You're a sexbomb, uh!

Когда в универ приехал Перриш на своей полицейской машине в компании рыжеволосой Лидии, которая, как всегда, очаровательна, Стайлз вот прям охуел. Долго хлопал глазами, с минуту матерился себе под нос, а потом всё-таки взял себя в руки и пошёл в сторону полицейской тачки, умоляя себя не падать в обморок. Студенты смотрели на разворачивающуюся картину так, будто дождались новой серии любимого сериала, и кто-то, Стилински на сто процентов уверен, притащил попкорн. Ну хоть на камеру не снимали, и на том спасибо. - Эм, что вы тут делаете? - Стайлз конечно безумно рад был увидеть Лидию, против Перриша тоже ничего не имел, но... Окей, ему хватало и так испорченной репутации. Что теперь будет, он даже предположить не хотел, ибо после появления Криса все с катушек слетели. К Стайлзу прямо в универе подходили и спрашивали, где он берёт красивых мужиков, предлагали потрахаться, а когда он отказывался, предлагали ещё раз, но уже за деньги. Стилински всех бесстрашно слал нахуй и мысленно умолял себя никого не убить. Иногда ему просто хотелось попросить Питера поубивать всех к чертям, или Дереку с той же целью позвонить, но Стайлз пока удерживал себя от соблазна. - Что? Стайлз, ты серьёзно? Я вообще-то скучала, а ты встречаешь меня такими вопросами? - Лидия выглядела прямо-таки глубоко обиженной, но Стайлз почему-то виноватым себя не чувствовал, ему всё ещё хотелось доучиться до выпуска, а такими темпами он всё сильнее сомневался, что получится. - Я тоже скучал. Очень. Безумно. А Перриш-то зачем здесь? - Стайлз обнимает Лидию за талию, позволяет ей поцеловать себя в щёку, а потом в ответ целует под завистливые вздохи парней. Всё-таки, Лидия Мартин была прекрасна, как сотня рассветов, и сейчас буквально сияла среди серой массы студентов. Стилински подумал о том, что такая красивая девушка привлечёт к нему самому ещё больше внимания, усмехнулся своим мыслям и... И зарылся носом в волосы Лидии. Раз уж ему приписали в любовники трёх крутых мужиков, пусть в этом списке появится хоть одна девушка. - Твой отец волнуется за тебя, и попросил меня посмотреть, как ты тут живёшь. Ну и я заодно Лидию довёз, она всё равно к тебе собиралась, - помощник шерифа только плечами пожал. Ему не очень-то хотелось ехать, но шериф попросил, да и Стайлз был хорошим парнем, так что... Да, он всё-таки здесь. - Окей, я понял. Поехали, я закину вещи в общагу, а потом придумаю, чем интересным мне тебя занять, Лидс, - Стайлз чуть устало, но всё так же ярко, как и всегда, улыбнулся и раскрыл перед Мартин дверь чужой машины, выступая галантным джентльменом. Лидия фыркнула только на это, знала она, какой Стилински на самом деле джентльмен. Сам Стайлз уселся с другой стороны рядом с Лидией, Перриш устроился за рулём, и они уехали в сопровождении полицейской сирены. На самом деле, сирену помощник шерифа по привычке включил, случайно, и поскорее выключить поспешил, но выглядело это всё максимально эпично. Студенты небольшой толпой пару минут переваривали происходящее, а потом Бекер, наблюдавший за всем со ступенек, поднялся на ноги и максимально возмущённо почти проорал одному из своих друзей: - Что, блядь, такого сделал Стилински в своей жизни, что ему так везёт?! Может он связан с мафией? Секретный агент? Супергерой? Что с ним не так? - Эван явно чуток злится, потому как ему Стилински никоим образом не достался. - Не завидуй, - опечаленно вздохнул друг Эвана, и махнул рукой. Стилински впрямь можно было только позавидовать. Сам Стайлз честно не считал, что ему в чём-то стоит завидовать. Он устал и круглыми сутками мечтал о том, что когда-нибудь поспит, вечно хотел есть и напиться вусмерть. Последнее