Morning Comes (часть 5 и далее)

Всё происходит совсем не так, как Кларк себе воображал. Он быстро бежит к стеклянной двери, ослеплённый тяжёлыми каплями дождя, расплывающимися по его очкам. Брюс не хочет, чтобы Супермен появлялся в Готэме, особенно поблизости от владений Уэйнов, поэтому Кларк каждый раз арендует новый автомобиль и ведёт себя настолько нормально, насколько это возможно – если не принимать во внимание забытый зонт. Всё вокруг размыто, сам он промок, безупречные деревянные панели наверняка заслуживают лучшего. – Привет! Я тут. – Он тихо окликает кого-нибудь, кто может оказаться внутри. – Добрый вечер, мистер Кент. – Альфред появляется в холле бесшумно, как кот, практически заставляя Кларка подпрыгнуть. – С сожалением должен сообщить вам, что мастер Брюс всё ещё не закончил со своей работой внизу. Кларк снимает очки, желая, чтобы земля разверзлась у него под ногами. Это до странности похоже на то, как если бы он в старшей школе влез в окно комнаты одноклассницы и был застукан её родителями. Хотя всё совсем не так, конечно нет, они с Брюсом взрослые мужчины, которые занимались сексом на каждой поверхности в этом доме. О нет, нет, не думай об этом, только не сейчас. – Здравствуйте, – Кларк выдавливает приветствие, игнорируя затуманивающие мозги очень яркие воображаемые картины. – Альфред, я полагаю? – Совершенно верно, сэр. – Альфред абсолютно невозмутим. – Позвольте мне помочь с вашим пальто. – Всё в порядке, я в порядке, правда, – бормочет Кларк. – Это так здорово – наконец-то с вами встретиться лично! Единственное, что хуже его неловкости, то, что он осознаёт, насколько неловок, но совершенно ничего не может поделать со своим поведением. Альфред, благослови его господь, слеплен из другого теста. – Взаимно, – он слегка улыбается Кларку. Дворецкий воплощает собой старомодное определение джентльмена: кто-то, кто гарантирует, что люди в его компании будут чувствовать себя комфортно независимо от ситуации. Кларк настолько зачарован свойственным ему сочетанием непринуждённости и сдержанности, что даже не замечает, как оказывается на диване с дымящейся чашкой чая в руках – практически сухой, расслабленный, рассказывающий о своей работе в «Плэнет». – Я помню свою встречу с мистером Уайтом, – сообщает ему Альфред, подкладывая ещё дров в камин. – Он разит наповал, не так ли? – Вы встречались? – Кларк заплатил бы любые деньги, чтобы побыть мухой на стене в той комнате. – Могу я спросить, когда это было? – О, много лет назад. Через некоторое время после трагедии кто-то начал проводить клеветническую кампанию против покойной миссис Уэйн. Презренная личность. Мне пришлось просить о нескольких одолжениях, чтобы избавить мастера Брюса от ещё большей боли. – Альфред делает глоток из своей чашки, прежде чем добавить: – С различными результатами. Окончательно смущённый Кларк наконец-то понимает, почему ему так неловко встретить Альфреда так, как он это сделал: несмотря на отсутствие кровного родства, человек перед ним на самом деле является отцом Брюса, и что-то в этом пробуждает воспоминания о его собственном опекуне, который не был ему родным, но был более чем счастлив быть его семьёй до своего самого последнего вздоха. – Что бы он ни рассказывал, не слушай его. – Брюс входит совершенно беззвучно. Боже всемогущий, в следующий раз я тут постоянно буду в состоянии полной боевой готовности, решает совершенно поражённый Кларк. – Альфред любит живописать меня в тёмных тонах. – Не без веских оснований, – иронично замечает Альфред и поднимается со своего места. – Могу я еще что-то для вас сделать? – Нет, мы справимся. Увидимся завтра во время ланча. – Как пожелаете, сэр. Пожилой джентльмен берёт пальто и очень стильный зонт и желает им доброй ночи, прежде чем выйти за дверь. – Всё прошло… превосходно, – произносит Кларк с лёгким сарказмом. – Да, наверное. – Похоже, Брюс так же хочет сменить тему, как и он сам. Знание, что