Несколько дней кряду после последнего похода в лес Чон продолжает ломать себе голову в попытках понять, как же всё-таки заставить нимфу испытать сильные чувства, но на ум совершенно ничего не приходит. А всё из-за того, что Хосок не знает, какие чувства являются самыми сильными из всех, что есть. Он и сам-то никогда в жизни ничего кардинального не испытывал. Поэтому-то парень ни черта не смыслит в этих делах, но сдаваться так быстро не собирается. Ему позарез как нужны эти крокусы.
Чон решает подойти к задачке нимфы с другой стороны и разобрать всё с научной точки зрения. Он перебирает каждое чувство, тщательно анализируя, словно готовится к важному докладу, а также делает пометки в блокноте, чтобы ничего не упустить.
И вот на странице появляется первое чувство. Чувство страха. Оно действительно сильное, и парень прекрасно осведомлён о нём. Он знает, какого это, когда страх пропитывает каждую клеточку организма, вводя его в ступор и невозможность здраво мыслить.
Но не будет же Чон пугать хрупкое создание, чтобы получить свои цветы? Конечно же, нет. Поэтому-то запись о страхе сразу же оказывается перечёркнутой несколько раз.
Счастье. У каждого своё понятие о нём. Одни счастливы, когда занимаются любимым делом, вторые — находясь в кругу семьи, а третьи — просто отрываясь с друзьями. Ботаник же счастлив, когда в его жизни присутствуют растения. Подолгу сидеть и смотреть на один и тот же цветок, разглядывая и изучая — вот оно, истинное счастье парня.
Но теперь в чоновской жизни внезапно нарисовался предводитель этих самых излюбленных цветочков — Юнги. Красивый, неземной, словно эфирный. Он так легко и грациозно ступает по земле, будто бы и вовсе не дотрагивается до неё, а порхает над ней. Неосознанно зеленоволосый овладел всеми чоновскими мыслями, и теперь Ботаник всё время думает о нём, не в силах сосредоточиться на своём исследовании.
— В чём заключается счастье для нимфы? — задаётся вопросом Чон, покусывая колпачок ручки, и всматривается в исписанную страницу блокнота.
— И вообще, счастье ли то самое сильное чувство?
Размышления вслух перебивает громкий стук в дверь. Это Намджун топчется на пороге, глупо улыбаясь. Он рад, оттого что друг сам его пригласил к себе помочь с одним делом, но с каким именно почему-то не сказал.
Намджун проходит в комнату, до сих пор не наблюдая тех самых цветов, которые должны были уже находиться на предметном стекле микроскопа. В поле зрения попадает исписанный блокнот, и любопытство берёт своё. Он медленно начинает листать страницы, вчитываясь в содержание.
— Страх, счастье... Что это вообще такое? — спрашивает Намджун, уставившись на друга.
— Ты что, бросил свои цветочки и психологом решил заделаться?
— Тут такое дело... — мямлит Хосок, почесывая затылок.
— В общем, я пытаюсь понять, какое чувство является самым сильным.
— Зачем тебе это? — недоверчиво смотрит Намджун и присаживается прямо на рабочий стол.
— Ты в последнее время немного пугаешь меня. Рассказывай, друг, что случилось?
— Есть один человек, благодаря которому я смогу получить крокусы для исследования, но для этого требуется, чтобы он испытал сильные чувства, — тараторит Чон, присаживаясь рядом с другом.
— «Правда, он не человек, а нимфа. Но тебе же знать это не обязательно» — уже про себя добавляет парень.
— Мой друг-идиот, — констатирует Намджун, откидывая блокнот.
— Что же здесь непонятно? Любовь — самое сильное чувство из всех. Тебе таким способом очень сильно намекнули, что хотят любви, а ты здесь научные теории строишь. Сразу видно, что ты в таких делах совсем не шаришь. Девушка-то хоть симпатичная?
— Это не девушка, а парень. И он невероятно прекрасен, — отвечает Чон и не замечает, как на лице появляется улыбка.
