Keep my distance, and fear resistance, hurt by persistance The twisted web of tangled lies Strangles my hope to waste and numbs the taste And I’m forced to face these hate crimes Against the state of being. Я держусь на расстоянии, боясь сопротивления, столкнувшись с непоколебимостью. Запутанный клубок лжи Душит мою надежду на поражение и притупляет чувства, И я вынужден смотреть на эти ненавистные преступления Против самого человеческого существования. Linkin Park — And One
Хатаке мгновенно сдвинулся с места, подлетев к сопротивляющемуся силе цепей чакры биджуу, и, черканув острым лезвием куная по виднеющейся из-под тёмного покрова щеке Соры, скрылся из виду, чтобы доставить Сакуре последний необходимый компонент для техники запечатывания. Саске подступил на шаг, намотав на руку цепь, крепко удерживая врага, пока не вернулся Какаши. В нём бурлила смесь странных эмоций: хотелось раздавить этого монаха, чтобы обезопасить дорогих ему людей, но Учиха понимал, что ещё слишком рано, да и действовать опрометчиво не собирался. Это в прошлом он мог позволить себе подчиниться гневу и жажде мести, а сейчас его единственная цель — защитить если не всех присутствующих, то Сакуру точно. Существование Соры подвергало опасности всех в мире, но Саске намеревался поступить так, как ему скажет Хатаке: раз они решили запечатать этого псевдоджинчуурики, так тому и быть. И всё же лучшей возможности получить ответы на вопросы Учихе не представится. — Тебя к этому толкнул дух Курамы? — задал чёткий вопрос он, потянув за цепь. Чёрный с красным покров энергии биджуу медленно сползал с лица Соры, открывая вид на перекошенную от ярости мину, светящиеся гневом глаза, словно тягучая смола, что стекала по шее, открывая вид на ожоги и ссадины, образовавшиеся после режима хвостатого зверя. Саске спокойно наблюдал, как новая альтернатива способности Внешнего Пути делала своё дело: таким способом удобно проводить пытки биджуу или другого существа, но затраты чакры давали о себе знать. Остальное тело Соры, скованное цепью чакры, всё ещё находилось в Бааджён Цуу: руки и ноги были когтистыми, длинные лисьи хвосты опущены к земле, иногда вздрагивая, когда Сора испытывал очередной приступ боли. Саске намеревался выдавить из него все ответы о происходящем, сделке с Райкаге и планах последнего на ближайшее будущее. Начать можно с подтверждения вдохновителя разорённой организации Кираи. — Говори, — ещё раз потянув за цепь, вполголоса приказал Учиха. — Пять лет назад я путешествовал… — тяжело дыша, изрёк Сора, ухмыляясь, скрывая за этим боль. — И внезапно услышал в голове голос Курамы. Я думал, после той перепалки с Наруто из меня вышла вся чакра Девятихвостого и я свободен, но это не значило, что я не восприимчив к его влиянию как бывший псевдоджинчуурики. Гибель Наруто и освобождение разгневанного духа хвостатого, не без твоей помощи, положили дорогу всему, что случилось дальше. — И что же Курама тебе нашептал? — прищурив глаза, спросил Саске. — Взбунтовать народ против тебя, найти союзников, чтобы отомстить за лучшего друга. Он проникся к Узумаки и считает тот поворот событий в вашем сражении несправедливым исходом. — И ты подчинился бестелесному голосу демона в голове, начал собирать отбросов общества с вилами, назвав эту кучку простолюдинов Кираи, — продолжил договаривать за него Учиха, озвучив догадки. — Но не получилось. — К тебе было не пробраться, поэтому пришлось хитростью подослать в Коноху Лан и надеяться, что её Кеккей Генкай будет достаточно, для того чтобы добиться нужного результата. — Которого? — Убить тебя, — сквозь кашель рыкнул Сора. — Но я не учёл связи Лан с Райкаге и её прошлое. Она попыталась обвести вокруг пальца