Бесконечные Грани Преступного Замысла (Fractals of a Criminal Mind)

Все ниточки, связывающие его со Старк Индастриз или же с детством, были давно стерты из квартиры, так что Тони не сильно переживал, когда Роджерс ворвался к нему с яростью быка, ведя за собой команду следователей, готовых перевернуть все вверх дном. Барнс, зайдя следом, первым делом направился к Тони и, встав рядом с ним плечом к плечу, вырвал из рук бутылку и приложился к горлышку. — Эй! — возмутился Старк, но его губы чуть приподнялись, выдавая радость от присутствия друга рядом. — Ты как? — спросил Барнс после большого глотка. На его голос выпитое никак не повлияло — Тони подозревал, что это из-за целого года, проведенного в России. Вопрос заставил призадуматься. С языка почти сорвалось да все в порядке, и Барнс не стал бы давить, но учитывая, что ему и так придется о многом умалчивать (о защите, мягких губах, собственном темном прошлом) меньшее, что он мог, это поделиться. — Ну, — его голос совсем немного отдавал фальцетом, но окружающие люди деликатно оставили их одних, — насколько плохо то, что мой друг не называет меня по имени, — он сделал упор на последнем слове, — а Локи назвал? — Он угрожал? — зрачки Барнса заметно расширились. Загвоздка в том, что Тони уже думал об этом, рассматривал такую возможность под разными углами, мысленно воспроизводил все сказанное и тон Локи, игнорируя сосредоточенное гудение Роджерса на заднем плане. Он обдумал весь разговор вдоль и поперек несколько раз и так и не смог поменять свое мнение. — Нет. Ничто из того, что он сделал, не было угрозой. Он просто убедился в том, что я знаю. — Мне не нравится его заинтересованность в тебе, — мрачно пробурчал Барнс. — Заинтересованность? — Тони усмехнулся. — Да ладно, он просто сделал комплимент моим мозгам. — И еще паре вещей, но я об этом не скажу даже под присягой в суде. — Мистер Старк, — он чуть не подпрыгнул от неожиданности от внезапно раздавшегося голоса агента Одинсона. Громкого и раскатистого, хотя он говорил на пониженных тонах. Тони обернулся к подошедшему, пытаясь устоять перед желанием вздрогнуть под пронизывающим взглядом. — Я услышал, что вы упомянули при агенте Барнсе; мой… Локи действительно отметил ваш интеллект? — Конечно же, я ведь гений, в конце концов, — Старк натянул тщательно отрепетированную улыбку, постаравшись придать ей заносчивости, — я такое часто слышу, блондинчик. В отличие от тебя, хотел он добавить, но вовремя остановился, потому что помощь Одинсона могла понадобиться в будущем, и не стоило злить его почем зря. — Имеется такая возможность, — начал он осторожно, покачивая головой и выглядя одновременно расстроенным и обеспокоенным. — Но и вы поймите, мистер Старк — Локи не восторгается просто так. За все детство он не нашел ни единого человека, коего считал бы умным. Никого он не хвалил, кроме матери, разве что из лжи или издевки. Если он действительно так думает о вас… — Одинсон осекся, прежде чем продолжить, — тогда я полагаю, что агент Барнс одновременно и прав, и ошибается в своем беспокойстве. — Одновременно? — переспросил Барнс. — Мой брат не вредит тому, что его интересует, — казалось, Одинсон подбирает слова, пытаясь донести свою мысль. — Для него кажется святотатством разрушать то, что может научить чему-то новому, но у его любопытства есть цена. — Цена? — пробормотал Тони, но ему не составило труда догадаться. На ум сразу пришло, как он выбрасывал через плечо наскучившие, разобранные на части игрушки, стоило ему докопаться до их сути. Он вспомнил, как с легкостью осваивал тему, на изучение которой у людей уходили годы, а потом забывал о ней, ведь она больше не могла развить его. На ум пришло и то, как он бросил девушку из-за того, что та не поспевала за ним и так хотелось крикнуть ей: почему ты не можешь понять? Не можешь выучить? Почему не станешь лучше? — Оно непродолжительно, — коротко отвечает Одинсон. — Когда Локи надоедает, от его увлечения ничего не остается. Он уничтожает все, и пусть кому-то может даже показаться, мол, он делает это мягко, но некоторые так не считают. Его первая любовь, близкий мне человек… — запнувшись, агент продолжил опустошенно: — Локи разорвал отношения, потому что ему наскучило. Только когда на него надавили, он не удержал язык за зубами и высказал, что он сейчас думает об этом. — Что случилось? — тихо поинтересовался Роджерс, подойдя ближе, чтобы послушать. Его взгляд выражал сочувствие, но в