***
Меня хватились, когда я уже была на подъезде к Клермонт-Мэнор. Вильгельм довольно резко высказался по-поводу моего отъезда и мне пришлось рассказать ему о том, что сегодня произошло между мной и моим бывшим мужем. Он нелестно высказался и по этому поводу, сказав, что мы, как кошка с собакой, все никак не придем к перемирию. Ну, что сказать, в этом он был, несомненно, прав. Пообещав поговорить с Алеком, дед пожелал мне удачи и, тяжело вздохнув, повесил трубку. Во избежание телефонного террора, я отключила его и, швырнув в бардачок, с облегчением вздохнула и, улыбнувшись, прижала педаль газа, отдаваясь во власть скорости. Бабушка была вне себя от радости, что наконец спустя много месяцев снова увидела меня. Она крепко, с не присущей старушке силой, сжимала мою руку и счастливо улыбалась, глядя на меня. — Я так рада, что ты наконец приехала ко мне! — щебетала герцогиня. — Из всех моих детей и внуков, ты одна из немногих любишь меня за то, что я есть и не считаешь дни до того, когда я, наконец, освобожу почетный титул герцогини. — Что ты такое говоришь, бабушка? Никто не считает твои дни, все любят тебя и уважают! — сказала я, стараясь чтобы фраза прозвучала как можно убедительнее, хотя знала, что она права. — Ох, моя дорогая, я стара, но все еще пребываю в здравом уме и у меня отличное зрение, чтобы увидеть, кто и как ко мне относится. — выдохнула она, принимая мою протянутую руку и позволяя проводить ее. — Не думай об этом, бабуль, просто живи всем назло и радуйся жизни, ведь никому не дано предугадать сколько времени ему отмерено. — выдохнула я, проводя параллели со своей ситуацией: я знала, что скоро меня не станет, но я не знала сколько еще продержусь. Коробясь от сжимающего нутро стараха, поторопилась сменить тему. — Ваша светлость, как насчет поужинать? Есть хочется до-смерти!***
Мы сидели в просторном обеденном зале друг напротив друга и, никуда не торопясь, забыв о времени, беседовали обо всем, что приходило в голову. Я уплетала молодую телятину в винном соусе, запивая этот шедевр французским шампанским двадцатилетней выдержки. Устав слушать мои сказки про путешествия, герцогиня перебила меня и пристально глядя в глаза, вкрадчиво произнесла: — Я поняла, что дурь из твоей головы до сих пор не выветрилась. Лучше скажи, что у тебя на личном фронте? О! Этот вопрос всегда был ее любимым. Сколько себя помню, бабушка все время переживала, что в моей личной жизни был постоянный, неразгребаемый бардак. Она расстраивалась из-за того, что несмотря на мою красоту и ум, мужчины никак не хотели быть со мной рядом, хотя лично я, особо не заморачивалась по этому поводу. — Как обычно, все сложно. — после некоторого промедления, наконец, ответила я. — А как твой генерал? — спросила она. — У нас сейчас возникли некоторые трудности, из-за которых нам придется какое-то время не видеться, но я уверена, что это все быстро решится. — Это из-за твоего муженька-итальянца? — она прищурила глаза и изучающе впилась в меня взглядом. — Что за глупости? Откуда такие мысли? — устало спросила я, не желая вспоминать об этом хотя бы до завтрашнего утра, но видимо, не тут то было. — Я знаю, что он сейчас в Англии, в доме Вильгельма, — осуждающе сказала она, давая понять, что рассержена на меня по причине того, что я умолчала об этом факте. — Ты ведь из-за этого сбежала оттуда? — Откуда ты знаешь о его приезде? — удивленно спросила я. — Сестра ваше дворецкого Нортропа работает у меня горничной, она-то и сообщает все последние новости творящиеся в вашем дурдоме. — Наверное, мне стоит провести беседу со своей прислугой… — сердито проворчала я, вонзая вилку в кусок мяса с такой силой, что металл жалобно брякнул о тонкий фарфор, едва его не расколов. — Да брось, должна же я хоть как-то быть в курсе того, что там происходит, если у вас нет времени поставить в известность старушку! — улыбнулась она. — Ну и, ты из-за Алека сбежала? Я обреченно вздохнула и, понурив голову, виновато