Черная Башня

-Да убери ты чашку с карты, Нуно, ну что за свинство! Резенди потянулся через весь стол, сграбастал собственный кофе и прилепил его на край стола ровно себе под локоть. Наклонился обратно и тыкнул пальцем в центр карты. -Здесь все перекрыто. Уже очень давно и очень надолго. Как ты собираешься здесь проехать? -Тут уже все расчистили. Слушать надо было внимательнее, а не хернёй страдать. Солаль спорили с Нуно уже полчаса если не больше, крутили карту, шипели друг на друга и никак не могли определиться с основным маршрутом. Через несколько дней под башню должен был прибыть поезд с динамитом, его стоило разгрузить, а в конце подорвать все к чертям собачьим, похоронить обломки под черными водами, оставить там же солдат, охрану и в конце концов самого Дова. План был идеален. -Интересно, на этот раз что именно пойдет не так. -Забудут, куда сложили динамит? Лоран хрюкнул от смеха и уткнулся носом Микеле в плечо. Итальянец похлопал его по спине, поймал недовольный взгляд Солаля и сделал самое невинное лицо. Ему было скучно. Они провели здесь уже несколько часов, спорили, обсуждали планы, ссорились и мирились, а он все прокручивал в голове прошлый вечер, как они сидели с Флораном на кровати, как целовались, долго и медленно, как потом уснули вместе. Микеле уже не помнил, когда последний раз чувствовал себя настолько свободным и настолько опустошенным, то ощущение, что он испытывал вчера, никуда не делось, ему не хотелось идти никуда, не хотелось бороться, стремиться к чему-то, просто обнять Флорана и стоять рядом с ним, пока этот мир ни придумает что-нибудь сам. Без них. Зачем он вообще сегодня вылез из-под одеяла, он до сих пор понять не мог, с Флораном рядом он практически постоянно чувствовал себя на острие ножа, было прекрасно до чёртиков, хотелось больше, сильнее, ближе, хотелось остаться рядом с ним на веки, в молчании и тишине, в тепле, запахе дождя и сигарет, хотелось касаться его руками, губами, слышать его голос, его дыхание, но в то же время, эта близость словно клинком проходилась по сердцу, стоило ему увидеть Флорана, чувство вины накрывало с головой, топило под волнами цвета моря, жгло лёгкие, пробиралось в душу. Микеле чувствовал себя конченным мазохистом. Он наслаждался этой болью, оставался рядом, хотя хотелось биться головой о стену от понимания того, через что ради него прошел Флоран, сколько вытерпел, и все равно, все равно простил. В глазах Микеле Фло стал почти святым, не важно, что было до, сейчас он не должен был оставаться рядом с существом, что посадило его за решетку в угоду собственным интересам. Но он оставался, сидел рядом, целовал его губы и кажется тоже чувствовал себя виноватым. Пора было уже разобраться в этом грёбаный всеобщем чувстве вины. -Надо было притащить сюда бухла, — философски выдал Лоран, — у меня, конечно, осталось всего бутылочек пять, но все равно, для хороших людей не жалко. -Уж не знаю, комплимент это или оскорбление. Бан снова усмехнулся, окончательно лег Микеле на плечо и уставился в потолок. -Зафига мы здесь, а? -Ради интереса? -Возможно. Или ради рассказов Нуно о супергосударстве с королями-мутантами. -Тебе обещали корону? -На меня обещали водрузить ее насильно. Они немного промолчали, в это время Нуно чудом не сшиб чашку, допил свой кофе и потерпел оглушительное поражение в споре с Солалем. Поезд решили вести напрямик. Под морем, под охранными кораблями, прямо под носом у врага. Вероятность, что все сложится, была минимальна, но если бы все сложилось… Это стало бы таким козырем в рукаве. -Что ж, спасибо всем, кто сегодня собрался, — в голосе Солаля было столько яда, что можно отправить гадюку. Он обвел