все стороны, на которые работала, и внезапно провалилась благодаря той девчонке. — С уголка его губ начала стекать густая кровь; Саске даже ухом не повёл. — И ты решил примкнуть к Райкаге. — Не сразу. Я очень надеялся, что внушение Лан перманентное, но, как оказалось, с её смертью все люди, которых мы завербовали в Кираи, очнулись и почти все вернулись к былой жизни, осталось всего несколько десятков. — Точно осознавший, что разговорами отвлечёт Учиху, Сора более открыто делился прошлыми махинациями: — Я пару лет скрывался от нового Союза, после чего понял, кто тот единственный единомышленник, способный помочь добиться цели, нашёптанной Курамой: дух демона буквально бесился, и его наваждение становилось всё сильнее. Я даже сейчас слышу голос Кьюби в голове, он рвёт и мечет от осознания, что ты здесь, перед ним, и что он не способен отомстить тебе за Наруто. Саске не знал, насколько эта информация достоверна, ведь Сора мог включить дурака с целью выбраться из захвата цепью — всё ради того, чтобы добиться желаемого. Учиха верил в историю о том, что Курама настраивал этого парня против системы, хоть доказать это было почти невозможно. Так как сформированная организация не принесла особого вреда странам, это почти не волновало Саске, а вот сделка с Райкаге — уже более насущная проблема, ведь те шиноби малых держав, что они видели в порту, явно не прибыли сюда в поддержку Соры и этих абсурдных планов становления джинчуурики Девятихвостого. Назревал военный конфликт масштабнее этого отвлекающего манёвра, и Учихе было необходимо понять, что конкретно затевал Райкаге и его соучастники, чтобы решить, как предотвратить или же остановить эту угрозу. — Что с Райкаге? — спросил он, осознав, что нет смысла копаться в примитивных и жалких мотивах отмщения бывшего монаха: где-то три-четыре года назад это ещё помогло бы Хатаке разобраться с происходящим, но сейчас, не без помощи Соры, возникла новая проблема. — Он заключил сделки со всеми малыми нациями вокруг своего полуострова, — ответил тот. — Зачем? — Увидишь, — едко ухмыльнувшись, ответил Сора, одарив Саске недобрым взглядом. В подтверждение, что шутки с ним плохи, Учиха решительно поднял перед собой другую руку и, сконцентрировав чакру в ладони, пронзил противника Чидори Эйсоо — электрическим разрядом, что принимал форму копья из райтона, пробившего грудную клетку Соры, точно пятиметровый клинок. Покров биджуу, что всё ещё охватывал большую часть тела парня, спустился как раз достаточно низко, чтобы Учиха смог нанести пока ещё несмертельное повреждение, захватив оппонента в своеобразную ловушку. Саске был способен изменить форму Острого Копья Чидори во множество дополнительных клинков, что увеличивало число ран; дополнительно это лезвие можно поворачивать, чтобы разрезать объекты, в данном случае тело Соры, равно как и наносить смертельные травмы, с чем можно повременить: Учиха пока не услышал все необходимые ответы на свои вопросы. Этот павший лидер прогнившей организации явно знал больше, чем готов рассказать, и Саске намеревался выдавить из него всё до последних крупиц информации. — Сукин ты сын! — кривясь от боли в груди, выпалил Сора. — Что задумал Райкаге? — спокойно повторил Учиха, потянув за цепь чакры одной рукой, а другой вонзив клинок молний ещё глубже в обездвиженное тело противника. — Ос-сан хочет начать Пятую Мировую, — сплюнув кровь, скалил зубы от боли Сора. — Из-за тебя. — А всё это? — Антураж, подстроенные доказательства вины Хокаге как некомпетентного правителя, и твоей тоже, раз уж ты больше не в тюремной камере, что значит: ты ослушался вердикта верховного суда, пошёл против альянса, может, даже был основателем Кираи как группировки, что