You're a sexbomb, uh!

- Стилински, что это за мужик в кожанке лапал тебя на парковке?! - первым делом раздалось над ухом у Стилински, когда он, по-прежнему ошеломлённый неожиданным поцелуем, заполз в здание университета. Затем его вполне предсказуемо вжали, даже вдолбили в стенку, и был это никто иной, как Бекер. Очень злой Бекер. - Эван, сейчас меня лапаешь ты! Грабли убери свои от меня, мудака кусок, - Стайлз толкнул Бекера в плечо, но тот остался на месте, продолжая нависать над Стилински. Как у него это получалось, если они со Стайлзом примерно одного роста, неизвестно. Стилински тяжко вздохнул и понадеялся только, что его позвоночник после столкновения со стеной останется целым, а на спине не расцветёт огромный синяк. Со своей кожей Стайлз мучался постоянно, потому что на ней, светлой и, кажется, даже полупрозрачной, от чего угодно появлялись синяки. - Что это за мужик, Стилински, блядь?! - прошипел Эван, приближая своё лицо к лицу Стайлза очень и очень близко. Стайлз попытался отстраниться, но ему было некуда отодвинуться, сзади была стена, спереди - Бекер. - Я не блядь, - спокойно уточнил Стилински, и, пронырнув под рукой Бекера, пошёл дальше в нужную аудиторию. - Я в этом уже сомневаюсь! - крикнул Бекер ему в спину, а ответом ему было молчание. И средний палец. Стилински, в общем-то, было наплевать на мнение Эвана, все его мысли занимал Дерек со своими горячими поцелуями. Стайлз, детально вспомнив события на парковке, резко понял, что ему нужен секс. Много секса. Очень много хорошего, долгого секса. - Грёбанный Хейл, мать твою! - Стилински стукнул кулаком в стену и едва подавил желание рухнуть на пол. Исключительно потому, что сомневался в чистоте этого самого пола, иначе его ничего бы не остановило. Кулак после встречи со стеной начал значительно побаливать, что хорошего настроения Стайлзу тоже не прибавило. - Куда мир катится, а?! - В жопу! - ответил кто-то из студентов, проходивших мимо. - И то верно, - согласился Стайлз и, наконец, вошёл в нужный кабинет. Ему казалось, что теперь он сможет успокоиться и занять себя учёбой, однако нет, ему не удалось отречься от мирских проблем. Бекер и тут его нашёл. Упал на соседний стул и, схватив за плечи, развернул к себе. Стайлз тяжело-тяжело вздохнул, про себя протянул "за что мне это?!" и с огромным вниманием уставился на Эвана, который всё собирался с мыслями, чтобы что-то сказать. - Это твой парень? Просто ответь мне, и я обещаю, что отстану от тебя, - наконец выдал Эван, глядя Стайлзу в лицо. - Что, серьёзно? Дерек... Да. Да, Дерек мой парень. Мы достаточно давно встречаемся, так что ты действительно оказал бы мне большую услугу, если бы отстал от меня, - Стайлз подумал, что Дерек в качестве парня станет отличной защитой от Бекера. Потому что Дерек не выглядит как человек, у которого можно увести парня и при этом остаться в живых. Так что Стилински понадеялся на то, что Хейл не растерял своей грозности и произвёл правильное впечатление на окружающих. - Стилински, твой парень выглядит так, словно я видел его в новостях в рубрике "их ищет полиция". Ты с ним добровольно? Просто если нет, я могу помочь тебе, серьёзно, каким бы мудаком ты меня не считал, я не... - Эван Бекер действительно выглядел взолнованным. Кажется, он по-настоящему переживал за Стайлза и их отношения с Дереком. Стилински проникся такой заботой, и, пытаясь не заржать и выглядеть очень серьёзным, тихо сказал: - У нас прекрасные отношения, и мы оба в них добровольно. Ну, я-то уж точно, а вот Дерек... Впрочем, он приезжает ко мне, чтобы просто помыть посуду, так что, думаю, он тоже не против наших с ним отношений, - Стайлз говорил и надеялся, что Дерек никогда не