Может, он уже мёртв?
Мысли о смерти своего лучшего друга БэмБэма заставляют встрепенуться и зажмуриться. Он не верил в то, что такого крепкого и проворливого альфу можно убить. Да и к тому же, сейчас он скорее всего в лесу, а что лес может плохого ему сделать? Разве, что только напугать. Сильно напугать, да и то на вряд ли. Трудно было передать все те эмоции Туана, которые он сейчас испытывал. Внутри него мир рухнул и провалился глубоко под воду, оставляя на песке, следы своего раннего существования. И вроде бы никто ещё не сказал, что он умер, но чёртовы мысли, к слову, умеют окончательно выбить из колеи. Если только представить Иену жизнь без его истинного... Нет, он не может её представить. Кто тогда будет растить маленьких детей, которые останутся без отца и это вовсе не их вина, а в итоге, будут расплачиваться всю жизнь за ошибки других людей. Почему в таких моментах нет волшебной палочки, которой раз, махнул, и всё вернулось на свои места; Марк снова бы почувствовал нежные руки Вана у себя на талии, Ёнджэ смог бы раньше понять и осознать все свои ошибки прошлого... И...и Югём смог бы быть рядом с Канпимуком при любых обстоятельствах. Но вместо этого он сейчас лежит в коме, вот уже неделю без сознания и неизвестно, когда теперь очнётся. Беловолосого снова посетили мысли о своём друге, брате, он уже абсолютно запутался, кто Ким для него. Бэм отпустил руку блондина, похлопав того по плечу и удалился из комнаты. Ему надо выплакаться, давно он этого не делал. Таец поднялся вверх по лестнице и завернул в первую попавшуюся комнату третьего этажа. Он присел на корточки и стал тихо реветь, как маленький мальчик, которому не дали конфетку. У него забрали всё то, что так дорого ему: родителей, Югёма и теперь ещё Кайе. Бувакуль прикрыл руками глаза и от безысходности лёг на пол. — Гёмми, Гёмми, Гёмми... Его тихий плач и звук дрожащего голоса, заставляет его самого вздрогнуть. Как можно столько всего потерять за такой незначительный срок? Без родителей он смог дальше жить, без Джексона тоже, возможно, но без Кима он никак не мог. Югём для него был личным сортом героина, лишней бутылкой соджу, после, которой можно было умереть и без неё тоже умереть возможно. Он для него был, как воздух – необходим для жизни, иначе умрёшь. Все рассуждения бледнокожего кончались смертью. Почему? Да потому, что не представлял он себе иной жизни, без того человека, который открыл ему этот мир с новой стороны. И пусть рыжий был несносным, зато сильно дорожил Канпимуком и их совместной дружбой.***
— Не переживай ты так сильно, мы ещё не знаем о нём ничего, – Джэ прижал к себе Марка и поглаживал его по голове. — Вот именно! Мы ничего о нём не знаем, а это ещё хуже! Уж лучше знать, что он мёртв или жив, нежели так сильно волноваться...– американец вцепился в плечо брюнета и стал его легонько бить. Ён пытался помочь другу, но не знал как. Да, сам кореец ни раз терял дорогих ему людей, но он никогда не терял их...в лесу. Что делать в данной ситуации, тоже не знал. Если отправиться в лес на поиски, то хер потом вернёшься назад в целости и сохранности. Да и одному как-то ссыкотно было переться в непонятный лес. Вдруг где-то со стороны послышался шорох и грохот. Туан и Чхве перевели взгляд на дверной проём, из которого открывался потрясающий вид на старую лестницу. На одной из нижних ступенек валялась какая–то бумажка. Блондин взглядом указал Ёну на бумажку и тот подошёл к лестнице. Немного погодя он взял в руки белый лист, на котором было накорябанно немного непонятным почерком: «Ну, что, поиграем ночью? Пора вам показать правила здешних мест. Готовьте запасные труселя, омеги» Бэм спустился вниз по звуку и увидел стоящего Джэ с бумагой в руках. Тот ему подмигнул и беловолосый сразу понял, о чём идёт речь. Когда–то давно мама рассказывала тайцу сказку на ночь, в