***
— Вону, — Сынгван смотрит зло, хмурит брови, недовольно выдыхая. Чон игнорирует друга, как может, делая вид, что очень заинтересован выбором напитков в автомате. Сынгван поджимает губы и бьет Чона по ноге, от чего тот вздрагивает, но взгляд не поднимает. — Чон Вону, — шипит Сынгван, на этот раз толкая в плечо. — Выпей. Вону смотрит на Сынгвана умоляюще, выглядя так, словно сейчас расплачется. Бу выжидающе скрестил руки на груди, потому что, как бы ему не хотелось помочь другу, но в этом случае, это будет лишь медвежьей услугой. — Пожалуйста, — шепотом просит Вону. — Мы уже это обсуждали. Выпей чертовы таблетки, и я не буду тебя трогать. — Ты же знаешь, что если я их выпью, то не смогу больше быть нормальным. Меня от них блевать тянет, а ещё усталость сильная, я уже молчу про всякое другое. И ты знаешь какое. Пожалуйста, я выпью, как только буду дома. — Дай угадаю, ты их и на ночь не принял, да? Из-за этого у тебя был приступ утром? Вону, ты причиняешь сам себе боль. Просто выпей их. Прошу тебя. У Вону слезы в глазах и взгляд совсем не такой, каким был полчаса назад, у моря. Сынгвана ломает изнутри, и неизвестно, кому хуже сейчас — Вону или Сынгвану. Они стоят у входа в кафе, в котором решили поесть, а затем вернуться к морю и уже потом поехать обратно. Вону вздыхает, достает из своего рюкзака пакетик с таблетками и бутылку воды. Чон делит таблетки на 3 маленькие кучки, чтобы пить было удобнее, ведь такую горсть проглотить сразу просто невозможно. Когда все таблетки были проглочены, Вону показался подавленным настолько, что Сынгвану захотелось вернуть все обратно и не просить Чона об этом. — Вы чего тут стоите, пошлите уже, мы сделали заказ, — Джун появляется у входа в кафе, размахивая одной рукой. Уже спустя пять минут, Вону чувствует действие таблеток, потому что усталость становится более ощутимой, сонливость не дает мыслям сфокусироваться, а боль в легких постепенно угасает. Чон пытается улыбаться и делать вид, что все нормально, но этот день был слишком изнуряющим. — Вону? Ты в порядке? — Мингю удерживает парня за плечи, не давая тому скатиться на диван. — Я просто… — Чон щурит глаза, не видя совсем ничего, а затем и вовсе закрывает их, его голова падает на плечо Мингю. -… немного отдохну… Вону сопит, бормоча ещё что-то, а затем вообще замолкает, ровно дыша. Мингю испуганно смотрит на Сынгвана, прося объяснить. — Это точно наша последняя поездка, — выдыхает Вернон. — Все же было нормально, разве нет? — Я не знаю, он выглядел нормально, я сказал ему выпить таблетки. Видимо, он устал слишком сильно. Нужно ехать домой, — говорит Сынгван, — надо разбудить его. — Не надо, — Мингю не дает Сынгвану прикоснуться к Чону. — Я донесу его до машины. Все нормально. — Он не сломается, если пройдет пару шагов, — недовольно мычит Хансоль. — Не нужно вести себя с ним, как с хрустальным. Разбуди его. Мингю снова останавливает руки Сынгвана, осторожно подхватывая Вону на руки, чтобы не разбудить, и встает с места. — Тут пара шагов, все нормально, — говорит Ким, направляясь к выходу. Джун открывает дверь машины, позволяя Мингю усадить сначала Вону, а затем усесться самому. Вэн садится после Мингю, закрывая дверь и смотря на Кима, что бережно укладывает голову спящего парня себе на плечо. — Извините за вопрос, — говорит Джун, когда Вернон заводит машину. — Но что с Вону? — Он в порядке, — сухо отвечает Вернон. — Просто устал. С ним бывает. — Господи, Хансоль, это не его вина, — устало выдыхает Сынгван, прикладывая ладонь ко лбу. — Прекрати уже винить его. — Не его вина? — Чхве недовольно цокнул. — Сынгван, прекрати уже защищать его, пожалуйста. Это так раздражает. Ты бегаешь за ним, как за ребенком маленьким, а он только из себя диву строит. Раздражает! — Я бегаю за ним, потому что у него больше никого нет, — Бу сам начинает раздражаться, его руки трясутся, словно в нервном припадке. — У него есть родители. Ты нянчишься с ним, а потом в итоге кому будет плохо? Тебе, Сынгван, тебе. Потому что он умрет и ему будет нормально, а тебе — нет. Ты останешься здесь, со мной, разбитый, тебе будет больно. И мне придется собирать тебя по кусочкам. — Никто тебя и не заставляет! — раздраженно кричит в ответ Сынгван, зло смотря на Вернона. — Просто езжай уже. — Если надо будет, я соберу тебя из тысячи кусков, Сынгван. Я просто не хочу, чтобы моему Бу было больно, — выдыхает ему в ответ, Хансоль, а затем концентрируется на дороге. Мингю пытается переварить услышанное, Джун жалеет, что решился поехать, надеясь на веселый выходной, хоть и некоторые моменты действительно были очень хорошими. Вэн с самого начала заметил эту странную атмосферу между тремя друзьями. Сынгван тяжело вздыхает, смотрит на Вернона виновато и осторожно кладет свою ладонь на свободную ладонь парня. Хансоль кидает на Сынгвана быстрый взгляд и улыбается, давая понять, что все нормально. — Извините нас за это, — говорит Сынгван, поворачиваясь к Джуну и Мингю. — У нас... проблемы. Извините, что испортили выходной. — Ну, это лучше, чем слушать ругань Сунен-хена и Джихун-хена, — пожимает плечами Мингю, а затем опасливо косится на Вону, ведь его голова все ещё на плече Кима. — Ага, — кивает Джун. — Ладно ругань, примирения самые ужасные. — Господи, не напоминай, — измученно закатывает глаза Мингю.Глава 4.
