Приютка

Новая семейная жизнь очень радовала Анну и девушка была в восторге от всего. - Какие хоромы! – восклицала она, глядя на дом из пяти комнат, - Вот зачем нам двоим такой дом? - Детки появятся, будет самое то, - ответил Тимофей. - Но пока что нас двое, - удивленно сказала Анна, - Пять комнат на двоих, дворец! - Ань, ты так всему удивляешься, у родителей дом побольше будет и никто не изумляется, - с улыбкой ответил Тимофей. - Ну что, будем скреплять наш союз детьми? – спросил через пару недель после венчания Тимофей свою жену. - Конечно, - ответила Анна, - Что это за семья, без детей? «Скоро детки появятся, и будет самая настоящая семья», - подумала Анна. Тимофей ей нравился все больше с каждым днем и девушка ничуть не жалела о своем скоропалительном замужестве. Тимофей тоже был полностью доволен сложившейся ситуацией – Анна ему нравилась. Вскоре после замужества Анна случайно на улице встретила свою подругу по приюту, Иру. - Ирочка, - радостно сказала Анна, - Как я рада тебя видеть! Как у тебя дела? - Замечательно, - ответила девушка, - Замужем третий год, работаю в салоне мадам Ельтиной, занимаюсь пошивом свадебных платьев. А у тебя как дела? - Да тоже все хорошо, - ответила Анна, - Замуж недавно вышла, а до этого на каторгу за агитацию сходила и десятилетнюю школу потом окончила. Вот, с этого сентября учительницей в школе работаю, в младших классах. - Да, Ань, ты всегда была, скажем так, более способная к наукам, - сказала Ира, - А мне не столько науки, сколько шитье всегда удавалось. - Да лучше бы, Ира, мне шитье удавалось, я бы не на фабрику после приюта пошла, а в салон, - с грустью ответила Анна, - А так три года от звонка до звонка просидела. - Грустно это, Ань, но ничего не поделать, - сказала Ира, - Главное, что сейчас у тебя все нормально. Попрощавшись с Ирой, Анна пошла дальше, как вдруг увидела Васю. - Анька! Освободилась! – радостно сказал он, - Анька, приходи к нам снова, у нас новый кружок должен открыться! Будем дальше бороться за свободу! - Пошел на х..! – грубо ответила Анна, - Ты, урод, меня до каторги довел, ради этого меня мама воспитывала, чтобы жандармы меня избивали чуть ли ни раз в месяц? Что молчишь? - Анька, ты что, рассудком повредилась после заключения? – удивленно спросил девушку Вася, - Ты еще скажи, что за царя теперь. - Да, Вася, я за царя, а твое место – перед трибуналом, - ответила Анна, - И вообще, пошел на х.. отсюда, пока я полицию не позвала. - Точно, на каторге рассудком тронулась, - сам себе сказал Вася и, огорчившись, что такой хороший агитатор пропал на царской каторге, пошел дальше по своим делам. Практически сразу после замужества, в начале октября, Тимофей сказал своей жене, что его, как военнослужащего Московского гарнизона, приглашают на прием. А так как он женат, то приглашение распространяется и на его супругу. Анна удивилась этому неожиданному известию, но не стала спорить. Девушка надела то платье, которое у нее оставалось со времен приюта, когда она работала там нянечкой и получила красивый наряд на празднование Нового года и Рождества, сделала красивую прическу и обратилась к мужу: - Как тебе мой образ? Тимофей замялся, не зная, что ответить. Анна выглядела неплохо, но не как замужняя дама. «Что взять с девочки из приюта», - подумал он и решил максимально корректно сказать правду, - Анечка, хорошо ты выглядишь, вот только как девочка пятнадцати лет. Надо будет к следующему приему найти денег и купить новое платье, чтобы как замужняя дама смотрелась. - В смысле? – удивилась Анна. - Ну образ у тебя девичий сильно, в таких платьях незамужние мещаночки обычно ходят, - сказал Тимофей, - Ну и прическа тоже в стиле «приютка