ответила: — Ну, почти. Я, и правда, собиралась приехать, но только на следующей неделе, но ссора с Алеком заставила меня сделать это раньше запланированного срока. Прости, что не сказала сразу. Герцогиня тепло улыбнулась. — О, не вини себя, ничего такого страшного ты не совершила. Лучше расскажи, что между вами опять произошло? — Эгоизм Алека перешел все границы! Он узнал о моих отношениях с Владимиром и решил, что имеет право вмешиваться в них. Ну, а я в свою очередь, решила доказать ему обратное! Короче, ссора получилась ужасной, и мне пришлось уехать оттуда на пару дней, чтобы немного успокоиться. — Странный ты человек, — хмыкнула герцогиня. — Чего ты ожидала? Того, что он молча будет смотреть, как ты кувыркаешься с другим мужчиной? — Его это не должно касаться, мы в разводе уже девять лет! — возмутилась я. — Для него время не имеет значения! — загадочно пропела она. От неожиданности, я чуть не подавилась шампанским. Ошарашенным взглядом уставившись на бабушку, лихорадочно переваривая то, что она только что сказала. — Ты это сейчас о чем? — взяв себя в руки и сделав вид, что ничего не поняла, я настороженно посмотрела на нее, моля бога о том, чтобы она имела в виду не то, о чем я подумала! — Можно подумать, ты не знаешь за представителя кого вида вышла замуж?! — Я не… Что? Откуда ты….? — только и смогла выдавить я, сраженная наповал признанием бабушки. — От Вильгельма, разумеется. — спокойно пожала плечами она, как будто говорила о погоде. — Как? — это все, что я смогла выжать из себя, пребывая в состоянии шока. — Первый раз, я встретила Вильгельма, когда была десятилетней девочкой; в этом самом доме, на балу в честь дня рождения моей матушки. Он как раз, только приехал из Индии, в лице новоиспеченного герцога — наследника, своего внезапно скончавшегося отца, много лет назад покинувшего Англию и уехавшего на Южный материк. На самом деле, он просто отсиживался в Нью-Дели последние четыре десятилетия, чтобы вернуться и выдать себя уже за другого человека. — хмыкнула она. — Разумеется, я узнала об этом не сразу, а по истечению многих лет, и в последствии, помогала ему поддерживать легенду. Но скажу одно: что за прошедшие семьдесят пять лет, он ни капли не изменился, и это заметно усложняло мне жизнь! — закатила глаза она, взмахнув сморщенной рукой. Но через несколько мгновений ее лицо стало серьезным, а взгляд проницательных глаз устремился на меня. — А как давно ты узнала о его сущности? — Десять лет назад, как раз во время первого визита Алека и его семейки… Тогда, кое-что произошло и правда вскрылась, но об этом знал только Вильгельм. Остальные же пребывали в блаженном неведении в течение целого года, пока случай не заставил меня раскрыть все карты. — Значит, ты знала за кого выходишь замуж? — удивленно спросила бабушка. — Да, конечно, — я кивнула головой, стараясь спрятать глаза и румянец вспыхнувший на щеках. — И как ты решилась на такой брак, зная о его темной стороне? — Выбрала из двух зол меньшее. — попыталась отшутиться я. — В таком случае, тебе стоило выбрать Хоклина! — хмыкнула она, явно поддразнивая меня. — Нет, бабушка, из двух кандидатов, Алек оказался меньшим злом нежели Хоклин. Я всегда считала вампиров, оборотней и прочую нечисть — выдумкой, но к моему ужасу, мир оказался наводнен подобными чудовищами, и к сожалению или к счастью, Кэл относится к одному из самых жестоких и неуправляемых видов. Я не знаю, что бы произошло не вмешайся в это Александр, и пусть и не самым гуманным способом, но он спас меня от страшной участи, и я искренне благодарна ему за то, что он расстроил мою помолвку с Хоклином. Бабушка равнодушно пожала плечами. — Хоклин — давно в прошлом. Я всегда считала его неподходящей парой для тебя. Но, вот прости, я не совсем поняла, что ты имела ввиду, сказав про какой-то негуманный способ? — Сейчас объясню, — покручивая пальцами изящный бокал вокруг своей оси, ответила я, с грустью вспоминая то время, когда