узнает об этих его словах. Потому что если узнает, то Стилински прямиком дорога на кладбище. Стайлз даже какую могильную плиту хочет, продумал заранее, и надпись на неё, так, на всякий случай. - Окей, но... Блядь, серьёзно, почему ты раньше не сказал мне, что у тебя есть парень?! Хотя... Да, как я мог подумать, что парень с такой задницей и такими глазами может быть ещё не занят кем-то вроде твоего Дерека, - Бекер так тяжело вздохнул, и во вздохе этом сквозила такая обида, что Стайлзу даже жалко его стало. - Не переживай, Бекер, на таких мудаков, как ты, обычно западает куча девчонок. Оглянись вокруг и выбери самую хорошенькую, - это слабо тянуло на утешения, но Стайлз хотя бы пытался, так что, по его мнению, душа у него чиста. - Нахер мне сдались эти бабы, если рядом ты сидишь? Мудак не я, а ты, Стилински, соблазнил и оставил с носом, - пробурчал себе под нос Бекер, обиженно глядя на Стайлза. Тот не удержался, и весело зафыркал, пытаясь не ржать совсем уж в голос, как Спирит в его лучшие годы. Кажется, Стилински избавил себя от навязчивого поклонника, и ситуация улучшилась, однако... Зря ты, Стайлз, радовался. Худшее - впереди. На самом деле всю неделю по универу ходили бесконечные слухи о том, что Стилински отхватил себе шикарного мужика, который мало того, что имеет крутую тачку, так ещё и приезжает к своему парню в общагу, чтобы помыть посуду. Впрочем, это была только основа, с каждым днём обраставшая всё новыми подробностями. Кто-то яростно утверждал, что этот мужик - глава мафии, кто-то упоминал о том, что этот мафиози Стайлзу за секс платит, а кто-то, кто заметил кроме Дерека ещё и Лиама, решил, что Стилински и Хейл женаты, а Данбара они усыновили. В общем, к концу недели Стайлз стал местной знаменитостью, и его слова о предпочтении мужчин постарше теперь воспринимались исключительно всерьёз. И только Давид, с которым Стилински жил в одной комнате, не участвовал в распространении этих слухов. И даже пару раз вступился за своего бедного соседушку. Стайлз за это порывался спеть ему трёхчасовую хвалебную серенаду, но... Давид был против восхвалений. Особенно таких. Особенно потому, что у Стайлза не было слуха от слова совсем. Дерек на этой неделе даже позвонить не соизволил, а звонить первым Стайлз считал ниже своего достоинства. Да и некогда ему было названивать всяким Хейлам, ибо учёба и попытки стать хорошим друидом тяжко было совмещать со звонками хмурому волчаре. Тем более при том, что его телефон на постоянной основе разрывался от звонков стаи. И звонили они в любое время. Днём. Утром. Вечером. И даже ночью. Ночью! Да что уж там, даже Давид уже начинал запоминать имена всех членов стаи. - Твою мать, теперь они упорно доказывают, что Дерек глава Сицилийской мафии, и я с ним потому, что он мне угрожает. За что мне это, а? Вот что мне со всем этим делать? - Стайлз жалобно вздохнул и рухнул на свою кровать, уставившись в относительно белый потолок. Относительно чего-нибудь чёрного. - Забей, - дал великолепный совет Давид, тоже завалившись на постель поверх покрывала. Стайлз надулся и уткнулся носом в подушку, пытаясь, видимо, таким образом спрятаться от реальности. - Съезди домой на выходные, отдохни, к понедельнику все всё забудут. - Не поеду. Мне туда нельзя. Обратно не отпустят, - вздохнул Стайлз, отняв лицо от подушки. На самом деле, Стилински готов был как угодно избежать поездки домой, но не из-за того, что его не отпустят назад. Хотя... На самом деле, этот вариант тоже имеет место быть. Но Давиду ничего такого не было известно, так что он покачал головой и сполз с кровати, направляясь к чайнику, стоящему на подоконнике. - Кофе хочешь? - предложил Давид своему печальному