***
Все кончилось, а Имсу все никак не удавалось почувствовать облегчение. Он смотрел телевизор, прокручивал новостную ленту, следил за развивающимся скандалом с необычной для себя отстраненностью. Питер Браунинг шел на дно. Карьера, построенная на человеческих эмоциях, зависела от них же — а малейшее подозрение в фашизме выбило из-под этой карьеры оказавшийся таким хрупким фундамент. Браунинг все еще пытался барахтаться, но взорванная машина и окровавленное лицо Артура, которое кто-то успел заснять на мобильник, не оставляли шансов на сочувствие масс. Конечно, предъявить ублюдку было нечего. «Линия жизни» была вполне легальной партией, и даже самый амбициозный прокурор не взялся бы доказывать связь между происходящими в городе беспорядками, смертью Гарри и Энн — девушка умерла через несколько часов после того, как они забрались к ней в голову, — и покушениями на Артура. Но Браунинг слишком часто упоминал имя Артура в своих интервью, и версия личной ненависти распространилась, как вирус. Привлечь к ответственности Сайто было бы еще труднее. Но Имс надеялся, что инициативы по изготовлению Препарата-А хотя бы временно сойдут на нет. Сайто был умным человеком, иначе он не оказался бы во главе огромной компании, так разве он захочет сейчас продолжать работать над чем-то таким взрывоопасным — в прямом и переносном смысле? «Проклус» еще не полностью оправился от прошлого провала, Имс не думал, что Сайто захочет так рискнуть. — Это все из-за меня, — тихо сказал Роберт за обедом, когда Имс сидел и вяло жевал сэндвич с тунцом, стараясь отогнать тревожные мысли. Сегодня была суббота, и Имсу оставалось работать всего час, а вот дежурство Роберта длилось до вечера. — Представляешь, это из-за меня… Он замолчал, отодвигая тарелку — к еде он даже не притронулся, и Имс впервые за много лет видел Роберта таким подавленным. — Что из-за тебя? — спросил он, потому что ему показалось, что Роберт ждет вопроса. — Я ему звонил, — Роберт по-прежнему не поднимал взгляда. Имс только сейчас заметил, что он бледен, губы искусаны, а под глазами залегли тени. — Сайто. Позвонил ему сам — хотел понять, как он мог пойти на такое, пытаться убить Артура. Не пойми меня неправильно, — Роберт невесело усмехнулся, — он и не на такое способен, но Артура? Имс сжал кулаки. Он понимал, о чем говорит Фишер — они с Артуром дружили с детства, еще в песочнице ломали куличики друг друга. Родители Артура не были такими богатыми, как семья Фишера, но эта странная дружба зародилась, окрепла и уцелела, продлившись много лет — и Сайто, в которого Роберт в юности был влюблен без ума, об этом отлично знал. — И он хотел убить Артура из-за тебя? — процедил Имс. Конечно, Роберт не виноват, но это осознание не заставляло Имса чувствовать себя лучше. — Нет! — Роберт наклонился вперед, хватая его за руку и притягивая к себе через стол. — И не ори, все подслушивают. Он мне сказал, что вообще не хотел убивать Артура, дескать, был не в курсе, но это неважно. Важно то, что он ввязался в это из-за меня! — Да ну, — с сомнением протянул Имс. Он не считал, что покушение на Артура — это «неважно», но Роберт явно был поглощен какой-то идеей и пытался донести ее до Имса. Что ж, Имс готов был выслушать. — Мы не разговаривали пять лет, — холодно сказал Роберт. — Пять чертовых лет, Имс, он мне звонил, писал и присылал подарки. Но я решил, что все кончено — и оно было кончено. А Питер пообещал ему «повлиять на меня». Представляешь? — его холодность вскипела, превращаясь в бурлящую ярость, и Имс невольно отодвинулся. — «Повлиять на меня», словно я средневековая девица на выданье или неразумный ребенок. Я хочу убить его, — Роберт сжал вилку, — вырвать им обоим глотки, этим ублюдкам. Имс переварил услышанное. Все это дерьмо — пострадавшие люди, погибшие, разъяренная общественность, испытания опасного препарата… Все это только потому, что Сайто не знал, как добиться внимания? Что ж, как ни странно, в это верилось. Сам Имс никогда не убивал ради любви, но, с другой стороны, Артур не отказывался разговаривать с ним пять лет. Вопрос в том, зачем все это было нужно Браунингу. Имс знал, что тот ненавидит Артура, но убийство? Когда все знают о его ненависти? Чем дальше, тем больше у Имса накапливалось вопросов без ответов, тем сильнее росла его тревога — и ощущение, что все еще не кончено. Что беда только и ждет, когда утихнет поднятый шум, чтобы заявить о себе. Слишком многое оставалось непонятным. — Где ваш героический спаситель? — спросил Роберт неожиданно. Имс не сразу понял, о чем он, а когда понял, пожал плечами. — Дома, должно быть. Сегодня же выходной. Спаситель. Имс нахмурился — он так и не узнал, зачем Джонни приезжал к ним домой. Сначала было некогда — приехали полицейские и врачи, их с Артуром отвезли в больницу, потом допрашивали и отпустили только через пару часов, и то только потому, что Артур был большой шишкой с сотрясением мозга, а то полицейские мурыжили бы их до скончания времен. Вчера Имсу тоже было не до того, чтобы болтать со стажером. Он проспал почти до обеда, приготовил поесть и все оставшееся время провел, обнимая Артура на диване перед телевизором, пересматривая «Звездные войны» — и Артур, удивительное дело, не возражал. Они даже не занимались любовью, просто посмотрели кино и снова легли спать, и ни о каком Джонни Касовиче Имс не вспоминал. Зато он вспомнил о нем сегодня. — Поеду-ка я домой, — сказал он, бросая останки сэндвича на тарелку. Есть больше не хотелось.***
Джонни научился стрелять из винтовки в Академии. Тогда все они увлекались всякими крутыми штуками — кто-то мнил себя спецагентом, кто-то шутил, что всегда может выбрать карьеру киллера. Джонни просто было интересно попробовать, и теперь длинное, стройное тело оружия было ему знакомо. Он достал из деревянной коробочки тонкий дротик — осторожно, стараясь не касаться смертоносного острия, — вставил его на место и закрепил винтовку на стойке. Он был готов.***
Артур прошел по стоянке, стараясь не глядеть на черное обугленное пятно, оставшееся от его автомобиля — машину уже увезли, но следы пока оставались и неизвестно сколько еще будут напоминать о произошедшем. Наверное, страховка не покроет его стоимости, думал Артур, чтобы о чем-то думать. О чем угодно, лишь бы не о серьезном. Имс считал его легкомысленным, а то и просто глупым. Думал, Артур нарочно не замечает всей этой угрозы, закрывает глаза на очевидные знаки. Отмахивается от проблем. Но в чем смысл паниковать из-за того, что не можешь изменить? Вздохнув, Артур прижал пакет к бедру и залез в карман за ключами. Может, Имс уже дома — хорошо бы. Проблема в том… проблема в том, что Артур не чувствовал себя в безопасности. Если честно, сегодня он чувствовал себя гораздо тревожнее, чем до покушения и громких разоблачений. Казалось бы, все кончено, можно вздохнуть спокойно и не бояться больше за свою жизнь: Сайто не идиот, он приостановит разработку Препарата-А, а без этого кому понадобится убивать Артура? Никому. Вот только… Вот только когда он закрывал глаза, то все еще видел перекошенное ненавистью лицо Энн, и черные руки, впивающиеся в его тело, и ее оглушающие крики. «Это ты виноват!» Браунинг ненавидел Артура, верно, но в этой ненависти не было ничего личного, а Браунинг был умен. По-своему одержим, но умен. Артур был нужен ему — живым и здоровым, объектом всеобщей ненависти и эталоном монстра. Жестоко убитый террористами Артур, рыдающие на похоронах муж и друзья — все это здорово выбивалось из образа безжалостного чудовища, тщательно