ANOTHER / ДРУГОЙ

      Когда Джастин пришел в себя, за их столиком уже сидело несколько незнакомых людей, большая часть из которых были девушки. Такие разные, но все очень веселые и пьяные.       Звуки голосов уже перекрикивали музыку в заведении, смешивались и превращались в кашу в его одурманенной голове.       На подлокотнике стула Бибера устроилась та самая блондинка, которую он целовал несколько часов назад, но так и не узнал ее имени. Как будто это не было важно, и, кажется, ее саму это не сильно волновало. Она открыто заигрывала с Максом, который сидел напротив, но при этом словно невзначай опиралась на плечо Джастина.       А Джастин в очередной раз за этот вечер убедился, как все это идет в разрез со всем, что он теперь считал собой. И это давило на плечи, заставляя сутулиться.       Все было таким неправильным, что в какой-то момент Бибера почти стошнило от самого себя. Он посмеялся над недалекой шуткой одной из девушек, чувствуя рвотные позывы.       Все было не тем. Таким противным и скользким на ощупь.       Абсолютно все вокруг. Кроме этого сообщения на экране, которое было отправлено с незнакомого номера и на которое он, конечно же, не ответил.       Потому что какого черта?       Какого черта ты можешь взять и уехать, не сказав ни слова, а потом просто так написать о поцелуях и о своем возвращении, потому что тебе просто захотелось?       С какого хрена приходится реагировать так остро на все, что связано с тобой?       Джастин поймал себя на мысли, что каждый раз, когда он выпивает хоть каплю алкоголя, в мысли каким-то невероятным образом попадает О’Брайен, нагло задерживаясь там на совершенно сумасшедшее количество времени. Он почти приходил в бешенство, понимая, что не может контролировать даже свои сраные мысли, которые были уже под полной властью этого парня.       Но в какой момент это случилось – понять не мог.       Парадокс заключался в том, что сегодняшний вечер был направлен на то, чтобы вытравить из себя все, что было связано с ним, но в итоге все случилось как обычно. Дилан проникал в его голову без приглашения и стука. Заходил, как к себе домой, и устраивался там поудобнее, готовясь задержаться на долгое время.       Бибер заводился. Злился до помутнения рассудка. Эмоции, которые искусно заплетались друг за друга, захлестывали его и с каждым разом раскачивали только сильнее.       – Откуда столько тебя во мне, черт возьми.       Конечно же, про себя. Глотая сухим горлом свою злость.       Разблокировав свой телефон, он снова встретил на экране прежнее уведомление, быстро смахнув его вбок, и обращая внимание на время. Было далеко за полночь, и уже хотелось побыстрее очутиться в своей квартире, растворяясь в домашней обстановке.       – Ты куда? – окликнул его Дженсен, ненавязчиво поглаживая бедро блондинки, с которой парень все-таки успел познакомиться поближе.       Выпрямив спину и заставив позвонки хрустнуть один за другим, Джастин покачал головой и поднялся на ноги, попутно незаметно сбрасывая со своего плеча тонкую женскую руку.       – Утром нужно заехать в одно место, – подбирая слова на ходу, он обернулся. – Позвони мне, если будет известно по выступлениям.       Уильям отодвинулся от девушки, протягивая Биберу руку для рукопожатия.       – Звучит так, будто прощаешься, – Дженсен усмехнулся, натыкаясь на потерянный взгляд друга.       Джастина будто ударило током.       – Как оказалось, прощаются по-другому, – практически прошептал, сразу рисуя ухмылку на губах и устраивая куртку на плечах. – До скорого.       Выйдя на улицу, он покрепче укутался в верхнюю одежду, прижимая руки к телу. Поднялся ветер, который пролезал под шиворот и заставлял покрыться мурашками.       Скрежет фонарей казался таким громким в ночной тишине, отчего в секунду по спине пробежала необъяснимая волна страха. Впервые за месяц, Джастин почувствовал его … вот так.       Он обернулся. Улица была пуста. Лишь у входа в бар за его спиной стояла парочка, обменивающаяся сигаретным дымом.       