Огонь и бабочка

Русь Московская Соломония Сабурова - князь Василий III - Елена Глинская Холодные стены из серого камня. Монастырь, Дом Божий, ставший для нее, Великой Московской княгини подлинным острогом. Еще не старая женщина в черном клобуке с торжествующей улыбкой коснулась живота. Надежда поддерживает, когда не остается слез . В чем ее вина ? Разве не верна долгу супружнему, бесчестила славу отцов и дедов Государя ? Нет, молила за вдов и убогих, избавляла от язвы, отбивала поклоны пред иконами. Не угодила нравом иль очами ? Шея лебединая, губы алыми лентами, венец тяжелых русых кос. О, как дивна была пора ее весны! Робкую, худородную девицу Соломонию вывезли в Москву из лесной глуши. Удивительно просторы детства отличались от шума и богатства державного. Тут и сомлеть не грех. Притомленный княжич вздернул плечами, а Иван -Батюшка, лишь усмехнулся: - Хороша ! А дальше - чесали власы, да избранницей нарекли. Непорочное сердце пропустило удар, когда юноша снимал расшитые жемчугом наряды , освобождая молодое, литое тело. - Не страшись, голубка... - медом уст он заставлял подчиняться, испытывать дрожь и небывалое наслаждение. Василий... Знать бы тогда, что имя и голос твой - яд змеиный. Ум, хитрость, игра на тайных стремлениях окружающих выигрывали все победы. Кроме одной. И те, кто ползает из милости на животе, шептались - бесплодная смоковница! А может и не так все - не посылает Бог наследника, ибо Светлейший родича кровного, Димитрия, в интригах предал кончине лютой. Держала посты, в обители грамоты слала о чадородии. - Держи подле себя куклу. Возлюби и почитай за дитя. Тяжела станешь! - говор дряхлой, нечистой знахарки приводил в смертный ужас. Но ад для женской воли пришел из другого угла. Заменить решил жену верную на Елену позорную, срамную. Что б ей с места не сойти, провалиться в гиену ! Нет мучительней пытки, чем наблюдать собственные позор и унижение. Идти против чести, положения, совести. - Пришло лето нам расстаться, Соломонеюшка! Не должно корню владык земных оборваться, - лукавил Василий, жаждущий огня плоти Глинской. Кнутом ударил боярин за роптание, укор совместной доли. Смерть, не чернота кельи, но предательство. Теперь мир рябит, в висках что-то постукивает. Чувство как по жилам разливается хворь души. Игрушка... аккуратный носик, личико ангела, обрамленное золотом кудрей. И правда, внутри чрева толкается. Георгий... Единственная драгоценность, Победитель, без которого нет света. Во сне Елена поворачивалась с бока на бок , не зная закрыться с головой или напротив, оголить верх. Под мехами было удушливо. Грезы не приходили. Думы о земном не оставляли. Пустое. А если соперница родила? Кто будущий властелин земли русской ? - вот-вот набатом прозвучит в теремах. И видится литвинке враг. Статен, удал. О, как нестерпимо рвется начать борьбу за власть с обидчиками матери! Клинок опускается над рыжей головкой. Ее, незаменимое утешение беды Государя , ждет расправа. Кровь обагряет палаты, ручьем льется по царству московскому. - НЕЕ-Т!- истошно завыла Елена . Лоб покрывается испариной.