Огонь и Лёд "Пламя во тьме" часть вторая

Прошло еще четыре месяца моих скитаний. Время стремительно истекало не давая мне выбора кроме как упорно идти вперед, оставляя пепел и разруху позади себя. За прошедший период я больше ни разу не видела Алека, Джейн или Деметрия. Скажу больше, за последние два месяца, я даже ни разу не позвонила родителям или герцогу. Не то чтобы у меня не было времени с ними общаться. Нет. При всей моей сверхзанятости всегда можно было найти небольшое окно для общения с родными. Но я почему-то совсем не хотела с ними общаться: слышать волнение и слезы в голосе матери — было выше моих сил. Я не хотела нагружать свой, и без того, перегруженный разум переживаниями за близких. Мне достаточно было того, что я знала: Алек жив и практически здоров, и безвылазно сидит в горах Шотландии. Я находила это замечательной новостью, потому что сидящий на месте муж — это минус одна большая проблема. Алек — слаб, и еще долго будет приходить в себя после полученной травмы, а я, тем временем, могу спокойно закончить свои дела, не изводя себя тревожными мыслями. Была еще одна причина, по которой я не хотела звонить домой: во время последнего разговора с матерью, Мэри обмолвилась о том, что Алек угрюм и очень рассержен. Он избегает всех, предпочитая одиночество, а так же, неприемлет разговоров, главной темой которых являюсь я. Если кто-то, все же, заведет беседу обо мне, то Александр просто встает и молча уходит, не дав на свои действия каких-либо объяснений. Я даже не хотела думать о причине столь странного поведения, в глубине души прекрасно понимая ее истинный источник. Я надеялась, что когда все закончится, у меня будет шанс объясниться перед Алеком и доказать то, что он единственный, кого я по настоящему люблю. Хотя, признаться честно, я иногда задавалась вопросом, а так ли это? Или после стольких бед и испытаний, между нами уже не осталось ничего настоящего, и любовь, которую мы так лелеем, на самом деле уже давно угасла. Но сейчас мне было не до этого. Я упорно шла к своей следующей цели, протаптывая тропу в густом и влажном лесу Франции, где в непроглядной сельской глуши стоял заброшенный замок де Синж. Последняя стая была уничтожена в стенах этого медленно разрушающегося поместья и сожжена прямо на шахматном мраморе огромного холла. Моя машина застряла в вязкой жиже лесных болот, и не имея возможности выбраться, я бросила ее, а в месте с ней и часть своей провизии, которая и так была на вес золота. Но мой жизненный путь никогда не был легким. Он всегда ставил меня перед сложным выбором, заставляя принимать слишком судьбоносные решения, не только для себя, но и для других. Я спустилась в узкую лощину. Шагая по едва угадываемой тропинке, я всматривалась в липкий густой туман плотным одеялом укрывший лес. Молочная дымка стелилась под ногами, и на расстоянии десятка метров невозможно было что-либо разглядеть. Будучи на вершине склона, я видела внизу какое-то селение, старое и достаточно обветшалое. Но глядя с горы, сложно было сказать жилое оно или нет, из-за сгустившегося над поселком тумана. Я двигалась в том направлении, четко уверенная в том, что не сбилась с пути. Еще полчаса, и я точно приду на место назначения. Когда впереди появились первые силуэты небольших домов, я ускорила шаг. Судя по замершей тишине, поселок явно не был жилым, но огонек надежды на лучшее, не угасал в моей душе. Сравнявшись с одной из хижин, я поняла, что все мои надежды не оправдались. Деревня была заброшена уже лет как тридцать: пустовавшие дома разрушались, а огороды и улицы поросли высокой травой. Искать помощь и ночлег в подобно месте абсолютно бесполезно. Пустые окна хижин — пугали своей