остальных, рассевшихся на диванах и стульях долгим презрительным взглядом, и покинул комнату. Маэва, сражавшаяся на его стороне, вылетела вслед за ним. Бан, до этого замерший возле Микеле, рванулся вперёд, ухватил Нуно за ногу и уронил себе на колени, тот приземлился между ним и Микеле, вжав последнего в подлокотник дивана, отвесил Лорану леща и сложил руки на груди, погружаясь в собственные мысли. Микеле отодвинул его локтем. -Все равно мы победим, — шепнул ему Бан, потирая затылок, — мы ведь победим, да, Мик? -Куда ж мы денемся. -Да прекратите вы уже. Сами не делаете ничего, я тут за всех отдуваюсь, если бы вы присоединились, мы бы пустили поезд кругом. А не так, как эти двое задумали. Всю операцию погубят, блять! -Нуно, ну прекращай, — Ямин попытался потрепать его по волосам, но парень резко поднялся и вышел в коридор, хлопнув дверью. Лоран недовольно покачал головой. -Как всегда. Если что не по его, так сразу все вокруг виноваты. -С другой стороны он прав, мы могли бы сделать что-нибудь. -А чего ж ты не сделал? Микеле недовольно отвернулся. Бан бы понял, скажи он правду, а вот остальные вряд ли. Решать судьбу страны и мира ему сейчас хотелось меньше всего, все эти разговоры, надежды, уверения Нуно в том, что он теперь новый мессия, все рассыпалось в прах, когда он взглянул в белые глаза Флорана. Когда прямо перед ним пытали и убили Ноэми. А единственное, что он мог, это просто смотреть и молиться, чтобы его не услышали. -Ладно, не дуйся, — Лоран толкнул его в плечо и притянул к себе, — все наладится. -Из тебя хреновый психолог, знаешь. -Знаю. Но обычно я оказываюсь прав. Надо… надо просто сжать зубы и идти вперёд. Как бы тяжело не было. -А разве не этим мы здесь занимаемся? Он тихо рассмеялся, нехотя поднялся с дивана и почесал затылок. -Иногда я вообще не понимаю, чем мы тут занимаемся. В общем смысле, естественно. -Пытаемся выжить. -Нет будь пессимистом. -Я пытаюсь. -Пытайся больше. Микеле раздражённо фыркнул, поднялся вслед за ним и пошагал к выходу. Он чувствовал, как Лоран буравит взглядом его спину, но так и не обернулся. Пытаться больше! Куда уж больше. Да и зачем, если от него не зависит ничего. Микеле вернулся на этаж в отвратительном настроении и с желанием закрыться ото всех и не вылезать никуда ближайшие пару лет. Революция наступала ему на пятки, события вокруг бурлили все больше и больше, и времени почти не оставалось, а он всего лишь… только достиг точки отсчёта, своего края, от которого его так нагло оттащили назад, и больше не хотел тратить время на чьи-то бессмысленные идеалы. Его и так оказалось до безумия мало. 888 В этот раз он пришел к Флорану с двумя чашками чая и коробкой коньячных конфет, так неожиданно нашедшихся под кроватью у Нуно. Мот читал. Вообще как оказалось, книг за все его заключение накопилось столько, что они занимали почти половину его комнаты, валялись на кухне и под кроватью у Маэвы, отправлялись на нижние этажи и дальше, пока ни попадали в руки солдат. И даже Дов не пытался как-либо помешать этому, может не знал как, а может просто не хотел. -Сегодня опять было собрание. Решали вопрос с прокладкой пути. Флоран оторвал взгляд от книги, посмотрел на Микеле так, словно рад видеть его независимо от того, с какой новостью он пришел, — Нуно с Солалем разругались. Опять. Микеле сел рядом с ним, поджав под себя ногу, отдал ему чашку и привалился спиной к стене. Как именно вести себя рядом с Флораном он не знал до сих пор, они не были друзьями, не были любовниками, не были просто знакомыми. Микеле не знал, как их можно назвать, и стоит ли вообще это делать. Для него Мот был человеком, рядом с которым уютно молчать, тем, кто дарил ему