***
Металлический песок серебрится под солнечными лучами, и листья неприхотливого клевера тянутся к светилу подобно маленьким радугам. Пустоши непривычно многолюдны. Звенят сигналами роботы, собирающиеся у вновь открывшихся шахт. Вернувшиеся из Приюта люди облачаются в рабочую одежду перед тем, как приступить к давно забытому промыслу. Вышедшему из небытия увядания миру уже мало одного лишь Солнца - новые технологии требуют новых металлов и нового топлива, а уставшие от безнадёжного существования беженцы давно истосковались по труду. Силвер откладывает набор инструментов, пристально оглядывая только что приведённого в порядок Роубота, и тот благодарит леди весёлой трелью. - Спасибо, главный инженер! Провожу диагностику... Выявлена неисправность! Необходима дополнительная настройка системы навигации! Силвер невозмутимо выуживает из кармана янтарный кулон, чудом оставляя в руке почти выпавшее письмо. - Этого тебе будет достаточно? Роубот пищит, сканируя кулон восторженным взглядом. - Янтарь... найден в Долине... расчёт координат... Медленно, словно белая тень, к Силвер бредёт потерявшийся среди людей Профетбот. Посох бывшего пророка сверкает в солнечных лучах, и леди-робот безучастно смотрит на оставшегося без работы посланника, пока тот не может даже заговорить. - Нечем стало заняться, когда Мессия выполнил своё предназначение? - Силвер почти вздыхает, пряча кулон и высчитывая направление к своему жилищу. - Можешь не отвечать, я знаю о твоих сложностях. Идём, я доложу о тебе Кип. Думаю, что она... догадается, что с тобой делать. Профетбот кивает в ответ, и двое исчезают среди ослепительных песков.***
Над руинами Долины звенят детские голоса. Рыжевато-бурые перья крыльев выглядывают из-за покрытых светлыми пятнами стволов; где-то поодаль синеволосая девочка, нечаянно позабыв об игре в прятки, выуживает из-под листьев спрятавшихся на день светлячков. Водящий всё равно не видит детей или только так притворяется: за выцветшим детским пальто по пятам следует баран, и по лесу то и дело разносится безумное блеяние. - Почему он не отстаёт от меня? - кошачьи глаза дышат недоумением, и дитя пытается спрятаться от животного в высокой траве. - Может, он будет водить? - Пастух сказал, что этот баран знает Истину! - голос Каламуса слышен ясно, но подросток не выдаёт себя ничем другим. - Но по мне - он просто сошёл с ума, пока было темно. Эй, Алула, ты не против, чтобы водил баран? Девочка выскакивает из травы, разгоняя светлячков, и выцветший силуэт едва успевает отойти, чтобы избежать её хватки. - Я согласна на всё, пока будет весело! Эй, Эд, а ты передашь потом Седрику, что мы снова хотим покататься на летающей машине? Ну пожааалуйста! Напуганный криками баран беспорядочно мечется, и от его безумного вопля морщится даже появившийся Каламус. - Ну вот, Алула, ты снова нарушила правила! Если водишь не ты - тебе надо спрятаться! - Знаю, знаю! Но разве теперь, когда Мейз вернулась, мы не сможем спрятаться вновь где угодно? - девочка падает в траву и вмиг пропадает, оставляя над колышущейся зеленью лишь кончики синих перьев. Каламус смеётся. Пусть даже никто ещё не видел Мейз, все знают, что с возвращением Солнца вернулась и растительная ведьма. Островки Долины больше не пожираемы страхом разрушений, не заполняются водой и не кормят океан; буйно двинулись в рост истосковавшиеся по свету растения, и люди снова вернулись в руины, чтобы сделать их пригодными для жизни. Страх жителей Долины растворился в Солнце, и, пусть даже Каламус и Алула всё ещё не живут вместе с другими людьми, они могут не бояться за сохранность своего дома. Да и можно ли бояться за дом, когда в друзьях - разум самого мира? Детский силуэт выдаёт неловкую улыбку. - А... Простите, мне надо идти. Поиграем в другой раз? На лице Алулы - разочарование. - Нуууу... Опять Игрок? А почему ты не можешь быть сразу в двух местах одновременно! Ты ведь можешь! Я знаю, можешь! - Эй, это же не так просто, Алула! - путается в мыслях Каламус. - Оставь Эда в покое. Мы ведь не хотим, чтобы в мире что-то снова поломалось? Силуэт Мессии мнётся в нерешительности, но в кошачьих глазах вдруг рождается искра озарения. - Я скажу Игроку, что вы хотите с нами поиграть! И тогда мы придём сюда! Хорошо? Дети Руин успевают лишь кивнуть - и их друг растворяется в воздухе, оставив под ногами несмятую траву.***