даже любящие опасность миллиардеры испытывают неловкость, когда дело доходит до тех, кто заменил им отца, в некоторой степени успокаивает. – Если хочешь переодеться, есть кое-какая одежда, – невзначай сообщает Брюс. – Спасибо, но не думаю, что твои вещи подойдут. – Я не имел в виду свои вещи, – Брюс хмурится, – в шкафу лежат твои собственные. – Что? – Было бы подозрительно, если бы ты постоянно приезжал в Готэм с дорожной сумкой. Кто-нибудь мог бы заинтересоваться, где ты останавливаешься. Разумеется, Брюс не предложил бы Кларку завести ящик и зубную щётку в своём доме: о нет, это было бы слишком личным. Вместо этого он предлагает ему целый гардероб, включающий смену дневной одежды, нижнее бельё, носки, костюм для тренировок, деловой костюм, рубашку и подходящий галстук, свитер, пальто и три пары обуви. Всё сидит как мечта, помеченная ярлычками Кельвин Кляйн и Ральф Лорен. – Это слишком, – заявляет Кларк, оправившись от первоначального шока. – Это просто запасные вещи. – Брюс сидит за столом, занятой и печатающий что-то на ноутбуке. – Было бы неплохо, если бы можно было на всякий случай сделать копию твоего криптонского костюма. Я бы хотел рассмотреть ткань поближе, – добавляет он небрежным тоном. Может быть, это мило с его стороны. Заботливо. Возможно, Брюс просто хочет, чтобы его бойфренд чувствовал себя желанным гостем. Вполне возможно, что Кларк копает слишком глубоко, но что-то в подарке и самой атмосфере этого вечера его подспудно раздражает. – Я серьёзно. Ты слишком много потратил, я не могу такое принять. – Это всего лишь одежда, – небрежно роняет Брюс, несмотря на то, что они оба знают, что это не так и что это никогда не будет «всего лишь одежда». Их неравенство в денежном отношении – тема, которую они стараются не затрагивать. Кларк подходит ближе и аккуратно закрывает крышку ноутбука, пытаясь заставить выслушать себя и одновременно не делать из мухи слона. – Я не одна из твоих подружек. И не мальчик по вызову. Ты не должен покупать меня таким образом. – Даже мысли такой не было, – Брюс уже начинает защищаться. Вздыбливает шипы. – Я знаю, – мягко говорит Кларк, – но это… это слишком дорого. Я благодарен, но… не делай так больше, ладно? – Ладно, – немного нехотя соглашается Брюс. Хорошо, потому что я очень хочу тебя поцеловать, а продолжение спора этому помешало бы. Кларк отвлекается на щетину на щеках Брюса. Вероятно, он не брился пару дней. – Тяжёлая неделя? – Бывало и хуже, – его голос спокоен. Брюс встает и наконец-то преодолевает расстояния между ними, хватая Кларка за шею. Он тянет его ближе для поцелуя, такого сладкого и неожиданного, поцелуя такого сорта, который заставляет Кларка вздрагивать внутри и беспомощно хныкать. О, он так ждал этого, нося потребность под кожей, как лихорадку. Брюс сжимает его сосок через ткань рубашки, его губы тёплые, с привкусом кофе – и это так… так хорошо. – Ты сам всё подбирал? – спрашивает Кларк, наслаждаясь трением его щетины о свое адамово яблоко. – Мой стилист, – Брюс нежно посасывает пульсирующую венку на его шее, – но я знал правильный размер. – Ну разве ты не наблюдательный, – Кларк снова целует его в губы, обхватив его лицо ладонями. Неожиданная мысль портит момент: – Брюс… Альфред может нас видеть? И теперь, если судить по его гримасе, момент испорчен и для Брюса. – Да, может, потому что он не слепой. Наблюдает ли он за нами? Нет. – Он… он живет где-то поблизости? Брюс разочарованно мотает головой: – Не думай сейчас об Альфреде, хорошо? – Кивок, а затем еще одна попытка вернуть нужный настрой. – Я хочу, чтобы ты трахнул меня в рот, – шепчет Брюс на ухо Кларку, и да, это определённо помогает двигаться в верном направлении. Он стонет, когда его толкают к стеклянной стене, их отчаянные поцелуи наполнены укусами и царапинами. Кларк хотел, чтобы было иначе… медленнее. Он надеялся, что они оба будут в кровати, обнажёнными для ласк и нежных прикосновений. Но почти