тепло, какое-то подобие заботы, тем, кому рассказы его не казались глупой пустой чушью. -Это нормально. Такое всегда было. Мот отложил книгу и сел так, чтобы касаться плечом плеча Микеле, кинул на него быстрый взгляд, — от тебя там ничего не требовали? -Нет. Мы почти все время протрепались с Лораном. Мот презрительно фыркнул и отвернулся. -Отличная компания. Лучше придумать не мог? -Ты ревнуешь что ли? Микеле неожиданно засмеялся, глядя как на лице Флорана появляется выражение оскорбленной невинности, словно у ребенка, у которого пытаются отобрать игрушку. Это было так странно и так… мило одновременно, за одним этим взглядом скрывались сотни невысказанных слов, обещаний и тайн. Всего того, что Фло никому и никогда не доверял. Усмехнувшись, Микеле прижался щекой в сильному широкому плечу и скользнул пальцами вниз к ладони, заставил Флорана перевернуть руку, прежде чем осторожно переплести их пальцы. Гарантии, что его не выставят из комнаты прямо сейчас, не было никакой, но он готов был рискнуть. -Да, как бы смешно это ни звучало, наверное ревную, — тихо отозвался Флоран, — ко всей этой чертовой башне. Извини. Что там ещё говорили? -Не так уж и много. Нуно опять про свой идеальный мир, Солаль про войну, Бан пытался шутить, а Ямин всех успокаивал. -Разве ты в это не веришь? -Во что? -А мир для мутантов? Микеле отодвинулся и внимательно посмотрел на Флорана. Встретил слегка удивленный взгляд и так и не решил что ответить. Он уже не знал, во что верить, и будущего впереди не видел, ему было не важно, что произойдет завтра, только здесь и сейчас имело смысл. -Ты же сам говорил, это все детские мечты. Флоран отвернулся, убрал руку и свёл плечи, словно стараясь казаться меньше. -Я знаю. Я был не прав. Просто… Черт, Мик, я ненавидел тебя за то, что… За то, что ты стал мне дорог. Очень дорог. Ты не знаешь, как это, а может и знаешь, я жил для себя, пытался выжить, а потом появился ты и все сломалось, перевернулось с ног на голову. Я хотел спасти тебя. Как угодно. Я до сих пор этого хочу, только вот вместо спасения раз за разом делаю тебе больно. Я не хотел… разрушать твой мир, тебя, то, во что ты веришь. Ведь тогда это будешь уже не ты… Флоран замолчал, упорно не поднимая взгляда, рассматривая собственные руки с ободранными костяшками, потерянный, сломленный, убивший себя своей же правдой. А Микеле смотрел на него во все глаза, прокручивая в голове одни и те же фразы, слова, в которых эмоций было больше, чем во всех их беседах за последние несколько месяцев, и все не мог поверить. Но в то же время… -Знаешь, мне все равно, что будет, победит Нуно или победит Солаль, я просто хочу свободы. Рядом с тобой, рядом с Маэвой и Диан, хочу разрушить этот ад и увидеть, как строится новая империя. Не обязательно с мутантами во главе, как угодно, лишь бы хорошо все стало. Флоран усмехнулся. -Так это и есть идеальный мир. Всего лишь менее глобально и все. Знаешь, Нуно так же говорил в самом начале, когда мы только начинали разрабатывать всю эту концепцию, сначала хотел спасти нас, а потом уже… -Подожди. Ты сказал, мы? -Ну… Скажем так, когда-то я увлекался подобной ерундой. Микеле смотрел на него абсолютно ошеломленным взглядом. Мот, пытающийся спасти мир, верящий в светлое будущее, в сказочную утопию, в голове не укладывалось. Хотя теперь… Его стремление помочь, ненависть к Дову, документы, что он передавал революционерам, его согласие, его жертва. Истории про старую дружбу, про их связь с Нуно, все те сказки Маэвы, в половину которых Микеле сам не верил. Очередная картинка сложилась идеально. -Так ты… Я думал… Ты же говорил, что все это неправда! Что нам не сбежать, не победить. -Я знаю. И