глубине плескалась ярость. — Что произошло с тем человеком? Тони абсолютно не нравилось отсутствие какой-либо привязки к роду. Ему доводилось видеть, как опрометчиво поступают люди, поспешив сделать выводы. — Она покончила с собой, — прямо ответил Одинсон. — Локи не пролил и слезинки. Я сообщил ему эту весть, и когда он оторвал взгляд от книги, готов поклясться, он едва сдерживал смех. Тони поморщился и от истории, и от собственного легкого облегчения, что это была она. Боже, он такой ужасный, эгоистичный, ебучий ублюдок. Может, он заслуживал чести стать объектом интереса Локи, если новость о том, что девушка совершила самоубийство, никак не отвлекла его от мыслей о себе. Наверное, ему такая кара досталась за наглое сокрытие улик. — Вы сказали, что это было «мягко», — Барнс нарушил воцарившуюся после слов Одинсона печальную тишину. — Есть другие способы? — Уничтожать, — в глазах иностранца плескалась мудрость короля, сидящего на покосившемся троне. — Пытаясь отомстить, будучи в ярости, мой брат теряет способность мыслить здраво. Он отбирает свободу, доводит до сумасшествия и смерти, — голос агента прозвучал резко, словно взвалил на плечи присутствующих тяжелую ношу, но затем он стал мягче, сосредоточив все внимание на Тони. — Но так он поступал только с врагами. Теми, кто причинял ему боль или же предавал. Вы вряд ли будете одним из них. — Старк лучший криминалист в ЩИТе. Кто он, как не враг Локи? Но тот только покачал головой в ответ, что, неожиданно для себя, повторил и Тони. Их взгляды пересеклись, и Старк прочел там понимание; Одинсон знал Локи, потому что они выросли вместе, но Тони знал Локи, потому что смотрел в зеркало. — Я его соперник. Это игра в шахматы. — Блять, только не говори, что у него на тебя тоже интеллектуальный оргазм! — до Барнса дошло за целых полсекунды. Роджерс издал протестующий звук, но Тони, напротив, рассмеялся, отпустив наконец скопившееся напряжение. Он заметил, как Одинсон и Роджерс обменялись недоуменными взглядами и как Барнс начал тихо раздражаться, только вот Старку было глубочайше насрать, он просто подобрал бутылку скотча и направился к дивану, распугивая по пути команду криминалистов, пытающихся прочесать его в поисках улик. — Старк, — окликнул его Роджерс, — ты нам нужен трезвый. Тебе еще предстоит обсудить это с директором Фьюри. — Делу время, а потехе час, Роджерс. Я только что обнаружил, что у Лафейсона на меня интеллектуальный стояк, не мешай мне за это выпить. — Ладно тебе, Стив, — хрипло выдохнул Барнс, ощутимо напрягшись, — дай ему расслабиться. Роджерс выглядел так, словно был готов возразить, но Барнс осторожно и настойчиво оттеснил его плечом в другую часть комнаты. Старк поднес горлышко ко рту, но так и не наклонил — под его пристальным взглядом Одинсон приблизился вплотную к дивану. — Локи, — начал агент, — больше не интересуется компанией женщин. Мне кажется мудрым предупредить вас об этом. — Вы говорите на случай, если он сделает ход, или на случай, если он не остановится? — Тони осторожно опустил бутылку. — Ни за что, — категорически возразил Одинсон, — уверяю вас, он бы никогда не дошел до второго варианта. — Что тогда? Предупреждаете, чтобы я не шарахнулся от него, выкрикивая оскорбления? — Старк жестом изобразил пистолетик. — Чтобы у него выдержки хватило? Уверяю вас, у меня нет такого спускового крючка, Тони мог практически слышать эхо слов, произнесенных насмешливым, дразнящим тоном, но постарался отодвинуть их на задний план. — Нет, — ответил Одинсон, — но он известный соблазнитель. Я предупреждаю вас, потому что я наблюдал и исследовал. Я знаю, что вы не стыдитесь своих публичных отношений с мужчинами — как и Локи. Нам обоим крышка, приятель, мысленно прошипел Тони, будучи не в восторге от того, что Лафейсон мог и об этом узнать. Он же был так осторожен. — Я не встречаюсь с преступниками, знаете ли, — или вообще с кем-либо. Я профессионально нахожу себе компанию на одну ночь, но даже в этом случае не выбираю долбанутых. Ну, я пытаюсь не попадаться на придурошных. Иногда это даже срабатывает. — Увы, — повторил Одинсон, словно заведенный, и растянул губы в удивленной, но похороненной под слоями темных эмоций, вызванных разговором о брате, улыбке, — Локи не принимает нет за ответ. — И мы снова возвращаемся к теме принуждения, — парировал Тони, напрягаясь и чувствуя, как меняется его выражение лица. — Вы сказали, что он такого не делал. Насколько вы в этом уверены? — Я