Огонь и Лёд "Битва Пламени и Льда" часть первая

Утром когда я проснулась, на часах еще не было и шести. Голова была тяжелой, а во рту — пустыня Сахара. Я сползла с кровати и пошлепала в ванную. Открыв вентиль, начала пить воду прямо из-под крана. Утолив жажду, я направилась в душ, ибо надо было привести себя в порядок. Вымыв тщательно волосы, я принялась тереть мочалкой руки и шею. Горячая вода возвращала к действительности и туман в голове начал потихоньку рассеиваться. В голове одна за другой начали всплывать фрагменты моего возвращения домой. «Да уж, на таких рогах я домой еще не приползала! Хорошо, что Алек меня встретил, а то… Так стоп! Алек!» И тут я начала вспоминать все то, что произошло после нашей встречи с ним. Меня бросило в жар, только не от стыда, а от возбуждения. Как он на меня смотрел, когда я раздетая стояла перед ним, как умолял больше не уезжать надолго, и как… не захотел меня поцеловать. Я сжала кулаки и зарычала от злости: «Ну, я тебе устрою, чертов итальянец!» Наспех вытершись, я выскочила из ванной комнаты, даже не удосужившись одеть халат, а просто замоталась полотенцем и кинулась к зеркалу, сушить волосы. Не досушив их до конца, я бросила на трюмо фен, и, едва не упав, запутавшись в полотенце, подскочила и помчалась в гардеробную. С силой распахнув настежь дверцу одного из шкафов, да так, что она жалобно загудела с треском едва не вывернувшись вместе с петлями, я схватила первое, что попалось под руку — это оказался строгий брючный костюм черного цвета с легким галифе. Не доверяя своей споенной координации, я плюхнулась на пуф и начала второпях натягивать на себя узкие брюки. Одев белоснежную блузку и повязав галстук-бант, натянула короткий пиджак и со стоном влезла в узкие туфли на высоком каблуке. Прохромав к зеркалу, как не крути, а кутёжная ночь давала о себе знать сильным похмельем и болью в отекших ногах, я с опасением посмотрела на свое отражение, абсолютно уверенная в том, что сейчас увижу всклокоченное, полупьяное чучело с застывшей жаждой мести в глазах. Но к счастью, мои опасения не подтвердились. Из зазеркалья на меня смотрела вполне трезвая элегантная молодая женщина с слегка бледным лицом и сверкающими от обиды синими глазами. Возможно, что мой скверный образ выгодно спасал идеально сидевший брендовый костюм, но тем неимение, что бы это ни было, результат превзошел все мои ожидания. Довольно улыбнувшись, я быстро накрасилась и, прихватив сумочку, пошла в кабинет. Достав из сейфа наличку, я направилась к лестнице. Быстро спустившись вниз, на сколько позволяли высокие каблуки и дурнота, направилась к выходу. У дверей меня встретил сонный дворецкий. — Доброе утро, маркиза. — Доброе, Нортроп. Передайте Вильгельму, что я скоро вернусь, поеду, сдам ключи от номера в отеле, улажу несколько вопросов и до обеда приеду домой. Дворецкий понимающе кивнул и, пожелав мне удачной дороги, скрылся за поворотом, судя по координатам, направился в сторону кухни. Я вышла на улицу. Машина стояла возле входа. Рядом с ней на земле лежали снятые мною вчера туфли. Нагнувшись и подняв обувь, я глянула на покрытую росой лакированную поверхность и, обреченно покачав головой, кинула их в салон и, прыгнув следом, развернула «Камаро» и покатила в город. Первым делом: заправка и чашка крепкого кофе. Через десять километров мне представится возможность сделать и то, и другое. Заехав на заправку, я выпила двойную порцию кофе, закусила шоколадкой, залила полный бак и поехала дальше. Заехав в отель и сдав ключи, я направилась еще в одно место — это элитный магазин, специализирующийся на торговле дорогих часов. Я хотела подарить Алеку часы. Думаю, «Ролекс» подойдут: такие же вечные, как и он. Выбрав модель, я заказала гравировку. И уже через час, забрав заказ, наконец, поехала домой. В Хелсинг-Хаус я вернулась почти к обеду. Дворецкий сказал, что мной интересовался Вильгельм, и сейчас он со своими гостями в библиотеке. Сменив курс, я зашагала на встречу с герцогом, рассеянно оглядываясь по сторонам. Распахнув тяжелые двери, я вошла в просторный зал. Все были при деле: Феликс и Деметрий — играли в карты, Алек и Аро — в шахматы, Джейн читала, а Вильгельм и Кай о чём-то беседовали. Поздоровавшись со всеми, я улыбнулась и направилась к герцогу. Он торопливо встал и пошел навстречу, раскрывая объятия. — Моя девочка, я так рад, что ты вернулась. — крепко обнимая меня, сказал он. — Я соскучился за тобой. Как ты? — Уже все хорошо. Вильгельм просиял от радости и опять прижал меня к себе. Через его плечо я увидела, как во все глаза на меня смотрит Алек, и как гневно в этот момент таращится на него Джейн. — Куда ты уезжала с утра? — Сдать ключи от номера и сделать кое-какие дела. — Как ты себя чувствуешь? Я удивленно посмотрела на него. Он устало прикрыл глаза и, вздохнув, произнес: — Если ты думаешь, что я не знаю в каком состоянии ты приехала, то ты глубоко заблуждаешься. Как ты могла сесть за руль? — О-о-о! После литра виски и не такое можно выкинуть! — начала я и осеклась, но было поздно. — Литра? Как ты сегодня вообще встала? И зачем столько пила? — Э-э! Мне было грустно…— разглядывая ряды книг, промямлила я. — Ну да ладно, об этом потом. Чем планируешь заняться? — Я даже боюсь представить то количество отчетов, которое у меня накопилось. Так что, буду сидеть в кабинете над бумагами. — Кстати, тебя хочет видеть герцогиня: все уши мне прожужжала о тебе. — проворчал он, но потом голос его потеплел и герцог добавил: — Она за тобой соскучилась. — Хорошо, зайду к ней обязательно, не могу же я лишить ее удовольствия устроить мне нагоняй. Я собралась уходить, но остановившись, повернулась и подошла к столу, за которым сидели Аро и Алек. Засунув руки в карманы и напустив безразличный вид глядя на Алека, я произнесла: — Я тут вчера немного перебрала. Так вот, я хотела спросить, не сделала ли я чего-нибудь такого, за что мне стоило бы извиниться? Я заметила, как на его лице мелькнуло разочарование. — Нет, не припомню. — не отрывая взгляда от доски, сухо ответил он и тут же проворонил своего коня. — Вот и славненько, а то я начала переживать, что что-нибудь натворила. — Все нормально, претензий не имею. — ответил он, объявляя Аро шах. Я развернулась и опять подошла к герцогу. — Принцесса моя, я надеюсь, ты больше никуда не уедешь? — Нет, к тому же я дала обещание больше так не делать. — чмокнув Вильгельма в щеку, весело сказала я. Боковым зрением мне было видно, как резко развернулся Алек. Но я не подала виду и, пряча улыбку, направилась к выходу. Проведав бабушку, я удалилась в свой кабинет и просидела там почти до самого вечера, корпя за ворохом бумаг и сверяя цифры. Меня неумолимо клонило в сон и, даже крепкий кофе не помогал. Ну, еще бы, столько бессонных ночей я провела, слоняясь по городу. Отдать подарок лично в руки я так и не решилась, и, вложив записку со словами: «Скоро нас разделит расстояние, но помни, самый безжалостный разлучник — время». Я велела отнести его в покои Алека и оставить там; после трусливо засела в кабинете, в ожидании возмездия за свои выходки. Ближе к семи вечера, «возмездие» само прилетело в мой кабинет с зажатой коробкой в руках и начало шипеть звенящим от ярости голосом: — Ты решила свести меня с ума? — тряся плоской коробкой у меня перед носом, спросил он. — Нет, я просто нашла повод подарить тебе часы. — не поднимая головы от бумаг, безразличным голосом ответила я. На самом деле, я боялась посмотреть на Алека и прятала взгляд на страницах. — Ты же сказала, что ничего не помнишь! — Я не говорила, что ничего не помню. — Зачем тогда спрашивала? — Я просто хотела знать твое мнение, вот и все. — И что, узнала? — сердито спросил он, отодвинув бумаги и присаживаясь на стол. — Узнала. — кивнула я. — И что же ты поняла? — сдавленно спросил он. — Что, несмотря на все твои попытки отгородиться от меня, я все же нравлюсь тебе. — Что? — хмыкнул он. — Я не пытаюсь отгородиться от тебя. Я просто нахожусь на той дистанции, на которой чувствую себя комфортно. — Это на какой? — я бросила паркер на стол и, резко встав, сделала шаг назад, увеличив расстояние между нами до двух метров. — На такой? Или на такой? — я снова шагнула к нему, оказавшись на расстоянии вытянутой руки. — А может быть на такой? — я снова сделала шаг вперед, став