ненавидела новую систему поствоенного мира шиноби. Райкаге готов пожертвовать многим ради добротной подставы, хитрой уловки, в которую мог попасться только Хатаке, но раз вы оба здесь, то это решает другую половину проблемы: тебя больше не нужно выманивать за пределы камеры. — Саске! Хатаке возник рядом с ним — лицо обеспокоенное, серьёзное. Впервые оторвав взгляд от Соры, Учиха посмотрел в сторону огромной оранжевой сферы чакры, накрытой нитями сияющей плетённой паутины, которая формировала печати, оповещающие о заточении объекта в простеленном на каменной поверхности свитке. Харуно стояла к ним спиной, дирижируя процессом, поддерживая одну руку вверху, чтобы снабжать сеть необходимой для результата энергией. У них уже была кровь Соры, значит, требовалось переместить его самого под сферу чакры, чтобы запечатать всё вместе. Наверное, за этим явился Какаши, чтобы напомнить, что Сакура не могла дожидаться удобного момента: она ослабевала, будучи главным источником чакры для фууиндзюцу; остальные куноичи просто поддерживали расширение печати, чтобы уловить весь поток энергии под это покрывало белой чакры. — Пора, — утвердительно кивнув, промолвил Какаши. — Он ещё не всё рассказал, — возразил Саске. — Сами разберёмся, — отчеканил Хатаке. — Сакура должна закрыть печать. Дёрнув за цепь чакры, Учиха избавился от Чидори Эйсоо, рассеяв по воздуху мелкими белыми искрами, а затем, достав свободной рукой Кусанаги, бросился в сторону сопротивляющегося путам псевдоджинчуурики, задействовав лишь один приём, для того чтобы сдвинуть Сору с места, попутно отправив наполовину потерявшего облик биджуу в центр кратера пещеры. Цукикаге — техника, в ходе применения которой Саске атаковал мечом, вставляя его в землю, балансируя на нём и нанося прямой удар ногой, как правило, направленный в область верхней части живота или в шею, — стала последним выпадом из арсенала наследника клана. Испытав на себе силу удара, Сора, всё ещё окутанный цепью из фиолетовой чакры, полетел в нужном направлении, упав на спину примерно посередине развёрнутого свитка, оставив за собой кровавый след. Учиха поспешил ближе к сосредоточенной на заточении сферы чакры Харуно, остановившись справа от неё; Какаши показался слева, также наблюдая. — Ты его всё ещё держишь? — неровно вздыхая, спросила Сакура. — Да, — подтвердил Саске. — Отлично, — усмехнувшись, она вдруг пошатнулась, упав на колени, продолжив снабжать паутину печатей, что заметно опускалась к земле, энергией. Рядом обеспокоенно сдвинулся с места Хатаке, упав на каменный покров рядом с Харуно; Саске пришлось убить в себе инстинкт кинуться к Сакуре, чтобы поддержать её физически. Осознание того, что это не его место, разлилось чем-то кислотным в груди Учихи. Он старался смотреть прямо, на поваленного на спину Сору, который лишь маниакально улыбался, наблюдая, как огромная сфера чакры Кьюби медленно снижалась под давлением Кеккай Щихоо Фууджин. Мощный поток энергии, что ускорил процесс, явно был делом рук Сакуры, которая воспользовалась многолетними запасами чакры для завершения процесса. Её тело обволакивала Печать Силы Сотни, чтобы любой ущерб от таких радикальных мер моментально возмещался, позволяя Харуно регенерировать в ускоренном темпе. Саске краем глаза позволил себе наблюдать за ней, чтобы понимать, что происходит: его полное игнорирование состояния Харуно казалось смешным, ведь они друзья и он имел право поддержать её, протянуть руку помощи. Покосившись, он заметил, как Хатаке, положив ладонь на спину Сакуры, встревоженно за ней наблюдал. От этой картины Саске вдруг стало не по себе, неловко и неприятно. — Тебе не обязательно истощать себя, — раздался голос Какаши. — Я в