создаваемого дядей Роберта. В то, что лично Сайто вдруг захотелось его убить, Артуру тоже верилось с трудом. Смерть главного некроманта, проводившего экспертизу в прошлый раз, накануне новой экспертизы была не самой лучшей рекламой. Конечно, дело могло быть в том, что новый эксперт на месте Артура окажется более расположен к сотрудничеству, но что-то во всем этом не сходилось. Еще и Майлз позвонил и попросил привезти одолженные книги, которые срочно ему понадобились, и именно сегодня — и все это тогда, когда Артур предпочел бы побыть дома, подумать или просто поспать. Ощущение какого-то глобального просчета, ошибки в рассуждениях не оставляло его. — Имс, ты дома? — позвал он, устраивая пакет на столике в прихожей и бросая рядом ключи. Его мобильный разрядился, и Артур не мог позвонить с дороги. — Тут, — голос Имса раздался из гостиной. Артур невольно вздохнул с облегчением. Наверное, все эти страхи легко объяснимы. Они могли погибнуть оба, взорваться сегодня вечером, решив съездить куда-нибудь, или в понедельник утром по дороге на работу, ведь на работу они ездили на машине Артура… Это просто страх, остаток едва-едва не случившегося несчастья, вполне объяснимый душевный трепет от столкновения со смертью — Артур знал это как никто. Потянувшись, он потер шею. Между лопатками покалывало, но пока Артур снимал пальто, зуд прошел. Захватив пакет, он отнес его на кухню, вываливая содержимое на стойку. — По дороге от Майлза решил купить продуктов, — крикнул он Имсу. И замолчал, потому что покалывание вернулось с новой силой — но теперь что-то сжалось в груди, будто огромный кулак стиснул сердце и легкие, и дышать стало тяжелее. Закашлявшись, Артур наклонился над стойкой, опираясь ладонью, в немом изумлении глядя, как капельки темно-красной жидкости падают на серую кожу перчатки, которую он забыл снять. — Имс!.. В одно короткое мгновение перед оглушительной волной боли мысли Артура вдруг прояснились, стали кристально-чистыми и четкими, и все внезапно встало на свои места: и страшная смерть Гарри, и Энн, и слова Дома… слова Дома… Я сейчас умру, понял Артур. — Арти?! Рядом оказался Имс, его лицо было комично испуганным, совсем как у мультяшного персонажа, и Артур хотел сказать ему об этом — а еще хотел сказать, что в нем паразит, и он очень скоро умрет, но кровь хлынула горлом, и разговаривать он больше не смог.***
Джонни с недоумением оглядывался, пытаясь понять, что он тут забыл. Он снова приехал к дому Смита, это он помнил… не помнил только — зачем? Что-то важное, он привез что-то очень важное, настолько важное, что оно не могло подождать до понедельника… Руки болели, как будто Джонни их отморозил, и он опустил взгляд на свои ладони — чтобы ничего не обнаружить. Гладкая розовая кожа, как обычно, только маленький шрам на ладони, оставшийся после того случая два месяца назад, немного покраснел. Надо убираться отсюда, пока Смит не подал на него в суд за преследование или чего хуже. После всех этих покушений вряд ли он с пониманием отнесется к странной забывчивости Джонни. А уж к такой забывчивости, которая заставляет его забираться на чердак напротив дома Смита, тем более. Джонни сделал шаг назад, от окошка, налетел на что-то большое и твердое, с размаху сел на пол, в недоумении глядя на деревянный ящик с ручкой, о который споткнулся. Это что такое?.. Как завороженный, Джонни потянулся к ящику и откинул крышку, обнажая заполненное поролоном нутро. В поролоне металлически поблескивала большая черная винтовка. Джонни задрожал. И в то же мгновение на лестнице загрохотало, дверь слетела с петель, и на чердак влетел высокий растрепанный блондин, за которым следовала знакомая Джонни женщина. Мол, прекрасная Мол, правда, сейчас она больше походила на