решил наконец исполнить с приездом Мартин. Они с Лидией быстро и даже без всяких мартиновских "мне нечего надеть" собрались и, оставив Перриша в общаге, ушли в ближайший клуб, и плевать они хотели, что обоим завтра рано вставать. Стилински просто чувствовал, что ему необходим алкоголь и красивая пьяная Лидия рядом. В клубе темно, тесно, жарко, и Стайлзу нереально хорошо. Он чувствует, как усталость уходит, и с каждым стаканом приходит эйфория. Лидия говорит ему прямо в ухо о том, как давно не напивалась, а Стилински предлагает исправить. Они глушат текилу у барной стойки, оба наперебой флиртуя с охуевшим от такого внимания барменом, а потом решительно идут танцевать куда-то в самую толпу. Стилински уверен в том, что танцевать он не умеет, но в данный момент он на это плевать хотел. Рядом Лидия к нему покрепче прижимается и смеётся в ухо, и её красивый смех его тоже заставляет смеяться. Они где-то в толпе извиваются под громкие биты, друг друга бессовестно лапают и всей душой отдыхают от внешнего мира. В конце-концов они целуются за барной стойкой абсолютно бесстыже и непристойно, и эти пьяные поцелуи без любви обоих сводят с ума. Никто не собирается первым прекращать, но в итоге прекратить приходится из-за нехватки воздуха. Лидия раскраснелась, у неё совсем смазалась помада, а Стилински вообще весь в в розовых пятнах и на его шее пара девичьих отметин. У Мартин же наверняка расцветут синяки наутро от осмелевших стайлзовых пальцев, но это ничего. Просто отдых. - Мне здесь нравится, - Лидия улыбается, сверкая пьяными глазами, и тянет какой-то коктейль через яркую розовую трубочку. Помада у неё к ней тон в тон подходит, и Стайлза это завораживает. Он несколько мгновений только и смотрит на то, как Мартин губами обхватывает эту розовую соломинку, и думает, что если бы не Питер, они могли бы быть. Вместе, или просто иногда, но могли бы. Но у него Питер, а у Лидии Джексон, с которым всё непонятно. - Мне тоже, - Стилински широко улыбнулся и опрокинул в себя стакан с прозрачным и горло обжигающим чем-то. Это прозрачное в голову ударило очень быстро, и Стайлз опять потащил Лидию танцевать, а после принялся названивать Питеру. Очень хотел сказать, что соскучился. Питер вызнал адрес клуба и приехал быстро, забрал обоих и скинул на заднее сидение. На самом деле, Стайлза чуть более бережно, чем Лидию. Вообще-то, Хейл очень ревнивый, а на Стайлзе там и тут помада ярко-розовая, но... Но Питер же прекрасно знает, что Стилински верный до одури, и все эти пьяные поцелуи для того, чтобы забыть об окружающем мире. Поэтому Хейл ничего не сказал, отвёз обоих не в общагу, а в свою квартиру и скинул в одну постель. Стайлз тут же Лидию обнял, а та на него ногу закинула. Оба согреться пытались во сне, и Питер, тяжко вздохнув, только одеяло на них накинул, а сам пошёл спать на диван. Хейл сам в шоке от того, насколько долго тянется его терпение, и от того, что шея Мартин ещё цела. Утром у Стайлза похмелье и он впервые пропускает пары. Потому что сил даже шевелиться нет, не то что думать и слушать лекции преподавателей. Да и к тому же, внешний вид Стилински тоже оставлял лучшего, и он решил не ходить, чтобы не пугать случайных прохожих своими синяками под глазами. Лидия с утра свежа и прекрасна. Ну, просто она встала на час раньше Стилински и привела себя в порядок, чтобы раздражать его своим бодрым внешним видом. Стайлз смотрит на вполне жизнерадостную с утра пораньше Мартин с завистью и глушит минералку, которую ему заботливо принёс Питер. - Бог мой, Питер, насколько же ты меня любишь, что я до сих пор жив? - Стилински виснет на оборотне, как мелкая настырная обезъянка, и целует его в щёки, подбородок