порядке, — отмахнулась Сакура. Она пристально наблюдала, как созданная ими обширная печать из белой чакры, пульсирующая в центре алым, понижалась, впитывая сферу, будто та сделана из воды. Харуно старалась взять на себя ответственность главного источника энергии, нужного для завершения техники. Анко, Соку и Хана были нужны ей лишь как точки принятия сигнала и равномерного распространения чакры, которой Харуно самостоятельно снабжала всю печать. Их задача — неподвижно стоять в правильной позе, пока Сакура занималась координированием темпа и мощи запечатывающего процесса. Она когда-то была частью подобной процедуры только с Трёххвостым: тогда, если память не изменяла, было легче. Может, потому, что они вчетвером равномерно делили потоки чакры, может, потому, что Сакура не стремилась добить всё в одиночку. Она хотела хоть как-то загладить свою оплошность в этой ситуации, и данный способ казался Харуно логичным: бардак с побегом Учихи можно будет хоть как-то оправдать перед остальными Каге, если доказать, что он совершенно не причастен к действиям Кираи, Соры и всему, что на него собирался спихнуть Райкаге. — Сакура, — обеспокоенно прошептал Какаши. — Не переусердствуй. — Всё нормально, — скрывая дрожь в голосе, ответила она. Пелена опускалась всё ниже, находясь почти на уровне глаз стоящей на коленях Харуно. Осевшая сфера чакры Курамы наконец коснулась тела Соры, вжимая связанного цепью биджуу в землю, отчего тот начал неистово кричать, больше от боли и ожогов, которые наносила чистая энергия хвостатого, чем от сдерживающих пут Учихи. Сакура внимательно наблюдала за происходящим, не отворачиваясь, даже когда услышала хруст костей, сломавшихся под давлением и мощью чакры, что фактически поглощала недостойный сосуд, подминая под себя, пока шар медленно входил, впитывался свитком, накрытый пледом печатей. В какой-то момент барьер опустился ниже пояса Сакуры, и стало отчётливо видно весь узор из печатей; извивающегося Сору вместе с остатками сферы вмиг затянуло на страницу свитка, развёрнутого на земле. Сияние печати уменьшилось, а затем идентичное изображение появилось в центре бумаги, точно подчеркнув завершение ускоренного способностями Сакуры процесса. Она опустила дрожащие руки, выдохнув, и вдруг, чуть пошатнувшись от головокружения, подчинилась гравитации, повалившись от истощения; лишь пара крепких рук успела подхватить её, прежде чем она упала. — Сакура! — Поймав её, Какаши поднялся на ноги, направляясь в сторону заблокированного прохода. Саске молча проводил их взглядом, отметив, что Ямато поспешил помочь другу и разбить булыжник, за которым не оказалось пойманных в ловушку шиноби из лагеря. Аоба подступил к развёрнутому в центре кратера свитку, осматривая сухие покрытые дымом страницы, точно поражённый тем, что совершила Харуно. Остальные шиноби Листа медленно собирались неподалёку, определённо радуясь завершению секретной миссии. Саске чувствовал себя не в своей тарелке. Он сомневался, что когда-нибудь будет принят этими людьми или жителями Конохи, но это его почти не волновало. Задание, с которым он покинул пределы Страны Огня, с которым вызвался помочь Сакуре, завершилось. Его больше ничего не удерживало в обществе этого отряда. Сдвинувшись с места, он неспешно приблизился к вонзённому в каменную почву Кусанаги, обхватив рукоятку пальцами, выдернул лезвие и возвратил в ножны. Где-то под дальними стенами лежал плащ, отброшенный перед сражением. Отыскав одёжку взглядом, Саске вдруг услышал в свой адрес: — Учиха, — голос принадлежал Аобе. — Ты куда? Застыв всего на мгновение, будто думал, как повести себя, Саске не ответил, даже не повернув голову в сторону обратившегося к нему. Он не видел