Нежный плен

… Цепи опускают отчаянно кричащего мальчика на огромный чёрный фаллос. Бёдра его в крови, губы исказил болезненный оскал. Член вторгается в истерзанное нутро на три четверти, и парень извивается от разрывающих его внутренности ощущений, ноги его соскальзывают… Это видят все. Кроме Люциуса — Малфой-старший видит только то, что было вчера: как бережно они с Драко покрывали тело Гарри поцелуями, развалившись на широкой постели; как Гарри признавался им в своей любви, прижимаясь поочерёдно к их телам; как горели щемящей нежностью его зелёные глаза… Мужчина засыпал, вдыхая роскошный свежий запах волос, и на губах его оставалась тень многочисленных страстных поцелуев. Эта страсть смогла расшевелить что-то очень важное в бездонных глубинах его существа. Люциус помнил, как после вчерашнего восхитительного дня погружался в сон мгновенно, как камень в тёмную воду, успокаивался на дне, в мягком тёмном иле. Малфой неотрывно смотрел на волшебный экран, но в глазах его плясали совершенно иные картинки воспоминаний, все пронизанные сладостью и воздушностью, словно сотканы из сахарной ваты. Его мальчики… Это только его мальчики. Его дорогой сын, плоть от плоти его, его родная чистая кровь, его маленькая милая копия. Его Гарри, взгляд которого как-то очень давно в книжном магазине окинул мужчину совершенно недетской серьёзностью, а весь его облик дышал непреклонной решимостью, а сейчас… Сейчас эти же проникновенные глаза смотрят на него с преданностью, с глубоким нежным чувством, таким, от которого ноги сами отрываются от земли, и ты паришь с неизвестной тебе доселе лёгкостью над житейскими проблемами, которые остались где-то очень далеко и теперь будто не твои. Всё неважно, кроме этих двух парней, находящихся под его покровительством. Он их защитник. Он их опора. А они — вся его жизнь. Губы мужчины растягивались всё шире в блаженной удовлетворённой улыбке. Гарри на экране вопил аки подстреленный зверь, но Люциус помнил, насколько приятен оказался для мальчишки этот опыт с игрушками… Как всколыхнули они его скрытые, сокровенные желания… Ооо, как же сладко он кончал! Блондин чувствовал, как тянет низ его живота, но разве это важно?.. Сейчас ничего уже не важно. Важно только, что Гарри и Драко сейчас в полной безопасности находятся в мэноре и наверняка ещё лежат в обнимку, трепетно посапывая во сне… Его мальчики… Люциус закусил губу: он же самый настоящий совратитель. Парням всего по семнадцать… Его могли бы упечь за это в Азкабан, да только кто его теперь тронет, когда он правая рука Тёмного Лорда? Ааарггхх, какой плохой Люциус… …Тишина всё сильнее давила на уши. Малфой поймал себя на том, что в полном безмолвии пялится на то место, где только что находился экран. Как давно всё закончилось? Пожиратели молчали. Лорд молчал. Люциус, ещё не отойдя от сладостных размышлений, что заставили его член весомо потяжелеть, медленно переместил рассеянный взгляд на Тома и слишком поздно понял, что одарил Хозяина счастливой улыбкой клинического идиота. Мужчина быстро взял себя в руки, набросив на лицо привычную равнодушную маску, но всё же нервно посматривал по сторонам: Сайлес, скривившись в отвращении, не сводил с Малфоя тёмных глаз; Альгамбра, вскинув брови, осуждающе глядел на блондина, покачивая головой, словно мысленно вопрошая: чего лыбишься, как придурок, проблем захотел? Холодея, Люциус снова взглянул на Воландеморта, и внезапный ужас пробрал его до костей: тот сверлил его взглядом, исполненным… завистью