практически вплотную к обескураженному моим поведением Алеку. — Отойди… — сцепив зубы, процедил он, нервно напрягаясь и немного отстраняясь от меня. — Понятно, значит так лучше? — я снова сделала шаг назад и вернулась на свое место за столом. Мне с трудом удавалось сдержать обиду и гнев, но судя по тембру моего голоса, у меня пока что получалось. — Прекрати ломать комедию. — Я не ломаю комедию, я просто хочу понять, что в твоем понимании «комфортная дистанция», чтобы держаться ее, не нарушая твоего личного пространства. — К чему все это? — Я не знаю, как воспринимать тебя. — честно призналась я. — Когда я нахожусь в непростой ситуации, ты всегда появляешься рядом независимо от своих взглядов и личных интересов. Но когда жизнь течет размеренно или мы находимся в кругу твоей семьи, ты делаешь вид, будто не знаешь меня, да что там, как будто я для тебя, вообще, пустое место! — Это не так. — А как тогда? — Мы знакомы чуть больше недели. Какой ответ ты хочешь услышать? — Я просто хочу знать, кто я для тебя? Друг, что-то большее или просто головная боль, которую ты вынужден терпеть, находясь здесь? — Думай, как тебе удобно. — пожал плечами он, явно ускользая от ответа. — Нет, я хочу знать, как думаешь ты, а не как мне удобно! — настырно повторила я. Алек усмехнулся, глядя на меня взглядом ленивого кота, который только что проглотил мышь. — Ты просто так не отстанешь, верно? — Нет. — уперто ответила я. — А ты настырная. — из его уст это прозвучало скорее как похвала нежели упрек. — Задам тебе встречный вопрос, дорогая маркиза, а кем бы ты хотела, чтобы я для тебя был? Я хотела сказать, что позиция равнодушных соседей меня совсем не устраивает, и, я хотела бы узнать его лучше, но посчитав, что он ведет нечестную игру перекидывая стрелки, прикусила язык, последовав его наглядному примеру. — Не хочешь примерить подарок? — уклоняясь от ответа, спросила я. Алек снова улыбнулся, поняв, что я не намерена отвечать. — Хочу. — ответил он и открыл коробочку. На черном бархате лежали массивные золотые часы украшенные бриллиантами. Алек аккуратно взял их в руки, как будто это было самое бесценное сокровище, и, начал рассматривать, проводя пальцами по холодной поверхности. Я внимательно наблюдала за ним, подперев подбородок пальцами. Он выглядел таким растерянным, как ребенок. Куда подевались вся серьезность и хладнокровие? Весь сарказм и язвительность будто испарились, обнажив его истинное лицо. Алек медленно перевернул часы и посмотрел на крышку, там мелкими витыми буквами было написано: «Помни обо мне ровно столько, сколько длится время». Он провел пальцем по гравировке и посмотрел на меня. — Зачем ты даришь мне подарок? — растерянно спросил он. — Я хочу, чтобы когда нас разделяло расстояние, ты помнил обо мне. — честно призналась я. — Не хочу быть мимолетным мгновением в твоей жизни. — Если ты думаешь, что тебя возможно забыть, то ты очень сильно ошибаешься. — Я уверена, что вернувшись в Италию, ты через три дня обо мне и не вспомнишь. Он сурово посмотрел на меня. — Я человек консервативный, привычки и взгляды меняю редко. К тому же с тобой за эту неделю, — уже улыбаясь, продолжил он, — у меня было столько приключений, что на всю жизнь хватит воспоминаний. Я засмеялась. — Такая у меня натура — влипать в неприятности! — Я даже и не удивлюсь. — хмыкнул он. Потом его лицо опять стало серьезным и, посмотрев на часы, он смущенно прошептал. — Я даже не знаю, как благодарить тебя. Слова сорвались с губ раньше, чем я поняла, о чем прошу: — Поблагодари меня поцелуем. От удивления, его брови медленно поползли вверх, он молча смотрел на меня, явно не зная что сказать. «Дура, да он же сожрет тебя, не моргнув и глазом!» — завопил здравый смысл, который я поспешила отключить, ибо любопытство взяло верх. Я решила не сдаваться и, пытаясь сохранить серьезное выражение лица, уверенно сказала: — Алек, я сегодня трезвая, и прошу об этом осознанно, к тому же ты обещал. «Суицидница!» — снова раздался тихий шепот разума, который я пендалем попросила заткнуться. — Так вот, значит, как тебе удобно? — обескуражено выдохнул он. — Признаю, неожиданно. — Не