накрутила локоны на кочергу». - Ну так я и есть и мещаночка, и приютка, - не поняла намеков Анна. Тимофей, видя это замешательство, сказал жене: - Я тебе говорю, с первой моей получки купим платье, ты сразу поймешь, о чем речь. А что касается причесок, ты увидишь, что обычно делают перед такими мероприятиями. Увидев какую-то неловкость во взгляде Анны, Тимофей поспешил успокоить жену: - Ань, да ты не переживай, какая разница, какой наряд, главное, чтобы сидел хорошо. Анна решила больше не думать на эту тему и вскоре супруги отправились на прием. Такое мероприятие было в новинку для Анны, поэтому девушка чувствовала себя несколько неуверенно. А большое количество военных вокруг заставило девушку вспомнить Забайкалье и Владимирский централ, где тоже было много людей в форме вокруг. - Ань, расслабься, мы развлекаться пришли, приятно проводить время, - сказал Тимофей жене, - Сейчас поговорим, потом игры какие-нибудь будут, потом за стол позовут. Анна попыталась расслабиться, но у нее это не получалось. Тимофей, с согласия жены, ненадолго отлучился, чтобы переброситься парой слов с друзьями из юнкерского училища, а Анна осталась одна. Разговаривать ей было не с кем, играть не хотелось. Девушка от скуки решила посмотреть по сторонам, но все было одинаково: военные и не только, люди в форме, их жены. «Ясно, о чем Тимка говорил, платье более темное надо купить и другого фасона», - подумала Анна, - «А то стою я здесь как белая ворона, никто так не наряжен». Девушка еще посмотрела по сторонам и вдруг побледнела – неподалеку стоял жандарм, который участвовал в ее поимке во время побега из централа и который очень немилосердно отхлестал ее тогда розгами. - Ань, ты чего такая бледная, как будто привидение увидела? – спросил жену Тимофей. Анна вышла из ступора и, собравшись с мыслями, сказала: - Да не знаю, разволновалась. Не знаю, как вести себя, чувствую себя некомфортно. - Это все потому, что ты впервые на таком мероприятии, - сказал Тимофей, - Еще пару раз сходишь и перестанешь волноваться. Тимофей отошел на пару шагов, чтобы поздороваться с еще одним другом по училищу, а Анна вдруг увидела, что тот самый жандарм повернул голову в сторону Анны и начал на нее пристально смотреть. Девушка сначала держалась, как могла, а потом уже с трудом смогла сдерживать себя – руки предательски затряслись. К счастью, тот самый жандарм, перестал смотреть на Анну и куда-то пошел. «Как хорошо», - выдохнула Анна, как вдруг услышала его голос совсем рядом, - А чего это каторжаночка делает на приеме для защитников Родины? Анна растерялась и не знала, что сказать. Тимофей увидел, что жандарм подошел к ним и поприветствовал его: - Захар, как я рад тебя видеть, давненько не встречались! Я ведь женился, давай с женой своей познакомлю. Анна, которая в этот момент была бледнее мела, мечтала только об одном – исчезнуть куда-нибудь. Захар недоуменно оглянулся вокруг и, не увидев из женщин никого, кроме Анны, удивленно сказал: - Тимофей, взаимно, рад тебя видеть. Ну давай, знакомь со своей женой. Тимофей взял за руку Анну и сказал: - Анна Скобинская, в девичестве – Рядченко. - Знакомы уже, - сказал Захар, - Еще в городе Владимир познакомились. - Надо же, как бывает в жизни, - сказал Тимофей, - Анна, а ты что, недавно в Москву переехала, а до этого во Владимире жила? Анне было плохо, горели щеки. Девушка постоянно обмахивалась веером и все равно чувствовала, что ей не хватает воздуха. - Мадам Скобинская половину Российской Империи успела увидеть в своем юном возрасте, - сказал жандарм и тихо предложил Тимофею выйти с ним в другую комнату поговорить. - Ань, пошли с нами, поговорим втроем, - сказал Тимофей и