вперемешку с ревностью. Внутренности мужчины мгновенно превратились в затвердевшие куски мяса из морозилки. Он ведь ничего не перепутал, когда делился воспоминаниями?.. Но Лорд вдруг наконец подал голос, казавшийся неприятно стальным: — Что ж. Достаточно. Теперь вернёмся к делам, — и, развернувшись на каблуках, стремительно зашагал прочь. Привычных улюлюканий толпы в тот день слышно не было — многие не поняли реакцию Хозяина и оттого побоялись продемонстрировать эмоции. — Люций, кретин, я тебя предупреждал насчёт Лорда, — шикнул подкравшийся к нему из-за спины Альгамбра, когда мужчины стали молча расходиться, и, схватив блондина за локоть, поволок к лифту. — Ты не мог бы в следующий раз при просмотре не таращиться с улыбкой имбецила? Ох, проблем не оберёмся… *** — Отец задерживается, — недовольно протянул Драко, глянув на настенные часы. — Ты переживаешь? — Гарри попытался не выказать своего беспокойства и слабо улыбнулся, отложив учебник по мыслительной магии в сторону. — Я уже привык, — неопределённо буркнул Малфой, перевернувшись на бок, и, подперев голову рукой, воззрился на любимого. — Привык жить на пороховой бочке. — Уверен, он уже мчится в мэнор. К нам, — улыбка Поттера стала шире. Они валялись на кровати Люциуса, ненадолго погрузившись в чтение, решив таким образом разнообразить свой досуг… По правде говоря, никто из них не решался сказать о том, что после суток сногсшибательного, но выматывающего секса, силы их уже были на исходе. Гарри подвинулся вплотную к Драко, одной рукой заключив того в крепкое объятие: — Я люблю тебя. — А я тебя, — голос блондина звучал так нежно, что Поттер, уткнувшийся в его шею, в который раз успел убедиться в том, что в жизни никого не любил сильнее. Некоторое время они слушали тишину — каждый на свой лад. Затем отдалённый грохот входной двери оповестил парней о том, что… — Папочка пришёл, — облегчённо выдохнул Драко, заметно расслабившись и слегка обмякнув в руках Гарри. …Люциус влетел в покои и резко застыл, испуганно покосившись на подростков. Благоговейные выражение лиц мальчиков как рукой сдуло, едва мужчина показался в поле их зрения. Малфой-младший медленно привстал — он отродясь не видел отца таким бледным, запыхавшимся и растерянным. Волшебник походил на узника, которому только что озвучили смертный приговор, чего тот явно не ожидал. Ещё мгновение, и Гарри побледнел следом. — Отец?.. Ты… Ты чего? Стряслось что? — заикаясь, пролепетал Драко. Люциус молчал, тяжело дыша и рассеянно осматривая комнату, будто видит её впервые. — Отец, — повторил парень громче, — что произошло? Ответь! Ты весь зелёный… — Ещё бы, — казалось, Малфой-старший резко обрёл возможность говорить. — Последние полчаса я блевал дальше, чем видел. Парни тревожно переглянулись. Люциус тем временем подлетел к шкафчику с напитками и не глядя достал первую попавшуюся бутылку. Откупорив её, мужчина стал жадно глотать алкоголь прямо из горлышка. — В чём дело? — голос Драко опасно задрожал, хоть мальчик и пытался сохранять спокойствие. — Этот ублюдок продемонстрировал новый вид пыток? — Альгамбра был прав, — прохрипел Малфой, оторвавшись на мгновение от огневиски. — Люциус, твой сын и так нервничал из-за того, что ты опаздываешь. Потрудись объяснить, что за чертовщина там у вас произошла, — строгий голос Гарри словно привёл мужчину в чувства — блондин тотчас поставил бутылку на место и виновато покосился на мальчиков. — Простите меня… Я… просто мне сейчас… Нет! — Малфой