которой говорилось о заброшенной комнате на четвёртом этаже. Там, по слухам, обитал дух умерший женщины, которая утопилась в реке. Река была неподалёку от особняка и вскоре душа этой утопленницы прилетела сюда и поселилась на верхнем этаже. Люди, которые жили в этом доме после неё каждый день получали записки с корявым почерком, в которых ключевая фраза была «Ну, что, поиграем?» А после ряда таких записок – люди умирали. Было ясно одно, теперь дом покажет, на что он действительно способен и будут огромные потери. Либо дом потеряет пару своих душ–обитателей, либо потеряет людей–обитателей.***
Смеркалось. На улице дул прохладный ветерок, а на небе появились первые звёзды, которые то и дело, кричали о том, что омегам нужно немедленно валить из этого дома. Ребята сидели в кругу, в комнате Бэма и со свечками в руках друг с другом перешёптывались. Было решено, что отныне лучше спать в одной комнате и при малейшей попытки нападения духов на каждого из присутствующих, бить тревогу. Сегодня ночь обещала быть холодной и очень « весёлой », от чего становилось немного не по себе. Чего ожидать далее от особняка – никто не знал. Не зря говорят, что дом может истребить надоедливых ему обитателей, в данном случае, – Бэма, Марка и Ёнджэ. А вот как бороться с самим домом, не знал никто. Вдруг Бувакуль решил вставить своё слово: — Нам нельзя быть по- –отдельности, этот особняк не упустит ни малейшей возможности поссорить нас. Атмосфера здесь очень враждебная и главное, запомните : никогда не поддавайтесь эмоциям, они, к сожалению, неуправляемы, в данном месте и никто, кроме вас самих вас здесь не спасёт. Местные души хотят, чтобы мы друг другу перегрызли глотки, но этого не произойдёт. Запомните ещё кое–что, среди нас нет лишних и все мы здесь собрались, чтобы разобраться в своём прошлом и никто и никогда не сможет нас поссорить. Дайте клятву, – беловолосый сжал кисть в кулак, оттопырил большой палец и вытянул мизинец вперёд. Каждый из присутствующих, кроме Чжебома, так как тот был все еще без сознания, сплёл свои мизинцы с рукой тайца и поклялись друг другу. Отныне они все союзники и большая игра начинается...«* Семьдесят пятые голодные игры начинаются и пусть удача всегда будет с вами...»
Странный писк. Звон стекла. Что–то разбилось на первом этаже. Ребята переглянулись и направили свой взор на дверной проём комнаты бледнокожего. Просидев минут пять в ожидании ещё какого–нибудь звука, Канпимук хотел встать с пола, но рука Чхве его посадила назад. Брюнет хмуро подмигнул омеге и, взяв с собой маленький фонарик, спустился на первый этаж. Парни ждали, что кореец подаст какой–нибудь сигнал, но до сих пор было тихо. На вопрос Марка «— Ён, всё в порядке? » ответом была немая тишина. Омеги испугались не на шутку за своего друга. Бувакуль взял старшего за руку и повёл позади себя, вниз по лестнице. Обойдя весь нижний этаж, Ёнджэ так и не нашли. Блондин пальцем указал на разбитое окно на кухне и мысленно снова огляделся по сторонам. Было подозрительно тихо. Такое затишье бывает только перед катастрофической бурей. Вдруг где–то в подполе послышался оглушительный крик Джэ. Туан и БэмБэм закрыли рукой уши, ибо казалось, будто сейчас оттуда кровь пойдёт. Бэм, не теряя ни минуты, присел на колени и стал дёргать ручки подпола. Ручки не двигались и подпол не открывался, будто с той стороны висел замок, хотя на самом деле его там не было. Американец взял в руку нож, который лежал на кухонном столе и попытался проделать дырку в деревянном полу с углублением там, где конкретно находился подпол. Но и это не помогло. Тогда беловолосый выбежал на улицу и схватил лежавший на поляне окровавленный топор. Сейчас ему было абсолютно наплевать на такие вопросы, как: какого хрена на поляне, вдруг оказался топор и почему он был окрававленн. Главное, спасти...