— Я даже не знаю, почему меня так сильно тянет к нему. Или же всё-таки знаю... Его внешность, голос, характер... Мне всё в нём нравится.
— Вот почему-то даже не удивлён. Всегда догадывался, что ты по мальчикам. Иначе как можно объяснить то, что ты отверг столько девушек?
— Приставучих девушек, — уточняет Чон, посмеиваясь.
— Я в принципе никогда раньше не замечал за собой, чтобы меня привлекали парни. Возможно, это только он вызывает во мне такой интерес. На тебя-то я ни разу не заглядывался. Будь я пьян или трезв, ты меня ни капли не привлекаешь.
— Даже не знаю, радоваться мне или огорчаться после услышанного, — усмехается Намджун, хлопая друга по плечу.
— Это ведь впервые, когда ты встретил человека, настолько заинтересовавшего тебя. До этого ты только о цветочках своих с такой улыбкой говорил. Ну и что же ты теперь собираешься делать?
— Думаю, стоит попробовать самому, наконец, испытать это сильное чувство под названием любовь.
— Давно пора.
Но с чего начать Хосок совершенно не знает. Ведь он никогда раньше никого не любил и ни с кем не встречался, лишь холил и лелеял свои цветочки. А здесь ещё и Юнги не совсем обычный человек, а прекрасная лесная нимфа. Хрупкий и ранимый.
Этот зеленоволосый парень поистине прекраснее любого цветка. И, несмотря на то, что они виделись всего лишь два раза, Юнги успел пробудить в чоновской груди ранее не исследованное спящее чувство. И теперь Ботаник хочет, чтобы оно окончательно вырвалось наружу, чтобы, наконец, познать настоящую любовь.
★★★
Утром Чон пребывает в приподнятом настроении. И причина этому — запланированное на сегодня возвращение в лес, чтобы встретиться вновь со своей нимфой. Крокусы уходят на второй план, но он прекрасно о них помнит. Ведь исследовательское задание никто не отменял, и осталось не так уж и много времени для его написания.
В этот раз парень готовится основательно: берёт с собой большое покрывало, чтобы можно было присесть на него, а не на траву, а также готовит небольшие закуски, хотя и не знает, чем питается это прекрасное создание.
Просто надеется, что не насекомыми...
К лесу Чон добирается ближе к полудню и сразу же бежит вглубь, выкрикивая:
«Юнги, я вернулся». Ботаник носится среди зелёных деревьев с тяжёлым рюкзаком на спине, но, тем не менее, аккуратно переступает благоухающие цветы, чтобы ненароком на них не наступить. Ведь потом будет сутками корить себя за случившееся, как было это однажды. Он тогда на несколько дней закрылся у себя в комнате и ни с кем не контактировал, ибо цветочки для него, словно дети.
Хосок осматривается по сторонам, наблюдая невероятную красоту природы, и догадывается, что это Юнги так хорошо постарался. Он подходит ближе к цветущей сакуре, стоящей немного в стороне от других деревьев, склоняет к себе ветку и, прикрывая глаза, вдыхает этот сладкий дурманящий аромат.
— Юнги-я, ну где же ты? — кричит что есть мочи Чон, отстранившись от ветки.
— Чего ты раскричался? — раздаётся через пару секунд позади.
— Всех животных распугал.
Хосок резко оборачивается и видит недалеко от себя всё такого же прекрасного зеленоволосого парня. Юнги стоит, приветливо улыбаясь, а из-за яркого солнечного луча, играющего на его лице, немного морщит носик. Это удивительное свечение на бледной коже будоражит чоновское сердце с каждым разом всё сильнее, и он больше не может спокойно стоять вдалеке. Хочется оказаться в непосредственной близи и дотронуться до этих солнечных бликов на белоснежном лице.