Немезиду. — Что ты сделал? — закричала она. Мужчина меж тем упал рядом с ящиком, вытаскивая из него винтовку и тонкий длинный дротик с красным хвостом и покрытым знаками стерженьком. Развернувшись, он протянул дротик Мол. Та отшатнулась, вскидывая руки защитным жестом, татуировки на тыльных сторонах ладоней тут же ожили, расползаясь. — Он не успел… — выдохнула она. Но мужчина уже запустил пальцы в углубление, в котором — тупо подумал Джонни — должен лежать второй дротик. Должен, но не лежит. Джонни еще успел заметить, что на скуле у мужчины здоровенная ссадина, как будто кто-то от души наградил его правым хуком, а потом что-то тяжелое ударило Джонни по затылку, и наступила тьма.***
Имс слышал, что в дверь стучат, но все его сознание сузилось до крохотной точки, и все, что выходило за границы этой точки, воспринималось отстраненно, как звук телевизора или уличного движения. Просто шум. Оттолкнув стул, он быстро провел мелком по полу, рисуя ровную, четкую линию. Он не позволял своим рукам дрожать, никакой дрожи, пока все не закончится. Пока Имс не сделает все, что в его силах. Прошли всего мгновения, он знал это, считал про себя — вот он зашел на кухню, начиная что-то говорить, увидел кровь, текущую у Артура из носа, испугался, — но теперь каждая секунда могла стать последней. Теперь кровь текла из глаз, из ушей и рта, Артур свернулся на полу, обхватывая себя руками, а Имс считал секунды, заполняя голову этим счетом и пустотой, потому что иначе на их место придет всепоглощающий ужас, и Имс ляжет тут, рядом, завывая от страха, как животное. Он не мог это вылечить. Не мог это вылечить так, чтобы Артур остался жить. Не мог, но должен был. — Имс, открой дверь! — кажется, это был голос Мол. Кажется. — Открой, Имс, пожалуйста! Имс не слушал. Он закончил чертить круг, замыкая его, отгораживая себя и Артура от окружающей реальности, вгоняя когти в деревянный пол в своей спешке. И со стоном выдохнул, чувствуя, как загустевает воздух, как дыхание оседает на губах ледяной пылью, а растекшаяся по полу кровь замерзает, царапая пальцы. Здесь, внизу, было чертовски холодно и темно. Снаружи что-то загрохотало, оглушительный звук, но сюда доносились только отголоски. — Имс, впусти нас, Имс, — на самой границе круга возник Кобб, и Имс должен бы удивиться, но на самом деле ему было все равно. — Имс, впусти, мы хотим помочь! Мы? Имс моргнул — за Коббом промелькнула Мол, быстрая, как привидение, она принялась распахивать кухонные шкафы и вытаскивать оттуда все подряд. Несколько секунд Имс следил за ней, завороженный, но потом движение сбоку разбудило его от этого транса, и он резко повернулся. Артур перекатился на спину, его лицо теперь было чистым от крови, серым и неживым, широко открытые глаза смотрели в пространство. Имс мог видеть сквозь его одежду и кожу, видеть черную массу в груди, клубящуюся, растущую изнутри, готовую вот-вот вырваться наружу — оставив на месте Артура только изуродованный труп. — Имс! Не обращая на Кобба внимания, Имс обнял Артура, опуская ладонь ему на грудь. Когти блестели как маленькие лезвия, тут, внизу, они выглядели почти металлическими. Если он достанет паразита, Артур умрет, скорая не успеет приехать. Если не достанет, Артур умрет. Артур умрет. — Имс! — Мол стояла у самой ограды, с лицом решительным и бесстрастным, с зажатым в руке ножом. — Впусти меня. — Я не дам тебе его убить, — сказал Имс. Она отдалялась — время безжалостно убегало, а чем глубже Имс их спустит, тем дольше Артур проживет, проживет достаточно, чтобы Имс смог что-то придумать… — Мы попробуем его спасти, — сказала Мол. — Вместе мы сможем. Сможем попытаться, слышал Имс, только попытаться, и нож в пальцах Мол был тяжелым и острым, но Имс замер, колеблясь. Мол умела лечить — в