готов поручиться за свои слова. Он может не желать вас, вы не упоминали ничего об этом, — нервно отведенный в сторону взгляд. — Он попросту мог заскучать. Я не в силах определить. Мне более непонятен устрой замыслов моего брата, но он упрям и не отпустит свою цель так запросто. Если вы то, чего он жаждет, Старк, помяните мое слово: не встречайтесь с ним один на один. Локи лжец, притворщик и обольститель, и стоит вам упасть в его объятия, как оттуда не выбраться, пока он сам не позволит. Воображение словно заклинило: Локи, распростертый на шелковых простынях, смеющийся, усмехающийся, облизывающий губы, готовый вот-вот утянуть Тони вниз и отказывающий поддаться. Старк едва едва удержался от дрожи, хотя — всего на секунду — его решительность пошатнулась. Ситуация сулит неприятности. А впрочем нет, нахер это. Я не собираюсь подключать свое гребаное либидо. К тому же, я знаю Локи, знаю, в какие игры он играет. Упоминание о поцелуе ничем хорошим не закончится. Он будет возражать против каждого слова, а затем еще и высмеет, а мне нельзя рисковать и давать ему возможность поднять вопрос о моем происхождении. Не сейчас, когда я так близок к его поимке. Как он сам сказал, «это только для вашего ведома». Пока что у них игра по правилам, но стоит мне оступиться, как Локи сразу же все переиграет. — Спасибо, — Тони сглотнул, понимая, что у него слишком высокие ставки на чересчур темную лошадку, и чуть хрипло продолжил: — за предупреждение. — Если захотите поговорить со мной, знайте, я выслушаю, — Одинсон долго всматривался в него, а затем положил тяжелую ладонь криминалисту на плечо и крепко сжал: — даже если вам покажется, что тема слишком личная и неловкая, вы сможете сказать все, что посчитаете нужным, — кинув на него еще один пронзительный взгляд, Одинсон произнес последнюю фразу, понизив голос и тряхнув Старка за плечо, словно пытаясь привлечь его внимание к себе еще больше. Тони вгляделся в чужие голубые глаза, и его словно осенило: он знает, знает, что Локи меня поцеловал, боже мой, он знает, что Локи хочет меня трахнуть, вот дерьмо, мне кранты, он знает, что я соврал — но тем не менее он собрался и умудрился нацепить откуда-то взявшуюся улыбку. Кому как не ему знать, как работают следователи. С самого своего прихода Одинсон только и делал, что нес какую-то хрень, надеясь спровоцировать Тони на реакцию. Без каких-либо доказательств или даже догадок. Если бы мужчина действительно думал о том, что его не-брат подбивает к Тони клинья, то точно не стал бы молчать. У агента была эта аура хорошего парня, которую источал Роджерс; значит, он болтун. Значит, он ловил на живца. — Нет уж, спасибо, Блонди. Я больше по подавляй, подавляй и еще раз подавляй. А потом, после моего долгого и громкого крика, я добьюсь того, чего хочу, а точнее — твоего брата, в тюрьме, пожизненно, — он усмехнулся. — Я не тихоня, Одинсон, у меня нет никакого стыда. Не нужно волноваться о том, что я недоговариваю. — О чем еще Локи говорил вам, мистер Старк? — Одинсон все еще вглядывался в него, словно не верил до конца, но тем не менее отступил, предпочтя не давить. — О погоде — она отличается от европейской, — Тони улыбнулся во все зубы, демонстрируя всё, кроме вежливости. Глаза агента блеснули, и Старк почувствовал легкое удовлетворение; по ходу, алкоголь начал давать о себе знать. Стоило ему выпить, как у него проявлялась острая непереносимость к людям, которые пытались что-то исправить для него. Ну и на трезвую голову тоже бывало, только тогда он мог лучше держать себя в руках. Чуть-чуть. Ему просто не нравились люди, пытающиеся перехватить контроль, говорить, что делать, или предполагать, что им виднее. Пф! Он самый умный парень в этой комнате! Конечно, он знал лучше, и если он хотел оставить поцелуй Локи только между ним и преступником, значит, это в их общих интересах, и, кажется, он был абсолютно прав. Плюс ко всему, вышеупомянутый преступник знал о нем кое-что, явно не предназначенное для чужих ушей, и вот уже готова славная химическая смесь — не говорить не-брату ничего. Случись такое снова, что ж, он спросит совета у Джарвиса, возможно, а потом расскажет Брюсу или Барнсу. Видно же, что у него есть запасной план. Все будет хорошо. — Надеюсь, вы знаете, что делаете, Старк, — произнес Одинсон зловеще, забыв о всякой почтительности. — Что? Конечно, я знаю, — парировал Тони. Он совсем, абсолютно не понимал, что делает. Но когда это его останавливало.