Ботаник срывается с места и тут же оказывается рядом с нимфой, притягивая в недолгие приветственные объятия, а затем выполняет то, что так сильно желает — дотрагивается до бледной щеки тыльной стороной ладони и нежно проводит по ней, смотря прямиком в ярко-зелёные глаза, невероятно смущая тем самым парня. Отчего на обеих щеках нимфы появляется лёгкий румянец.
— Я тебя уже около часа ищу. Почему так долго не отзывался?
— Хосок-а, если ты не заметил, я здесь не отдыхаю. У меня ещё столько работы впереди. Лес огромный, я один, а всё нужно успеть в срок.
— Ты же сам просил разгадать загадку, а затем вернуться, но теперь говоришь, что занят, — обижается Чон, отворачиваясь в сторону.
— Давай я сначала доделаю все, что запланировал на сегодня, а затем мы с тобой поговорим, хорошо?
— Только если ты разрешишь пойти с тобой. Я хочу понаблюдать за тем, как ты оживляешь природу, — воодушевляется Хосок, сверля взглядом нимфу.
— Я не против, но только не мешай мне, — соглашается Юнги, сворачивая с тропинки и направляясь к деревьям.
Хосок конечно гарантировать ничего не может, но он постарается не мешать и быть тише воды, ниже травы. Ведь парень в принципе не виноват, что становится слишком гиперактивным, когда видит вокруг красоту природы, которую хочется непременно всю перетрогать.
Юнги движется уверенно, проходя мимо зелёных деревьев, и ищет те, которые до сих пор не проснулись от зимней спячки, будто бы чувствует, где именно они находятся. Идёт по их зову.
Когда на горизонте возникает безлиственное спящее древо, нимфа прижимается всем телом к сухому стволу, обхватывая нежно по бокам ладонями. И тогда на ветвях за считаные секунды появляются листовые почки, которые тут же распускаются, выпуская на солнечный свет молодую листву.
Чон с восхищением наблюдает со стороны и смотрит на счастливого зеленоволосого парня. Счастливого от того, что ещё одно дерево присоединилось к весеннему цветению, добавив здешней природе ещё большей красоты.
Юнги отстраняется от коричневого ствола и, поднимая руку вверх над головой, что-то напевает. И уже через мгновение на его голос откликаются птицы. Они кружатся над головой нимфы, а одна из них даже приземляется на кончики пальцев вытянутой руки. Юнги подносит маленькую птичку к позеленевшему дереву и усаживает на него. Она прыгает с ветки на ветку и, напевая свою естественную мелодию, призывает других птиц, которые сразу же присоединяются к ней.
От такой красоты сносит голову, и Хосок не может больше стоять в стороне, потому что чоновское сердце требует объятий. Парень подходит к нимфе сзади медленно и не спеша, прижимается грудью к спине, обхватывая руками талию и зарываясь носом в зелёных волосах. Юнги лишь блаженно прикрывает глаза от такой близости столь желанного человека и томно вздыхает, наслаждаясь моментом. Чон ощущает поистине весенний цветочно-древесный аромат и всё больше зарывается в зелёных локонах. Они стоят так неприлично долго и не хотят, чтобы это заканчивалось. Хотят наоборот продлить столь прекрасный момент, сильно будоражащий два сердца. Стоят, боясь пошевелится, и почти не дышат. Сосредоточены лишь на душевном тепле, отдаваемом друг другу.
Простоять так целую вечность, не кажется плохой идеей, но тем не менее Чона до сих пор распирает любопытство. Ведь у него ещё столько вопросов, о которых он хочет расспросить нимфу. Поэтому Хосок отстраняется, совсем невесомо целуя зелёную макушку, на что Юнги немного вздрагивает, покрываясь румянцем.
— Юнги, ты не знаешь, есть ли в этом лесу красивая поляна?
— Хосок-а, ты забыл, с кем разговариваешь? — с усмешкой спрашивает Юнги.
— Я могу любую поляну сделать красивой.