забытостью. Я зашагала быстрее, вертя головой в разные стороны. Стоило бы поторопиться с укромным местом для ночлега. Уже был вечер, а впереди все еще по-зимнему холодная ночь. Пройдя через всю деревню, я так и не нашла подходящего дома: все хижины были настолько обветшалыми, что не вызывали никакого доверия. Тяжело вздохнув, я решила попытать счастья в старой церквушке, которая находилась чуть в стороне от деревни, окруженная старым поросшим кустарниками кладбищем. Пробравшись через колючие кусты и стараясь не наступать на забытые могилы, я вошла на пришедший в запустение и упадок маленький дворик церкви. То тут, то там, лежали разбитые кирпичи и выломанные ставни; раскурочена металлическая ограда забора, а маленькая бойница просто разнесена, как после авиаудара: колокол лежал на земле поросший мхом и лишайником. Я понимаю, деревня заброшена, но кто мог сделать такое, ведь поселок находится далеко в глуши? Может здесь произошло что-то ужасное? Оборотни? Я думаю, это мне уже никогда не узнать. Осторожно ступая между раскиданного мусора, я пробиралась в сторону распахнутых дверей церкви. Сделав еще несколько шагов вперед, услышала предательский хруст под ногами! Мгновенье, и я полетела вниз, едва успев вскрикнуть! Несколько секунд полета, и я упала, больно ударившись о мшистые камни с такой силой, что сознание помутилось и потемнело в глазах. — Черт! — чуть ли не плача, от выкручивающей боли в правой ноге и предплечье, на которые я так неудачно приземлилась. — О, Господи, как же больно! Я подняла голову и, прикрывшись от летящих на меня веток и мусора, посмотрела вверх. — Вот дерьмо! — выругалась я, сообразив, что упала в старый колодец, который за ненадобностью просто прикрыли щитом из досок, которые от времени прогнили и, провалившись под моим весом, заточили меня в каменную ловушку. Встав на ноги, я рассчитывала траекторию и силу прыжка. Колодец был глубоким, а выложенные крупным булыжником стены были ровными, без единого намека на выступы. Приготовившись к прыжку, я согнула ноги в коленях и, сильно оттолкнувшись, подпрыгнула вверх. Прыжок оказался неудачным. Не долетев до верха всего метра, я царапнула ногтями замшелые камни и снова полетела вниз, приземлившись так же жестко, как и в первый раз. Я была слаба и вымотана, и даже сверхъестественная сила не могола мне помочь выбраться из этого капкана. Не теряя надежды, я совершила еще несколько столь же неудачных попыток и не видя положительного результата, сползла по стене вниз, усевшись на каменное дно колодца: переломанные конечности мне здесь вовсе ни к чему. Хватало того, что мое тело и так саднило после неудачных приземлений. Подняв голову, я с тоской и безысходностью, посмотрела на тускнеющий пятак света над собой. Поняв всю нелепость сложившейся ситуаций, я расхохоталась. Мой смех отражался от стен и, взлетая вверх, растворялся в мертвой тишине заброшенной деревни, наверняка бы перепугав досмерти того, кто его услышал. Но в том то и заключалась вся драма. На десятки миль вокруг не было ни единой души, которая могла бы услышать мой смех или зов. Я была одна, и обречена на нелепую, но в то же время ужасную смерть! — Как же так? — закрыв лицо руками, прошептала я. — Я прошла столько дорог. Была в самых непроглядных чащах и сражалась с врагом, численностью и силой превышавшей меня в разы! И в итоге, буду вынуждена умереть в глубокой яме от голода и холода?! Нет, не может все вот так нелепо закончится. Неужели я умру, не дойдя до своей цели всего каких-то сотни шагов? А как же мой долг? А как же мои близкие, которые будут вынуждены погибнуть из-за того, что мне не хватило ума смотреть под ноги?! Может, все же попробовать позвать на