я повторю это ещё раз. -Но… -Нам нужен козырь, нужно оружие, которого у нас нет, я говорил об этом Нуно, с самого начала говорил, но он никого не слушает, — Флоран невесело усмехнулся и пожал плечами, — уверен, Маэва уже о многом тебе рассказала. То, как все начиналось… тогда все было иначе, башня, правила, мы сами, мы были детьми, мы верили в то, чего нет на самом деле. Мы думали, что сможем стать героями, знаешь ли, молодые мутанты — страшная сила, если их направить, но нас никто не направлял, мы пытались поодиночке, группами, поднимали восстания. Уже даже не помню, во скольких таких бунтах участвовал я, они происходили чуть ли ни каждый день, Дов терпел это, а потом… Просто вывел всех на берег и велел расстрелять каждого второго. Вот и все. Микеле осторожно протянул руку и коснулся ладони Мота, сжимая его пальцы в своих. Он не знал, как это, потерять стольких за один день, не видел кровь, смываемую волнами, не видел людей на берегу, детей, обречённых на смерть. Он вдруг понял, что Флоран был прав, сколько бы он ни бегал вниз, ему никогда не пережить того, что пережил он. Никогда не ощутить это. -Мне жаль, — тихо сказал он. Мот поднял голову, посмотрел на него болезненно-нежно, и легко погладил большим пальцем его ладонь. -Я знаю. Просто… не того ты выбрал для мирового переворота, я старая гвардия, Мик, нас осталось всего ничего, и мы уже ни во что не верим. -А Нуно? -А Нуно лишь исключение, подтверждающее правило. Слушай, давай не будем об этом. Я не хочу, чтобы ты забивал себе голову старыми страшилками. Микеле даже удивиться не успел, как Флоран подхватил его за талию и посадил рядом с собой. Словно он и не весил ничего. Обняв за плечи, коснулся носом волос, поцеловал за ухом, щекотно обдав дыханием шею. Микеле тихо засмеялся, повернул голову и поймал его губы своими. Он вновь ощущал это спокойствие, мягкое и тягучие, сладкое, словно патока. Оно оплетало щупальцами, заключало в объятия, ему вновь казалось, что он готов просидеть рядом с Флораном всю свою оставшуюся жизнь, просто так, вдыхая его запах, наслаждаясь его поцелуями. Никуда не торопиться, никуда больше не бежать. Но одновременно… ведь не зря Мот рассказал ему о том, что творилось здесь раньше, не зря поведал о детских разбитых мечтах и крови на берегу, жить, закрыв глаза на всю боль, что творится вокруг, любить в то время, как друзей отправляют на смерть. Не для него это всё. -Фло… Флоран заткнул его поцелуем, прижал к себе и зарылся пальцами в волосы, заставляя запрокинуть голову. -Фло, подожди… -Чего? -Я… Я должен сказать тебе кое-что, очень важное. Вернее показать, но… Микеле замялся, окончательно запутавшись в собственных словах. Флоран все ещё не убирал рук с его шеи, и тепло, разливавшееся от его пальцев, отвлекало от любых здравых мыслей. -Что случилось? — обеспокоенно спросил он, — что-то не так? -Нет, не в этом дело, просто, — итальянец обвел его комнату быстрым взглядом, а потом решительно схватил Флорана за руку и потянул за собой, — идём. Идём, тебе понравится. Он чувствовал это, как цунами, зарождающееся где-то глубоко у дна морского, поднимается все выше, движется к берегу, сквозь черные воды шторма, идёт неровными складками песок, шуршат камни, все быстрее и быстрее с каждым мгновением. Собственная сила вдруг защекотала кончики пальцев, заставляя кровь быстрее бежать по венам, жгла раны на запястьях. Микеле выбежал на балкон и глотнул ледяного воздуха, жидким азотом он прокатился по гортани и застыл в лёгких, редкие снежинки ударили в лицо. Его тянуло сюда, к железным прутьям и неспокойному морю, где стоял он на краю бездны, не в силах сделать последний шаг, где чувствовал крылья за