Договорив, Юнги оглядывается по сторонам и, найдя подходящее место, ложится спиной прямиком на землю. Он закрывает глаза и полностью сосредотачивает мысли, представляя картину — какой в итоге должна стать поляна. Буквально через минуту из почвы прорастают сотни одуванчиков, превращая серый участок земли в невероятно прекрасную жёлтую поляну.
— Юнги, ты невероятен, — улыбается Чон, наблюдая море жёлтых цветов.
— Я обожаю одуванчики. Никогда раньше не видел их в таком огромном количестве.
Хосок всё время улыбается и не может отвести своего взгляда от такой красоты. Но так же перед ним стоит ещё одна красота — Юнги, из-за которого сердце невероятно быстро колотится, вызывая лёгкое головокружение. Чон присаживается на корточки рядом с жёлтой поляной и срывает два одуванчика. Он закладывает один себе за ухо, а другой за ухо лесной нимфы. Они как парочка на первом свидании смущённо смотрят глаза в глаза, одаривая друг друга нежной улыбкой.
Ботаник стелет на жёлтую поляну покрывало, взятое с собой, и тянет нимфу на него, осторожно усаживая. Юнги принимает удобную позу, вытягивая ноги и упираясь ладонями, а Чон продолжает доставать из рюкзака всё необходимое.
— Юнги, ты всё время в этом лесу?
— Только весной, — с грустью во взгляде отвечает нимфа.
— Когда весна закончится, я уйду.
— Уйдёшь? — удивляется Чон, сжимая руку нимфы.
— Но почему? Ты не можешь так просто бросить меня. Мы же с тобой только встретились.
— Ничего не могу с этим поделать. Моя работа закончится, как только наступит лето.
— Но летом ведь тоже всё цветёт.
— Я только пробуждаю природу после холодной зимы, заставляя всё вокруг цвести, а летом моё творение поддерживает другая нимфа.
— Но что будет, если ты не уйдёшь, а останешься здесь летом, осенью и зимой?
— Лето я смогу провести в этом лесу, а вот осенью и зимой мне нельзя здесь оставаться.
— Но почему нельзя? Что произойдёт тогда?
— Я навсегда исчезну... и больше не вернусь, — опуская голову, на выдохе произносит нимфа.
— Не смогу выдержать весь холод. Меня согревает только весна, и она же даёт мне энергию. Не будет её — не будет меня.
Они замолкают на какое-то время, полностью погружаясь в раздумья. Каждый размышляет о своём. Хосок думает о том, что не хочет терять парня, заставившего чоновское сердце биться чаще, а Юнги хочет остаться, но сделать этого не может.
— Давай не будем говорить сейчас о плохом, — разбавляет тишину нимфа, улыбнувшись.
— Ты ведь говорил, что разгадал загадку. Ну и что же я должен испытать, чтобы появились крокусы?
— Ты должен полюбить меня, — уверенно отвечает Хосок, нежно касаясь подушечками пальцев нижней губы нимфы.
— Я прав?
— Ну и как ты влюбишь меня в себя? — интересуется Юнги, улыбаясь парню.
— Ты же не думаешь, что это будет так легко?
— Я чувствую, что между нами уже что-то есть, остаётся только увеличить эти чувства, — объясняет Хосок, приглаживая зелёные локоны.
— Ты ведь тоже это чувствуешь?
— Это называется истиной связью, — Юнги делится знаниями, полученными от других нимф. Они часто рассказывали ему об этом, и поэтому парень прекрасно всё запомнил и усвоил.
— Каждая нимфа в этом мире имеет своего предназначенного, но большинству так и не удаётся его встретить, потому что мало кому нравятся походы в лес.
— Мне нравятся.
— Поэтому-то мне и повезло, — Юнги смущённо отводит взгляд в стороны, потирая свою шею.
— Эта связь проявляется при первой встрече и усиливается при каждой последующей. Её нельзя разрушить или забыть о ней. Если человек будет отрицать эту связь, с ним ничего катастрофического не случится, а вот нимфа будет страдать и в конечном итоге исчезнет, превратившись в олицетворяющий её цветок.