_____________

Пыль после неожиданного визита Локи улеглась нескоро. Барнс следовал за ним по пятам словно вторая тень, а стоило Тони оказаться в одной комнате с Одинсоном, как следователь награждал его таким же пронизывающим взглядом, что и тогда в квартире. Старк знал, что у мужчины не было никаких весомых доказательств — Локи тщательно проследил за тем, чтобы ни поцелуй, ни разговор не смогли отследить, но все равно у криминалиста мурашки бегали по коже каждый раз, когда не-брат смотрел на него. Спасибо, что хотя бы Фьюри не опустился до уровня прослушки Старка; он в самом деле отбросил эту идею, когда Роджерс ее озвучил, весьма прямолинейно сообщая агенту, что любая попытка мониторить Тони провалится через пять минут. Старк, может, и недолюбливал директора, но ценил, что понимает он его куда лучше Стива. Еще он задумывался о том, знает ли Фьюри, что Джарвис внедрился во всю систему ЩИТа, постоянно мониторя кто чихнул, где и почему. По большому счету, Тони не интересовался всем происходящим лично, но тем не менее он позаботился о том, чтобы ИИ имел доступ повсюду и в случае чего мог передать ему что-то любопытное. Вот Романова могла догадаться о его проделке; у нее на такие штуки обычно срабатывало шестое чувство — но она никогда не подавала виду. В любом случае, пытаться гадать кто мог с ним сравниться, а кто нет, было глупо. Они либо знали, либо нет. Сейчас Тони предпочел бы сосредоточиться на Локи и его исчезновении. Ну, исчезновении не в смысле «где его, блядь, носит?», потому что они следили за его офисами и он заявлялся на работу каждый день согласно расписанию. В смысле, что после их разговора он залег на криминальное дно, а это настораживало; от него не было ни звука, ни ряби по воде. Ничего, даже отдаленно смахивающего на его стиль, — тишина. На Лафейсона это непохоже, отчего Тони исходил всю лабораторию вдоль и поперек. То, что Локи все-таки сделает свой ход, оставалось лишь вопросом времени. Старку оставалось только ждать нечто огромное и взрывоопасное, раз преступный гений планировал это так тщательно. Первую неделю он провел в режиме ожидания, готовясь к хаотичной смеси смерти и разрушений. Конечно же, это произошло, но только на второй неделе и, что неожиданно, не по вине Локи. Гидра, та еще мерзость, решила атаковать. Тем не менее, явных доказательств ее участия не было, разве что тот факт, что один из убитых прошипел их знаменитый клич прежде чем умереть. Но этого было недостаточно. Тони по уши зарылся в улики, которые не удавалось подогнать под Гидру, разозленный Фьюри требовал ответов, а раздробленное внимание Старка все еще стремилось сфокусироваться на Локи. Так хотелось понять, что же тот творит за дымовой завесой, оставленной Гидрой, но на это так не хватало времени. Барнс заскакивал к нему с кофе по мере возможности, но тенью быть уже не мог, все еще пытаясь выследить наводки и раздавить оставшиеся змеиные головы. Брюс старался провести аутопсию всех тел, добыть улики и не дать его измученному бессонницей гневу взять верх. К его счастью, ассистентка Дарси была не из тех, кто отступит перед маленьким проявлением ярости, а наоборот, перейдет в наступление, пока они оба не выпустят пар. Тони почти хотел для нее график свободнее, чем у Брюса, тогда криминалист смог бы писать кому-то в два часа ночи, когда нечего делать, потому что результаты тестов еще на подходе, и кусочки мозаики должны вот-вот сложиться в картинку. Он догадывался о том, кто мог быть в ответе за преступление. Доказательства этому? Хах. Тони прикрыл глаза и выдохнул сквозь зубы не то воздух, не то проклятие. — Сэр? — Мне нужно больше улик, чтобы повесить дело на них, Джарвис, — произнес Тони не открывая глаз, опираясь щекой на сложенные руки. — У вас есть последняя фраза умирающего соучастника. — Не записанная. — Там была расплавленная булавка, которая… — Это не неопровержимое доказательство причастности Гидры, — огрызнулся он. — Кроме того, доказав, что погибшие являлись членами Гидры, мы не остановим всю эту хренову организацию, ведь так? Тони снова вздохнул, потирая глаза и зная, что Джарвис не ответил, потому что обиделся на него за грубость. Старк пыталась подобрать