отличие от него и Кобба она спасала жизни, — даже если не получится, она сможет продержать Артура до приезда скорой — может быть, может быть… Может быть. — Сделай круг, — приказала Мол, протягивая Коббу пакетик с травами для готовки. — Быстрее! Имс? На счет три! Кобб моментально рассыпал травы кругом. — Раз, — Имс задержал дыхание, сжимая Артура сильнее, чувствуя, как пульсирует под пальцами черная тварь. — Два. — Имс закрыл глаза. — Три! Пузырь лопнул с громким хлопком, чтобы тут же натянуться снова, а еще мгновение спустя рядом на пол упала Мол, раскладывая пучки трав и рассыпая соль прямо поверх замерзшей крови. — Мы должны спуститься глубже. Так глубоко, как только возможно. Там мы сможем вырезать это из него и молиться, что его физическое тело не пострадает очень сильно. — Отпусти меня, — прошептал Артур. — Имс, отпусти меня. — Что? — Держи его крепче, — скомандовала Мол. — Он хочет уйти. Налив на пальцы оливкового масла, она помазала Артуру лоб, потом Имсу, потом себе. Татуировки на ее руках сползли на пальцы, окружили ногти, и те заострились, походя на надкрылья жуков. — Отпусти меня, — простонал Артур. Его губы почти не шевелились, но голос врезался Имсу прямо в сердце. — Это такая боль, Имс… — Держись, — отрезал Имс. Кровь снова потекла из носа и рта Артура — время уходило, даже тут, на глубине, процесс нельзя было сдерживать слишком долго. Артур поднял руку, царапая шею пальцами, линии пылали холодным огнем, и Имс тут же перехватил его запястье, едва не отдергивая руку от резкой боли. — Отпусти, он убьет тебя, — выкрикнула Мол, но Имс не собирался его отпускать. — Держись, — повторил он твердо, сжимая пальцы сильнее. Имс почувствовал, как ледяная рука словно выдирает из него душу, на миг накатило головокружение, в глазах померкло, но тут же все прекратилось. Артур закрыл глаза, и татуировки погасли. — Мол?! — запаниковал Имс. — Будь готов, — Мол подняла нож. — У нас всего одна попытка. Ты должен успеть убить это до того, как оно вернется в рану… Имс кивнул. Слезы замерзали на его щеках, но в голове было ясно. И пусто. Опрокинув Артура на пол, он оседлал его бедра, распахивая одежду, сжимая колени и готовясь к самому худшему. Медленный вдох, облачко пара вырвалось изо рта Мол, татуировки на руках вспыхнули — и следом она опустила нож, втыкая лезвие в грудь Артура, одним молниеносным движением делая глубокий разрез; нож двигался как будто через масло, легко и быстро. Артур закричал — хотя нет, «закричал» даже отдаленно не описывало этот звук, и Имс успел три раза умереть внутри и развалиться на куски, но его руки отдельно от разума нырнули в рану, смыкая когти на скользком, вертлявом теле твари. Секунда — и он выдрал паразита наружу, прижимая к полу и моментально разрывая на части, не замечая мерзкого кислого вкуса во рту и жгучую, скользкую слизь на ладонях. — Артур… — он медленно оторвался от того, что осталось от демона, повернулся к Мол, глядя на нее с надеждой и мольбой. Мол молчала. Прижав ладони к груди неподвижного и по-мертвому тихого Артура, она молчала, словно погруженная в себя. — Дом, поднимай нас, — наконец сказала она. — Нет, — Имс не верил. Он не верил! — Нет, этого не может быть… Треск лопнувшей ограды ударил по ушам, но он не слышал — он ослеп, оглох и потерял обоняние в единый миг, и даже боль в расцарапанных ледяной коркой и сожженных кровью твари пальцах исчезла. Оттолкнув Мол, Имс обхватил бессознательное тело Артура, встряхивая его. — Нет, нет, нет, ты не можешь умереть, — бормотал он бессвязно, — ты же обещал, ты обещал, что не бросишь меня. Артур! Ты обещал! — Имс… — Мол схватила его за плечо, но Имс не собирался вступать ни в какие разговоры. — Он обещал! — ужасный, болезненный гнев охватил Имса, гнев на Артура, так