— И часто такое происходит?
— Я слышал о двух случаях.
— Юнги, будь уверен, с тобой такого не случится. Ведь я не собираюсь отказываться от этой связи, — уверяет Хосок, прикладывая ладони к щекам нимфы.
— Даже скажу больше, я хочу в полной мере ощутить нашу связь.
Хосок чувствует, что пришёл тот самый момент, когда одних прикосновений рук уже не достаточно. Ярко-зелёные глаза напротив и розовый румянец на щеках выдают с поличным и уже понятно, что нимфа хочет того же самого.
Чон медленно приближается к желанному лицу всё ближе и ближе, сокращая расстояние до нескольких сантиметров. Смотрит нежно влюблёнными глазами и ощущает на себе такой же взгляд. Чувствует, что пора действовать и прикасается своими губами к чужим розоватым трепетно и нежно. Они застывают так на несколько минут, не предпринимая никаких действий. Кажется, что время остановилось именно на этом моменте. Их первый поцелуй запомнится на всю жизнь, как необыкновенно прекрасный.
Но затем время отмирает, и лёгкое прикосновение перерастает в более настойчивое. Хосок обхватывает ладонью голову нимфы, зарываясь пальцами в зелёных локонах, а Юнги обвивает шею в ответ, усаживаясь на чоновские бедра. Постепенно привыкнув друг к другу, они уже не сдерживают себя, целуются более уверенно, со временем углубляя поцелуй. Чон заваливается спиной на покрывало и тянет нимфу за собой. Юнги нависает над парнем, улыбается и стонет в поцелуй, ощущая такую же улыбку на своих губах. Когда воздух в лёгких окончательно заканчивается, нимфа разрывает поцелуй и ложится рядом, глубоко дыша. Для первого столь близкого контакта вполне достаточно, и оба парня согласны с этим.
Сейчас Хосоку хочется просто лежать и смотреть на прекрасное сверкающее лицо. Поэтому парень достаёт телефон с наушниками, вставляя одну оливу в своё ухо, а другую в ухо нимфы. Юнги смотрит удивлённо, ведь он впервые видит подобное и не знает, что это вообще такое, но всё равно покорно ждёт того, что произойдёт дальше. Чон листает плэй-лист и находит подходящую песню.
Sleeping at last — Total eclipse of the heart
Юнги поначалу пугается немного, а затем прислушивается к прекрасному голосу в наушнике и полностью погружается в атмосферу песни, прижимаясь к чоновской груди. А Хосок приобнимет в ответ, легонько целуя прелестный носик и порозовевшие щёки. Они лежат в крепких объятиях довольно-таки долго и не замечают, как проваливаются в сон под цветущей сакурой, осыпающей на них свой нежно-розовый цвет.
А для Юнги этого достаточно, чтобы испытать поистине сильные чувства. Оттого-то вокруг них среди жёлтых одуванчиков начинает прорастать множество красных крокусов, превращая поляну в ещё более прекрасную.
★★★
После первого поцелуя с нимфой Хосок не может в полной мере сосредоточиться на учёбе, всё время витает в облаках, несколько раз даже получает выговор от преподавателей. Для него это в некоторой степени становится катастрофой, потому что за все пять лет обучения такое происходит с ним впервые. Но он ничего не может с этим сделать — все мысли заняты только прекрасной нимфой, покорившей чоновское сердце.
И хотя Чон раздобыл наконец-то крокусы для своего исследования, он всё равно продолжает посещать лес и дальше. Теперь уже полностью ради Юнги, который тоже постоянно ждёт его. Они встречаются каждый день уже на протяжении месяца. С каждой новой встречей их чувства увеличиваются с невероятной силой и в конечном итоге превращаются, в самую что ни на есть настоящую любовь, когда уже друг без друга невозможно продолжать жить.