слова, чтобы извиниться перед ИИ, как вдруг раздался звук входящего электронного письма. Моргнув, криминалист наклонил голову, вглядываясь в один из мониторов и гадая, кто ответил на одно из многочисленных сообщений, что он отослал: Барнс, Брюс или кто-то другой. Увидеть «Неизвестный Отправитель» было достаточно неожиданно. — Джарвис, — окликнул он, нахмурившись. — Письмо не было отправлено ни одним из сотрудников ЩИТа. — А СИ? — Нет, сэр. — Хах, — Тони подтолкнул кресло по направлению к экрану, — ну что ж, давай посмотрим, кто просочился через довольно внушительные сетевые экраны для того, чтобы пообщаться со мной. — Сэр… — ИИ попытался возразить, но Тони уже успел дважды щелкнуть на письме, подгоняемый неукротимым любопытством. У Старка глаза на лоб полезли, стоило ему приступить к чтению, а сердце, казалось, пропустило удар, прежде чем вообще замереть. Он пребывал в шоковом состоянии напополам с убийственной волной предвкушения. Мистер Старк, Считайте это моим безымянным подарком для вас. Мне известно, что данная ситуация доставила вам хлопоты — несмотря на очевидную отвлеченность на приятный разговор с таким же приятным человеком. Тони откусил бы себе собственный палец, если бы не понял, кто отправитель после этой строчки. Так что позвольте мне помочь. Я уверен, что вы бы и сами пришли к этому в свое время, вы очевидно достаточно умны для этого, но скажем так — мои каналы информации намного быстрее ваших. Во вложении вы найдете все, что необходимо для закрытия дела. Настойчиво вас прошу, не подвергайте себя опасности. Л. Тони на автомате передвинул курсор к значку скрепки. Джарвис тут же вклинился с вкрадчивым покашливанием. — Не дрейфь, Джей. Если оно сдетонирует мне прямо в лицо, я буду винить во всем ужасную систему шифрования ЩИТа. Не дожидаясь дальнейших протестов от ИИ, он открыл документ, который прислал Локи. От уровня предоставленной информации у него непроизвольно расширились глаза. От такого Гидра может не оправится. Вот же дерьмо, он даже не представлял, насколько организация обширна. Точнее, он знал, что Рамлоу засранец со связями, но не подозревал как тесно он связан с темными делишками Гидры. — Ебать, — Тони мог разве что сидеть и пялиться в экран, даже не чувствуя, как сами по себе движутся пальцы. Он просто поглощал информацию, пролистывая все, что было в файлах. — Это же, это же пиздец. Зачем он прислал мне это? подумал Тони с едва заметным отчаянием. Просто хочет убрать Гидру с пути? Эта идея показалась довольно успокаивающей, но не сильно. Локи просто… что? Запасался всей этой информацией на черный день? Лафейсон спихнул все данные ему, потому что считал Тони достаточно умным, чтобы с их помощью уничтожить Гидру? Это же ебаное сумасшествие. Тони сделал глубокий вдох, надеясь унять дрожь в руках. Недостаток сна, заверил он себя. А не изумление, подпитанное садистким предвкушением от скорой расправы над Гидрой. При содействии Локи Лафейсона. Тони едва отдавал себе отчет в своих действиях, когда открывал новое окно и приступал к написанию ответа. Я удивлен тому, что вы не выбрали шрифт письма под стать вашему вычурному стилю — или же не написали его кровью тысячи школьников по такому случаю. Схрена ли я должен верить этим уликам? Старк облизнул губы и нажал отправить, уставившись на открытое окно со скелетами из шкафа Гидры. Оставался еще заархивированный файл, боже правый, что же там могло быть? Новое письмо пришло почти сразу же, сообщая о том, что Локи не настраивал доставку на определенное время. Ему попросту не спалось и он общался с Тони, находясь в другой части города. У Старка руки чесались попробовать отследить сигнал, но и доставлять Лафейсону удовольствия от предпринятой попытки тоже не хотелось. Скорее всего сигнал все равно был передан через десятки разных роутеров, и даже если он заставит Джарвиса заняться отслеживанием, а сам сосредоточится на ответе, Локи все равно узнает и перекроет канал связи до того, как Тони успеет попробовать вытащить из преступника ответы. Мы с вами оба знаем, мистер Старк, что эта информация точна. Я бы не стал тратить на такое свое время и не посмел бы оскорбить вас недостоверными данными. Я изначально