причины что-то праздновать, радоваться победе над, как оказалось, шутом, что был так умело взят в оборот Райкаге ради достижения конкретной цели. Эти люди за спиной были ему незнакомы, отдалённо напоминали о прошлом в деревне, когда он ещё имел какое-то отношение к жителям Листа. Сейчас Учиха был сам по себе и собирался последовать совету Нары: для всех будет лучше, если он покинет место сражения в неизвестном направлении, чтобы даже Хатаке не знал, где искать последнего из рода Учиха. А что касалось Сакуры… Теперь у неё достаточно причин возненавидеть Саске. — Спасибо, — кинул Ямаширо, следуя за ним, придерживая завёрнутый свиток руками. — Мы бы и сами справились, но ваше с Сакурой вмешательство действительно ускорило решение проблемы. — Поправив тёмные очки, Аоба поспешил вперёд, догоняя Ямато и Хатаке. Нагнувшись, Саске поднял потрёпанный плащ, встряхнув от пыли. Он не ожидал благодарности от этих людей, из-за чего слова Ямаширо слегка озадачили Учиху. Возможно, он слишком категорично относился к малознакомым людям, по привычке был недоверчивым, что было легко объяснить, но всё же Саске сделал что-то полезное — это только что признал посторонний человек, не Хатаке и даже не Сакура. Можно ли расценивать это обращение как примирение шиноби Листа с тем фактом, что Учиха не отпетый преступник и что Харуно права: с его способностями можно и нужно действовать во благо Стране Огня, по возможности и даже с поддержкой всех великих наций. Саске накинул на плечи плащ, скрыв катану из виду. Он опять оказался на перекрёстке: с одной стороны, Учиха мог следовать задуманному, мог исчезнуть и больше не вспомнить об этих людях, о глобальных проблемах и жертвах, на которые все ради него пошли. Вот поэтому альтернатива казалась Саске более достойной: остаться в рядах с теми, кто его вырвал из лап несправедливости, и помочь отстоять видение Какаши, помочь избавиться от всех тех бед, в которые его друзья оказались втянуты отчасти по его вине. Вздохнув, Учиха сдвинулся с места, следуя за членами отряда, намереваясь отыскать Хатаке и справиться о самочувствии Сакуры, ведь она сегодня действительно поразила их всех неожиданным всплеском гениальности: в момент, когда она потеряла сознание, Саске сам себе удивился, особенно тем эмоциям, которые испытал в сердце, способный лишь молча наблюдать за её падением в чужие руки.***
Они стояли на крыше одного из возвышающихся над Кумо зданий, уже более десяти минут молча рассматривали сумеречный пейзаж, который так высоко в горах просто завораживал. Даруи наблюдал, как его наставник, человек, которым он восхищался в прошлом, сжимал в нетерпении одной рукой поручни балкона, подавляя очередную вспышку гнева. Райкаге был повёрнут к нему спиной, белую накидку трепали порывы ветра, но эта поза не была помехой для проницательного взгляда Даруи, совмещённая с зазубренными привычками Босса, — визуальный анализ происходящего вырисовывался порядком нестандартный. Райкаге дожидался отчёта от капитана шиноби Страны Снега, который перебывал на Острове Гор, — ловушка, уготовленная совместными усилиями доверенных лиц Эя и непосредственно Сорой, взявшегося за исполнение. Почему-то Даруи узнал о происходящем только сегодня, что настораживало, но, пока Райкаге не поднимал тему предательства, он не собирался калечить своё алиби первым. Причины, по которым на первый взгляд бесконечно преданный шиноби Облака предал своего командира, просты: маниакальное увлечение Райкаге Учихой переходило все дозволенные границы разумного. Такой высокопоставленный ниндзя, как Каге, не мог пренебрегать благом державы ради погони за собственными амбициями, ведь в таких случаях страдали простые люди, совершенно не