Finis sanctificat media

Крики ввинчивались в уши, и Джонни старался бежать быстрее — потому что такие вопли люди не издают, когда они напуганы. Такие вопли люди издают, когда происходящее находится далеко за гранью ужаса. И поэтому Джонни бежал быстрее, хотя все внутри него переворачивалось и толкало подальше отсюда. Толпа двигалась навстречу, и продираться сквозь сонмище перепуганных людей становилось все труднее, но Джонни упорно расталкивал бегущих прохожих плечами и продвигался вперед. — Что там? — выдохнул он, вырвавшись на свободное пространство и укрывшись за полицейской машиной. Красно-синяя мигалка расцвечивала все вокруг в причудливые, галлюциногенные тона, и стоящий рядом полицейский с суровым неулыбчивым лицом был похож на демона. Не то чтобы Джонни когда-нибудь видел демона. Еще две полицейские машины замерли на перекрестке, перегораживая движение. — Зомби, — выплюнул полицейский. Джонни прочитал на его бэйдже «Коулсон» и медленно обернулся, глядя туда, откуда раньше доносились крики, но теперь… Небольшая площадь — часть скверика, две лавочки, фонтан — была огорожена ловушками, маленькие плоские цилиндры растягивали между собой бледные нити ограды. Должно быть, патрульные полицейские сработали быстро. Хотя и недостаточно быстро, потому что их в ловушке было много. — Мама! — кричала какая-то девица, которую двое дюжих офицеров пытались оттащить от ограды. — Мама! Помогите!!! Мама!!! Джонни сглотнул, невольно пытаясь понять, кто из этих — мама девушки. Возможно, пожилая леди в фиолетовом платье, сидящая на корточках и жрущая то, что еще недавно было собачкой — поводок до сих пор тянулся к руке самой леди. А возможно, спортивная дама средних лет со свернутой набок челюстью и разорванной щекой, которая раскачивалась у самой границы ловушки, будто хищное животное, ждущее малейшего шанса на прореху в ограждении. А может, строгая женщина в рваном деловом костюме, чьи босые ноги оставляли кровавые следы. На самом деле Джонни не хотел знать. — Вызвали некромантов? — почему-то шепотом спросил он. Коулсон скривился, словно лимона наелся. — Позвонили в Бюро, они обещали кого-нибудь прислать — через час в лучшем случае. Дескать, все разъехались, никого нет на месте, засранцы… Эй, ты! — внезапно заорал он. — А ну прекрати снимать! И он бодро рванул к парню, снимающему место происшествия на мобильник. Быстро же они прекратили кричать и разбегаться, невольно подумал Джонни. При любом, даже самом страшном происшествии найдется хоть один урод, который попытается прославиться на ю-туб. Покачав головой, он шагнул к ограде, невольно нащупывая пистолет в кобуре. Им овладевало странное чувство: жути, смешанной с непонятной тягой. Зомби были отвратительны, и еще отвратительнее то, что все произошло на людной улице, вот так внезапно, и еще пятнадцать минут назад это были прохожие, спешащие домой с работы, а теперь — просто куски заразного мяса. Джонни застыл возле тонкой белой линии, почти упираясь в нее мысками ботинок, бездумно глядя прямо в лицо спортивной даме. Ему казалось, или в ее мутных, подернутых смертью глазах промелькнула какая-то… мысль? Чувство? Взвизгнули тормоза, и Джонни вздрогнул, приходя в себя и отшатываясь. На перекрестке остановилась машина: блестящий черный порше, дорогой, как грех, притормозил у самого дальнего полицейского автомобиля. Хлопнула дверца, выбравшийся из нутра шикарной машины мужчина направился прямиком к ограде. И, ни на секунду не останавливаясь, перешагнул линию. — Сэр! — закричал Джонни, покрываясь холодным потом. — Сэр, стойте! Эй! Это придурок сам погибнет и разрушит ловушку — почему она не запищала? — и теперь начнется настоящий хаос. А еще его лицо — оно было смутно знакомо Джонни, и почему-то эта мысль заставила его сделать то, что он сам потом вряд ли смог бы объяснить. Подскочив, Джонни схватил нарушителя за плечо, наступая на ограду — и отшатываясь, когда парень резко обернулся. — Что?.. — в зубах тот держал стянутую с одной руки перчатку, теперь она выпала, удивление на лице было таким искренним, что сердце Джонни сжалось. Тут же помчавшись вскачь, потому что ловушки все-таки запищали. — Черт! Джонни не успел крикнуть, не успел даже вздохнуть, словно время остановилось… Перед его лицом мелькнула окровавленная пасть, и он никогда не думал, что у человека бывает так много зубов, он сосчитал их все — а потом ладонь с растопыренными пальцами впечаталась прямо в эту морду. Тонкие линии татуировок вспыхнули нестерпимо ярким светом, отпечатываясь на сетчатке, Джонни зажмурился, а когда открыл глаза, зомби уже валился, как куль с мукой, а парень стаскивал перчатку с другой руки. — Назад! — приказал он, отталкивая Джонни, хотя ловушка уже была разрушена, и отовсюду доносились крики полицейских, да еще где-то на заднем плане истошно вопила девушка, которая раньше звала маму. Джонни знал, почему она так кричит. — Вон отсюда! Джонни попятился. Некромант, это некромант, которого позвали решить проблему, а Джонни все испортил и сломал ловушку… Споткнувшись обо что-то, Джонни рухнул на асфальт, отбив себе зад и на несколько секунд потеряв ориентацию в пространстве, но парень — некромант — не дожидался, пока Джонни уберется из опасной зоны. Развернувшись, он рванул в толпу мертвецов. Кого-то из этих… людей еще можно было спасти, и теперь, без ловушки, жертв станет больше, спешка некроманта была вполне объяснима. Джонни застонал, пытаясь подняться, ведь убраться отсюда подальше было здравой мыслью, ему совсем не хотелось быть съеденным или даже зараженным — лечение отняло бы месяцы, — матерясь, когда рука неосторожно проехалась по осколкам бутылки. Им точно надо ввести огромные штрафы на мусор: бросать стекло на асфальт, когда в любой момент может начаться локальный зомбиапокалипсис! Джонни стряхнул осколки, повернулся, морщась от воя сирен полицейских машин и карет скорой помощи и мерзкого писка разрушенных ловушек… И заорал, когда спортивная леди, о которой он успел забыть, появилась словно бы ниоткуда, вцепляясь в него скрюченными пальцами. В отчаянной попытке спастись он выкинул руки вперед, упираясь ладонями в голову зомби, чувствуя, как зубы царапают кожу, но совсем не ощущая боли. Его руки до локтей опалило холодом — невыносимым, замогильным, что-то взорвалось в голове, и женщина рухнула, наваливаясь всей своей мертвой тяжестью, а следом померкло и сознание Джонни. Дальше реальность доносилась до Джонни урывками, неровными кусками и деталями. Вот уцелевшие полицейские пытаются установить ловушки заново, замкнуть новый контур, дальше первого… Вот некромант нежно, бережно обхватил ладонями голову маленькой девочки, целуя ее в лоб — Джонни не знал, как она будет жить, настолько изуродованная… Вот пространство заполняют парамедики, быстро загружая в скорые тех, за чью жизнь еще можно побороться, и упаковывая в черные мешки тех, кого спасать поздно. Последнее, что запомнил Джонни — это Коулсона, орущего ему в лицо что-то вроде: «Ты ранен? Тебя укусили?!» — и некроманта, полощущего рот из бутылки и сплевывающего воду прямо на асфальт. — В больницу его, — сказал некромант. И наступила тьма. Но даже в этой тьме Джонни продолжал видеть тонкий рисунок линий, горящих на упирающейся в лицо зомби руке.