Но яркое ощущение чьего-то присутствия, следом за кем пришел и этот ужасный, но такой знакомый страх, было почти осязаемым. Оно витало в холодном воздухе, пропитанном влажностью от недавнего дождя.       Глотку сковало, Джастин ускорил шаг. До дома было всего несколько кварталов, а улицы, как назло, были пустыми. Абсолютно. Ни души.       Как бы это ни казалось странным.       И вдруг Джастин вспомнил, чье присутствие приносило с собой это ощущение. Либо это было такое ясное предчувствие завтрашнего дня, либо он тоже начал сходить с ума, вслед за Диланом.       – Чертов О’Брайен, чтоб тебя, – шикнул себе под нос, ныряя рукой в карман джинсов и нащупывая телефон.       Экран подсветился. Джастин быстро зашел в сообщения и открыл нужный диалог, тут же набирая:       – Откуда у тебя мой номер?       На мгновение затаил дыхание, замечая, что сообщение тут же было доставлено и прочитано. Пальцы непроизвольно задрожали.       То ли от холода, то ли от внезапно нахлынувшего волнения.       – Я созванивался с Шоуном. Теперь от тебя можно не прятать еще одну часть своей жизни.       Да, точно. Джастин понимал, что должен был чувствовать что-то вроде неловкости за то, что вот так нагло вторгся в личное пространство и залез туда, куда, наверное, было нельзя.       Но чего он ожидал? Что Бибер просто возьмет и пустит все на самотек, тупо забывая все, что успело случиться за такой короткий, но – чтобтебясраныйДилан – насыщенный период его жизни?       Хрен. Так не бывает, по крайней мере, не с Джастином.       Даже если он бы очень захотел, ничего бы не вышло.       Обернувшись по сторонам, парень перешел дорогу и ускорил шаг. В лицо бил порывистый ветер, пальцы сводило от окутавшего улицу холода.       Фонарь, мимо которого как раз проходил Бибер, вдруг погас. Он остановился, как вкопанный. По земле расстилался густой ковер тумана, подошву кроссовок уже попросту не было видно.       Он повернул голову вбок к ближайшему зданию, цепляясь взглядом за силуэт, выныривающий из-за угла.       Если это что-то похожее на попытку ограбления, то у Джастина в бумажнике было всего несколько некрупных купюр, а в руке он все еще сжимал телефон. Он как будто пытался успокоить сам себя, что максимум, что сейчас произойдет, будет всего лишь попыткой. Забирать у него попросту нечего.       Фигура в темноте остановилась. Джастин мог различить лишь примерное телосложение и немного размытые движения. Возможно, человек просто был пьян и совершенно не планировал даже приближаться к нему.       А фонарь, в конце концов, мог просто перегореть.       Джастин аккуратно поднял глаза на безуспешные попытки лампочки загореться. Температура ощутимо понизилась еще на несколько градусов. Из приоткрытых губ исходил пар.       Он попытался сделать шаг, но ноги просто не слушались его. Как будто прирос к земле.       Что за черт?       Но.       Силуэт вдруг сделал шаг в его сторону, а затем еще. Очень медленный и плавный. И Джастин вдруг понял, что очень знаком с этой походкой – такой аккуратной и бесшумной. Она принадлежала… кому?       Вспомнить было просто невозможно. Мозг как будто блокировал воспоминания, которые едва просачивались сквозь пелену.       – Что ты делаешь здесь так поздно? – знакомый голос врезался Джастину в лоб.       Лица не было видно, человек еще находился за пределами возможности рассмотреть его. Однако сам силуэт уже можно было разглядеть. Худощавый, руки в карманах. Волосы немного растрепаны.       Не может быть.       Черт, не может быть!       Сознание ревело, в то время как ноги, словно забетонированные, припечатались к асфальту. Внутри все сжалось. Он вспомнил так резко, будто его окатили водой.       Вспомнил, как тогда, в комнате на втором этаже в Кенморе, когда нашел абсолютно раскуроченную кухню, он стоял, смотря в окно. Как развернулся к Джастину и очень мягко, неслышно подошел к нему. Целовал. Дрочил ему, Господи.       И вдруг все сложилось в такой пугающий паззл.       Запасной ключ. Немного резкие, бросающие вызов, движения. Громкий голос, совершенно не характерный для Дилана.       