вскинул перед собой руку, как только заметил, что Драко встаёт с постели, видимо, чтобы подойти и обнять его. — Дракон мой… Я не притронусь к тебе. И к тебе, Гарри. До тех пор, пока не схожу в душ. Малфой-младший так и замер на месте рядом с Поттером. Люциус глубоко втянул в себя воздух и с шумом выдохнул, переведя дух. А после он заговорил: — Альгамбра был во всём прав, мне стоило быть осторожнее… Ближе к вечеру Лорд позвал меня к себе в поместье. Альгамбра увязался за мной, и я сразу понял, что Реддлу мой напарник только мешает — этот псих всучил ему какие-то бумаги, загрузил делами и велел отправляться восвояси, объяснив, что ко мне у него «особый разговор». Люциус помолчал, глядя в пол. Тишина резала нервы всем троим, однако парни не решались открыть рты — оба превратились в слух. Затем Малфой продолжил, не своим, абсолютно чужим подрагивающим голосом: — Он сказал… сказал, что я ему нравлюсь… А потом… попросил заняться с ним сексом. Драко ахнул. Наблюдая за тем, как он стремительно бледнеет и уже находится почти что в полуобморочном состоянии, Гарри подхватил его за вялые плечи. — Именно попросил, — сипло выдохнул Люциус. — Не приказывал. Спросил, нравится ли он мне… А я… Что я мог ответить? — мужчина будто оправдывался перед самим собой. — Я сказал, что «мой Лорд не может выглядеть плохо»… А затем он… Он разделся. И… О, Мерлин, я не знаю, что бы я делал, не повернись он спиной ко мне… Я… Понимаете, я применил иллюзию. Он не заметил, что я вгоняю в него не свой член. Но мне всё равно пришлось… прижиматься к нему… Потом он кончил… Сказал, что я хорош в постели. Он… Этот ублюдок поцеловал меня! — Малфоя замутило, и он прижал руку ко рту, борясь с рвотным позывом. После мужчина неожиданно рассмеялся. Истерические нотки его смеха резво заполняли полумрак покоев. Драко прикрыл дрожащие веки; Гарри же таращился на Люциуса, не в силах поверить в услышанное. — Вы не представляете, каково это, — продолжив хохотать, Малфой повалился в кресло. — Трахать Лорда наколдованным фаллоимитатором и слушать, как эта мразь стонет под тобой, думая, что это ты его трахаешь… Чёртов сукин сын. Драко, мальчик мой, — внезапно Люциус заговорил с сыном так, как обычно говорят с несмышлёными детьми, — ты его, кстати, не сильно привлекаешь, не-а, — мужчина выдавил из себя наигранно печальную улыбку. — Его привлекают мужчины постарше, ну, а ты, родной… Он сказал, что не прочь как-нибудь в обозримом будущем попробовать втроём. Драко на него не смотрел. Он удручённо пялился в пол, и весь его осунувшийся вид говорил о том, что жизнь кончена. — Мы крупно влипли, да, отец? — прошептал мальчик. Нервное хихиканье со стороны Малфоя прекратилось. Мужчина наконец взял себя в руки, чему Гарри был несказанно рад, ибо подобное критическое состояние блондина приводило его в неописуемый ужас. — Не знаю, малыш… Пока Лорд пассив — кто бы мог подумать, что Лорд пассив! — он хотя бы не будет замечать, что я в него сую, если ещё раз захочет провести со мной вечер… Однако есть и хорошие новости. Гарри в надежде поднял на него глаза. — В его покоях стоит старый стеклянный шкафчик, — глаза Люциуса выразительно сверкнули. — В том шкафчике я обнаружил несколько магических артефактов. Пока… пока трахал его, я успел разглядеть кольца. Шесть грёбаных серебряных колец, — Малфой вновь вымученно хохотнул. — У меня нет сомнений, что это кольца Уробороса. Драко ощутимо вздрогнул в руках Поттера. — Прости, что? — опешил парень, подскочив. — Те