Приютка

2 сентября 1872 года. На крыльцо одного из Московских приютов была подброшена новорожденная девочка. Малышка не знала, что ее только что бросили родители и довольно крепко спала. Измайлова Авдотья Исааковна, воспитательница приюта, вышла на улицу. Женщина немного утомилась от некоторых хулиганистых воспитанниц лет десяти, поэтому решила подышать свежим воздухом. Каково же было удивление воспитательницы, когда она увидела, что на крыльце стоит другая воспитательница приюта и держит на руках младенца, обернутого в одеяло. - Сукины дети, сначала грешат, а потом за последствия отвечать не хотят, - выругалась Авдотья Исааковна, - Снова подбросили сироту. Язык что ли отвалился бы зайти внутрь и нормально ее оформить? Соврали бы, как некоторые, мол, нашли малютку на улице, не смогли пройти мимо, вот, вам принесли. Анютка, если это девочка, опять в честь тебя назовем. Давненько у нас Ань не было. Иногда бывают, подпишут хоть, кто это и как его или ее звать, а эту просто взяли и как котенка подкинули. Младенца отнесли в помещение и начали купать. - Девочка, - сказала Авдотья Исааковна, - Точно, Анька будет или Нюрка. И видно, родилась буквально несколько часов назад. Ну хотя бы в одеяло завернули, не замерзла дивчина. Первые годы жизни Анна Рядченко, фамилию и отчество которой дали в честь директора приюта, провела в младенческом отделении, а уже позже, девочку перевели в ту часть приюта, в которой работала Авдотья Исааковна. С самых первых дней Аня привязалась именно к этой воспитательнице и называла ее исключительно мамой. Женщина не препятствовала такому обращению и относилась к девочке так же хорошо, как и ко всем остальным детям. Прошли годы. Ане было уже шесть лет. Девочка была в меру активной, в меру усидчивой, неглупой, довольно быстро усваивающей материал. Приюток обучали рукоделию, домоводству, грамоте, счету. Ане, в основном, нравилось учиться, но иногда на нее нападали волны непослушания. - Нюрка опять слушаться отказывается, - сказала Авдотья Исааковна то ли сама себе, то ли другой воспитательнице, после чего крикнула девочке, не особенно планируя выполнять обещание, - Нюрка, будешь баловаться – я тебя без обеда оставлю. Проигнорировав эту реплику, девочка побежала дальше по коридору, что-то крича. - Оставь ее разик – поймет, что нельзя бегать по коридорам и орать как резаная, - предложила воспитательница. - Жалко, что хочешь, шесть лет всего, - ответила Авдотья Исааковна, как вдруг увидела, что Аня поскальзывается, с размаху врезается в стену и, пытаясь смягчить удар, хватается за штору и сдергивает ее с гардины. - И это без внимания оставишь? – спросила Авдотью Исааковну воспитательница, - Она тут все разнесет. - Нет, этого спускать на тормозах не буду, - ответила женщина, подошла к Ане, легонько шлепнула ее, а потом сказала, - Сейчас все пойдут в столовую обедать, а ты – в угол. - Извините, мама, - сказала Аня, после чего вытерла навернувшиеся на глаза слезы и честно пошла вместе с воспитательницей в спальню своей группы. На один из уроков рукоделия Аня прибежала запыхавшись и с опозданием. - Нюрка, где была? – спросила Авдотья Исааковна свою воспитанницу. - Искала свои ножницы, так и не нашла, - соврала Аня. - Нехорошо врать, а я в окно видела, что ты сидела во дворе и выкладывала что-то из камней. Нюрка, тебе не стыдно врать? Сказала бы, что была во дворе и звонка не услышала, что в этом страшного? В следующий раз за вранье накажу. - Простите, мама, - сказала Аня и потупила взор. Девочка развернулась, чтобы пройти на свое место, как вдруг Авдотья Исааковна увидела, что у Ани порвано платье. - Неаккуратно ходишь, казенную одежду не бережешь, - сказала женщина, - Не будешь беречь одежду – будешь ходить как оборванка. У тебя на этот урок дополнительное задание, подшить подол так, чтобы не было видно, что ты его разорвала. На следующем уроке, математике, Аня постоянно крутилась за партой и отвлекала всех разговорами. - В амбаре под крышей у