Фонарь внезапно вспыхнул, а перед лицом Джастина оказались черные радужки широко распахнутых глаз. Его пошатнуло.       – Я уже успел соскучиться по тебе.       Резко. Разрывая тишину и еще глубже погружая Бибера в омут страха.       Он не знал, что делать. Дилан ничего не говорил об этом.       – Мне кажется или ты боишься меня? – брюнет, кажется, выпустил небрежный смешок. – Это же я.       Но теперь Джастин видел разницу. Она была настолько очевидна, что сейчас для него было пугающим то, что он не заметил эту разницу раньше. Ведь это было очень просто. Это был не Дилан, совершенно точно не он.       – Я в замешательстве, – с трудом процедил сквозь крепко сжатые зубы, от чего, казалось, сейчас просто разорвется голова.       Темноволосый парень был в недопустимой близости. Это было не просто близко. Он был в миллиметре от мужских губ. И от этого было еще страшнее. Он заглядывал в глаза, пытаясь высмотреть что-то, нащупать то, за что можно было бы ухватиться.       Очень странные ощущения.       Ты смотришь на знакомого человека. Вот его лицо, руки, плечи. Это все – он, но на самом деле – нет.       – Да, – протянул с поддельной нотой обиды, – я вижу. Странная реакция на человека, который тебе не безразличен, не находишь?       Мы что, разыгрываем какой-то спектакль? Для чего нужна эта напыщенность?       И вдруг.       Он не знает, что Джастин смог их отличить. В его голове не укладывается, почему Джастин так ведет себя с Диланом, если у него и правда определенные чувства к нему.       Внутри все скручивалось в тугой узел. Страх переполнял его. Он был настолько ощутим, что отрицать смысла просто не было. И еще одно яркое и оглушающее воспоминание настигло его с такой скоростью, что почти сбило с ног. Словно кто-то открывал дверь, одну за одной.       Вечер. Гостиная. Коробка с глазными яблоками, все как один смотрящими на Джастина. Растрепанный Дилан в дверях.       И… поцелуй.       Первый. Мокрый.       Бибер пошатнулся, но его тут же поймала мужская ладонь. Джастин дернулся, снова встречаясь с черными глазами. На его губах была кривая улыбка.       Какие бывают только у сумасшедших.       – Я рад, что ты вспоминаешь.       Горько и тягуче. Тяжелый взгляд, от которого изо всех сил хотелось отмыться, все еще буравил Джастина с очень короткого расстояния. Бибер слышал мужское дыхание.       – Обидно, что я не смогу ощутить это еще раз, – парень не отстранялся, все еще держа ладонь на локте Джастина.       Глаза в глаза. Почти искренне. Блондин очень старался.       И.       – Ты не ощущал этого ни разу.       Джастин не сразу понял, что это звучало как вызов. Но уже через мгновение к его губам, пересохшим в одну секунду, с силой прижимались холодные и влажные. Это было так неестественно.       Мужской язык наткнулся на плотно сомкнутые губы. Кончик вырисовывал хаотичные движения по краю рта, заставляя Джастина напрячься еще сильнее. Он не может. Это отвратительно.       Но почему, черт возьми, он поддается?       Почему не может оттолкнуть его?       Почему через считанные мгновения рот распахивается и втягивает в себя упругий язык, словно это его последняя возможность?       Почему его губы вдруг оказываются такими сумасшедше-вкусными?       Куда делся этот переполняющий страх?       Джастин освобождает руку из мужских ладоней, но сразу же тянет их к худому лицу, обхватывая скулы пальцами. И сейчас это кажется самым правильным на свете.       Эти губы, на которых, кажется, улыбка. А затем открытый смех.       – Как же просто ты поддаешься, – резкий голос возвращает Бибера в реальность, которая снова помещает его в кокон страха. Он играет с его эмоциями. Твою мать, как? – Не могу понять, что в тебе такого, чего нет в других, – парень продолжал, задумчиво. – Зачем ты лезешь туда, куда тебя не просят?       Губы Бибера приоткрылись, в то время как во рту он ярко ощущал железный привкус. Теперь было понятно, что он ошибался. Парень абсолютно точно знал, что Джастин различает их.       Но что он имеет в виду?       – Тебе больше всех надо или… – сложил ладони перед своим лицом, рисуя на тонких губах свою сумасшедшую улыбку. – Ну, конечно, как я сразу не понял. Ты влюблен, Джастин Бибер, – он выделил это слово так, словно это было действительно озарением.       Джастин не мог говорить. Не мог думать.       Все это было похоже на сумасшедший сон, после которого обычно очень сильно болит голова. Но ты все равно просыпаешься. В черепной коробке была каша, мысли не цеплялись друг за друга, выстраиваясь в логичную цепочку.       И поэтому он просто ждал, когда это закончится. Когда он откроет глаза в своей квартире.       А в голове набатом. ВлюбленВлюбленВлюблен.       Он предпочитал не вдаваться в подробности своих чувств, но в таком случае кто-то должен был сделать это за него. И это звучало как минимум странно.       – Какого это – влюбиться в марионетку? – произнес голос, так похожий на голос Дилана.       Блондин молчал, цепляя подушечками пальцев рукава куртки. Нервничал и пытался понять, как ему побыстрее удалиться отсюда. Прикидывал.       Сколько ему оставалось до дома? Два или три квартала? За какое самое короткое время он сможет пробежать это расстояние?       – Ты ведь понимаешь, чем это все закончится? – снова звук его голоса, но на этот раз немного тише. – Это борьба за контроль над телом. И, я думаю, ты прекрасно понимаешь, кто в конце завладеет им, – аккуратно, словно размазывая масло по горячему тосту, произнес парень. – У тебя осталось немного времени понять, с кем тебе стоит остаться.       Взгляд Бибера наткнулся на прищуренные глаза.       – О чем ты говоришь? – на выдохе вырвалось из груди.       Парень распрямил плечи и хрустнул шеей.       – Он думал, что поможет себе тем, что оставит тебя, – покачал головой, выдавливая из себя утробный смех. – И сам себя этим же и закопал, ведь с надломленной психикой нужно быть очень осторожным. Некоторые не выдерживают расставания и, например, прыгают с крыши, – его голос понизился. – А если кто-то еще и поможет…       Джастин не верил своим ушам. Это было намерение? Но в таком случае, тело, за которое он борется, уже будет не нужно.       Он не понимал. Ничего не понимал.       Обернулся.       Но уже был в одиночестве.       Страх, сковывавший его несколько вздохов назад, кажется, отпустил, а ноги снова могли отрываться от асфальта.       Что это было? Очень похоже на игру в кошки-мышки, где Джастин определенно выступал маленькой мышью, которая кругами ходила вокруг мышеловки.       А что, если он уже попал в нее, прижатый головой к доске упругой пружиной и с наполовину переломленным позвоночником? Может быть, это был очередной способ добраться до сознания Дилана? Только каким образом, Джастин понять никак не мог.       В голове вдруг пронеслось.       – Он пытается спасти вас.       Конечно.       Это же так очевидно.       Дилан сделает все, чтобы уберечь его от худшей версии себя. И если Джастин расскажет ему о сегодняшней внезапной встрече, то сразу поставит под сомнение его возвращение в Вашингтон, заставляя себя остаться в Канаде, как можно дальше от Джастина.       Оставаясь наедине с собой и своими мыслями, которые сожрут его гораздо быстрее, если он будет в одиночестве. Если рядом никого не будет.       Он скорее сдастся, чем поставит под угрозу психику Джастина.       Бибер почти ликовал, как будто разгадал самую сложную головоломку в своей жизни.       Фонари больше не скрежетали, а улица уже не казалась такой темной. Но Джастин оглянулся на всякий случай, прежде чем перейти еще один перекресток в сторону своего дома.       […]       Утро было странным.       Бледные лучи солнца едва пробивались сквозь плотно зашторенные окна, но все же попадали на паркетную доску в небольшой комнате. Голова была тяжелой после прошлой ночи, Джастин с трудом оторвал голову от подушки, заставляя себя подняться.       Часы на кухне показывали начало двенадцатого, когда парень наконец сварил себе кофе и опустился на мягкое сиденье стула, подпирая ладонью подбородок. Свет из окна освещал комнату холоднее обычного. Осень чувствовалась всем нутром.       