"Isn't It Love?"

POV Минхо Два часа назад, убедившись, что Кибом крепко спит, я все-таки решил съездить в ближайшую аптеку. Это составило всего двадцать минут, я купил жаропонижающие, противовирусные и пастилки от боли в горле, но вот добраться до отеля обратно было довольно проблематично. В это вечернее время в Бангкоке начинались жуткие пробки. И когда я уже вернулся в наш номер, ожидал, что Ки проснулся. Но. Ким, как и был мною оставлен в «сонном режиме», так и продолжал спать. Даже позу вроде не поменял. Все так же свернувшись в комочек и укрывшись одеялом по самые уши, сопел в подушку. А я-то переживал, что ему тут без меня плохо. Угум, как же. Спит без задних ног. Везучий. Я бросил пакетик с лекарствами на кровать и стянул куртку. Сопит. Как бы нос у него не забился. Как же ты не вовремя заболел, Ки. Повесив куртку, я достал из пакетика футляр с градусником. Сев на край кровати Кибома, я бесцеремонно содрал с него одеяло и поставил градусник под мышку. -Бомми, просыпайся. Нужно пить лекарства. Ты еще душ не принимал, а скоро уже будет пора ехать на встречу с фанатами. – Я потрепал его по светлым волосам. Ким недовольно сморщил нос, нашарил край одеяла и укрылся им с головой. -Сгинь нечисть. – Пробубнил он из-под одеяла, сворачиваясь клубком и всем своим видом показывая, что собирается игнорировать меня. -Кибом, вставай немедленно! – я потянул за одеяло, но парень мертвой хваткой вцепился в него. Теперь я понимаю, как тяжело будить меня по утрам. -Вот еще! Не доставай меня, Лягушонок! Я хочу спать! – капризным тоном завопил Ки, когда я попытался схватить его за ногу. -Кибом, нужно пить лекарства! – я пытался растормошить этот «комок» одеяла, но он только лягался. -Не хочу! Ненавижу таблетки! А еще раз схватишь меня за ногу, буду кричать! Громко, надрывно и на одной ноте! -Ты и так орешь! – я шлепнул его по заду. Ким удивленно подскочил, хватаясь за пятую точку. -Ты… ты, что… только что сделал? – пухлые губы удивленно раскрывались и закрывались, словно у рыбки, выброшенной на берег. Я ухмыльнулся, наконец, проснулся. -Да я покусился на твой звездный зад! И поосторожней, я тебе градусник поставил, выронишь еще ненароком. Ки поморщился, недовольно скосив на меня свои лисьи глаза и сел на кровать, нашаривая градусник под одеялом и послушно сунув его под мышку, тихо вздохнул. -Кто из нас «мамочка», я или ты? – парень обиженно поджал губы, а я пошел к шкафу, открывая его и доставая джинсы и чистую майку. -В данный момент, я. Так что тебе придется потерпеть мою заботу, пока не поправишься. -Я уже сожалею, что попросил тебя об этом. – Ки фыркает, смешно, так получается только у него, и я чуть улыбаюсь. -Ага, а я сожалею что согласился, но придется потерпеть. Или хочешь, чтобы я все рассказал Онью? – я повернулся, бросая вещи на кровать. Кибом испуганно на меня вытаращился: - Не смей Лягушка! А то и тебе перепадет! Я смеюсь, забирая у него градусник. 37,8°. Плохо дело. Я уселся на кровать, доставая из пакетика коробочки с лекарством. Почитав инструкцию по дозировкам, я выдавил парочку таблеток жаропонижающего и протянул их Ки, вместе со стаканом воды. -Пей и не возмущайся, мне не улыбается, чтобы на автограф-сессии ты свалился. И кстати, в душ поспеши. Скоро уже Джинки собирать нас будет, а ты одеваешься по часу. Кибом как-то слишком послушно выпил лекарства и, встав с кровати, взял вещи и отправился в душ. Я, кажется, говорил, что жить с Ки, это легко? Я погорячился. С ним сложно. Очень сложно. Автограф-сессия проходила в привычном оживлении. Крики и визги счастливых фанаток, широкие улыбки, щелчки кнопок фотокамер, вспышки, что слепят глаза. Мы привычно улыбаемся, шутим, смеемся. Ставим автографы на плакатах, дисках и майках. Стараемся сказать что-то теплое, каждому фанату,чтобы каждому казалось, что его кумир, смотрит только на него. Но я, чаще смотрел на Ки, чем на