ищи скрытых смыслов, а просто сделай то, что ты обещал. — стараясь сохранить невозмутимый вид, как будто речь идет о подписании чека, спокойно сказала я. Хотя признаться честно, от волнения мое сердце запиналось, а горло сдавил неприятный спазм. — Значит, поцелуй, который не несет в себе никакого смысла? Просто невыполненное обещание и не более? — недоверчиво спросил он. — Да. Тебе ведь не сложно его выполнить? — невинно спросила я, закидывая удочку для следующего вопроса, который, признаться честно, волновал меня едва ли не с первого дня знакомства. Алек напрягся, явно не решаясь сказать то, что вертелось у него на языке. — Если у тебя кто-то есть и это противоречит твоим принципам, я пойму. — невинно сказала я. — Нет, дело не в другой, и, даже не в принципах. — выдохнул он, отводя взгляд. — Я слишком переборчив в женщинах. — Ты хочешь сказать, что я для тебя не слишком хороша? — догадалась я. Одной только нервной системе было известно, какую боль мне причинили эти слова, но признаться в этом сидящему передо мной напыщенному павлину — да ни за что на свете! — Не переиначивай! — разозлился он. — Я хотел сказать вовсе не это! Дело не в тебе, а во мне. — Конечно! — фыркнула я. — Проблемы не у меня, а у тебя! Как благородно с твоей стороны взять всю вину на себя! — Ну, ладно, — сцепив зубы, процедил он. — Сама напросилась! Он зло сверкнул глазами и, схватив меня за руку, одним легким движением заставил встать на ноги, наверное, надеясь на то, что подобное поведение напугает меня и заставит остановиться, но разумеется, отступать я не собиралась. Я была намерена поцеловать этого строптивого вампира, во что бы мне это не вылилось. Я даже не успела понять, как оказалась всего в считанных сантиметрах от его тела, просто в какой-то момент, меня окутало аурой его запаха и… холода. «Господи, да он как коньяк со льдом, такой же пьянящий и холодный!» — надеюсь, он не заметит замешательства в моих глазах. Но похоже, что в замешательстве из-за собственных эмоций была не я одна. Едва нарушив «комфортную дистанцию» и оказавшись в опасной близости от меня, Алек изменился в лице и, стремительно, как атакующий хищник, наклонился ко мне. «Ну, все, допрыгалась! Вот теперь, точно сожрет!» — испуганно вскричал рассудок, когда Алек начал приближаться к моему лицу. Его губы почти коснулись моих, но он остановился и заглянул мне в глаза. Мое дыхание стало прерывистым, а сердце трепыхалось, как птица в клетке. Сообразив, что он не намерен причинять мне вред, я прикрыла глаза и, запустив пальцы в его волосы, привлекла к себе, и, наши губы наконец соприкоснулись. Поначалу, он целовал меня робко и осторожно, наверное, боялся причинить боль, а может боролся с жаждой. Потом его губы стали настойчивее, и тут, я полностью потеряла контроль. Я застонала и, обвив его шею руками, прильнула к нему всем телом, желая глубже ощутить его близость. Алек обнял меня, его руки блуждали по моим плечам и спине. Но мне и этого показалось мало, мой язык скользнул по его губам. Он замер. Но тихо застонав, ответил на мой поцелуй. Огонь охвативший меня, казалось, сожжет дотла. Его руки гладили меня: спину, плечи, руки, прикасались к волосам, порхали по лицу и шее, чертили линию вен. Я растворилась в нем и его поцелуях. Время остановилось. Лишь прерывистое дыхание и стук сердца не позволяли полностью соскользнуть в темноту. Мне казалось, что я вот-вот потеряю сознание от переизбытка чувств. «Что со мной? Неужели все серьезней, чем я думала?» В чувство нас привел легкий щелчок двери. Я отпрянула и посмотрела на дверь. Никого. Я вздохнула и положила голову на плечо Алека, пытаясь побороть головокружение. — Кажется, кто-то стал свидетелем нашего «ничего незначащего» поцелуя. — усмехнулся он. — Интересно кто? — пытаясь взять себя в руки и отстраниться от него, прошептала я. — Это не сложно будет определить. — Как? — А кто больше всех будет коситься на нас за ужином. Я расхохоталась. — Ты прав, я об этом как-то не подумала. Он погладил меня по волосам и, взяв в ладони мое лицо, глядя в глаза, прошептал: — Спасибо тебе. — За что? — не поняла я. — За то, что изменила мою жизнь!