я была влюблена, как девчонка, а желанный мужчина боролся за меня, как за бесценное сокровище, пусть и делал это только потому, что получил приказ, но не в угоду собственным интересам. Кажется, все это было целую вечность назад. Жаль. Я бы отдала многое, лишь бы вернуть и продлить те короткие минуты счастья. Ну и что, что счастлива была только я. — Алек отбил меня у Хоклина, сделал предложение, закатил роскошную свадьбу и пытался дать то, что хочет любая женщина — быть счастливой. Вроде бы, о чем еще мечтать? Красивый, умный, изысканный, уверенный в себе на все сто мужчина, как принц на белом коне, спасает тебя от лап страшного дракона и делает своей принцессой. Романтика да и только. Но вся трагичность этой истории в том, что он делал это только потому, что так хотели старейшины клана — для них, я трофей, который они желали непростительно долго для тех, кто привык получать все и сразу. Наш брак был всего лишь хорошо спланированной акцией с соблазнительными перспективами любви и вечного счастья. Беда только в том, что Алек не любил меня, претворялся столько, сколько смог, но к сожалению, его терпения не хватило даже на год, что уж говорить о вечности? Устав развлекать меня, при первой же возможности он вернулся в Италию где его ждала любовница. Он влюбил меня в себя, а потом бросил, оставив мне лишь боль и разбитое сердце. — Милая, я стара, но далеко не глупа и могу сказать, хоть мне и неизвестно какие планы там преследовали старейшины, но женился он на тебе далеко не по этой причине. Он был по уши влюблен в тебя, и это видела не только я. — Брось, бабушка, Алек всю свою жизнь оттачивал мастерство притворства, поверь, и в этом ремесле он преуспел лучше любого из нас. — Упертый, ты, ребенок! — рассердилась герцогиня. — Я говорю тебе, что он был влюблен в тебя, потому что я никогда не видела, чтобы мужчина так смотрел на женщину, думая, что никто этого не замечает. Поверь, это не пустые слова. — Это уже не важно. — грустно ответила я, пряча глаза. — Брак расторгнут, и теперь мы просто неприятные соседи, которые не могут ужиться друг с другом. — Вы просто пытаетесь задеть друг друга за живое. Ты мстишь ему за причиненную боль, а он — за измены. Почему бы вам не сесть за стол переговоров и не обсудить конфликт? — Ничего хорошего из этого не получится, мы только еще больше перегрыземся. — Ты любишь его? — Нет. — солгала я, инерционно сжав кулаки до боли в костях. — По глазам вижу, что лжешь. — устало выдохнула бабушка. — Пойми, у него впереди целая вечность, в то время как у тебя, лишь несколько десятилетий — не трать их впустую, иди к нему. Я напустила на себя оскорбленный вид. — Ни за что! — Бестолковая, никогда не слушаешь то, что тебе советуют умные люди. — Однажды я уже послушала твоего совета и затащила его в свою постель, и вот, что из этого вышло. — Я лишь помогала реализовать твои тайные желания. — Стать любовницей вампира? Ты хоть понимала, что ты делала? — осторожно спросила я, опасаясь задеть чувства старушки. — Я руководствовалась тем, что видела. А вот чем ты руководствовалась, давая согласие на эту авантюру и уж тем более брак?! Я устало вздохнула и, прикрыв глаза, тихо произнесла: — Тем, что получу в свои руки самое желанное и бесценное сокровище, которое когда-либо было создано природой и человеком. — Я так и знала, поэтому и подталкивала тебя к нему! Я видела, как вы вращаетесь друг возле друга: эти взгляды, жесты, электрическое напряжение и желание — эти ощущения не передать словами, их просто надо прочувствовать. — Зная о том, что он не человек? — Твой муженек не единственный вампир, которого я знаю. В целом, они не так уж и плохи, если не пытаются тобой перекусить! — развела руками она, как будто все о чем мы сейчас говорили, было нормой обыденного. — А говоря о том, что он не единственный, ты имеешь в виду явно не Вильгельма? Ты знаешь еще кого–то? — осторожно спросила я, догадываясь, какой будет ответ. — Разумеется. Твоя