окружающих меня людей. Он сидел рядом, и я искоса бросал на него взгляды, наблюдал. Он привычно улыбается, щурит лисьи глаза, смеется громко, привычным движением поправляет свои светлые волосы. Я успокаиваюсь. Понимаю, что не смогу отгородить его от всего и сейчас лишь отвлекаюсь от работы. Поэтому снова перевожу блуждающий взгляд на выстроившуюся толпу и мило улыбаюсь, зная, сколько счастья, принесет моя улыбка стоявшей передо мной девушке, смущенно комкающую голубую футболку. Проходит два часа, когда мне под руки падает клочок бумажки. Я отпиваю из бутылки воду и разворачиваю смятую бумажку. Аккуратный, почти каллиграфический почерк Дивы. Я разглаживаю бумажку пальцами. «Мне плохо. Нужны таблетки.» Я обеспокоенно кошусь на Ки. Его вид мне не нравится. Глаза лихорадочно блестят. На светлой коже видна испарина. Он тяжело дышит. Скомкав бумажку, сую ее в карман и поворачиваюсь к Онью. -Джинки, мы отойдем с Ки? У него вода кончилась, да и мне не помешает пройтись, уже отсидел себе все на свете. Онью хмурится: - Давайте еще минут пятнадцать? Скоро уже перерыв. Я чуть вздохнул, с сожалением смотря на Ки. Тот лишь кивнул и отвернулся, с улыбкой смотря на подошедшую фанатку. Перерыв между автограф-сессией и живым выступлением на уличной сцене длился всего в два часа. За это время мы должны были отдохнуть, перекусить и переодеться. Как только мы все ушли из зала, я тут же схватил Ки за локоть и повел к кафетерию. -Голова кружится? Горло болит? – я беспокоился за него, его состояние было не самым лучшим, но Ки только отрицательно качал головой. -Жарко только. Дай таблетки. – Он сунул в автомат купюру и достал бутылку минералки. Я достал таблетки из внутреннего кармана пиджака и отсчитал две штуки. -Давай три. – Ким протянул ладонь. -Не перебарщивай. – Я дал ему таблетки. -Давай три, иначе весь концерт не продержусь. – Ким упрямо поджал губы. -У нас всего три песни. -Да, RDD, Lucifer и Stranger, все три подвижные, плюс на улице будет жарко. Я не выдержу. Дай еще одну таблетку. Я чуть вздохнул, отодвинул его светлые волосы и коснулся лба. Горячий. -Ладно, хорошо. Только не перенапрягайся. Не хочу чтобы ты свалился прямо на сцене. – Я выдал ему еще одну таблетку. Ким хмыкнул, забрасывая таблетки в рот и запивая их водой: - Как скажешь, нянька. Лисеныш ушел, оставив меня одного. Я присел на стул, смотря на шныряющих людей из персонала. Что если он действительно не выдержит? У него конечно сильная выдержка, держаться он будет до последнего, но и со здоровьем шутить не стоит. Может все-таки лучше сказать Джинки? Он попросит отменить выступления, заставит Кибома поехать в больницу. Нет. Я обещал ему. Надо молчать. Сами справимся. Тяжело вздохнув, я встал и ушел в гримерку. В гримерке было на удивление тихо. Джинки в полудреме развалился на кресле. Тэ и Джонг стучали кнопками PSP, видимо игра попалась интересная и довольно сложная, иначе бы они так не задротничали. Кибом лежал на диване, укрыв лицо подушкой. Все места были заняты. Я сбросил пиджак и, подняв ноги Ки, сел с краю, положив его ноги на свои колени. Он выглянул из-под подушки, окинул меня безразличным взглядом и снова скрылся. Игнор. Полный и безоговорочный. И почему же ты такой сложный? Хочется как лучше, а получается как всегда. Неужели мы с тобой настолько разные? Неужели нет ничего, что нас бы объединило? Но ведь нравится же мне в тебе что-то? Вот сам себя спросишь… а что мне в тебе нравится? А я и ответить нормально не смогу. Мне кажется в тебе всего слишком. Слишком много. И в тоже время совсем ничего. Может ли быть обычный человек, одновременно необычным? Парадокс. Но может. Вот он, лежит, чудо природы, и игнорирует меня. Засранец. Вот честное слово, засранец. Так бы и дал по шее. Да шею жалко. Два часа на отдых, пролетели незаметно. Все начали суетиться, переодеваться. Вокруг снуют гримеры, стилисты. Гомон стоит ужасный. Больше