невозможно остановить Брюса, когда он хочет что-то получить так, как хочет. Невероятно горячо видеть такого могущественного человека на коленях перед ним и его макушку на уровне живота Кларка. Брюс сжимает его промежность, грубо, требовательно, его зубы смыкаются на подвздошном гребне. Капли дождя бьют по стеклу, когда шторм достигает своего пика. Если бы они хотели, то могли бы просто высунуться наружу и почувствовать эту силу своими телами. Но Брюс настолько поглощён тем, чтобы доставить ему удовольствие, что даже землетрясение не смогло бы сейчас его отвлечь: он высвобождает член Кларка, чтобы оставить дорожку поцелуев по всей длине, медленно поглаживая его, прежде чем обхватить губами самый кончик. – О господи, – выдыхает Кларк. Он кладёт одну руку на голову Брюса, второй удерживая свою рубашку поднятой. Его глаза закрыты, он полностью сосредоточен на влажном тепле, окутывающем его член, позволяя себе потеряться в этом ощущении. Брюс не останавливается, чтобы перевести дыхание, – он продолжает и продолжает, пока Кларк не приближается к финалу. Именно этого хочет Брюс: почувствовать горячую сперму на своем языке и проглотить всё до капли. Он сам так сказал, и от этого знания у Кларка колени подгибаются. – Я близко. Брюс сдвигает ладони на задницу Кларка, крепко стискивает и берет его член до конца. Теперь Кларк окончательно сходит с ума, шепчет богохульства и не знает, куда девать руки. Он кончает с томным ааах, будто долго держал свое тело напряжённым и наконец-то получил шанс расслабиться. Верный данному слову Брюс глотает всё, что ему дали. Струйка слюны стекает с его подбородка, когда он поднимается, чтобы уйти. Удивленный его внезапным отступлением Кларк ловит его за запястье: – Эй… я мог бы вернуть услугу. – Не получится, Кэл, – Брюс целует его в щеку – очень невинно по сравнению с тем, что он только что вытворял этим самым ртом. – Слишком устал. – Хорошо, – Кларк натягивает штаны, стараясь вести себя непринуждённо. Теперь понятно, почему они даже не добрались до постели. – Хочешь пойти спать? – Предпочёл бы сначала поесть, но я думаю, что в холодильнике пусто. Мы с Альфредом… были заняты. – Может, заказать на дом? Пицца? – Кларк глупо улыбается воспоминаниям, которые вызывает эта фраза. – Чёрт, нет. Погода улучшается, – Брюс кидает на него трудночитаемый взгляд. – Не против прокатиться? – Да, конечно. – Кларк соглашается, возможно, немного слишком нетерпеливо. – Отлично, – Брюс ухмыляется. – Я знаю одно местечко. ___ Это место не похоже на тайное убежище богачей, в котором они среди ночи наслаждаются едой по завышенным ценам. Кларк приятно удивлён, когда они паркуются рядом с круглосуточным «Биг Белли Бургер». – Не делай такое лицо, – говорит Брюс. – Какое лицо? – Будто не можешь поверить, что я обычный человек. Бывают моменты, когда я должен просить тебя об этом, думает Кларк, когда они выходят из машины. Оформление и цветовая гамма внутри типичны для сети «Биг Белли Бургер», но что-то отличает это место от других ресторанов: он ощущается обжитым и, возможно, немного потёртым. У обшарпанных сидений то же обаяние, что и у проплешинок на самом любимом плюшевом медвежонке, именно там, где его мех протёрся от ласковых прикосновений. В зале практически пусто, за исключением компании студентов колледжа, фотографирующих свою еду. Персонал сразу же понимает, кто только что вошёл: Кларк с удивлением замечает, что все они пытаются казаться выше. – Добрый вечер! Добро пожаловать в «Биг Белли Бургер»! – девушка за стойкой ослепительно улыбается. – Что я могу для вас сделать? – Привет. Можете ли вы порекомендовать какую-нибудь… начинку. – Заметно, что Брюс превратился в свою самую публичную, самую блестящую личность: в некотором роде флиртующую-но-без-настоящего-флирта-если-тебе-не-хочется-личность. – Я бы выбрала наш местный фирменный, сэр, «Уэйн Стейк Бургер». Кларк едва не фыркает. – Звучит отлично. Мы возьмём с кровью