и шею, стараясь задобрить по максимуму утренней нежностью. - Это последний раз, когда ты остался жив. В следущий я просто сломаю твою шею, - хмыкнул Питер, снимая с плиты турку с кофе для них всех. Лидия, заявившаяся на кухню в одной из дурацких футболок Стилински, которые он вечно забывал в квартире своего волка, сказала что-то вроде "как же вы всё-таки друг другу подходите, оба мудаки", а потом устроилась за столом, подперев щёку кулачком. - Лидс, он угрожал, что сломает мне шею. Как думаешь, это вообще нормально, говорить такое своему парню? - Стилински театрально взмахнул руками, уронил на пол стул, сам споткнулся и врезался бедром в угол стола. Питер глаза только закатил и краем глаза проконтролировал, чтобы его человек от своей неуклюжести там не умер. - Ну, я бы на его месте вообще тебя с особой жестокостью убила, так что можешь поставить Питеру памятник за ангельское терпение, - Лидия неожиданно встала на сторону Хейла, и Стайлз на неё смертельно обиделся, даже отвернулся показательно. Питер же поддержку Мартин оценил и поставил перед ней чашку с превосходным кофе. Та благодарно улыбнулась и, уткнувшись носом в эту чашку, посмотрела из-под ресниц на Стилински. Тот выпросил у Питера свою законную почти литровую кружку с дымящимся напитком и теперь счастливо булькал своим приторным кофе, в который высыпал половину сахарницы. У Мартин было такое ощущение, что она подсматривает в замочную скважину за тем, что не должна видеть. Питер со Стайлзом точно уже были настоящей семьёй, от них так и веяло этим семейным уютом и радостью быть рядом. И как бы они не пререкались, как бы Стилински не пытался отстоять свою самостоятельность, всё равно они продолжали заботиться друг о друге так, как заботятся только о родных. Лидии вдруг подумалось, что она хочет погулять на их свадьбе. Но потом она представила, как Питер гоняется за охуевшим Стайлзом с кольцом и поняла, что ей такая возможность представится нескоро. В итоге половину дня Лидия и Стайлз, как два непоседливых и надоедливых ребёнка доставали Питера, мешали ему работать и сохранять привычное спокойствие. Хейл пару раз даже на них нарычал. А к вечеру они втроём улеглись на просторном диване за каким-то сериалом, который Стайлз мечтал посмотреть уже очень давно, но всё времени не находил. Пока Стайлз с Лидией развлекались, Перриш осмотрелся в Стайлзовой комнате, познакомился с неразговорчивым Давидом, который очень вежливо и молчаливо послал представителя закона подальше куда-нибудь, чтоб над ухом не жужжал, и пошёл прогуляться по коридорам общежития. Нашёл двух девчонок, которые заявили, что они из соседней от Стайлза комнаты. Девчонки были болтливые и наболтали Перришу такого, что у него челюсть куда-то в пол улетела. Потому что информация о наличии у Стилински трёх любовников мужского пола, которые "явно старше него, и на крутых тачках" пугала. Такого шерифу сообщать о любимом сыне явно не стоило. - А вы сами в каких со Стайлзом отношениях? - заискивающе спросила одна из девиц, а Перриш без задней мысли ляпнул: - В хороших. Девчонкам этого хватило, чтобы и Перриш отнести в список стайлзовых "крутых мужиков". Знал бы Стайлз, упал бы в обморок. Ну или бы совершил попытку убийства. Удачную попытку. В итоге Перриш, когда уезжал в Бикон-Хиллс, очень долго думал, что ж такого ему сказать шерифу. Хорошего ничего не придумал и решил промолчать, переживая за сердце своего начальника и его душевное здоровье. Стайлз, если бы знал, какой подвиг совершил Перриш, обязательно бы поблагодарил его. А потом убрал бы нежелательного свидетеля. Кажется, чем старше Стилински, тем больше в нём жестокости. А может, просто студенческие будни заебали.