воробушков вылупились птенчики, - всем говорила Аня, не обращая внимания на то, что их сейчас учат складывать цифры, - Они такие маленькие. Аня была настолько увлечена разговорами о птичках, что даже не заметила, что к ней подошла воспитательница и за ухо вывела ее на середину класса. - Не можешь спокойно сидеть – стой спокойно, - сказала женщина и продолжила урок, а Аня в некоторой растерянности осталась стоять, глядя на немалое количество любопытных глаз, которые смотрели уже не на доску, а на девочку. После волны практически идеального послушания, которое всех радовало, Авдотья Исааковна как-то сказала другим воспитательницам: - Нюрка что-то слишком долго себя идеально ведет, не к добру это. И, буквально через несколько дней после этого разговора, у женщины из сумки пропало десять копеек. Возможно, этой пропажи Авдотья Исааковна бы не заметила, но увидев, что вся группа жует сладости, женщина спросила: - Девочки, а кто вас угостил конфетами? - Анька, - раздались голоса с разных сторон. - Нюрка! – возмущенно сказала женщина и вывела девочку из спальни, - Ты меня до греха не доводи. Хочешь, чтобы я тебя прутом посекла и на горох поставила? - Нет, мама, - опустив голову и покраснев, сказала Аня. - Я тебя предупредила, надеюсь, ты все поняла, - сказала Авдотья Исааковна. Однако разговора хватило ненадолго, через неделю вся группа снова ела конфеты, а у женщины снова пропали деньги. - А в этот раз кто вас угостил? – спросила Авдотья Исааковна класс. - Нюрка, - послышались голоса с разных сторон. - Нюрка, я тебя предупреждала, - возмущенно сказала Авдотья Исааковна, таща за собой упирающуюся Аню, которая сообразила, что на этот раз их воспитательница говорила вполне серьезно, - Видать, моего предупреждения тебе было недостаточно. Придя через полчаса к Ане и увидев, что девочка стоит там, где ее оставили и хлюпает носом, женщина сказала: - Пошли. Придя вместе с воспитанницей в пустой класс, Авдотья Исааковна сказала девочке: - А тех, кто постарше, за воровство на каторгу отправляют. Все поняла? - Простите, мама, - опустив голову, сказала Аня, - Я обещаю, это больше никогда не повторится. - Очень на это надеюсь, - сказала Авдотья Исааковна. Все дни, пока Аня старалась садиться по минимуму, группа сочувственно смотрела на девочку. - Нюрка, прости нас, мы ведь тоже те конфеты ели, - сказала одна из воспитанниц. - Ты у мамы деньги не воровала, - ответила Аня, - Я одна тут виновата. - Нюрка, не расстраивайся, Авдотья Исааковна тебя простила, - сказала другая воспитанница, - Она же добрая. Ну построжилась немного. - Она слишком добрая, а я вообще нехорошая, - сказала Аня, - И как мне теперь возвращать ее доверие? - Не шуми на уроках, веди себя прилично и все со временем забудется, - сказала нянечка группы, которой тоже было жаль Аню, которая ходила уж слишком грустная. - Дуся, у тебя Нюрка четвертый день грустная ходит, - сказала нянечка Авдотье Исааковне. - Так понятное дело, я ее сначала надрала, а потом на горох поставила, наверное, слегка перегнула палку. - Да нет, она не из-за этого переживает, - сказала нянечка, - Она расстроилась, что доверие твое потеряла. Поговори с ней, успокой, ну что же это такое, ходит девочка, как в воду опущенная. - Нюрка, - сказала Авдотья Исааковна девочке, увидев, что она на прогулке не резвится, не играет, а уныло ковыряет палочкой листья, - Иди ко мне. Аня с грустным лицом подошла к воспитательнице. - Ты переживаешь, что мое доверие потеряла? – спросила женщина Аню. - Да, - кивнула девочка. - То есть, ты обещаешь, что такого больше никогда не повторится? – спросила Авдотья Исааковна. - Обещаю, - ответила Аня, - Мама, пожалуйста, не надо на меня сердиться. - Хорошо, я тебя прощаю, - сказала Авдотья Исааковна, - Если хочешь – залазь на ручки и обнимай меня, разрешаю. Увидев, как вмиг переменилась Аня, Авдотья Исааковна обняла воспитанницу, а потом сказала: - Ладно, Нюрка, слезай обратно, скоро уже прогулка окончится, в класс пойдем.