и… – Средней прожарки, – подсказывает Кларк. -…и средней прожарки. Вы можете сделать картошку фри суперхрустящей? – Брюс опускает парочку сотенных в банку для чаевых. Кларк решает, что этот человек заслужил небольшую подколку. – Не делай такое лицо, Кларк, – бормочет он, когда они устраиваются в маленькой кабинке подальше от окон и взглядов прохожих. – Я обычный человек. В честь меня не назвали бургер, Кларк, веди себя естественно. – Ты закончил? – с кривой улыбкой интересуется Брюс. – Ещё не совсем. – Кларк подражает голосу Брюса: – О, я Брюс Уэйн, просто обыкновенный Джон Доу*, я оставляю сотни баксов чаевых в бургерной и выбрасываю тысячи на одежду, которая даже не для меня предназначена. Неудачно. – Я могу всё вернуть, если тебя это так беспокоит. Ссора снова близка к тому, чтобы воплотиться в реальность. – Нет, я не… я не знаю. – Кларк протирает очки салфеткой, чтоб избежать необходимости смотреть ему в глаза. – Я не… Просто никто никогда не делал мне таких дорогих подарков. Я знаю, что для тебя это мелочь, но… Предупреждай меня о подобном в следующий раз, ладно? – Это испортит сюрприз. – Но есть разница между сюрпризом в виде коробки конфет и сюрпризом в виде кучи дизайнерской одежды. – Так ты хочешь оставить вещи или нет? – Я имею в виду… – Кларк никогда не представлял, что окажется в такой ситуации: будет пытаться определить приемлемые размеры суммы, которую его развратный богатый бойфренд может потратить на подарки для него. Прятаться от властей, подделывать личность – внезапно все эти проблемы становятся такими незначительными. И подумать только, что он когда-то переживал, что не может купить Лоис украшение. – Да, хорошо. Это прекрасные вещи. Спасибо тебе. – Пожалуйста, – тихо говорит Брюс. Кларк проверяет, что никто не смотрит в их сторону, и толкает его ногу под столом. – Знаешь, ты мог просто попросить меня оставить у тебя зубную щетку, – усмехается он. Брюс молча отворачивается к стене, будто стыдится чего-то. Кларк вздыхает: – Ты купил мне зубную щетку, не так ли? – Ванильные молочные коктейли, лучшие в Готэме! – весело объявляет официантка. – За счёт заведения. – Она ставит бокалы на стол, подмигивает Брюсу и разворачивается на каблуках. Уходя, она покачивает бедрами. Они молча смотрят друг на друга, стараясь не расхохотаться. – Это чертовски великолепно, – сообщает Кларк после первого глотка. – Не так вкусно, как я пил в Смолвиле, но никто не смог бы сделать такие же. – Я даже не могу вспомнить последний раз, когда пробовал их, – говорит Брюс, – но раз уж сегодня читдэй**… Если бы напротив сидел кто-нибудь другой, не было бы ничего проще, чем выпить молочный коктейль через красно-белую соломинку. Однако воспоминания о Брюсе, стоящем на коленях, о том, что он может сделать своим языком, о том, как выглядели его губы, когда плотно обхватывали… – Кларк. – Он заметно вздрагивает, когда звук собственного имени возвращает его в реальность. – Увидел что-то интересное? В уголке губ Брюса капля молочного коктейля, и Кларку требуется вся его сила воли, чтобы остаться на месте. – У тебя… ммм… – он указывает на свой рот, обозначая проблему, и не понимает, почему, чёрт возьми, краснеет при этом. К счастью, появляется их еда: официантка так сильно наклоняется, что её грудь практически вываливается в тарелку Брюса. Нужно заметить, что в «Биг Белли Бургер», вообще-то, самообслуживание. Забавно, как мир начинает вертеться вокруг тебя, если ты знаменитость. – Ну вот! Приятного аппетита! Она правда очень красивая и имеет большой потенциал, чтобы стать подружкой миллиардера. И она точно никогда не будет жаловаться на слишком дорогие подарки. Возможно, Кларку стоит быть немного похожим на неё. – Ты красивее. – Что? – беззвучно шепчет Кларк. Брюс криво улыбается вместо ответа. – Как твой бургер? – с любопытством спрашивает он. – Хорошо, – Кларк наконец-то сосредотачивается на вкусе. – Это действительно очень хорошо. – Но