Сделав небольшой глоток крепкого напитка, Джастин скривился. Обыденный кофе показался слишком горьким, на основании языка неприятно кольнуло. Пришлось добавить немного сливок, которые подчас оказались в дверце холодильника. Только вот Джастин так и не вспомнил, когда успел их купить.       А еще он не помнил, в какой момент ему все же удалось уснуть вчера по возвращению. Он крутился на кровати, несколько раз выходил на балкон с очередной сигаретой, даже перебирал струны на своей гитаре, но сон улетучился сразу после той странной встречи.       Как он умудрился в принципе ввязаться во все происходящее теперь? Вопросов о Дилане было, как всегда, очень много. Видит ли кто-то еще этого двойника или же Джастин один такой, который теперь может встречаться с ним на улице? Была острая необходимость выяснить все, что его интересовало, но Бибер не представлял, как именно может отреагировать на это Дилан. Особенно сейчас, когда с прошлой встречи прошло уже больше месяца.       Понятно было только одно – Дилан возвращается. И Джастин с ума сойти как сильно ждет сегодняшней встречи.       Уголки рта едва заметно колыхнулись, когда парень вспомнил немного запрокинутую голову и пальцы, впивающиеся в его собственное запястье от наслаждения, а затем наскоро отпил немного из кружки, нервно оглядываясь. Если бы кто-либо из друзей увидел, что он вот так улыбается пустоте, витая в своей голове, то это было бы поводом для расспросов.       Нужно научиться держать себя в руках, думая о Дилане.       […]       Посадка на самолет была объявлена несколько минут назад и парень, оглядываясь, мертвой хваткой вцепился в ручку небольшой сумки, набитой вещами. Виски сжимало с такой силой, какую он не чувствовал уже несколько месяцев. Это всегда было плохим знаком, Дилан уже привык к этому.       Но этот раз был исключением. Он просто чувствовал, что все должно наладиться. Словно этот отъезд все-таки не был ошибкой.       Телефон разрывался от уведомлений Лоры, которая требовала объясниться, почему очередное ее сообщение осталось проигнорированным. А Дилан просто не мог, потому что все его внутренности, как нити, тянулись совершенно в другую сторону. Лора была отличным компаньоном, она была частью его жизни уже столько лет, что ставить под сомнение наличие чувств к ней было бы очень глупо.       Но чувства были другими. И теперь он точно в этом убедился.       Проследовав к очереди, Дилан почувствовал, как в запястья прокралась мелкая дрожь, сопровождающаяся мурашками. Тонкие губы растянулись в почти незаметной и немного робкой улыбке.       Осознание прошибло вдоль позвоночника. Он возвращался к Джастину.       […]       Не найдя в себе силы выйти на улицу, Джастин в очередной раз взглянул на часы. Улицы постепенно погружались в сумерки, а вместе с ними Джастин все глубже погружался в свою голову.       Это ожидание превосходило все, что его окружало за последние недели. Если тогда, сидя на пороге своего дома в Кенморе, Джастин тупо смотрел в темные окна дома напротив и не представлял себе ничего, кроме своей же уже тронутой психики, то теперь он ждал его.       И словно не было ничего важнее этой встречи сегодня в его прихожей, которую невзначай назначил ему О’Брайен. Как всегда, в своей манере, словно это ничего такого. Словно это не было тем, чего так сильно оба желали.       Он скоро зайдет в твою квартиру, ты это понимаешь?       Джастин очень долго думал над своими ощущениями. Чего он ждал от этой встречи? Что она принесет за собой? Вопросы в пустоту звучали как в психической лечебнице, но Бибер заставлял себя думать, что разговаривать с собой абсолютно нормально. Просто все эти вопросы всегда остаются без ответа, и, получается, в них попросту нет смысла.       Пересекая в очередной раз гостиную, Джастин остановился у дивана и упал на подушки, накрывая лицо ладонями. Одна из подушек, которая очень кстати оказалась ближайшей к парню, скатилась на пол, и взору открылась клетчатая фланелевая рубашка, закинутая на диван, как предмет, добавляющий присутствие его владельца здесь.       