друга. Омега влетел в дом, но на кухне не оказалось Иена и крики Ёнджэ тоже отсутствовали. Только сейчас до тайца дошло то, что оставил целую на минуту своего беременного друга одного в этом опасном особняке. БэмБэм громко вскрикнул от безысходности и его крик отразился эхом о холодные стены, которые тоже то и дело повизгивали от страха. Даже стенам этого дома было страшно. Внезапно снова послышался крик Чхве из подпола и Бувакуль моментально ударил ногой углубление в полу, да так сильно, что он сам провалился в подпол. Внутри было темно и лишь небольшой огонёк сверкал в конце так называемого туннеля. Беловолосый начал пристально рассматривать все предметы, которые окружали его, но среди них своего друга он так и не нашёл. Однако ждать ему долго не пришлось, Ён сам обнаружился. — Бэм, помоги мне... – пожал голос брюнет. — Где ты? – надрывом вскрикнул таец. Омега двинулся вперёд за звук и в итоге во что–то упёрся. Что–то очень жёсткое и неприятное на ощупь попалось под руку. Когда тот поднял голову наверх, то увидел перед собой такую же беловолосую девушку. Она была одета в чёрную простынь, на её левом глазу был огромный шрам, который сильно гноился, а по щекам стекала такая же чёрная, как и её зрачки глаз, подводка. Девушка улыбалась и держала БэмБэма за запястье. — Приветик, – вымолвила незнакомка и ткнула своим костлявом пальцем парня в лоб. Бледнокожий упал на спину и сильно ударился головой. Вдруг все его конечности окаменели и ноги потихоньку начало потряхивать. Снова судороги. Канпимук выгнулся в спине и начал громко кричать от боли. Его вены на шее заметно взбухли и сердебиение заметно участилось. Тайца шатало из стороны в сторону, он перекатывался на грязном полу и неизмогал от боли. Незнакомка вплотную подошла к парню и толкнула его ногой, тот чертыхнулся и ещё сильней вскрикнул. Бувакуль сейчас был не в состоянии что–то серьёзное предпринимать и размышлять, поэтому на вопрос: «Почему я ощущаю призрака?» к голове подступала тупая боль. Девушка звонко смеялась и издевалась над юношей. Она перекатывала его из стороны в сторону и, в добавок ко всему, приговаривала: — Какой глупый и слабый ребёнок родился у таких сильных и умных родителей! Позор рода Бувакуль! Никто среди нас никогда не был настолько ничтожным! Вдруг сзади к незнакомке подбежал хромой Ёнджэ и стукнул её кирпичом. Девушка испарилась, а кореец принялся, в очередной раз, приводить в чувства омегу. — Канпимук, всё в порядке?! Брюнет хлопал того по щекам, но БэмБэм не подавал признаков жизни. Тогда Чхве взвалил его к себе на спину и выбрался из подпола. Тёмноглазый взял на руки постарадвшего и понёс его с собой. Кореец побежал вверх по скрипящей лестнице, оглядваясь. Вдруг перед ребятами возникла ещё какая–то непонятная девушка. У неё были светло–фиолетовые волосы и по её острым скулам текла немного запёкшаяся кровь. — Куда собрались, мальчики? – сладко пропела особа и хотела докаснуться до парней, как её кто–то позади огрел сковородкой. — Эх, моя школа, Маркки, – криво усмехнулся Джэ и подмигнул. — Что случилось с Бувакулем? – американец положил свою руку на лоб и, тем самым, померил ему воображаемую температуру. — Снова судороги... Неожиданно раздавлся глухой грохот на первом этаже и вскрик Чжебома. Глаза обоих ребят расширились, и они тут же побежали на звук. Когда Марк и Ён прибежали в комнату, где лежал Им, то перед ними открывался вид на следующую картину: кровать светло–русого была перевёнута, а на белоснежной простыне красовалась свежая кровь. Вокруг была пугающая атмосфера. Парни мысленно осматривали комнату и разглядывали каждый закуток, дабы найти одного им очень дорого человека. Особенно дорог он был для Чхве. Вдруг снова грохот где–то уже позади: — Как ты посмел вернуться после такого, потаскуха, ты редкостная! – крикнул подошедший сзади Им и к горлу Ёнджэ подсунул нож.