в Смолвиле ты едал и получше. – В Смолвиле всё лучше. – Ты когда-нибудь хотел вернуться? – Очевидно, что Брюс спрашивает не о том, скучает ли Кларк по сельской жизни. Речь идёт о плаще. О миссии. О жизни до. – Я не знаю. Пути назад всё равно нет, верно? Слишком много всего случилось, чтобы просто уйти. Так что я стараюсь не думать об этом слишком часто. – Правильное решение. – Брюс кивает и откусывает ещё кусок. Долгое время они молчат, оба заняты едой. Кларк ценит, что они могут проводить время вместе не разговаривая и это никогда не кажется странным. Они отдыхают. Удивительно, но и Готэм тоже выглядит мирным, купаясь в холодных каплях дождя. Периодически кто-то из них принимается комментировать текущие события или то, чем они занимались в последние несколько дней. Кларк пытается вытянуть из Брюса хоть что-то про его ночную деятельность, но последний отклоняет все вопросы с выработанной годами практики непринужденностью. Может, это и к лучшему: никто не любит разговоры о работе на свидании. У нас свидание, доходит до Кларка. Должно быть, у него делается забавное лицо, потому что Брюс спрашивает «что?», немного смущённо улыбаясь. – Ничего, – он тоже улыбается, слишком сложно объяснить неожиданное трепыхание в его груди. Брюс хочет, чтобы он был здесь: в публичном месте и у него дома, в его жизни. Всё выглядит так, будто они… становятся парой, у Кларка перехватывает дыхание. – Знаешь, что меня удивляет, – говорит Кларк, когда они заканчивают есть. – Я весь внимание, – Брюс слегка напрягается, что выглядит довольно-таки мило. – Ты называл меня всякими прозвищами… когда мы встретились. Но ты больше так не делаешь. – Я всех так называю. – Кларк может предположить, кого имеет в виду Брюс, говоря «всех». – Это ничего не значит. – Брюс пожимает плечами и берёт последнюю картошку. – Мне… мне нравилось, – признается Кларк. – Правда? – Брюс поднимает бровь. – И что же? – Дорогуша, – он чувствует, что снова краснеет, – малыш было очень мило. – А остальные? – Он знает. И Кларк знает. Не стоит притворяться, что это не так. – Остальные тоже были милыми. – Я запомню это, – голос Брюса становится хриплым. – Но сперва я должен задать тебе один вопрос. – Какой именно? Брюс получает дополнительные очки за то, что не выглядит слишком самодовольным, когда спрашивает: – Кто платит? ___ Когда они возвращаются обратно, радио начинает играть сентиментальные песни 80-тых. – Нет, пожалуйста! – протестует Кларк, когда Брюс пытается переключить станцию. – Я люблю эту песню! Поэтому они едут дальше под “With you I’m born again”. – Тебе не нравится, – предположение Кларка основано на том, что Брюс хмурится всё сильнее и сильнее с каждым словом. – Это китчево. – Китчево – не значит плохо. – Я и не сказал, что это плохо. Ничего удивительного, что тебе это нравится. – Как так? – Звучит как что-то, что было у тебя на кассете. – Брюс поддразнивает его. – И наверняка играло в твоём красном пикапе, когда ты подвозил красивую девочку домой после школы. – Он был жёлтым, – Кларк закатывает глаза. – Жаль тебя разочаровывать, но ты неправ. Я не был особо популярен у девочек в старших классах. А про мальчиков даже не спрашивай. – Они не представляют, что упустили. – Ты правда так считаешь? – Кларк кладет ладонь на бедро Брюса и выводит небольшие круги указательным пальцем. Они уже находятся на территории поместья, поэтому нет никакой опасности, что кто-то может их увидеть. Кларк с радостью замечает, что его прикосновение заставило Брюса задержать дыхание. – А вы подвозили девочек домой после школы, мистер Уэйн? – его рука лениво ползет выше, когда он задаёт вопрос. – После школы – нет, – Брюс усмехается. – После вечеринок – возможно, но это совсем другая история. – Бьюсь об заклад, это был лимузин и ты даже не был за рулем. – Ты ошибся, – отрицает Брюс и останавливает машину. Они примерно на полпути, близко к дому у озера, но достаточно далеко, чтобы быстро