помощь? Вдруг, где-то неподалеку, охотники или егеря? Я набрала в легкие воздух, и что есть силы закричала. — Помогите! Эй! На помощь! Тишина. Лишь эхо моего крика разрывающее барабанные перепонки. «Нет! И что же, делать?» — я запустила руку в карман и достала свой телефон, который разрядился еще две недели назад. После нескольких попыток включить гаджет, я поняла, что это абсолютно бесполезное дело — он безнадежно сел. «Черт! Черт! Вот гадость!» — мысленно про себя кричала я. Постепенно моим сознанием стало овладевать отчаяние и понимание того, что самостоятельно мне отсюда никак не выбраться, а ждать помощи — неоткуда. Колодец быстро погружался в темноту. А через несколько часов, тьма накрыла и весь поселок, погрузив его в какую-то неживую тишину. Окончательно устав от переживаний, я провалилась в беспокойный сон, который то и дело нарушали, могильный холод и впивающиеся в тело камни. Когда я открыла глаза, уже во всю светило солнце. Но, к сожалению, в мою узницу не попадало ни единого луча. Собравшись с силами, я снова попробовала выбраться из заточения, но как и в прошлый раз у меня ничего не вышло. Я попытала счастья, попробовать докричаться, но, как и вчера, никто не отзывался. Так потянулся второй день моего заточения. Есть и пить хотелось нереально, но вся моя провизия состояла из маленького протеинового батончика и банки консервированной кукурузы. Не особо густо, но все же лучше чем ничего. Но, наверное, больше всего с ума сводил именно холод. Нестерпимый, нечеловеческий, могильный холод, который, кажется, пропитал меня насквозь. Я пыталась разминаться, но узость пространства не позволяла мне сделать элементарные движения для того, чтобы хоть немного разогреть кровь. В итоге, я просто попусту тратила силы, но сидеть и просто ждать смерти было невыносимо. Как говорят: ожидание смерти, хуже самой смерти… Так, прошло еще почти два дня. Я совсем ослабла и потеряла всякую надежду на чудо. А может так и должно было случиться? Достойное наказание за все то, что я совершила. Плата за огромное количество жизней, которые я не имела права отнимать. Я царапала острием ножа вертикальную черточку — еще один день в каменой ловушке. Сколько я еще смогу протянуть? Восприятие окружающего мира притупилось и я постоянно теряла ощущение времени. Я устала. Мне постоянно хотелось есть и спать, но я старалась не погружаться в сон, боясь больше не проснуться… А может, так будет лучше — умереть во сне, не чувствуя дикого голода и холода, нежели страдать и выть от отчаяния? Сдавшись, я опустилась на камень, который последние три дня служил мне и стулом и кроватью, я откинулась назад и прикрыла глаза. Сон начал быстро пленять мой разум, унося в мир блаженных снов. Странный гул потревожил мою дрему. Вначале мне показалось, что это сон. Но отвратительный свистящий гул становился настойчивее и громче. Я нахмурилась и открыла глаза, но неприятный звук не прекратился. Это не сон? Это… вертолет! Где-то совсем рядом был вертолет! И судя по звукам, он садился! Не веря своему счастью, я вскочила на ноги и громко закричала: — Эй! Помогите! Эй! Я здесь! — так продолжалось, пока мою узницу не накрыла тень и в бледном пятаке света, не появилось лицо. Я чуть не заплакала от счастья. — Как вы там, мисс? — заговорил мужчина на английском языке. Судя по говору, он был как и я, британцем. — Прошу вас, вытащите меня отсюда! — Хватайтесь за веревку! — мужчина скинул сверху моток веревки и я поймав конец, вцепилась в нее, как в единственную надежду на выживание. Проверив веревку на прочность, я оттолкнулась от стенки колодца и принялась карабкаться вверх. Когда до поверхности оставалось меньше метра, мужчина наклонился и протянул мне