самые? Но они же считались утерянными! — Тебя это удивляет, родной? Ты бы лучше спросил, зачем они Лорду?.. Как по мне, так они у него просто для коллекции, — безрадостно выпалил Люциус. — Погодите, о каких кольцах идёт речь? — напрягся Гарри. Малфой-старший растянулся в странной улыбке — алкоголь уже ударил мужчине в голову, и тот успел расслабиться. — Гарри, малыш, — пропел мужчина, закинув ногу на ногу, — тебе известно о том, что мне полагается за секс с тобой? Конечно, я имею в виду в нормальном мире, а не в той клоаке, в которой мы оказались… — За секс с несовершеннолетним? Пожизненный срок, — кивнул Поттер. — Но зачем об этом переживать? Мне восемнадцать уже через месяц. Даже если магический мир придёт в норму, никто не узнает… — Ага, — обманчиво весело брякнул Люциус. — А что мне полагается за связь с сыном? — Поцелуй дементора, — нехотя ответил Гарри. — Инцест запрещён. — Именно. Как запрещены браки с двумя и более людьми. А вот эти кольца, — мужчина подался вперёд, — являются нашим путём к счастливой беспроблемной жизни, даже если министром магии снова станет Кингсли Бруствер… Кстати, где он? — спросил волшебник в пустоту. — Бедолага скрылся, когда начались беспорядки… — Я не понимаю, — тряхнул головой Гарри. — Объясните уже толком, что за кольца такие… — Мы с отцом ещё год назад задались этим вопросом, — сказал Драко, серьёзно поглядев на Поттера. — Узнай кто тогда, что у нас за отношения… в общем, отца бы у меня уже не было. А эти кольца дают неприкосновенность. С кем бы ты ни вздумал обручиться. Древняя магия этих вещиц нерушима. И запрещает кому-либо разрушить союз обручившихся. Более того, маги, скрепившие себя узами брака с помощью колец Уробороса, становятся сильнее. Брови Гарри поползли вверх. — Но есть одно «но», — голос Малфоя стал тише. — Не ты решаешь, быть тебе навек обручённым с любимым или же нет. — Кольца? — догадался Поттер. Драко кивнул. — Постой, а почему их шесть? — Наследникам, — пояснил Люциус, пристально глядя на Гарри, и внезапно растянулся в широкой улыбке. — Или же… идеальной триаде. — Это как? — изумлённо спросил гриффиндорец. — Согласно старинным писаниям, — продолжил Драко, — на земле могут существовать всего несколько истинных триад. Когда любят… втроём. Наши законы такое не разрешают: никто не одобрит брак между тремя волшебниками. Никто. За исключением колец, — уголки губ парня приподнялись. Глядя поочерёдно на загадочно улыбающихся Малфоев, Гарри медленно произнёс: — То есть… Вы намекаете на то, что мы можем заключить абсолютно легальный брак?? — Конечно, если кольца его поддержат, — изрёк Малфой-старший. — И представь: Воландеморт силён, но с помощью этих артефактов мы станем ещё сильнее. Тогда нам ничто не грозит. — Каковы шансы, отец? — напряжённо спросил Драко. — Один к тысяче, — печально ухмыльнулся Люциус. — Не стоит на них рассчитывать. Однако попытаться я должен. — И? — всполошился Гарри. — Что ты намерен предпринять? В мужчину впились две пары немигающих глаз. Малфой оскалился и как ни в чём не бывало брякнул: — Я должен переспать с Лордом ещё раз. Под потрясённые взгляды парней блондин встал и неспешно направился к дверям. — Я в душ. Меня до сих пор тошнит от этой задницы… Ах, да, чуть не забыл. Гарри, это теперь твоё. Люциус играючи запустил в Поттера каким-то узким продолговатым предметом. — И не спрашивайте, — раздался весёлый голос за закрывающейся дверью. Гарри ошеломлённо смотрел на бузинную палочку на своих коленях…