Хосок сначала старается не думать о том, что Юнги может уйти, как только закончится весна, но когда на календаре срывается страница с апрелем, обнажая месяц май, парня начинает одолевать беспокойство. Его душит изнутри страх потерять любимого. Каждую ночь снятся кошмары, в которых он возвращается в лес, а Юнги там больше нет. Парень просыпается в холодном поту, и сколько бы не было на часах времени, бежит в лес к своей нимфе, крепко обнимает и нежно целует.
Со временем терпеть подобный страх становится невыносимо. Поэтому при очередной встрече Чон решает заговорить об этом.
Лес уже полностью покрылся пушистой зелёной листвой, и нет в нём ни единого голого деревца. Многие весенние цветы уже отцвели, а какие-то только распускаются. Воздух каждый день прогревается до высоких отметок, и теперь даже ночи в лесу тёплые. Всё идёт своим обычным чередом, и весна движется к своему логическому завершению.
Хосок сидит на пушистой зелёной траве, а на чоновских бёдрах удобно устроился Юнги, склонив на них свою голову. Они улыбаются и влюблённо смотрят друг на друга. Чон зарывается длинными пальцами в зелёных волосах, нежно массируя, а затем склоняется к лицу нимфы и целует уверенно и долго. Поцелуй становится настойчивее, отчего Юнги приподнимается и усаживается на чоновские бёдра, крепко обхватывая спину руками.
— Юнги, нам нужно поговорить, — Хосок разрывает поцелуй и шепчет в сладкие губы.
— Хо, давай потом поговорим, — Юнги снова целует, облизывая и причмокивая чоновские губы.
— Я хочу сейчас поговорить, — как бы сладок поцелуй не был, Хосок всё же отстраняется и смотрит в ярко-зелёные глаза.
— Любишь же ты момент портить, — усмехается Юнги, легонько чмокая хосоковские губы в последний раз.
— О чём ты хочешь поговорить?
— О нас... — Хосок ненадолго замолкает, перед тем, как рассказать о всех своих страхах.
— О том, что будет, когда закончится весна. Я боюсь однажды прийти сюда и не застать тебя. Мне снятся подобные кошмары, и я просыпаюсь, крича твоё имя. Я не готов потерять тебя.
— Хосок-а, ты же прекрасно понимаешь, что мне всё равно придётся оставить тебя до следующей весны...
— Нет, я не понимаю... — перебивает Чон, немного повысив тон.
— Я не понимаю, почему ты должен уйти. Даже если весна закончится и больше не будет тебя греть, для этого ведь есть я. Моего тепла хватит для двоих. Я не дам тебе замёрзнуть даже в самый холодный зимний день.
— А вдруг этого не будет достаточно, и я навсегда исчезну из этого мира? Тогда мы с тобой больше никогда не увидимся, — Юнги опускает взгляд, а по щеке спускается слеза, превращаясь в маленький зелёный хрусталик.
Теперь Чон прекрасно понимает, что нимфы очень ранимые. И плачут они совсем иначе... Одинокими хрустальными слезинками.
— Мы не узнаем, пока не попробуем, — Хосок обнимает крепко, успокаивая.
— Скоро я окончу институт, устроюсь на работу, перееду в собственную квартиру. У нас будет свой дом. У меня будешь ты, а у тебя буду я, — целует нежно зелёную макушку.
— Я люблю тебя и не смогу дальше жить, если ты уйдёшь.
— Любишь?
— Очень сильно люблю.
— Я тоже тебя люблю, Хосок-а, сильно-пресильно, — Юнги обнимает крепко в ответ, прижимаясь всем телом.
— Дай мне немного времени, и я подумаю над твоими словами.
— Как ты понимаешь, что заканчивается весна и наступает лето?
— О приходе лета говорят некоторые признаки.
— Какие, например?
— Заколосится рожь, полетят семена вяза-крылатики, зацветёт шиповник и рябина — всё это признаки прихода лета. И это значит, что мне нужно будет уступить своё место другой нимфе — летней, — делится Юнги, массируя чоновские виски.
