"Заплетём Киоска в сеть?"

POV Света. Я лежала у Инки на коленях в её номере. Полностью убитая и обесточенная. Инка обнимала меня и гладила по волосам, когда я вновь начинала всхлипывать: — Ну, малышка моя, ну успокаивайся, зай. Святая женщина! А они про неё: «Злая, ебанутая!» Да я бы, наверно, сейчас на её месте всю морду бы исхлестала такой «подруге»! А она ещё меня успокаивает. Хотя сама еле сдерживается от слёз. Вот как я так накидалась вчера, что разболтала Рамму её тайну? Он, конечно, этого и хотел, но… Я-то вроде знаю свою меру в вине, а тут… Инка вон и то не пошла никуда с Пиндюрой, хотя хочет его — умирает. Знает, что ничем хорошим это не кончится. В лучшем случае вот такой же вот подставой, как у меня. Как же она теперь? Будет бояться всю жизнь? — Да не убивайся ты так, Свет, — словно прочитала она мои мысли. — Если мать узнает — мне, наверно, даже легче будет, устала я этот камень на душе носить. А проклятия её… Мне бабушка защиту какую-то мощную поставила, молится за меня ежедневно, мне все эти порчи уже не страшны. Я просто вижу, как люди, вредящие мне, сами же потом в эту яму и попадают. — Прости! Прости меня, Нусь. Я такая сволочь, — снова залилась я слезами. А она снова обняла меня и тоже заплакала. А потом взяла телефон и спросила: — Я позову наших раздолбаев? Без них нам не выбраться из этих траблов. — Зови, — вздохнула я. — Алло, Мишель? — бодреньким голосом проворковала Инка. — Не хотите с Максом зависнуть в Геленджике на недельку? Мы здесь. И нам пиздец, как херово… — последние слова она произнесла уже со слезами в голосе. Мишка с Максом, эти наши чёртовы лётчики, примчались в отель уже через час! Их там на вертолёте кто-то подбросил. Забили на все свои дела, на тёлок краснодарских, и погнали приводить в чувство своих непутёвых подружаек! И застали нас, таких «разобранных», во всей «красе». — Так, ледяные кубики на глазки, — командовал Миха, когда мы, захлёбываясь от всхлипов, поведали им историю «Заплетём Киоска в сеть!», — потом чашка кофе с круассанами. Максон, программу реабилитации предлагай? — Смена обстановки! — уверенно отвечал Макс. — Берём такси и едем… Ммм… В Адлер! «Тарзанка», батуты… Потом — сауна, шашлык, винцо, кальянчик. Вечером — клубешник до утра. — Ага, — довольно кивнул Миха. — Так, ты иди у Светки в номере шмотки свои раскладывай, и платьице на вечер ей выбери на свой вкус. Да-да, не спорим! — зыркнул он на Светку, которая уже примерно знала, что выберет Макс. — Если вызвали нас в качестве реаниматологов, то всё будет по-нашему. А я этой кралей займусь. Ну и Крутышка! Ну и накосорезила! Уже через полчаса такси мчало нас в Адлер. На нас обеих были романтичные мини-платьица с цветочным принтом и босоножки на шпильке — выбор парней! В сумке — шорты и майки для активного отдыха. Каким-то волшебным образом слёзы перестали ручьями течь из наших глаз. Да что слёзы — на улице дождь прекратился и засияло солнце! «Тарзанка» действительно помогла поставить нам мозги на место: весь негатив в них заместила ударная доза адреналина. Напрыгавшись с неё, мы «шлифанули» наше приподнятое состояние прыжками на батутах, с визгами и писками. И, уставшие и обессиленные, потуфлили в сауну. О, это был рай! Ароматный веничек гулял по нашим разгорячённым телам, нежный липовый чай добавлял в кровь жара и сладкой истомы. А эти два брутальных обаятельных банщика соблазняли нас своими блестящими от пота шикарными фигурами. Желание секса с этими Аполлонами было уже невыносимым, и Макс утащил меня в бильярдную, оставив Инку с Мишаней в сауне. POV Инна. О, вот это я понимаю, Друган! Чувствует от и до меня всю: тело, душу, мысли, желания… И соответственно, знает, как привести всё это в равновесие. Классный бы муж для меня из него получился, но… В женщине же загадка и тайна должны быть, а мы с Мишкой просто как две открытые книги друг перед другом. Я его тоже вдоль и поперёк изучила. Поэтому — только статус «близкие друзья»! — Ночью сегодня как с возбуждением после Пиндюры своего справлялась? — шептал он мне на ушко, прикусывая