мать. Если бы ты была повнимательнее, то заметила, что я была с ней на твоей свадьбе. Помнишь женщину в красном платье рядом со мной? Я утвердительно кивнула, вспомнив, как в день нашей с Алеком свадьбы, увидела рядом с бабушкой красивую женщину в ярко-красном платье. Ее лицо было скрыто вуалью, поэтому все, что мне оставалось — это восхититься ее медно каштановыми волосами и гадать, кем она являлась на самом деле. — Ты все эти годы знала, что она жива и ничего мне не говорила? — возмутилась я такой эгоистичности. — Это был запрет Вильгельма в обмен на жизнь моей дочери, которую он ей подарил! — О, боже мой, жизнь — боль! — сжав переносицу пальцами, выдохнула я. — Ты все эти годы водила меня за нос, а я то думала — наоборот! — меня охватило расстройство из–за того, что я зря все эти годы так старательно скрывала тайну, которая тяжелым грузом терзала мое сердце и совесть. — Ну, это не та тема, о которой говорят как о погоде, сидя за обеденным столом. — улыбнувшись, ответила она, понимая, как нелепо звучит эта фраза в данный момент. — Ну да, — хмыкнула я. Но если ты знала, что Мэри жива, то зачем тогда все эти годы воевала с Уильямом? — Меня раздражала его напыщенность и самовлюбленность! Да сказать по правде, мне он вообще не нравился. Идея брака с ним принадлежала моему мужу, но я считала ее не самой удачной. Мне казалось, что Мэри никогда не будет счастлива с ним, и я бы никогда не подумала, что они могут так сильно любить друг друга! Но, как видишь, даже самые холодные и эгоистичные сердца способны на нежные чувства. Тоже самое, относится и к твоему итальянцу. — улыбнувшись, сказала она. — Но, на самом деле, мне сейчас совсем не до шуток. Ситуация грозится обернуться катастрофой, и я не знаю как мне ее предотвратить. Алек пригрозил, что убьет Владимира, если я еще буду с ним встречаться! Что мне делать? — Что, что? Возвращаться к мужу! — Что? Я не могу! — возразила я. — Почему не можешь? Ты же любишь его! — я было хотела возразить, но бабушка, предостерегающе подняла руку. — Я знаю, что ты сейчас хочешь сказать и даже не пытайся отнекиваться! Твои чувства написаны у тебя на лице, как бы ты старательно не пыталась их скрыть. Так-что собирай чемоданы и катись в Хелсинг-Хаус, соблазнять своего мужа! — Никуда я не поеду! — возмутилась я. — Ну и дура! — бросила она. — Значит завтра, повезешь меня к графине Кенгсингтоу, на литературный вечер. Сколько лет ты не появлялась на таких мероприятиях? — Ой, да лет десять! — закатила глаза, пытаясь прикинуть в уме, насколько давно была в обществе цитирующих классиков аристократов. — Вот и замечательно, пора тебе развеяться и блеснуть своим умом и красотой. — Договорились. Ужин мы закончили на более нейтральной ноте — обсуждая парад проведенный в Москве и наши с герцогом приключения. Бабушка похвалила меня за то, что я в кое-веке, вытащила Вильгельма в люди, ведь на протяжении многих лет, он практически не покидал поместья, находя жизнь окружающего мира невообразимо скучной. Также, она не упустила шанса пошутить по поводу моего фееричного появления в обществе русской интеллигенции, которое наделало много шума в Англии. На что я лишь отмахнулась, сказав, что мне на это абсолютно плевать. И если по мнению английской элиты — это преступление государственного уровня, то они могут закидать меня тапками, если это облегчит им жизнь и совесть. На этом наш ужин подошел к концу; после чего взяв герцогиню под руку, я не спеша повела ее по коридорам в сторону покоев. Оставив бабушку на попечении компаньонки, я развернулась и направилась в сторону своей комнаты, желая уединиться и наконец отдохнуть после бессонных ночей и утомительных перелетов. Войдя в свою комнату, я закрыла двери на ключ и, скинув с себя одежду, поплелась в ванную, чтобы смыть усталость и напряжение. Проторчав под душем почти целый час, я промокнула волосы полотенцем и даже не удосужившись их высушить, плюхнулась на кровать и быстро провалилась в сон.