руку. Я было, схватилась за нее, но отпрянув, с подозрением посмотрела на своего спасителя. Как он нашел меня? Кто он? И что здесь делает? Особенно странно на фоне всей этой глупой ситуации смотрелся серый твидовый костюм и начищенные до слепящего блеска ботинки. — Ну же, хватайтесь за руку! Чего вы медлите? — поторопил он не понимая чем вызвано мое замешательство. — Кто вы и как меня нашли? — не решаясь вылезти из колодца, сурово спросила я. — Прошу вас, Селена, давайте вытащим вас оттуда, и я все объясню! Я еще раз бросила подозрительный взгляд на странного мужчину и, схватившись за его руку, позволила вытащить меня из западни. На самом деле, в моем спасителе не было ничего странного: обычный смертный мужчина, изыскано одетый старик. Странно было только то, что он, ителегентный аристократ, делает здесь в этой глуши, и откуда, черт подери, он знает мое имя? — Почему вы назвали меня Селеной? — спросила я, делая несколько шагов в сторону, увеличивая между нами расстояние. — Потому что это ваше настоящее имя, леди. — почтительно склонив голову, ответил мужчина. — Вы знаете мое имя, но до сих пор не назвали свое. — осторожно крадясь в сторону, тихо сказала я, усыпляя его внимание. Но старец сосредоточено следил за каждым моим движением, анализируя каждый шаг. — Прошу прощения, — снова слегка склонив голову, миролюбиво улыбнулся он. — Меня зовут Джонатан Рикман. Орден Таламаска. — Таламаска не существует! — ощетинилась я. — Это выдумки писателя-фантаста! — Но ведь вы раньше в вампиров и оборотней тоже не верили, а они есть. — услышав это, я прищурилась, раздумывая над тем, убить его, или все же дать шанс высказаться. — Послушайте, Селена, я знаю, вы мне не доверяете и давно бы свернули шею, если бы я не спас вам жизнь! Прошу вас, выслушайте, я не желаю зла! — Читаете мои мысли? — шикнула я. Мужчина утвердительно кивнул. — Как вы нашли меня? — Вы ведь знаете, что наш орден состоит из медиумов, телепатов и ведьм? — спросил Джонатан. — Допустим, и что с того? — Люди с неординарными способностями могут слышать друг–друга на расстоянии. У тебя тоже есть дар, поэтому твой зов о помощи для медиумов был слышен во всех уголках мира, словно в прямом эфире. — объяснил мужчина. — Это невозможно! — тут же принялась спорить я. — Мои мысли закрыты ото всех! — От вампиров? Возможно. Но не от нас. — мягко сказал Джонатан. — Стоит просто настроится на твои импульсы и мы услышим тебя в любой точке планеты. Я с недовольством посмотрела на вежливого джентльмена, он снова прочитал мои мысли и вовсе этого не скрывал. — Почему так происходит? Почему мой разум закрыт от них, но открыт для вас? — следуя за пожилым мужчиной в сторону вертолета севшего на круглой поляне поросшей высокой травой. — Это всего лишь мои догадки и не более. — предупредил мистер Рикман, помогая подняться на борт вертолета. — Но возможно, все дело в том, что они не совсем люди и их мозг работает на других частотах. — Да уж, не густо. — поджав губы, пробубнила я. Я так была поглощена поиском ответов, что опомнилась только когда, захлопнулась дверь и вертолет стал подниматься в воздух. — Куда мы летим? — В пригороде Парижа у нас есть резиденция — обитель Таламаски, и, мы направляемся туда. Вам необходимо привести себя в порядок и отдохнуть. — В самое сердце тайн о сверхъестественном? — улыбнулась я. — Вы сказали, чтобы услышать меня, нужно просто, настраиваться на мои импульсы. Но откуда вам известно, что я жива? Мир похоронил меня почти три года назад и практически никто не знает, что я вернулась. — спросила я, с недоверием поглядывая на протянутую чашку с дымящимся кофе, при виде которого у меня потекли слюнки. Правильно расценив мои