спиной, где они впервые обнимались с Флораном. Перед ним разливалась бездонная черная ночь, блестели звёзды и сиял золотом город, по воде шла рябь и где-то у подножия башни качались на волнах катера. Он вновь видел непреодолимую каменную стену, отделившую их от остального мира, и впервые так сильно захотел уничтожить ее. Жаль что сейчас ему не хватит на это сил. За его спиной хлопнула дверь и Флоран вышел на улицу, вставая сзади. Он так же смотрел на город и в глазах его отражалось тяжёлое беспокойство. С его последнего визита сюда город почти незаметно, но изменился. -Смотри, — прошептал Микеле и подошёл к самым прутьям. Закрыл глаза. Ничего не проходит даром, каждый поступок влечет за собой последствия, отдав себя в руки смерти, Флоран подарил им всем надежду. Сам того не заметив, он создал самое сильное и самое неуправляемое оружие из всех, о которых они могли только мечтать. Микеле помнил, как от его эмоций крошились камни, дрожал воздух, злость и ярость, потеря и боль, все это стало катализатором для того, чтобы сила эта, так неожиданно оказавшаяся у него в руках, развернулась во всю свою мощь. И не в его праве было так глупо ее хоронить. Микеле раскинул руки и улыбнулся. Что там Нуно говорил про их нового мессию, кажется ему обещали мир, перевернутый с ног на голову, главную роль в их маленьком спектакле, последний выстрел, последнее слово. Ему обещали Флорана, в какой раз собранный заново их хрупкий замок, знакомое счастье и новую надежду. Будущее. -Охренеть… Микеле обернулся и вдруг увидел, какими глазами смотрит на него Мот. Толстые железные прутья, вбитые в камень, были раздвинуты в стороны, искорежены, словно куски пластилина, а море, мертвое море, бушевало у его ног, не было ни ветра, ни дождя, а волны вздымались двухметровыми глыбами, разбивались о стены башни, превращаясь в белые брызги. Микеле чувствовал, как мир, сам воздух, вокруг него идёт мелкой рябью. -Но откуда… Ты же не умел так! — выдохнул Флоран, перекрикивая шум волн. Микеле подошёл к нему и упёрся подбородком в грудь. И в ту же секунду успокоилось море, как по щелчку пальцев разгладилась чернильная вода и стихло все вокруг. -Ты говорил, нам нужен козырь, теперь он у нас есть, — тихо, но твердо сказал он, — Я не знаю, как это работает, когда я увидел тебя там внизу, я чуть ни разрушил весь этаж, мной управляла только ярость и я не мог ее подчинить… А теперь могу. Это может стать нашим шансом на победу. -И давно ты такое можешь? -С тех пор как попал под поезд. Флоран поморщился, словно ему вдруг стало больно, а потом вдруг улыбнулся, широко и сумасшедше, обнял Микеле за плечи и прижал к себе. -Ты просто… Чудо в перьях, ты понимаешь это? -Почему? -Потому что никому кроме тебя не удавалось угодить под поезд и вместо того, чтобы скончаться на месте, обрести способность, с помощью которой можно разрушить всю башню. Микеле уже хотел возмутиться, но вдруг понял, что негодования в голосе Флорана не было, он… смеялся. Впервые за все их знакомство его буквально трясло от беззвучного смеха, и выглядело это настолько ненормально, сюрреалистично, словно искаженное отражение, что Локонте не мог заставить себя перестать смотреть. Флоран осторожно взял его лицо в ладони и наклонился так близко, так, что теперь Микеле видел собственное отражение в зрачках напротив. Темные волосы падали ему на лоб и глаза светились от самого настоящего человеческого счастья, он смотрел на Микеле как на самого родного, самого любимого во всем этом проклятом мире и улыбался, впервые за последние годы улыбался настолько искренне. -Ты удивительный, — прошептал Флоран, — ты… Самая большая удача, что только могла свалиться на наши