*** В библиотеке - привычный полумрак, пусть кое-где Солнце и бросает на книги пламя своих лучей сквозь приоткрытые шторы. Шелестят страницами читатели; роботы неторопливо расставляют по полкам только-только выпущенные книги. Где-то в углу на стопке толстых томов дремлет наконец получивший заслуженный отдых фонарщик. Странный человек с ростком на голове выискивает книги на самых высоких стеллажах, и маленькая зелёная фея на его плече, сама похожая на росток, весело тянет ручки к осколку прорвавшегося в зал пламенного света. На пороге библиотеки - уставшая Кип, и копошащаяся в шкафах Джордж встречает её единственным глазом на ровных гранях головы. - О, ты снова здесь? - голос Джордж бодр как никогда, и Силверпойнт даже не сразу узнаёт тон подруги. - Как дела с новыми роботами? Кип устало приближается к полкам; взгляд леди направлен на корешки бесчисленных книг. - Новыми? Мы едва справились с починкой старых! Хорошо, что они теперь не ломаются так быстро, но эти... месяцы без Солнца... нанесли немалый урон всем нам. Хочу вот у тебя взять несколько книг... Автор всё-таки гений в робототехнике, как ни посмотри. Кстати... Почему ты не пошла с нами в... эм... Башню? Это был очень... необычный опыт! Джордж непонятливо моргает, пробегаясь по страницам очередной книги. - Мне бы хотелось помочь вам... Но чем? Зато библиотекарь - это моё призвание! Я - самый лучший библиотекарь! Так что ты там хочешь найти, а? Предоставь это мне! Кип смеётся, удивляясь почему-то привычному боевому духу подруги, и не глядя принимает из её рук целую стопку невиданных ранее книг.***
Город-Приют не перегружен больше. Беженцы из Долины вернулись в родные поселения. Рабочие снова наводнили Пустоши - даже если большая часть дел в шахтах по-прежнему поручена всё новым и новым роботам. Теперь в городе стало куда легче жить - и падающий в окна свет лишь делает эту жизнь радостнее. На пустынных тесных улицах уже появляются хрупкие ростки из семян, сумевших пережить затянувшуюся ночь. Пусть ростки ещё и совсем слабые, и кое-где растения пришлось выставить самим жителям - прямо в горшках, это присутствие разбавляет мрачные краски улиц, вносит зелёные полоски в однотонный открывающийся с высоты мир. Трое друзей могут ясно видеть это с площадки, на которой отдыхает летающая машина. - Он так и не говорит с нами — наш младший братик! - смеётся Ру, купаясь в солнечном свете. Седрик вздыхает, заметив на себе хитрый лисий взгляд. - Тебе так нужен разговор? По мне так... это его дело. Я... даже не знаю, о чём мы смогли бы поговорить с ним. Прото, как ты думаешь? Робот вздрагивает, вернувшись из мысленного путешествия по ближайшим вероятностям, и изучает взглядом заинтересованные лица друзей. - Может быть... мы смогли бы поговорить с ним об отце... Между троими рождается тишина. Все они знают, что Автор больше никогда не вернётся в мир. И вместе с тем каждый - в отдельности - понимает, что тот всегда рядом, всегда присматривает и может помочь даже из той дали реальности, в которой теперь очутился. - А ведь... он никогда не изобретал по-настоящему эту летающую машину.., - слова Седрика еле слышны, но друзья всё равно разбирают их в свисте ветра. Лисичка тут же поворачивается на звук - и в её глазах все могут прочитать что-то непонятное, но необъятно-радостное. - Так ли это важно? Ведь он изобрёл целый мир...***
Игрок запускает программу, и та необычно долго грузится, сигнализируя об очередной задержке Сущности. Игроку больше никогда не встретиться с Нико. Отныне Мессии суждена своя жизнь в родном мире, никак не пересекающемся ни с миром Игрока, ни с творением Мировой Машины. Однако на сердце Игрока уже нет печали, и грудь полна решимости, когда на экране вновь загораются привычные выцветшие глаза. Мировая Машина всё ещё хранит образ Нико - и потому память о Мессии никогда не покинет сердца друзей, куда бы ни занесло маленького храброго котёнка, так отпиравшегося от сравнения с пушистым животным. «Ты вернулся. Хочешь снова посмотреть, как идут дела в мире?» Игрок не может дать не положительный ответ, и хитрая улыбка вдруг раскрашивает лицо Мировой Машины. «Ты знаешь, кто хочет с тобой увидеться, Игрок?» Игрок знает. Пусть в мире больше и нет Нико, искусственная вселенная полна новых друзей, и на лице уже совсем не всесильного Бога сама собой появляется ответная усмешка. «Дай угадаю... Снова Алула?» Отражение Мессии охотно кивает, и на мгновение Игроку снова видятся ярко-синий шарф и почти красное пальтишко. «Да, они с Каламусом хотят поиграть с нами в прятки! Ты... примешь предложение?» Игрок даже не думает отказывать. Даже если Мессия больше не движет миром, рукотворная вселенная продолжает жить. Сознание Мировой Машины больше не требует чьей-то замены, а Богу больше не нужны воспоминания Нико, чтобы путешествовать по миру и творить свою собственную - с мировым разумом - историю. Настало время последней, бесконечной сессии - сессии, в которой нет места сбросу памяти, ошибкам или чьим-то обрушенным надеждам. И даже если когда-нибудь по какой-то причине машина Игрока будет неспособна справляться с растущими нуждами мира... Игрок просто уверен, что что-нибудь придумает. Потому что мир, созданный Автором, заслуживает жизни. И потому что Игрок обещал всем - в том числе и самому себе - что всегда будет заботиться о своих новых друзьях... и никогда не забудет Нико.