Вытянув руку и аккуратно подцепив ткань пальцами, Джастин неосознанно притянул ее к лицу. В нос ударил такой знакомый аромат мужского тела, похожий на чащу леса после дождя, от которого защекотало гортань.       Не сдержался. Уткнулся носом еще раз.       По спине пробежал холод.       Тонкие губы. Родинки. Черная водолазка, подчеркивающая острые плечи. Распахнутые глаза, которые в недопустимой близости. Которые смотрят куда-то внутрь. Которые выжигают изнутри.       Джастин вдохнул глубже.       Головокружение. И приступ сумасшедшей паники от самого себя. От мыслей, которые вдруг оказались такими ясными.       И вдруг звонок в дверь.       Он подскочил, не успев понять, что случилось. В тумане от собственных размышлений, который до сих пор окутывал разум. Он даже не отложил рубашку. Все еще держа ее в руках, подошел к входной двери и повернул ключ в замке, застывая и, кажется, задерживая дыхание.       Ручка двери повернулась, словно в замедленном действии. Было что-то неуверенное в этом движении, Джастин чувствовал это даже сквозь пока еще закрытую дверь. Пара секунд длилась целую вечность.       Но уже через мгновение он оказался в таких крепких объятьях, что его выбило из сознания. Джастин зажмурился, притягивая тело парня еще ближе к себе, насколько это только было возможно. Пальцы одной руки почти по-хозяйски запутались в концах темных волос. Он чувствовал руки где-то на своих лопатках, которые отчаянно вжимались в него.       Объятие было настолько глубоким и натянутым, что Джастину показалось, будто он провалился в какую-то бездну, позволяя себе раствориться в этом мгновении.       Это все, что было нужно. Вот это мгновение и эти самые острые плечи, в которые он с упоением зарывался носом. Жадно втягивая воздух, смешанный с самым нужным ароматом.       – Ты здесь, – полушепотом, не разрывая объятий, произнес блондин.       Плечи дрогнули, но Дилан не отстранился, все еще крепко держа Джастина.       – Оказалось, самое трудное – пережить последние несколько часов, – немного осипший голос врезался в выпирающие из-под кофты шейные позвонки.       Аккуратно высвободившись из хватки Дилана, Джастин сделал едва заметный шаг назад, увеличивая расстояние между мужскими лицами, и опустил взгляд на свои руки, в одной из которых так и была зажата ткань клетчатой рубашки.       – Это моя? – в голосе Дилана не было удивления.       А рассказывать ему про то, каким образом вещь оказалась у Джастина дома, совершенно не было желания. Хотя Дилану все-таки придется узнать, что Бибер вломился к нему в дом, выбив окно на кухне.       Но не сейчас.       – Твоя, – все, на что хватило сил.       Джастин почувствовал, как в животе скручивается тугой узел. Пересилив себя, парень поднял глаза, сразу цепляясь взглядом за приоткрытые губы.       Те-самые-губы.       Джастин чуть не умер в этот самый момент, когда Дилан машинально облизнул нижнюю губу, цепляя ее зубами и втягивая в рот.       В свой самый-правильный-рот.       Между ними оставалось всего пару вздохов, когда Дилан вдруг решил снять свою обувь, немного подаваясь вперед и встречаясь с совершенно обезумевшим взглядом, направленным на его собственные губы. Было похоже на вырванную из контекста сцену. Звуки машин за окном вдруг стихли, а все вокруг перестало существовать.       Дилан определенно точно понял – это все, что ему было нужно.       И поэтому.       С рывком притянул к себе мужское лицо, врезаясь в знакомые губы. Надрывно и немного приглушенно издавая что-то похожее на стон. Так нужно.       Так нужен.       Запуская пальцы под шиворот толстовки Джастина и распахивая рот, когда вдруг почувствовал ладони на своих бедрах, сжимающие косточки сквозь ткань брюк. Очерчивал языком каждую трещинку на мужских губах и проникал в его рот, встречая твердый горячий язык. Кровь кипела в венах, а все внутренности ликовали, заставляя прижиматься еще сильнее.       Соскучился. Как же сильно соскучился.       Грудь вздымалась с каждой секундой все сильнее, а воздух уже успел накалиться.       