сообщил, что это — подарок. Будете вы его использовать или нет, остается целиком на вашей совести. Не все подарки бесплатны. Тут же парировал Тони. Вы продолжаете упоминать насколько я гениален, так вот серьезный вопрос: зачем вам высылать мне то, что может привести к вам? Зачем вообще помогать, если в конечном счете вы дали мне еще одну улику против самого себя? Я едва ли совершил преступление. Сознательный гражданин прислал убийственные доказательства против преступной организации? Я полагаю, что на самом деле люди становятся героями, открывая данные такого масштаба. Например, ваши агенты ЩИТа. Что касается следа. Тони мог практически услышать и увидеть эту усмешку, таящуюся за текстом, острую и опасную. Вы даже не попробовали отследить меня, а стоит вам или же кому-либо еще попытаться использовать этот адрес, чтобы добраться до меня (поверьте, я об этом узнаю), он тут же прекратит существование. Уверен, вы бы не хотели так скоро рубить концы, не так ли, мистер Старк? Конечно же вы смакуете идею о том, что у вас есть способ общения со мной, которым не располагает никто в вашем агентстве? Я могу не ответить, но в то же время, я могу выдать какую-то мелочь. Сможете ли вы выбросить на воздух такой шанс заполучить информацию, которую так жаждете? Тони сцепил зубы. Ну так что, будем гребаными друзьями по переписке? Напротив, я бы хотел куда большего. Прикосновение губ с поразительной ясностью продолжало преследовать Тони в воспоминаниях, но он попытался подавить его и сфокусироваться на других возможных значениях. Я люблю жить, женщин и то, что у моих друзей нет счетчика убитых. Спасибо, но я, блять, обойдусь. Как забавно, не припоминаю, чтобы я упоминал, что ваш отказ меня остановит. Ага. Агент из Интерпола рассказал мне об этом. Тони понадеялся, что печатный текст сможет передать всю ожесточенность слов. После этого последовала долгая пауза, больше той, что уже установилась в их переписке, и Тони запомнил на будущее, что упоминание Одинсона определенно негативно влияло на Локи. У вас есть дело, требующее решения, мистер Старк. Я действительно надеюсь, что вы не избавитесь от этого почтового адреса слишком поспешно. Наслаждайтесь остатком своего утра. Тони нахмурился, вопросительно наклонив голову в сторону экрана и текста письма. — Джарвис… Локи только что ретировался? Угрюмая тишина в ответ напомнила Тони, что ему предстоит извиниться, если он хочет заполучить Джарвиса обратно в союзники. Он к этому еще вернется, после того, как перестанет пялится в экран, перекатывая слова Лафейсона в уме. Локи был преступником, но при этом предоставил ЩИТу прекрасную возможность накрыть Гидру, наверное, раз и навсегда — и все, чего он хотел взамен, это сохранения связи между ними. Конечно, Локи этого прямо не сказал, но более или менее намекнул. А еще преступник закинул жирную наживку. Тони был единственным, кто мог свободно поговорить с Локи; а значит, у него намечалась прекрасная возможность достать важную информацию, как только тот потеряет бдительность. Не то чтобы он этого дождется, Тони на такое не сильно надеялся, но от того, что ЩИТ узнает о письмах, пользы тоже мало будет. Тони противостоял Локи уже долгое время; он знал, что мужчина был чертовски хорош в сокрытии цифровых следов. Он будет ждать, пока Тони не проникнет в сеть и не наткнется на одну из его паутинок, а затем мгновенно скроется в своем панцире, словно черепаха. Нет, Тони должен поступить умнее. Он соврет по поводу того, как к нему попали эти файлы, создаст другой почтовый адрес, притворится, что отслеживает его и конечно же не сможет. И дело даже не в защите Локи или его собственного извращенного интереса в общении с преступным гением. Цель была чисто практической — Локи предоставил улики против Гидры и мог сделать это снова в деле против кого-то другого, Старку осталось бы только развести его на информацию. Что такое пара писем тут и там в обмен на падение Гидры? Тони ставил на кон намного больше ради меньших целей — тем более, а если ему тоже понравится? Соревноваться в остроумии с гением сродни Локи? Что ж, он похоронит этот секрет в самом грязном, запретном и безнравственном уголке своего разума.