соседу, который снова стал смотреть в потолок своими грустными-грустными глазами. - Да. Это же кофе. Его все хотят, - кто бы сомневался. Стайлз в принципе не может отказаться от горячего, чёрного и очень сладкого... Кофе. Этот напиток был одной из постоянных составляющих его жизни, а уж после отказа от аддералла Стилински вообще первое время только на нём и жил. Так что да, Стайлз и кофе - друзья навек. Когда Давид впихнул Стайлзу в руки его любимую литровую кружку с кофе, а себе заварил чёрный чай - чернее этого чая только нефть, ну или Стайлзов кофе - Стилински оживился и озадачился одним вопросом. Да и Давида озадачил, надеясь, что сосед ему чем-нибудь поможет. Две головы в любом случае лучше, чем одна. - Так, Давид, помоги-ка мне придумать причину, по которой я не могу попасть домой. Потому что я реально не могу поехать к ст... к семье, - Стилински действительно собирался сказать "к стае", потому что слишком привык к этому слову, но теперь ему явно нужно следить за словами. - И желательно придумать эту причину поскорее, потому как скоро кто-то обязательно позвонит и начнёт требовать моего присутствия. - У тебя такая большая семья, друзья, которые так ждут тебя дома, а ты просто собираешься придумать отмазку и снова проигнорировать их? Ты жесток, - покачал головой Давид. Для него семья была на первом месте всегда, и он старался приехать домой на каждые выходные. - Вовсе нет! Просто помимо семьи там есть кое-кто ещё, и... В общем, можешь мне поверить, не в моих силах заставить себя поехать домой. Так что, думай быстрее, пожалуйста, - Стайлз и сам хотел домой, но... Было одно но, которое перевешивало. - Тогда просто скажи, что ты заболел, - пожал плечами Давид, сёрбая своим чаем. - Отличный вариант, надеюсь, мне поверят. Я, кажется, настолько плохо вру, что моя семья почувствует ложь. Так, сейчас я должен научиться правильно кашлять! Однако, времени на то, чтобы научиться правильно кашлять и сопеть носом не осталось, телефон заорал по-немецки и Стилински пришлось импровизировать. Звонила Эрика, и она очень настойчиво интересовалась, собрал ли Стайлз свои вещи, и во сколько он собирается выезжать. - Эрика, боюсь, что я всё-таки не смогу приехать, - Стайлз кашлял после каждого слова, усиленно сопел и даже, видимо, сам поверил в то, что заболел. - Я, кажется, подхватил какую-то заразу, температура в градусник не влазит, и ужасно себя чувствую. Буду спать все выходные, и попытаюсь дописать реферат. Хотя вряд ли мне это удастся, слишком сложно думать. - Что?! Стайлз, это же не воспаление лёгких, правда? Я должна приехать и позаботиться о тебе. Правда, со мной приедут ещё Скотт, Лиам, Айзек и, что странно, к тебе рвётся даже Пит... - Эрика в одно мгновение озаботилась состоянием Стайлза и, кажется Стилински услышал, как она уже хлопает входной дверью, и поспешил прервать её. - Тише. Успокойся, Эрика, всё в порядке, правда. Я постараюсь поскорее выздороветь, хорошо? Серьёзно, скажи об этом всем, я собираюсь уснуть, и выключу телефон, - Стайлз закашлялся для правдоподобности и шмыгнул носом. - Стайлз, я так скучаю. Если в следующие выходные ты не приедешь к нам, я приеду к тебе, ясно? И если ты не выздоровеешь до понедельника, то мы с Айзеком приедем и заберём тебя домой, даже если нам придётся тащить тебя в машину силой! Выздоравливай быстрее, Стайлз, мы правда скучаем, и очень волнуемся, - Эрика была такой грустной, что у Стайлза сердце дрогнуло. Однако причина, по которой он не ехал в Бикон-Хиллс, была слишком веской. - Милая, я тоже очень скучаю. Я позвоню всем, как только проснусь, хорошо? Пока, Эрика, я вас люблю, ладно? Только не говори никому, это наш секрет, помнишь? Пока, - Стайлз