подло нарушившего свою клятву. — Обещал мне! — Имс! Артур закашлялся. Только что он лежал как мертвый, и вот секунду спустя уже выдирался из хватки Имса, мучительно кашляя и прижимая руки к груди. — Дом, вызови скорую… — пролепетала Мол. Все случившееся явно начало доходить и до нее. — Уже, — отозвался Кобб таким же сдавленным тоном. Гнев потух так же внезапно, как вспыхнул, оставив после себя звенящую тишину в голове, в которой ровно и успокаивающе раздавалось сердцебиение Артура. Потянувшись, Имс осторожно обнял его, зажмуриваясь и просто дыша. — Мы уедем, — шептал он. — К чертовой матери отсюда, я тут ни минуты не останусь. Если этот сумасшедший Браунинг все еще хочет убить тебя… я сам его убью… — Это не Браунинг, — сказала Мол. — И никогда не был Браунинг, — в голосе Кобба звучала настоящая боль. Имс открыл глаза. Что они хотят сказать?.. — Это Майлз, — выдохнул Артур ему в плечо. — Это Майлз хочет меня убить.***
Джонни пришел в себя с раскалывающейся головой, пытаясь понять, что происходит и где он. Он совершенно точно был связан, и вслед за недоумением пришел страх. Он открыл рот, чтобы позвать на помощь — или просто завопить, но не успел издать ни звука: перед ним на пол опустилась Мол. — Теперь все будет хорошо, — ласково и печально сказала она, пока Джонни рассматривал ее окровавленные до локтей руки. — Теперь все будет хорошо.***
— Я тебя убью, Кобб! — Имс, похоже, был настроен серьезно, и Артур невольно порадовался, что его страховка позволяет отдельную палату. Кобб в ответ мрачно хмурился, но под убийственными взглядами Имса и Мол ему явно было неуютно. — Ты забыл, что я преступник? — в отчаянии воскликнул он наконец. — Он обещал сдать меня полиции, обещал навсегда лишить детей! — Мол вскинула голову. — Я сделал все, что мог! Имс, похоже, был не убежден. — Ты мог просто сказать, предупредить нас. А вот Артур Дома не винил — на самом деле он сейчас был таким заторможенным, что вообще никого не винил, он просто сидел на своей кровати и не думал о том, как старый профессор планировал жестоко убить его. — Но почему? — Имс обхватил голову руками, подошел и сел на кровать Артура. Он выглядел совсем разбитым, и Артур всерьез подумывал поменяться с ним местами. — Только из-за этого чертова проекта? — Папа очень много вложил в него, — тихо произнесла Мол. — И денег тоже. И он… он думал, что Артур поймет. Что проникнется, потому что наука важнее всего. Он всегда восхищался Артуром, — в ее голосе появился оттенок грусти, — больше, чем мной или Домом. — А потом все рухнуло, «Проклус» свернул разработки, репутация Майлза очень пострадала, — Артур прикусил губу, вспоминая переезд Майлза в лабораторию поменьше. — И он не хотел сдаваться. — И возненавидел меня, не сказал Артур. — Когда Браунинг убедил Сайто вернуться к разработкам, тот обратился к Майлзу. И Майлз обещал ему хороший, безопасный результат. Ошибка Сайто состояла в том, что он не проверял, что за исследования там проводит наш любимый профессор. Не на живых ли людях. Артур вспомнил погасшие руки Энни и с внезапно нахлынувшим страхом посмотрел на свои ладони. Что, если бы он вдруг лишился дара? Смог бы он жить? А если бы на его глазах демон живьем сожрал бы его возлюбленного? — Он ставил опыты на людях, — прошептала Мол. — Не понимаю, как он мог пойти на это? — Но откуда он взял Касовича? — спросил Имс. — Почему именно его? — Ему нужны были некроманты, — слезы текли по щекам Мол, но она не замечала, продолжая говорить. — Взрослых мало, и они все на глазах. Детей достать еще труднее. Остаются такие, как Джонни, у которых дар слабый и пробудился поздно. Тестирование проводят в Университете… — Он просто подменил тесты, — пояснил Дом. — Собирался привлечь Касовича к экспериментам. — Не могу