недоуменно посмотрел на жену. Анна была бледная, щеки горели, на глазах наворачивались слезы. - Не хочу, говорите вдвоем, - ответила Анна, однако, Тимофей все равно вывел ее в другую комнату. Девушка сразу отошла к окну и начала плакать. Тимофей решил пока что отстать от жены и подошел к Захару. - Ты зачем на политической женился? – спросил Захар Тимофея, - Твоя Анна в 14 лет была осуждена на три года за агитацию, через три месяца ее, как неуправляемую и буйную заключенную, переправили с Карийских рудников во Владимирский централ, где она продолжала свои буйства, кидалась на других политических, чудом не покалечила никого, а для полного счастья однажды сбежать решила. Ладно, удалось ее поймать и выбить эту дурную идею из дурной башки, но глаз да глаз нужен был за твоей Анечкой. Из карцера не вылазила да вечно на лавке лежала, свое заслуженное получая. Очень часто ее били. Шокированный Тимофей не знал, что и ответить. А потом, подумав, сказал Захару: - Знаешь, я на всякий случай Анну, будто невзначай, спросил, как она относится к подпольным кружкам, так она очень категорично ответила, что там только идиоты участие принимают. Потому что мало ли, из приюта, идей всяких могла нахвататься, но такой твердый ответ дал мне уверенность думать, что она не связана ни с чем подобным. - Так она на каторге и в централе на политических вечно лезла, житья им не давала. Считала, что они виноваты в том, что она на каторгу попала, - сказал Захар, - Вот не знаю, чем лучше такой брак службы в Персии. По мне, лучше было бы отслужить, куда отправят, а потом снова в Москву вернуться, как я. - Ну ей же не служить нигде, так что какая разница, что было в прошлом. А сейчас она категорически против политических настроена, что в этом плохого? - сказал Тимофей, подошел к жене и попросил ее подойти к ним. - Очную ставку хочешь устроить? – сказала Анна, вытирая остатки слез, - Не знаю, что тебе только что сказали, но почти уверена, что правду. Услышав краткий пересказ того самого разговора, Анна подтвердила: - Да, я и на Карийских рудниках Нерчинской каторги, и во Владимирском централе. И да, я политических ненавижу, сволочи проклятые, жизнь мне чуть не испортили. Да, меня полиция направила работать нянечкой в приюте и оканчивать школу заочно вместо ссылки или выхода где-то на поселение. Да, я каким-то чудом умудрилась аттестат получить и на танцах с тобой познакомиться. - Вот видишь, я же говорил, что помню ее еще давно, - подтвердил Захар. - Ну я надеюсь, что мы уже все обсудили, больше говорить не о чем, - сказал Тимофей, - Анне нигде не служить, а домохозяйке или учительнице иметь судимость допустимо. Когда Захар вернулся в зал, Тимофей сказал Анне: - Да не переживай ты так, тебе же действительно, нигде не служить. Ну подумаешь, посмотрела Россию из-за колючей проволоки, свои грехи на сто раз искупила, если кто что будет говорить – так и отвечай. - Тима, ну ты же сам меня не спрашивал, не судимая ли я, а я что-то не сказала, - ответила Анна, - Ну если правда я политических не люблю, на этот вопрос я честно ответила, а остальное ты не спрашивал. - Да ладно, что поделать, мы же не знакомы толком были до свадьбы, - сказал Тимофей, - Я сам сказал, что у нас вся жизнь впереди, чтобы узнать друг друга лучше. - Да больше и узнавать нечего, - сказала Анна, - Детей внебрачных у меня нет, чего-то другого – тоже. У тебя, надеюсь, тоже нет ничего такого за спиной. - Да, у меня ничего такого за спиной нет, - подтвердил Тимофей, - Успокаивайся как-нибудь, умывайся, да пойдем обратно в залу. Не уходить же теперь с приема из-за таких новостей. Анна быстро умылась, постаралась успокоиться и супруги снова вернулись в зал.