добраться туда пешком. Кларк теряется в догадках, когда Брюс заглушает двигатель, оставляя радио работать. – Во-первых, я бы повёз их в какое-нибудь уединённое место. Чтобы посмотреть на звёзды, конечно же. – Конечно, – повторяет Кларк пересохшим ртом. – Я бы позволил им выбирать радиостанцию, – продолжает Брюс. – И убедился бы, что нам обоим удобно. – Он наклоняет спинку своего сидения так, что теперь может полулежать. Дружелюбные огоньки мерцают в его глазах, когда он приглашающе похлопывает себя по коленям. Брови Кларка взлетают вверх: – Ты серьёзно? – Только если ты хочешь. Нужно быть кем-то посильнее Кларка, чтобы устоять. Он перебирается к Брюсу на колени, сражаясь с ограниченным пространством. Каким-то образом всё получается. – Каким будет твой следующий шаг? – интересуется Кларк, машинально облизывая губы. Брюс молча смотрит в его глаза, будто никогда не видел ничего настолько же прекрасного… Ох. – Чёрт, ты в порядке? – В паху у Кларка становится горячо, заставляя его вжиматься в твёрдое мускулистое тело под ним. Брюс снимает с него очки, отбрасывает их в сторону и бережно его целует. Это просто прикосновение губ к губам, но его достаточно, чтобы разжечь нечто менее невинное, и разве это не воплощение лучшей подростковой фантазии – обжимания в шикарной машине, припаркованной в лесу, радио, играющее баллады, капли дождя, барабанящие в лобовое стекло? – В этой части… – Брюс шепчет ему на ухо, – я как раз попытаюсь добраться до второй базы. – Ничего об этом не знаю, – подначивает его Кларк. – Ма предупреждала меня, что парням нужно только одно. – Малыш, ты же знаешь, я не такой как они, – Брюс надувает губы, скользя ладонями по бокам Кларка. – Заключим сделку: я покажу тебе мой, если ты покажешь мне свой. – Кларк уже стягивает с себя пальто. – Только никому не рассказывай. – Обещаю. Через несколько мгновений они оба без рубашек, обмениваются поцелуями, которые где-то по дороге стали более настойчивыми. Кларк с радостью ощущает, что Брюс возбуждается. Они неторопливо дрочат друг другу, их брюки всё ещё мешают. – Что если я скажу тебе, что ты можешь добраться до третьей базы? – Кларк стонет, его ногти царапают обнажённую грудь Брюса. – Мне бы это понравилось, детка. Ещё секунду они возятся со своим нижним бельем, чтобы свести члены вместе. Сложно понять, кто застонал первым. – Знаешь, я никогда такого не делал, – у Кларка всё ещё осталось в запасе немного дерзости. – Не переживай, я никому не скажу, – Брюс крепко сжимает их члены, – мой хороший мальчик. Лобовое стекло запотевает от их горячего дыхания. Это неизящно, отчаянно, безупречно. Оргазм становится для Кларка настоящим сюрпризом – он думал, что продержится дольше. Он прижимается лицом к шее Брюса, смущённый, что так быстро кончил. – Если бы ты мог… – Брюс тяжело дышит, по его виску стекает капля пота, он больше не в состоянии выдавить из себя ни слова. Кларк опирается на подголовник и отталкивается от него, двигаясь быстрее, чем это возможно для человека. Это похоже на чудо: мужчина под ним, такой сильный, такой властный, сейчас истекает потом и постанывает, полностью потеряв контроль над своим телом. – Давай, – подбадривает его Кларк. – Хочу увидеть, как ты кончаешь… И тогда это происходит, горячо и липко, Брюс громко рычит, словно команда его разозлила. Кларк прислоняется лбом к его лбу и заглядывает в глубину его ласковых октябрьских глаз. Осознание накрывает его с такой силой, что сокрушает всё, что он когда-либо знал: я влюблён. ___ Примечания переводчика: *Джон Доу – традиционное обозначение неизвестного (неустановленного) мужчины и/или неопознанного мертвеца мужского пола. Джейн Доу, соответственно, женский вариант. **Читдэй (cheat day) – день нарушения режима питания у спортсменов и просто придерживающихся здорового образа жизни, т.е. день, когда можно есть всё вкусное и вредное. Специального русского слова нет, все пользуются калькой с английского.