My personal rapist

      Всё, что я говорил...       Всё, во что я верил...

...

      Эти долбанные чувства! Чёрт. Не хочу. Не захочу. Не буду. Никогда.       Почему именно сейчас... Мне это не надо. Я буду протестовать! Даже не заговорю с ним. Ну и чё, что мы истинные? Пф, подумаешь. Всего лишь слова, да и секс... Не буду об этом. Лучше буду один всю жизнь, чем быть с этим...       Какого хуя я вообще об этом думаю?! Я же его даже не знаю. Он не захочет даже смотреть в мою сторону. Может, даже не учует истинность. Я бы был очень признателен, если бы ты оказался каким-то милым и невинным мальчиком, но этому не сбыться. Ты вон как говоришь со своим другом, так только с друзьями можно говорить. Да что там, я сам так делаю.       Сначала подсосаться, потом насадиться, кончить и можно умереть...       Засосать его голос. Насадиться на эти хрипловатые нотки его голоса, нагнуться и натянуться. Кончить от его голоса. Умереть при виде его... Окажись страшилкой! Позязя! Я ж не смогу...       Куда делся прошлый Бэкхён?       Он откинул коньки. Забирайте уже, можно вперёд ногами. Потому что он, кажись, повелся на истинность... Ага, щас! Я не согласен, но всё равно хочу этого.       Спрятаться? Слишком по-детски.       Отпроситься у учителя? Его нет и, тем более, этот старый хрен и так недолюбливает меня.       Попросить Кёнсу ударить меня? Да он же не просто ударит, а изобьет... Тоже отпадает, как вариант.       Сказать, что у меня течка? Можно, но когда она наступит, я уже не отпрошусь. Так как она всего лишь один раз на два месяца...       Сбежать? Нет.       Вскрыть вены ручкой? Выколоть глаз карандашом? Подавиться резинкой?       — Бэкхён-а, тебе плохо? Началось уже? Так рано...вроде бы ещё месяц до начала. Но ты что, опять плохо ел?! — Кёнсу, давай только не сейчас.       — Нет, не плохо. Не началось, сам же сказал, что ещё месяц... — я опустил голову. Сначала замечаю, а потом уже и чувствую то, что мои руки вспотели. Какого хуя?! И что с Су...       — Бэк, — я не ответил и просто лёг на парту. — Ну, Бэкк-и, — потормошил он меня, я не отвечал. — Курица беременна? — что он курит вообще?       — Какая нахуй курица?! — вскрикнул я, привлекая внимания. Бля-ять. Хуйня, а не день.       — Ты посмотрел на меня, — не советую смотреть на егъёшного До Кёнсу. Я щас вырву.       — Ну и? — ученики шумели и у меня заболела голова.       — Это он?       — Кто он?       — Вот тот парень в коридоре, — До направил свой пальчик на дверь, слегка покрутив им. Ненавижу корейские школы. Окна между классом и коридором ни к чему в классах...       — Э... Он новенький походу, не? — лучше смолчать. Но я же знаю, что долго врать не смогу. А когда он узнает, мне не жить. И если Тао... А Минсоша...       — Брось, Бэкхён. Я же знаю тебя и что-то не так. Ты обеспокоен, напряжен... — он осмотрел меня, — и у тебя ладони вспотели. Ты не хочешь признавать, но всё равно придется. Можешь сейчас не говорить... Я понимаю.       — Прости, но, думаю, тебе не надо говорить, ты и так понял, — хмыкнул я, обнимая свой поношенный портфель, так любезно брошенный в меня Кёнсу.       — Ну и где твоя Пика-Пика? А? — угрожающе поднял бровь мой друг.       — Потерялась дома. Вы же разбудили меня рано, вот она и не успела проснуться.       — Ага, — и сделал что-то на подобии моей священной Пика-Пика Пикачу. Да ну нахер. Это же осквернение...       Вдруг класс оглушил звук резко открытой двери. Она хоть с петель не слетела?       — Ну, чё, как, сучки? Ваш папочка пришёл. Сразу становитесь в очередь. Я принимаю у себя только порядочных омежек, — в класс зашёл красивый альфа, подмигнул и сел на учительский стол, наматывая на свой палец жвачку со вкусом апельсина.       Альфа, пахнущий мороженкой... Необычно, но мне не нравится. Его кожа была тёмной и тут я подумал, что они с Кёнсу могут... У До темные волосы и бледная кожа, а у этого выпендрежника всё наоборот. Да и мороженное с карамелью такое вкусное.       — Бэкхён, я выйду, мне что-то поплохело, — Кёнсу со стеклянным взглядом и побледневшим лицом встал из-за парты. Его трясло и меня это насторожило. Уже собираясь направиться к двери, Су услышал:       — Средний ряд, последняя парта, парень с запахом сгущенки, стоять! — выкрикнул парень, всё ещё сидя на учительском столе. Он улыбнулся маньячной улыбкой и окинул взглядом класс. Все охнули.       И что ему от моего Кёнсу надо вообще? Фу-фу-фу. Свою мать я ему не отдам.       — Чего тебе? — с трудом процедил сквозь зубы Кёнсу.       — Да так, ничего, — он хлопнул себя по ноге и все зашушукались. Что это значит?       — И? — сжав руки в кулаки и став в более грозную позу, а это:скрестить руки на груди и поднять голову. Ох, Кёнсу-я, лучше не надо его задевать, видно же, что он не простой парень. У него вон, одни часы стоят как наши дома вместе взятые.       — Просто хотел предупредить, — мне можно просто сидеть? Или лучше... Я хотел подняться, но Кёнсу, глянув на меня, помотал головой. «Я сам» — прошептал он. «Точно?» — заволновался я. «Когда я не мог постоять за себя, Бэкк-и, мм?»       — Ась? — не понял До.       — Хрупкая фигурка - раз... — он посмотрел в окно и загнул большой палец правой ладони и повернул так, чтоб все видели. Кёнсу потянул за подол своей кофты вниз, прикрываясь. Я уже ненавижу этого парня! Он загнул его с таким обожанием... Бррр. Слишком мутно.       — Господи... — До потер свою переносицу. Чувствую, скоро он взорвется.       — Красивое личико - два... — загнул указательный палец, сдув невидимую пылинку с ногтя.             — Дай мне сил, — закончил своё предложение омега. — Низкий - три... — средний палец прижался к внутренней стороне загорелой ладони. Он загибал пальцы, не обращая внимания ни на кого, кроме самого До Кёнсу. Последний, метнув молнии взглядом в чужие глаза, отвернулся. Новенький усмехнулся, поудобней усевшись на столе. Меня напрягает эта атмосфера ещё больше. Кёнсу закатил глаза.       —Острый язычок - четыре... — безымянный тонкий палец с кольцом.       Он женат? Простите, што?!       Кёнсу держится. Молодец, я горжусь. Если бы не сдержался, было бы побоище.       — Запах карамели, мой любимый, — улыбнулся он теплой(?) улыбкой.       — Ну и что? — все ученики в класе даже и не дышали.       — Дай договорить, — рыкнул альфа.       — Не дам.       — Мне нравится!       — А мне нет! — вскинул руки к небу До.       — Скоро понравится, — утвердительно ответил парень, уже чуть не лежа на бедном столе.       — Пятое.       — Мм?       — Договаривай начатое.       — Истинность - пять... — он поднял свой кулак над своей головой, махая им, как психованная фанючка. Не забудем и про улыбку. Он - маньячина мутная, да и ещё извращенец.       Кёнсу дышать перестал. Он часто моргал, пытаясь остановить слезы, но все же одна капелька скатилось по его щеке.       Наши одноклассники закричали. Я не мог разобрать: они то поздравляли, то проклинали. Мда...       — Я не буду с тобой спать, — твёрдо сказал До, топнув ногой и вытирая свою щеку от неприятной влажности рукавом своей кофты.       Тао и Минсок! Почему они молчат...       — Будешь, — ответил тот, как будто это очевидно.       — Не буду! Никогда! И ни за что с тобой! — прошипел омега. Мне надо его увести.       — Будешь... Я тебя заставлю! — прошептал новенький, когда я обнял своего друга, ведя к двери. Я смотрел себе под ноги, потирая плечи плачущего Кёнсу. Прости, я не смог защитить.       Вдруг.       — Кай, слез со стола живо. Ей-богу, как маленький ребёнок. Тебя даже на пять минут оставить нельзя. Ты...       Я врезался в кого-то. Запах шоколада. И я посмотрел в его глаза. Красивые, темные глаза. Глаза моего альфы... И у меня закружилась голова. И у меня потемнело перед глазами. И у меня подкосились ноги...       — М-моя омега? — это последнее, что я смог услышать, после проваливаясь в кромешную тьму.