12 мая 2017 г. в 20:45
Мингю удивляется тому, как меняется Вону, когда смотрит на море. Бледнота, усталость и непонятная болезненность сходят с лица парня, их заменяет светлая улыбка, от которой самому хочется улыбаться, как безумцу. Вону раскидывает руки, стоит близко к воде, не волнуясь о том, что вода пробирается в кроссовки, и улыбается, улыбается, улыбается.
— Я дома! — кричит Чон, позволяя волнам забрать свои слова и утопить их.
Джун непонимающе хмурится, но вопросов не задает, потому что по Вону видно, что он не от мира сего, да и Сынгван бы не позволил кому-либо задавать ненужные вопросы. Поэтому Вэн просто игнорирует чудаковатого парня и больше обращает внимание на само море и разговоры с Верноном.
Людей на пляже совсем мало, почти никого, потому что погода не заладилась ещё с утра. Тучи были угрожающими, а мелкий дождь грозился превратиться в ливень.
— Вону, — зовет Сынгван, вставая рядом с парнем.
— Чего? — отвечает ему Чон, не отводя взгляда от волн.
— Давай как в детстве? — голос почему-то срывается, может, потому что Сынгван осознает, что они уже не приедут сюда больше, а может, потому что Вону мог бы отказать.
Чон смотрит на своего друга, ловя взгляд полный мольбы. Пианист осознает, как это важно для Сынгвана. Поэтому снова поворачивается к морю, смотрит задумчиво и хмуро.
— Желаю, чтобы в следующем году у Бу Сынгвана все было хорошо! — кричит Вону так громко, что люди, стоявшие довольно далеко от них, оборачиваются. — Прошу, пусть Бу Сынгван и Чхве Хансоль живут дальше не сожалея ни о чем!
Вону хрипит уже под конец и срывается на кашель. Сынгван передает ему бутылку воды, сочувствующие гладя по спине.
— Желаю, чтобы Чон Вону прекратил быть таким мудаком! — орет Вернон, который внезапно оказался слишком близко. — А ещё, желаю, чтобы мне вернули мою футболку с динозавром!
Вону давится водой, начиная смеяться. Хансоль всегда загадывал что-то странное, когда им было по шесть, он загадал быть похищенным пришельцами.
— Желаю, чтобы Чон Вону улыбался до конца! — Кричит уже Сынгван. — А ещё, чтобы Хансоль прекратил называть мою футболку с динозавром своей!
Вону снова срывается на смех, запрокидывая голову и закрывая глаза. В эту минуту он не думает ни о чем плохом и это ему нравится. Усталость и боль не ощущаются совсем, что придает Вону больше поводов для веселья.
— Вы, ребята, чудики, — поджимает губы Джун, а потом поворачивается к морю, громко крича: — Желаю пройти прослушивание и стать танцором!
— Ты теперь наш друг, — говорит Вону, похлопав Вэна по плечу, а затем обернулся к Мингю. — Давай, загадай и ты что-нибудь.
— Желаю, чтобы все мои друзья были счастливы! — недолго думая, кричит Мингю.
— На нас все смотрят, так что закругляйтесь, — прочистив горло, хрипит Сынгван.
— Мне просто интересно, — тянет Джун, — хоть одно желание сбылось?
Хансоль и Сынгван задумались, пытаясь вспомнить все свои желания. Желаний было много, потому что они так делали каждый раз, как приезжали к морю все вместе. А иногда и по отдельности.
— О! — Вернон подскочил на месте. — Помню, как-то я загадал, чтобы Сынгван испек мне шоколадные маффины. И он это сделал.
— Когда ты такое вообще загадывал? — хмурится Сынгван.
— Я тогда ездил с сестрой, — объясняет Хансоль. — Она ещё смотрела на меня, как на дурака, но, когда ты принес мне шоколадные маффины, она удивилась и с тех пор сама загадывает желания.
— Когда-нибудь ты начнешь загадывать нормальные желания, — закатывает глаза Вону.
— Это уж лучше, чем… — Чхве замолкает, потому что Сынгван наступает ему на ногу, а затем толкает в бок. — Неважно, давайте поедим что-нибудь? Я голодный.