе с Морганой Пендрагон направлялись в сторону маленькой деревни Элдор. Ведьма шла по их следам, и по выражению ее лица было понятно, что она настроена решительно. Получив ответ на вопрос Гвиневры, Мерлин отпустил магию. Словно невидимая рука схватила его за шиворот и с бешеной скоростью потащила обратно по тем же тропинкам мимо тех же деревьев. Когда сознание мага вернулось в тело, он тяжело произнес. - Моргана. Она идет сюда. - Как скоро она будет здесь? – спросила Гвен. - Примерно меньше, чем через час. Нельзя терять времени. Нужно уходить. После того, как ссора между рыцарем и магом закончилась побегом второго, в доме наступила тишина. Леон уже остыл и осознал, свою вину перед другом. Ему не следовало говорить подобных вещей об отце Мерлина, ведь рыцарь действительно ничего не знал об этом человеке. Все то время, что Мерлин служил при дворе Камелота, рыцарь так и не стал юноше настолько близким другом, как Артур, не говоря уже о том, что юный чародей не рассказывал о себе практически ничего. За последний месяц Леон узнал о слуге короля гораздо больше, чем за долгие годы жизни под одной крышей. Оказалось, что этот смешной неуклюжий деревенский мальчишка вел двойную жизнь: в одной из которых он был простым слугой, а в другой-волшебником и тайным защитником королевства, и никогда не ждал благодарности или награды. Воспитательная беседа с лекарем, если это можно так назвать, открыла рыцарю глаза на многие поступки Мерлина и заставила взглянуть на него с другой стороны, которую юноша старательно скрывал. Рыцари увидели своего старого друга таким, каким его знать им еще не приходилось. Гаюс не рассказал своим слушателям все подчистую, но постарался преподнести предназначение своего ученика в более выгодном свете, ведь нет ничего важнее доверия и нет ничего сложнее, чем его добиться. Стычка между Леоном и Мерлином стала толчком к возникновению некой бреши в их взаимоотношениях друг с другом. На какой-то момент сам лекарь ужаснулся той темной сущности, которая Мерлину прежде была не свойственна. Но можно ли винить юношу за то, что судьба действительно была несправедлива к нему? Он достаточно настрадался. Вряд ли Хунит желала такой участи своему сыну, отправляя его в Камелот. За долгие годы службы у Артура Мерлин многое пережил, много потерял, слишком мало получил взамен, а в конечном итоге потерял все, что заставляло его жить – свою судьбу, свое предназначение и лучшего друга. С самого начала Гаюс знал, что Артур и Мерлин – две стороны одной медали. Со смертью Артура Мерлин лишился частички себя, а так же смысла своей жизни. Нет ничего удивительного, что чародей так долго не возвращался в Камелот. Было понятно, почему он злится, стал вспыльчивым и легко возбудимым на ссоры, особенно когда дело касается близких ему людей, но даже это не могло заставить Мерлина отступиться от стремления защитить своих друзей во что бы то ни стало. Именно это Гаюс и попытался объяснить Леону и Персивалю, а за одно и Сифе, составившей троице компанию за обеденным столом. Все четверо ждали возвращения Хунит и Гвен, надеясь, что они все-таки приведут Мерлина назад. Гаюс решил, что женщины убедят юношу лучше, чем это сделает старый лекарь. Наконец, ожидание оправдало себя. Дверь хижины неожиданно распахнулась. Мерлин чуть ли не с разбегу влетел внутрь. Следом за ним вбежали Гвен и Хунит. Все трое были взволнованны, и сидящая за столом четверка одновременно друг с другом поняла, что затишью перед бурей пришел конец. - Моргана со своим войском направляется сюда. Если мы не хотим застать их врасплох, в чем я лично сильно сомневаюсь, мы должны немедленно покинуть Элдор. Седлайте лошадей. Мы немедленно отправляемся! - командным тоном сказал Мерлин, проходя мимо стола, чтобы не встречаться взглядом с сэром Леоном, но у рыцаря было иное мнение на этот счет. Мужчина встал из-за стола и преградил магу путь. - Мерлин, я хотел… - Не сейчас, - отмахнулся маг, избегая взгляда друга. - Нет, Мерлин, я должен извиниться, - настаивал Леон, не давая юноше