_____________

Письма от Локи не приходили в течение следующих двух недель. Наверное, он знал о том, что Тони занимался укрощением шторма, поднявшегося из-за подарка Лафейсона. Старк лгал, взламывал, клялся и прикрывал любые пути, ведущие к прекращению дела и его увольнению за связь с преступными элементами. Фьюри с Роджерсом были так заняты обожествлением улик, что даже не всматривались в них, а Барнс, у которого Гидра так много забрала, просто не задавал вопросов. Возможно, он еще поинтересуется, но потом, когда голова не будет затуманена торжеством от заслуженной мести. Старк мысленно уже начал готовиться к тому дню. А когда спустя несколько часов обнаружилось, что Александр Пирс работал на Гидру, что ж, Тони еще раз поблагодарил себя за то, какой он замечательный, заинтриговал Локи настолько, что тот передал ему все данные. Старк, конечно, сомневался, что кто-то вообще поинтересуется, откуда у него появились эти данные — никому не хотелось давать шанс Пирсу или кому-то еще из Гидры выйти сухими из воды, а если возникнут вопросы, пришлось бы говорить, что Тони получил информацию посредством взлома. Не то чтобы это была правда, но все так считали по умолчанию. Уважительные кивки и похлопывания по плечу подтверждали это. Конечно, некоторые все-должно-быть-по-инструкции агенты не очень одобряли его методы, но при этом избавление от Гидры радовало и их тоже, так что если они и жаловались, то тихо. Тони иной раз думал, запели бы они по-другому, узнай кто именно хакнул данные. Старк дальновидно не задавал никому подобных вопросов, даже Джарвису. ИскИн только перестал морозиться от него, и Тони попросту наслаждался редким моментом покоя, прежде чем возникнет очередная напасть. Кстати о ней. Двери лаборатории распахнулись, и Тони медленно повернулся навстречу вошедшему. Склонив голову, криминалист безуспешно пытался узнать агента ЩИТа, нервно теребящего дорогую, но просто сделанную деревянную коробку. — И кто же ты? — Агент Дэвидсон, мистер Старк. — А в моей лаборатории ты что забыл? У тебя вообще доступ сюда есть? — Тони удивленно приподнял брови, изучая парнишку — слишком юного для такой работы, с непослушной копной каштановых волос. Одной рукой Старк уже дотянулся до клавиатуры, рандомно нажимая пару клавиш. — Ты же не настоящий агент, не так ли? Давай посмотрим, кто ты. Эта театральность была совсем ни к чему — Джарвис взял все на себя, и, как только проверка закончилась, раздался его голос: — Агент Дэвидсон, недавно переведен из Вашингтона. В данный момент работает вместе с сотрудниками, ответственными за проверку и защиту от угроз ЩИТу полученных по почте. Тони дал парню несколько очков уважения, когда тот не дернулся, услышав голос Джарвиса. Интересно, кто-то его предупредил? Отстой. Старку нравилось пугать новичков. Ах, да, кое-что требует его внимания. — Что в коробке? — Ее доставил курьер без обратного адреса, но мы тщательно проверили ее на наличие любых опасных веществ… — агент Пушистый Веник медленно зашел в лабораторию. Тони обычно повел бы себя как мудак и запретил бы входить без нужного уровня доступа и разрешения, но на этот раз он был сильно заинтересован в посылке. — Вы ее открывали? — спросил Старк, возможно, чуть более раздраженно, чем следовало. — Нет. Мы определили что это, и что физической угрозы оно не несет. Содержание потребует более тщательной проверки, — агент быстро подавил улыбку, — мне сказали, что вы предпочли бы сделать это сами. — Ага, конечно, хорошо, — пробормотал Тони, наклоняясь вперед, чтобы коробка оказалась на уровне глаз, и принюхиваясь: дерево обработали недавно, и замок был довольно прочный. — Ты свободен, — Старк отослал агента, не отрываясь от посылки. Пушистый Веник поколебался, и Тони поднял взгляд, намереваясь указать на дверь, но увидел только чужую спину. Неплохо, подумал криминалист, оценив взглядом обтянутые штанами ноги, и тут же вернулся к коробке. — Хм, — начал он раздумывать вслух. — Сделай рентгеновский снимок этой детки, Джей. — Вы не собираетесь открыть ее так же бездумно, как и электронное письмо? — уколол Джарвис, все еще не до конца отойдя от того, как бесцеремонно Тони повел себя с потенциально опасным цифровым файлом. — Остынь, Джей, — проворчал Тони, чувствуя искру раздражения, — все обошлось, хватит вспоминать об этом. — Внутри находится некая бутыль, — раздался сигнал