Кто бы мог подумать, что виски будут сжиматься ровно до того момента, как ты переступишь порог квартиры того человека, которого хотел уберечь от себя самого.       – Это казалось невозможным, – сквозь поцелуй, прямо в губы, произнес Джастин, цепляясь ртом за подбородок Дилана. – То, что будет возможность целовать тебя еще раз.       Дилан засмеялся, возвращая лицо Джастина к своему и встречаясь с ним глазами.       – Думаешь, я бы простил себе это? – поджал губы, поправляя растрепавшиеся светлые волосы. Покачал головой. – Нет, никогда бы не простил.       Немного отдышавшись, Джастин аккуратно наклонился за сумкой Дилана, словно случайно цепляя его за открытое запястье.       – Остановишься у меня?       Бибер уже скрывался за дверным проемом, ведущим в гостиную, когда Дилан облокотился на стену, снимая обувь.       – Я пока не думал над этим, – проговорил парень громче, скрывая настырную улыбку, которая так и пыталась задержаться на его губах.       Вот, что было невозможным.       Встретить человека, который будет держать всех твоих демонов на коротком поводке, давая тебе взамен очень странное чувство, которое ты никогда не мог поймать в себе. Как бы ни старался, его просто не было.       Пытаешься уберечь его, убегаешь в другую страну, в надежде на то, что так ему будет лучше. Рвешь связь, а он все равно находит тебя.       И сейчас, стоя в его коридоре и оглядываясь назад, ты вдруг понимаешь.       Это единственный человек, с которым тебе по-настоящему. И все сомнения пропадают в этот самый момент.       – Я заварю чай, – голос Джастина доносится из кухни.       Дилан делает глубокий вдох, проходя мимо гостиной и останавливаясь в арке кухни. Наблюдает за тем, как парень аккуратно наливает кипяток в кружки.       – Семичасовой перелет сильно утомляет, – Джастин говорит себе под нос, ставя две чашки на стол. – Нормально долетел? – поднимает глаза на Дилана, который стоит, упираясь плечом в арку и поджимая губы.       Но Дилан молчит, прожигая сосредоточенным взглядом Джастина.       – Что? – не понимает.       Он не понимает.       Смотрит на него своими этими глазами настолько близко в реальности, а не во сне. Глазами такого правильного цвета, что невозможно не задержаться на них еще на несколько мгновений.       Глазами, без которых просто больше нет сил существовать.       Дилан качает головой, позволяя улыбке расположиться на губах.       – Ничего.       И в этом ничего так много всего.       Дилан чувствовал всем нутром, как много нужно было сказать ему в этот самый момент, но никак не мог выдавить из себя еще хоть что-то.       Устроился напротив Джастина, притягивая к себе чашку и делая небольшой глоток, не отрывая взгляда от парня напротив. Он точно так же сидел, периодически задерживая дыхание и поднимая глаза на Дилана.       А О‘Брайен вдруг поймал себя на мысли – ему впервые спокойно находиться с человеком в такой правильной тишине, которая окутывает тебя с ног до головы.       Смотрел на Джастина и думал – как вообще пережил эту разлуку в целый месяц?       Дни превратились в недели, как только он сел в такси той ночью, бесшумно покинув дом, в котором спал Бибер. В голове свирепствовала оглушающая боль, и с каждым днем внутри разрасталось что-то вязкое и темное.       Но ровно до прошлой ночи.       Это было так странно, что Дилан подорвался на своей кровати, чувствуя неожиданное облегчение. Словно весь воздух, который он так долго не выпускал из легких, задерживая дыхание, наконец вышел из него, позволяя возобновить привычный ритм.       Дилан только успел поднять глаза на Джастина, как внезапно в стекло кухни врезалась темная птица, заставляя парней подскочить на своих стульях. Лицо блондина исказилось, когда он аккуратно повернул ручку и приоткрыл створку окна.       На стекле осталось красное немного размазанное пятно, и, увидев это, Джастин прижал ладонь ко рту, тут же покидая кухню. Дилан всмотрелся в кровавый след, ощутив больной укол где-то в затылке.       Подушечки пальцев вонзились в ладонь.       Это был условный знак.       Он скоро проявит себя.