головы. -Ты хотел сказать, на твою голову. -На мою так тем более. Микеле качнулся вперёд и поцеловал его, обнимая за талию. Но Флоран отстранился, посмотрел так, как обычно смотрят на провинившихся детей, и выдал с абсолютно непроницаемой миной. -Только никогда больше так не делай. Тем более на людях. -Но… -Тебя могут увидеть, и тогда Дов опять устроит за тобой охоту и упрячет в карцер. Ясно. -Ясно, — усмехнулся Микеле. Пальцы Флорана, аккуратно гладящие его по волосам, совершенно не сочетались с его серьезным взглядом. Холодный ветер коснулся рук и он обнял Мота за талию, прижимаясь к нему всем телом. Давно стоило прийти сюда. Микеле вдруг понял, что нашёл ту самую грань, спокойствие, не убийственно-меланхоличное, а лёгкое и приятное, как последний лёд, таящий на железных прутьях, как ветер, уже пахнущий весной. Надеждой, не выжигающей душу, но теплящейся где-то в глубине, уверенностью в себе, в собственных возможностях, в той силе, глубокой и древней, такой же вечной, как этот мир. Он столько пытался укротить ее, покорить, сломать или сломаться самому, а теперь она ластилась к нему прохладными волнами, вплетаясь в кровь, в мысли, в ощущения. Становясь чем-то родным и чем-то естественным. Микеле улыбнулся тихо и запрокинул голову, касаясь губами подбородка Флорана. -Знаешь, что самое интересное, Фло? Если бы не ты, мы бы никогда здесь не оказались. Мот непонимающе нахмурил брови. Скользнул руками ниже и устроил их на предплечьях Микеле, согревая кожу широкими ладонями. -Если бы ты не выстрелил тогда, не спас нас, не было бы этой способности. Они все орали, что герой я, что Маэва накосячила, что городские виноваты, но… -На всех нас лежит вина. На ком то больше, на ком то меньше, — Флоран пожал плечами, — чего вспоминать прошлое, было и было. -Нет, — Микеле схватил его за запястья и заглянул в глаза, — мы забудем это, но после того, как я скажу тебе спасибо. От всех нас, ты не просто спас меня, Диан и Маэву, ты спас всех мутантов, всех, кто собирается перевернуть этот мир. Когда-нибудь они это поймут, надеюсь, пусть их эгоизм и не стоил твоей жертвы. Флоран молчал несколько секунд, смотря куда-то сквозь редкий снег, а потом грустно усмехнулся и взял Микеле за руки. -Ты же понимаешь, не ради них я стрелял тогда. Не ради идеи, а ради вас. Я не мог допустить, чтобы ты или Ева оказались внизу. А мне ничего не будет. -Ну конечно, — Локонте фыркнул. Стоило обидеться на Флорана за такие слова, объяснить ему, что не имеет он права говорить так, что его белые закатившиеся глаза отнюдь не признак этого самого «ничего», но… Чтобы сделал он на месте Мота?.. Разве не пожертвовал бы всем ради тех, кого любит. -Идем отсюда, а то замёрзнешь ещё. Только вот это все… надо вернуть обратно. Обведя решетку широким жестом, Мот скептически поджал губы, — в принципе я могу и сам, но вряд ли получится так же ровно, как до этого. Микеле улыбнулся, прижался к Флорану спиной, чувствуя, как сильные руки обнимают его за талию, и вновь прикрыл глаза. Его сила прозрачными искрами сорвалась с пальцев, заскользила в воздухе, обхватила железные прутья и словно тонкие мягкие свечи распрямила их, превращая в идеальное заграждение. Даже ровнее, чем раньше. -Никогда раньше не встречал людей со способностями такого размаха, — тихо усмехнулся Флоран, — ты опасен, Микеле, им всем стоит тебя бояться. -Может быть, — пожал плечами Микеланджело, — никто больше не посмеет сделать это с нами. Я клянусь, ты никогда больше не окажешься внизу. А если они попробуют… Мот коснулся носом его волос и прижался губами к шее. -Когда ты злишься, воздух дрожит. Но ты прав, мы сможем все. Ещё немного, и мы перевернем этот мир.