сбежать от себя. – Я не хотел обидеть тебя и говорить эти ужасные вещи о тебе и твоем отце… Если сможешь, прости меня. - И ты меня, - Мерлин все-таки посмотрел на рыцаря. – Я тоже не должен был угрожать тебе и так говорить об Утере. В конце концов, он твой король, а я… - Я понимаю. Ты сильно пострадал из-за него. Однако я останусь верным ему, но не хочу, чтобы это что-то меняло между нами. - Все хорошо, - Мерлин слегка улыбнулся. – Давай просто забудем все. Леон улыбнулся и кивнул в ответ, а потом позволил юноше пройти в комнату за вещами матери. Гаюс и Персиваль покинули дом вслед за Леоном. Мерлин подхватил импровизированный кулёк с одеждой Хунит и уже направлялся к выходу, когда дорогу ему преградила Сифа. - Что будет со мной? – девушка испуганно смотрела на юношу, полностью полагаясь на его ответ. - Моргана знает тебя в лицо? – немного подумав, спросил маг. - Н-нет… Наверное нет. Мы не встречались лично. - В таком случае тебе ничто не грозит. Ты можешь остаться здесь, только пережди несколько часов вдали от дома. - Мы можем взять ее с собой, - вмешалась Гвен, войдя в дом. - Это слишком опасно. Чем дальше от нас она будет, тем лучше для нее. Моргана не остановится, пока не убьет нас. Мы только подвергнем Сифу опасности, - решительно отрезал маг, обходя служанку, но та не растерялась и схватила юношу за руку, тем самым заставив его обернуться. - Возьми меня с собой, Мерлин, пожалуйста, - Сифа умоляюще смотрела на старого друга. - Ты понимаешь, о чем просишь? Мы - беженцы. Нас в любой момент могут поймать и убить. Здесь ты будешь в большей безопасности, чем с нами. - Не все ли равно, где мне быть, если меня все равно более ничего не держит в жизни? Девушка крепко сжимала руку волшебника, словно маленькая потерянная девочка. Глядя в ее жалобные глаза, Мерлин был готов сдаться, но разумом он понимал, что сейчас решает ее судьбу. Сифа была настроена решительно, и это чувствовалось в силе, с которой она удерживала мага. Наконец, Мерлин задал девушке один, но самый важный вопрос: - Ты действительно хочешь этого? Дороги назад уже не будет. - Я приняла решение, - уверенно ответила Сифа. - Что ж, тогда в путь! - Мерлин потянул девушку к выходу, но на пороге остановился, наткнувшись взглядом за потрепанный клочок пергамента и перо с чернильницей на маленькой старой тумбочке. – Возьми это и жди меня у лошади, - юноша всучил Сифе небольшой сверток, где были собраны немногочисленные вещи Хунит и подтолкнул к двери. Чародей подошел к листку пергамента, несколько секунд смотрел на него сверху вниз, словно думал над тем, что на нем написать, а потом провел над ним рукой по воздуху, одновременно читая заклинание. Когда последнее слово было произнесено, на только что пустом листочке появились слова. Мерлин взял со стола кухонный нож и пригвоздил записку к стене возле двери, и только потом покинул дом. На улице его уже ждали друзья. Гвен, Гаюс и Хунит уже оседлали своих лошадей, рыцари же остались дожидаться мага на земле вместе с Сифой. - Ну и чего мы ждем? – поинтересовался Мерлин. - Она не может ехать с нами, - ответил Леон. - Еще как может. И поедет. - Но у нас нет лишней лошади. Мерлин окинул взглядом своих друзей и был вынужден признать, что рыцарь прав. Мерлин приготовил дополнительную лошадь только для матери. Он не рассчитывал, что с ними поедет еще кто-то, но времени, чтобы отыскать еще одну, не было. - Значит, поедет со мной, - Мерлин выбрал лошадь, не обремененную тяжелым грузом вроде оружия или провианта, и лишь потом подозвал к себе Сифу. Юноша помог девушке взобраться на лошадь, а после залез сам. Сифа крепко обняла Мерлина за талию, чтобы не свалиться при езде. Волшебник дождался, когда Леон и Персиваль тоже окажутся на конях и только потом приказал отправляться в путь. Когда путники приблизились к лесу, Мерлин обернулся напоследок на свой дом, который он уже вряд ли когда-нибудь увидит. Очень скоро здесь будут воины Морганы, и остается только надеяться, что ведьма в гневе не сотрет эту несчастную деревню с лица земли.