желающие влезать в очередные военные конфликты после Четвёртой Мировой Войны Шиноби. Однако в данный момент их страна была вовлечена в тайные сделки с малыми нациями вокруг полуострова, даже с некоторыми южными территориями, состояла в пакте молчаливой политической лояльности со Страной Земли, чтобы на собраниях Пяти Каге хоть кто-то поддерживал негодование Райкаге, который продолжал мусолить тему, давно никого не интересующую: Саске Учиха должен был быть казнён ещё пять лет назад. Без него мир был бы лучше, говорил Босс. Даруи не понимал, чем заточённый в тюрьме нукенин мешал такой мегадержаве, как Страна Молний. Если считать его проблемой, то только для Конохи, но даже Хатаке аргументировал обратное: Саске должен быть освобождён и использован для устранения угроз, выходящих из ряда вон, к примеру организация Кираи, что была основана Ямадой Лан и Сорой, давно уже канула бы в небытиё бумажной волокиты альянса, если бы Учиха лично вмешался. Даже сейчас эта сделка между Райкаге и Сорой, что выставляла Облако лишь в негативном свете, не была бы возможной, если бы не попытка выманить Саске за пределы деревни, попутно нарушив все барьеры Каге и законы альянса. Послужной список Учихи доказывал, что он не был каким-то взрывоопасным отступником, что сошёл с ума в темнице, дожидающийся первой возможности отомстить вынесшим ущемляющий его как человека вердикт пять лет назад. Даруи считал всё это бредом сивой кобылы, но предпочитал держать свои мысли при себе, ведь в родной стране его давно бы уже скрутили за такие идеалы. Именно поэтому он тайно делился информацией с Нарой, уповая на то, что личный ассистент Хокаге применит полученные знания во благо альянсу. — Опаздывает! — раздражённо выпалил Эй. — Мне отправить разведчика, босс? — Нет, не надо, — покачал головой Райкаге, повернувшись к нему. — Главное, чтобы всё пошло согласно плану и этот сосунок не облажался. — Простите, о каком плане идёт речь? — вежливо поинтересовался Даруи. — Точно, я же не рассказывал, — покосившись на него, продолжил Эй, вернув руку на поручень. — Пацан решил заманить Хатаке в ловушку, создав иллюзию, будто хочет стать новым джинчуурики Курамы. На Острове Гор очень удачно скапливалась чакра Кьюби, и бывший монах решил разыграть целое представление, собрав как можно больше народа, чтобы всё казалось аутентично, внушало беспокойство и на первый взгляд не выглядело как полная чепуха, ха! — С какой целью? — прищурил глаза Даруи, наблюдая за своим начальником. — Цепная реакция сильных чувств и уз, которые так ценят друзья покойного Узумаки. Не верилось, что Райкаге так спокойно рассказывал о том, что он чужими руками дёргал за нити чувств и эмоций знакомых им людей, сталкивая их лбами с опасностью, подводя к пропасти предательства и дезертирства. Это был крайне подлый ход, хитрый, определённо придуманный Сорой, ведь Райкаге по своей натуре был очень открытым и грубым человеком: такие тонкие манипуляции его не забавляли, ведь результата необходимо терпеливо ждать. Как было заметно по атмосфере на балконе — терпение не было лучшей чертой характера Лорда Эя. И всё же услышанное тревожило Даруи чисто из дружеских побуждений к Хатаке: он понимал, что, задев Хокаге, они буквально толкали шиноби Листа к нескольким вариантам развития событий. Тот, на который уповал Райкаге, разумеется, как-то относился к Учихе и нарушению законов, ведь вызволять Какаши из угрозы размером с разгневанного Девятихвостого мог отправиться только Саске. Это было подло. Даруи не знал, как отреагируют друзья в Конохе, когда поймут, чем всё это оказалось: чистой воды западнёй, о которой их не предупредили; Шикамару точно спросит, почему эта информация так и не