— А теперь давай продолжим то, на чём мы остановились.
Юнги вновь прижимается своими губами к чоновским, целует страстно, зарываясь пальцами в волосах любимого. Не разрывая поцелуй, Хосок переворачивает нимфу на спину, а сам забирается сверху. Он целует более мокро и развязно, одновременно водит ладонями по бедру любимого, сжимая ягодицы.
Они давно перешли стадию простых поцелуев и робких объятий. Теперь влюблённые отдаются друг другу полностью без остатка, проводя незабываемые ночи под открытым звёздным небом. Вдоволь насладившись близостью, они засыпают под уханье сов, а просыпаются под прекрасное утреннее пение птиц в окружении множества расцветших за одну ночь красных крокусов.
★★★
Время движется невыносимо быстро. Юнги до сих пор не дал ответ на чоновское предложение жить вместе. Хосок не торопит и смиренно ждёт, но на душе совсем не спокойно.
Чон уже перевёз все свои вещи в новую квартиру, в которой, как он надеется, нимфе очень понравится. Ведь через дорогу от неё находится прекрасный парк, а вид из окна выходит на реку Хан, сияющую ночью разными огнями. Хосок так же арендовал крышу здания и понемногу создаёт на ней маленький зелёный сад, чтобы порадовать свою неземную нимфу.
Незаметно подходит время для защиты исследовательской работы. Как и ожидалось, Чон с отличием защищается и получает право выступить на большой конференции. Его хвалят все преподаватели, поздравляют другие студенты, а он думает лишь о любимом. Ботанику не терпится рассказать нимфе о своих достижениях. Ведь только благодаря ему он смог найти крокусы для своего исследования.
Хосок с улыбкой на лице выбегает из здания института и собирается отправиться прямиком в лес, но случайно подслушивает разговор двух студентов. Они говорят о том, что в этом году шиповник зацвёл слишком рано, и рябина тоже вот-вот пустит цвет. А у Чона в этот момент что-то обрывается внутри и падает, разбиваясь на множество осколков.
Как он мог пропустить это? Неужели он опоздал и больше не увидит свою лесную нимфу?
Хосок срывается с места, ловит такси и говорит водителю мчаться как можно скорее. Парень не может отпустить любимого так просто, он просто-напросто не сможет дальше жить без него.
Водитель не понимает, зачем студенту так срочно нужно в лес, но, тем не менее, довозит быстро. Хосок выходит из такси и замечает вблизи расцветшую рябину. Теперь уже точно понятно, что лето наступило.
Чон забегает в лес и направляется к местам, где они с Юнги часто встречались. Не щадя свой голос, он громко кричит его имя, оно разносится эхом, но ответа всё нет. Надежда увидеть любимого с каждой секундой угасает всё сильнее. Отчаявшись, парень падает на колени, а по щекам текут слёзы.
«Неужели я не увижу его до следующей весны?» — терзается Чон.
— «Как я мог пропустить все эти признаки лета и не попрощаться с ним?»
— Хосок-а, почему ты плачешь? — раздаётся позади любимый родной голос.
Хосок сначала думает, что это галлюцинации, но затем его крепко обхватывают со спины тёплые руки.
— Юнги, любимый, это правда, ты?
— А кто же ещё, глупенький?
— Я думал, что ты ушёл, — говорит Чон, вытирая свои слёзы.
Хосок оборачивается, и действительно перед ним стоит его любимый Юнги, а на лице по-прежнему неотразимая улыбка.
— Куда я уйду-то? Я же, как и ты не смогу жить без тебя. Ты же поделишься со мной своим теплом?
— Если потребуется, я отдам тебе всё своё тепло.
Хосок притягивает к себе нимфу, целуя нежно и обнимая крепко. Теперь он точно никуда его не отпустит, а Юнги и не собирается уходить. Ведь что может быть прекраснее любви, от которой под ногами расцветают цветы?
Для Юнги уже давно самая настоящая весна — тёплые чоновские объятия.
— The end —