положил трубку с чрезвычайно грустной улыбкой на лице, покачал головой и действительно выключил телефон. - Я слишком сильно скучаю по ним. Серьёзно, на следующей неделе я точно не выдержу и приеду. От этого у меня будет куча проблем, но... Блядь, моя жизнь немного дерьмо. - Весь мир немного дерьмо, - пожал плечами Давид, собирая вещи в небольшой рюкзак. Он собирался покинуть Стайлза и поехать к своим родителям, однако теперь ему даже жаль было оставлять Стилински одного. - Ладно, собирай вещи и скажи, когда будешь уходить. Я провожу тебя, а заодно зайду в кофейню напротив. Хочу что-нибудь сладкое, - Стайлз мечтательно улыбнулся. - Ты полчаса назад сожрал три эклера, а до этого уничтожил килограмм конфет. Как всё это помещается в тебя? Ты же худой! - Давид ткнул пальцем туда, где у нормальных людей находится живот. У Стайлза на этом месте была чёрная дыра. Да ладно, на самом деле его живот был просто плоский, и рёбра чуточку выпирали под светлой кожей. - Мой секрет прост: я ем исключительно сладкое, и пью только кофе. Это самая крутая диета. Правда, скоро у меня начнутся проблемы с желудком, и меня будет сносить ветром, но это ерунда, пф, подумаешь, - Стилински пожал плечами и махнул рукой на свой желудок. Он даже гвозди, наверное, смог бы переварить, а тут какие-то сладости. - Ну-ну. Я закончил, пошли. Только не покупай тот огромный шоколадный пирог, я не хочу приехать и увидеть, как ты умер от передозировки сахара, - сказал Давид уже в дверях, открывая перед Стилински дверь. Стайлз закатил глаза и решил не сообщать Давиду, что в его планах был именно тот самый пирог. - Как ты себе ещё кариес не нажил с таким питанием? - Мне нельзя кариес, ибо моим единственным оружием является сарказм и, конечно же, моя великолепная улыбка. Так что, сам понимаешь... - Стайлз в доказательство своих слов широко улыбнулся, показывая не столько белые зубы, сколько очаровательные ямочки на щеках. Да уж, в некоторые моменты своей жизни Стилински действительно смахивал на ангелочка. Но это были очень редкие моменты, в основном его, скорее, считали приспешником дьявола. Иначе как можно объяснить то, что он не спит сутками и при том практически нормально функционирует? Стайлз и Давид вышли на улицу, где, с их появлением, хлынул дождь. Серьёзно, когда они выходили из своей комнаты, ещё солнышко светило, а пока по лестнице спускались, на небе сгустились тучки. - Ладно, хороших выходных, Стилински, по-настоящему не заболей смотри только, и под дождём не мокни, вали быстрее за своими тортами, - именно с такими словами Давид уселся на свой старенький мотоцикл и укатил в закат, обдав Стайлза водой из ближайшей лужи. В общем, проводил соседа Стилински громкими матами. Очень громкими. В кофейне напротив общаги Стайлз поулыбался красавчику за стойкой, который готовил отменный кофе, перекинулся с ним парой слов об ужасной погоде, отхватил себе тот самый огромный шоколадный торт, на который пришлось потратить все остатки сбережений - да, у Стайлза довольно плохо с правильным распределением бюджета - и довольный отправился в общежитие. У него в планах были написание реферата и поедание свежекупленного пирога. Тем более, Стайлз точно видел, как тот красавчик-бариста положил в коробку салфетку со своим номером телефона, так что даже дождь не омрачал предстоящего вечера. Зато омрачило кое-что другое. На парковке общежития стояла нетипичная для этой самой парковки дорогая и шикарная машина, а рядом с ней стоял такой же нетипичный и шикарный Питер мать его Хейл. - Твою ма-а-ать! - Стайлз чуть не сел там же, где и стоял, его остановило только осознание того, что асфальт мокрый, а джинсы светлые. - Я тоже рад видеть тебя, лапушка.