мочку. — Да блин, пальчиками, как ещё-то, если дура такая?! — отвечала без стеснения я, уже сгорая от страсти. — Иди ко мне, дурочка-снегурочка моя, — Мишка скользил своими ладонями по моей влажной коже. Моё уже прилично расслабленное тело просто таяло от его рук. Хотелось всего: жарких ласк, сумасшедшего секса, пошлых комплиментов на ушко. — Миш, давай побыстрее и пожёстче, — попросила я. — Сбить это «хотелово» скорей хочу. Мишка знал, что я имею в виду. А поэтому, поставил меня задом, нагнул на полог и резко вошёл в меня. Охх, как это было классно! «Родной» размерчик, скучала я по нему. Заполнил меня до краёв и начал ритмично вколачиваться в меня, входя на всю длину под разными углами. При этом он смачно тискал мои сиськи, нажимал на клитор и прикусывал мне кожу между лопаток — ох, как я обожала, когда мне покусывают «кошачье место», и Мишка прекрасно это знал. Я уже стонала громко и страстно, умирала от наслаждения и предвкушения оргазма. О, а вот и он, яркий, взрывной, с бешеной пульсацией и ударами горячего вулкана внутри меня. Мишка знает, что я на таблетках. А я знаю, что он очень чистоплотен в связях. Поэтому — секс без защиты и до конца. Слегка окатив меня водой, Мишка несёт меня на руках к бассейну и плюхается вместе со мной в его приятную прохладу. А потом долго кружит меня по воде на руках, наслаждаясь видом моего расслабленного тела и умиротворённого личика. Пока я не «оживаю» и снова не тащу его шпилиться, теперь уже на бильярдном столе, откуда только что пробежали в сауну Светка с Максом. А потом был шашлычок под коньячок, кальянчик, бильярд… И ещё пара часов чистого кайфа в сауне. По дороге в клуб я забежала к банкомату и перевела Киоску семьсот пятьдесят одну тысячу, тот его первый выкуп, с которого и началась эта катавасия в нашей жизни. В клубе мы танцевали и веселились так, словно живём последний день! Коктейлей было выпито немного, но безудержное веселье почему-то плескало у нас через край. Под утро мы снова взяли такси и погнали домой, отсыпаться. Хотя, какой тут сон?! Эти раздолбаи с нами неделю будут жить, а значит, покой и сон нам будет только сниться. Такси мы отпустили у набережной: захотелось пройтись немного пешком после дальней дороги, ножки размять. И не зря мы это сделали! Мы шли парочками: я с Мишаней за ручку — он нёс мои босоножки, а я шла босиком по только что выметенной брусчатке. Светка с Максом шли за нами, в обнимочку, весело обсуждая, как в клубе на неё просто запал какой-то мудила, предложив замужество после одного танца с ней. Солисты MBAND, похоже, ждали такси. Выперлись с чемоданами на набережную и вдыхали аромат утреннего морского бриза. Напоследок перед отъездом. — Наверно, нам лучше свернуть? — заметив их, спросил Мишка у Макса. — Зачем? Мы кого-то боимся? — ответила я. А Светка по-хулигански затянула какую-то старую песенку: — А ты — не лётчик! А я была так рада Любить героя Из летного отряда, о-о! Но по осанке Не видно, кто с Лубянки. А я во сне с тобой летала! Дура! А ты не лётчик!* Я таким же залихватским тоном подпевала Светке и злорадствовала, видя, как Пиндюра раздул свои курносые ноздри, а у Рамма заходили ходуном скулы. Они всё поняли: и что песенку поём для них, и что рядом с нами — те самые курсанты лётного училища, друганы наши, первые наши мужчины, «тренеры» по сексу. Светка Раммке рассказывала о них. А я подошла к Кошаку: — Деньги получил? — Да. — Остальное — компенсация за здоровье бабушки. Все видосы и фотки с твоей тощей задницей я удалила, не ссы. Всё, мы забыли вас, как страшный сон и знать вас больше не желаем. И надеюсь, это желание взаимно, — обвела я их всех ледяным взглядом. — Это только твоё решение? — попытался усмехнуться Рамм, но получилось как-то неестественно и горько. — Нет. Мы обе. Этого. Желаем. — отчеканила Света со сталью в голосе. Умничка! Горжусь! — Адьёс! — произнесли мы одновременно и снова взяли своих лётчиков под ручку. И неспеша потуфлили к нашему отелю. С огромным смятением в душе. Мы видели их глаза. Глаза-убийцы! Убийцы нашего со Светкой покоя.