всех веселится Тэмин. Из него вообще жизнь бьет ключом. Причина? Он, наконец, обыграл Джонгхена в игре и вырвался вперед. И теперь напоминал об этом Блингу каждую минуту. Кибом был неимоверно тихий и спокойный. Погрузившийся в себя, он рассеянно улыбался стилисткам, позволял укладывать волосы и подводить раскосые глаза. Мне хотелось спать. Я ведь даже после самолета не смог поспать. Устал. Честное слово просто устал. Хочется завалиться на кровать, укутаться в одеяло, отгородиться от всего мира и проспать так с неделю, а лучше вообще залечь в спячку. Да только нельзя. Не положено нам. Встаю за спиной Ки, поправляю жилетку, одеваю наушник на ухо. Он смотрит на меня вскользь, натягивая на светлые волосы бейсболку с шипами. Я ободряюще улыбаюсь, и уголки его губ чуть подрагивают, но так и не складываются в ответную улыбку. Я только сжимаю его плечо. Нам пора. Выступление как всегда идет на ура. Микрофоны работают отлично, фанаты визжат громко. Движения отточенные. Голоса не дрожат. Мой взгляд постоянно следит за Ки. Он мелькает на сцене словно заведенный, то тут то там. Улыбается, заразительно. Он в своем образе, придерживается его, следует ему. На сцене, он Дива. И с этим не поспоришь. Лишь на песне Stranger, где его партия сольная, замечаю, что голос его немного дрожит. Волнуюсь. Но он все так же показывает, что превосходен. Он Всемогущий Кибом. Ему все ни по чем. Он великолепен и показывает это, дабы все знали, что его ничто не сломит. Но Ки… насколько это правдиво? Можешь ли ты сказать, насколько тебе сейчас плохо? Можешь ли ты признаться, хотя бы себе, насколько устал и как тебе нужен отдых? Я забываюсь. Ты никогда не признаешь. Ты привык так. Просто привык. Оглушительные крики, аплодисменты. Если честно, я даже не замечаю всего происходящего вокруг. Для меня это задний звуковой фон, просто шум и ничего более. Неужели так дорог мне? Вот этот, строптивый, капризный, наглый человек? Вот… эта, «истеричка»? Да дорог. Да волнуюсь. Что поделать, нужно признавать свои слабости. Не признаешь их, и они действительно станут твоими уязвимыми местами. Я улыбаюсь, машинально, на автомате. Вместе со всеми кланяюсь толпе, машу руками. Тэмин подпрыгивает на месте, счастливый ребенок. Улыбка от уха до уха, а сам еле дышит. Онью говорит что-то, а я даже слов разобрать не могу. Джонг смотрит с превосходством, он знает, что великолепен, что выступили превосходно. Ки улыбается. Не смотрит на меня. Всем своим видом показывая, что помощь или забота, ему совсем не нужна. Жарко. На улице ужасно душно. Дышать тяжело, очень хочется в прохладу, а еще бутылку холодной воды. Мы уходим со сцены, заходим в здание, которое встречает нас такой желанной прохладой. Онью и Джонг впереди, за ними Ким и Тэмин. Тэ припрыгивает на месте, ему не терпится переодеться и отправиться в отель, а лучше на прогулку. А еще возможно, что ужасно хочет вернуться к своей игре. Я почему-то облегченно вздыхаю. Кибом выдержал концерт. Нам остается только добраться до отеля, он примет душ и ляжет спать. Завтра свободный день, и я что-нибудь придумаю, чтобы отмазать его от ребят, и он сможет отдыхать весь день. Принимаю из чьих-то рук полотенце, с блаженством вытирая пот с лица и шеи, оставляю его на плечах. Беру бутылку, делаю несколько глотков и понимаю, что жить еще можно. Тэмин неожиданно вскрикивает. Я поднимаю взгляд и роняю бутылку, которая падает на пол с гулким стуком, расплескивая воду, подхватываю на руки вдруг обмякшее тело Кибома. У Тэ в глазах испуг и паника. Онью и Джонг оборачиваются, с удивлением смотря на застывшую картину. Ки на моих руках ужасно бледный и горячий, его голова свешивается на мое плечо. Дыхание у него прерывистое и рваное. Я смотрю на ребят и понимаю, что не знаю, что мне делать. Кибом, глаз не открывает и на крики Тэмина, не реагирует. И я понимаю, чего ему стоило, выдержать весь концерт.