поверить, что ты мне не сказал, — Мол снова посмотрела на него — таким взглядом, что Дом поежился. — Я сказал! — жалобно возразил он. — Я ничего не знал про Препарат-А, только то, что твой отец иногда работает с некромантами. Это же твой отец, как я… — И что? — ввинтился Имс. — Что с того, что у Касовича дар? Как это связано с убийством? — Он резко замолчал и вдруг вскочил со своего места, оборачиваясь к Артуру. — У него был мотив. Когда Майлз решил, что пора, — его голос дрогнул, — то Джонни показался идеальным вариантом. — Да, — Артур устало кивнул. — Убийца с большим зубом на некромантов и провалами в памяти. Он и сам бы поверил, что просто сошел с ума, Майлз промыл ему мозги. Наверное, когда Джонни был в больнице. Это больно, ох как больно было говорить. — Верно. Но я все поправил, — горделиво заметил Дом. — Я заблокировал эту идею. Внушил ему, что Артура надо защищать… — Эй, заткнись, фея-крестная! — вспылил Имс. — Заметно, как его защищали, — и он мотнул головой в сторону койки, на которой в данный момент отдыхал Артур. Тот осторожно потрогал ладонью грудь. Он все еще чувствовал отголоски той боли — жуткой, раздирающей внутренности, — и ощущение вонзающегося в плоть холодного металла, но с каждой минутой воспоминания таяли. Артур надеялся, что к утру от них не останется и следа. — Кто знал, что у него в голове все перепутается от этих стрессов, — жалобно сказал Дом и поник. — Я был уверен, что все получилось — он и не приближался к Артуру. Зачем ты взял его к себе? Я чуть с ума не сошел, когда увидел его с тобой… Некоторое время в палате царила тишина. Первым не выдержал Имс. — Странный метод он выбрал, — сказал он негромко. — Этот паразит. Дом подал плечами. — Думаю, сначала он надеялся, что будут жертвы. Как в случае с Гарри… Он злился, Имс, и чем дальше шли опыты, тем яснее становилось, что ничего хорошего не выйдет. Он… мне кажется, он сошел с ума — ты меня убить готов, но я не выгораживаю себя, Имс, он угрожал мне тюрьмой, а то и смертью, если я не дам ему закончить это все. Я думал, так куплю себе отсрочку — пока Майлз уверен, что все идет по плану, он не будет искать других убийц и не тронет меня. Но потом увидел по телеку про взрыв… И я позвонил Мол. Это Артур уже слышал — как Дом все думал и думал про смерть Гарри и Энн, как он позвонил Мол и рассказал все, уверенный, что та не поверит, и как уговорил разыскать Джонни, и как след привел их на чердак напротив дома Артура. И как они поняли, что опоздали. Про то, что было потом, Артур пока слушать не хотел. — Значит, это он убил Гарри? — вдруг испуганно спросила Мол. — Думаю, это Нэш, — задумчиво ответил Имс. — Стащил паразита в нашем вирусном музее. Я видел их там — их обоих, — он запнулся, — почему я их не остановил?.. Артур протянул руку и сжал его пальцы. — Не надо, Имс. — Пальцы были теплыми, и Артур наслаждался ощущением. — Главное, что все кончено. — Кончено, — повторил Имс. И повторил уже увереннее: — Кончено. В дверь палаты постучали, а следом внутрь нырнула молоденькая медсестра — вся раскрасневшаяся от остросюжетности происходящих в больнице событий. — Сэр? — позвала она с придыханием. — Сэр, вас хочет видеть полиция! И журналисты! И их много! — Не очень хорошо отрепетированное профессиональное выражение то и дело трескалось, обнажая восторг. — Сэр, можно мне рассказать им о вашем состоянии? Артур застонал, едва подавляя желание спрятаться под одеяло. — Кончено? — скептически произнесла Мол. — Арти, а ты наивный. — Я сам дам интервью, — решительно сказал Имс. И, бросив на Артура строгий взгляд, он поманил медсестричку за собой в коридор. — А я пока посижу с тобой, — кокетливо сказала Мол. — И про какую такую чудесную печень ты рассказывал Роберту и забыл рассказать мне?..