после непродолжительной тишины. — Если судить по форме, то это алкоголь. — Путь к сердцу Старка, — Тони тут же повеселел, потирая руки. — Позвольте напомнить, сэр, — Джарвис быстро вмешался, — мы пока не знаем, кто его вам доставил, а мистер Старк старший присылает все подарки на ваш домашний адрес. — Не будем говорить о проклятиях, не узнав хороший у отправителя вкус или нет, — отмахнулся Тони. Открыв замок, он откинул крышку и замер. Старк мог отчетливо различить этикетку на бутылке скотча — очень, очень хорошего и очень, очень дорогого. Не нужно быть гением, чтобы понять от кого посылка. Обитая черным бархатом деревянная коробка, скотч искусно обложен зеленой упаковочной бумагой с золотым орнаментом, небольшая открытка крепилась к горлышку бутылки золотой ниткой — Тони почувствовал, как губы сами расплылись в полу-восхищенной, полу-возмущенной улыбке, пока он доставал карточку. Мои поздравления. Я искренне полагаю, что последние головы были отрублены. Несмотря на отсутствие подписи, буквы «Л» в конце или хотя бы эмблемы, Тони мог легко догадаться, от кого подарок. А ведь Локи даже не написал поздравление вручную, что, учитывая все известное о Лафейсоне, приравнивалось к смерти. Локи был таким показушным, таким жадным ко вниманию; наверняка он хотел вывести послание своей дорогой перьевой ручкой, не оставляющей клякс, и чтобы зелеными чернилами и размашистым, утонченным курсивом — но не довелось. Локи догадывался, что посылка пройдет через почтовый отдел ЩИТа и вряд ли бы хотел, чтобы люди пронюхали о его зацикленности на Тони. Тиснение выполнили на славу: достаточно профессионально и сдержано. Отец Тони часто приобретал скотч, тот являлся одним из любимых напитков Тони. Старк надеялся на то, что это лишь совпадение, либо же очень удачная попытка угадать его вкусы. Бутылка была запечатана и, скорее всего, никем не тронута, но Тони все равно собирался проверить просто на всякий случай. Тем не менее, кончиком пальца он все же провел по очертаниям бутылки — словно окну в ту жизнь, которую он мог бы иметь, вещью, которую он мог бы позволить себе пить и хранить в собственном баре, если бы не его собственный выбор. Он о нем ни капли не жалел, но и от подарка, пускай и полученного от преступника, отказываться не собирался. Подкатив к компьютеру, Старк нашел «Неизвестного Отправителя» и быстро набрал сообщение. Он почти что ощущал затылком неодобрение и осуждение Джарвиса, но предпочел их игнорировать. А еще он не обращал внимание на внутреннего Роуди, кричащего: «хватит его поощрять!». В его понимании это было не поощрение, а скорее награда за хороший вкус. Надеюсь, вы его не украли, потому что я бы не хотел наслаждаться незаконным приобретением, но и возвращать его я тоже не намерен. Так что, ваше здоровье — вы только что помогли остановить плохих парней и на какую-то секунду даже оказались хорошим. Обычно, в таком случае я бы предложил выпить, но, увы, нет. Этим я не поделюсь. Тони силой пришлось удерживать себя на месте, чтобы не откинутся в кресле с улыбкой, направленной в экран. Ему не нравился Локи. Он был умным противником, но полученный подарок Старка не радовал и не прельщал. Нет. Он собирался проверить его на наличие яда — даже наперед зная, что ничего там не окажется. Потом закончить работу и не ждать ответа. И притвориться, что не проверял письма от Локи все эти две недели. Тони много чего собирался сделать в попытках начертить линию на песке, разделяющую его и Локи на разные лагеря. Пересекать ее нельзя, да и не очень-то хотелось. Локи был увлекательным, но не более. Тони все равно поймает его и посадит в тюрьму. Письма и подарки, о которых он не просил, это, конечно, хорошо и можно, если он никак не даст Локи подобраться ближе и претендовать на большее. Потому что все это время одна мысль его не покидала — Локи был опасен, убийственно опасен, и способен убить его в ту же секунду, когда Тони перестанет быть интересным и достойным противником. Тони балансировал на натянутом канате, и даже если какая-то извращенная часть его упивалась адреналином, другая пыталась быть поосторожнее. Пусть это и была игра по правилам, но в любой момент она могла превратиться в кошки-мышки, с его кишками, размазанными по земле, и довольным котом. Об этом стоило не забывать. Хотя — с придирчивыми посланиями и дорогим скотчем — это было сложно.