колебания, Джонатан поднес чашку к губам и сделал небольшой глоток. — Оно не отравлено, не бойтесь. — снова протягивая мне напиток, с нотками понимания в голосе сказал он. — Мы давно наблюдаем за вами, мисс Карон. Хотя делать вас объектом наблюдений, ни у кого не было в планах. Целью наших исследований были вампиры, а вы попали в наш список по чистой случайности, и без преувеличения могу сказать, стали одним из самых главных загадочных и опасных персонажей нашей летописи! — И как же я так провинилась? — недовольно спросила я, делая обжигающий глоток кофе. — Наш интерес к вам возник после того, как вы взяли в руки оружие богов и сразились с ордой оборотней, получив в дар или в наказание свою удивительную силу! — стараясь подбирать правильные слова, заговорил Рикман. — С того самого момента мы наблюдаем за вашими перемещениями, фиксируем все изменения, которые происходили, пытаясь понять, как подобное вообще возможно. — Одним словом, следите за мной. — уточнила я. — Вы не боитесь? Так близко к смертоносной силе… В любой момент ваше любопытство может погубить вас. Вы ходите по лезвию ножа и велика вероятность того, что оступившись, очень сильно порежетесь. — Мы всего лишь наблюдаем, не более. — попытался успокоить меня Джонатан, но я ему не верила. — Чего вы хотите от меня, мистер Рикман? — сурово спросила я. — Вы ведь не просто так меня спасли? Мужчина удивленно посмотрел на меня. — Уверяю Вас, — с горячностью воскликнул он. — Вы все неправильно поняли! Мы вовсе не собираемся что-либо у вас просить или требовать! Мы спасли вас просто потому, что вы бы погибли в этой яме! — И все же? — стояла на своем я. — Джонатан, может я и не умею читать мысли, но я не плохо разбираюсь в людях. Что вам от меня нужно? Прошу, будьте откровенны, потому что это будет справедливо, ведь ваш орден следил за мной на протяжении многих лет. Старик тяжело вздохнул. — Да, вы правы, мы хотели бы услышать вашу историю от начала и до конца. Поймите, — увидев мой недовольный взгляд, горячо затараторил Рикман, — то, что с вами произошло — абсолютно исключительное и уникальное событие! За четырнадцать веков существования Таламаски не было ни единого, даже в сотой мере, схожего случая! И я думаю, что не будет никогда! — Этот удивительный случай — ошибка! — вспылила я. — Чудовищная, непростительная и фатальная в последствиях ошибка! — Возможно, — понимающе кивнул мужчина. Он с достоинством сохранял спокойствие и терпеливо сносил все мои вспышки гнева, продолжая увещевать меня своими аргументами. — Но от этого она не теряет свою уникальность. Прошу, Селена, ваша история не может кануть в лета. Подобное не допустимо, это просто кощунство! Доверьтесь нам, Таламаска вам не враг! — Это слишком серьезно. Видимо ваш орден не отдает себе отчета в том, что все, что я вам расскажу — опасно! Вы, рискуете жизнями не только своими, но и миллионов других людей! — продолжала упрямиться я. — Селена, Таламаска — тайный орден, все, что мы узнаем, надежно скрыто за семью печатями вдали от мира людей. Мы храним тайны, а не разбазариваем их! Старик продолжал смотреть на меня таким умоляющим взглядом, что я сдалась. — Ладно! — устало согласилась я. — Но у меня есть одно условие. — С готовностью выслушаю! — радостно кивнул Рикман. — Я расскажу вам свою историю, но ваш орден лишь выслушает ее. Никаких записей и диктофонов. Только устно, и в узком доверенном кругу. Это мое условие. Компромиссов быть не может! — сказав это, я устало облокотилась на спинку кресла, которая после нескольких дней проведенных на голых камнях показалась мне мягче перины, и блаженно прикрыла глаза, позволяя себе немного передохнуть, после изнуряющего заточения и сильных переживаний.