Spring rain.

— Мингю, прекрати ныть, — просит Джихун, закатывая глаза уже, кажется, в десятый раз за день.        Мингю лежит на полу, умастив свою голову на коленях Джихуна, который гладит его по волосам, пытаясь успокоить. Ким закрывает глаза ладонями и трет их, пока болеть не начнут, потому что он не понимает ничего. — Может он просто испугался, — говорит Ли, хватая запястья Мингю в свои руки, убирая их от лица парня. — Ты на него свалился, как снег на голову, неудивительно, что он так отреагировал. — Он плакал, хен, — промычал Мингю. — Я так ужасен?        Джихун смотрит на Сунена умоляюще, прося того помочь, но Квон делает вид, что не понимает, отводя взгляд и утыкаясь в свой телефон. Ли злится, пинает того в бок ногой, а затем возвращается взглядом к Мингю. — Послушай, — как можно ласковее говорит Джихун, убирая волосы со лба парня, — я уверен, что ему просто стало страшно после всего, что он почувствовал, когда столкнулся с тобой. Уверен, что вы ещё встретитесь, тем более, что вы уже связаны. Не бери все на свой счет. Может быть, у него там случилось что-то, и ты совсем не виноват. Не делай поспешных выводов. — Хе-е-ен, — жалобно тянет Мингю, утыкаясь носом в живот Джихуна с желанием зарыдать в голос. — Эй, бесполезный, — Ли снова пинает Сунена в бок ногой, — сделай нам какао.        Квон недовольно фыркнул, но все же поднялся с места, уходя из комнаты. — Ты так груб с ним, — неразборчиво мычит Ким, и Джихуну требуется пара секунд, чтобы разобрать слова парня. — Сунен просто глупенький, не обращай внимание. — Вы такие странные. Любите друг друга безгранично, но вечно ссоритесь из-за всяких мелочей. — У нас просто взгляды на все разные, понимаешь? Он для меня все, но иногда я просто так злюсь на него, потому что не понимаю. А он на меня злится, потому что тоже не понимает.        Мингю мычит, давая понять, что понял о чем речь, но ничего не говорит, продолжая думать о Вону. Вону красивый. Вону выглядел очень мило, смотря на Мингю, слегка приподняв голову. Вону плакал и Мингю не знал — почему. Мингю хотел знать, он ли виновник этих слез или нет. Ким хотел, чтобы Вону больше никогда не плакал, но он совсем ничего не знал о Вону. — Я просто хочу увидеть его ещё раз, — хрипит Мингю, — хочу поговорить с ним, хочу узнать его. Хочу прикоснуться к нему.

***

       Вону улыбается Сынгвану и ничего не рассказывает. Ведет себя так же, как и всегда. Капризничает из-за невкусного мороженного, говорит о книге, что прочитал за ночь, и просит послушать как он разучил композицию Ли Рума.* Сынгван уже давно не верит улыбкам Вону, но молчит, зная, что рано или поздно Вону сам расскажет. Так уж он устроен.        Сынгван, если честно, и сам устал от Вону. Потому что того не поймешь совсем, то ему общения не хватает, то ему к океану хочется, то вообще ничего уже не хочется. Вону устраивает истерики перед каждым походом ко врачу, а после просто молчит по долгу, закрываясь в комнате, и не поймешь, что он там вообще делает, потому что потом улыбается так, словно все в порядке и его ничего не волнует. Сынгван чувствует себя какой-то нянькой, но не жалуется, потому что совсем не знает, что на самом деле чувствует Вону. Бу иногда кажется, что вся вселенная сосредоточилась в мыслях Вону.        Вернон осуждает Вону, а не жалеет, потому что Чон ведет себя как настоящий эгоист, делает только то, что хочет, а на других и плевать совсем. Но Хансоль думает, что, если бы и он умирал, то вел бы себя, наверное, точно так же. Вернон хочет, чтобы Вону перестал изводить и себя и Сынгвана за одно, но Вону с каждым днем делает все хуже, словно на зло. — Так мы поедем к морю? — спрашивает Вону, поедая мороженное. — На выходных, — отвечает ему Сынгван, — мои родители одолжат нам машину. Сейчас не очень тепло и пляжный сезон ещё не открыт, поэтому даже не думай, что тебе позволят искупаться. — Я и не хотел, — пожал плечами Чон, — просто хочу увидеть море. Я не был на пляже уже больше года…        Сынгван помнит. Когда Вону только сказали, что лечение бесполезно, Чон сбежал. Его искали 3 дня, пока не нашли гуляющим по пляжу, как безумца. Вону делал так много дерьма, что Сынгван и сам срывался несколько раз, выговаривал все, что думает и уходил, хлопая дверью, правда потом всегда возвращался, потому что знал, что Вону без него не протянет. — В детстве мы часто ездили к морю, — тихо говорит Вернон, — помните, как один раз мы ушли в магазин, а наши родители думали, что нас украли? — Моя мама тогда ещё в полицию звонила, — смеется Сынгван, вспоминая детство. — Да… весело же тогда было.        Вону тоже помнит. Он помнит все, но никогда не говорит об этом, потому что ему больно. Пускай все придаются воспоминанием после его смерти, а пока он здесь, то у них ещё есть возможность сделать больше таких счастливых воспоминаний. — А, кстати, вы же будете не против, если с нами поедет ещё парочка человек? — вдруг говорит Хансоль, и на него смотрит сразу две пары осуждающих взглядов, потому что да, они против. — Нет, Вернон-а, давайте только втроем, отдохнем, не будем делать много шума, — просит Вону, потому что он не любит шум, а от Сынгвана с Хансолем и так шума больше, чем от кого-либо. — Да ладно вам, вместе веселее же, — махнул рукой Вернон. — Тем более, что Джихун-хен и Сунен-хен отказались ехать, поедут только Мингю и Джун-хен.        Вону смотрит на Хансоля, пытаясь понять, правильно ли он расслышал имя, а потом просто отгонит от себя это наваждение, думая, что, скорее всего, ещё там, в коридоре, неправильно услышал. Потому что был шокирован и ему хотелось исчезнуть. — Вону, ты как? — Сынгван осторожно касается плеча Чона, от чего последний вздрагивает. — В машине есть место, так что… — Пусть едут, раз место есть, — пожал плечами Вону.