поступила к нему. В этот момент на балкон запрыгнул шиноби Снега: амуниция из Чакура но Йорой сверкала в свете вечерних фонарей. Незнакомец склонил голову, что лица не было видно, и начал негромко оповещать Райкаге о произошедшем. Тот хмыкал и кивал, а затем внезапно заголосил: — Прекрасно! Именно то, что нужно! — Босс? — обратился к нему Даруи, жаждущий услышать детали. — Сосунок разыграл достойный спектакль, хоть и разбился в лепёшку, но окончательный результат — это то, что нужно, — довольно усмехался Райкаге. — Отряд Листа направляется обратно в Коноху, — уже громче продолжил незнакомец. — А Учиха? — Пока неясно, Райкаге-сама. — Уверен, Хатаке уговорит его вернуться домой, — предположил Эй. — Пусть твои люди проследят за отбытием с острова, чтобы убедиться наверняка. — Вас понял, — склонил голову ниндзя Снега и спрыгнул с балкона на крышу здания ниже, скрываясь в ночи. — Босс, вы объясните, что происходит? — осмелился спросить Даруи, когда они остались одни. Райкаге повернулся к нему лицом, соблюдая серьёзность и невозмутимость. Они молча рассматривали друг друга некоторое время, точно правитель Страны Молний обдумывал дальнейшие слова, так как не был абсолютно уверен в лояльности своей правой руки. Даруи на миг задумался: он максимально скрытно делился информацией с Нарой — так неужели где-то прокололся? Или же Эй стал настолько подозрительным к своему окружению, что больше не верил никому в деревне, предпочитал доверять лишь безликим иностранцам, которых можно было лишить головы в любой удобный момент? Поведение Райкаге с каждым новым событием всё больше убеждало Даруи в том, что он точно поступил правильно, предупредив Хатаке обо всём, что знал. Они все стремились поддержать мир между странами шиноби, а предательство того, кто не разделял данной позиции, Даруи не считал ударом в спину. Как бы ему ни было неприятно осознавать, что поступал так с собственным правителем, — это вынужденные меры ради спокойствия Кумо и остальных территорий Страны Молний. — Сора был запечатан вместе с чакрой Кьюби отрядом Хатаке, — наконец ответил Райкаге. — Учиха вырвался из заточения, как и предполагалось. — Ему кто-то помог? — Думаю, та девчонка, которой мы гарантировали пропуск. Хатаке крайне дальновидный, он всё рассчитал ещё три года назад, — поморщив нос, ответил Эй. — И что теперь? — У нас есть союзники, есть свидетели, что будут настаивать на том, что вся эта история с Кираи — дело рук Учихи и его приспешников. Пока Хатаке будет отмываться от этой грязи, начнём поливать их чем-то другим, и так — пока я не провозглашу на очередном экстренном собрании Каге, что военной мощи у нас достаточно для совершения задуманного. — Убить Учиху? — повторил заезженную в этом здании фразу Даруи, уповая, что это не так. — Для начала — да. Ступив вперёд, Лорд Эй направился уверенным шагом внутрь, оставив первого помощника в тишине и в полном одиночестве на балконе. Вздохнув, Даруи откинул голову назад, наблюдая за тёмным небом, что покрывалось звёздами. Он верил в своего правителя до последнего, старался подыскать разумные объяснения ненависти Райкаге к Учихе, но вся эта личная неприязнь уже переходила границы. Интересно, как далеко собирался зайти Эй в своей бесконечной погоне за справедливостью? Неужели гордыня одного вспыльчивого человека могла создать столько проблем мирным жителям и соседним странам? А всё потому, что пять лет назад Райкаге не добился желаемого результата вердиктом верховного суда. Он посчитал это оскорблением, неуважением его личности как Верховного Лидера Союзных Войск Шиноби и пренебрежением неоспоримых фактов вины Саске. Поддержку остальных Каге аргументов защиты Хатаке он и вовсе окрестил предвзятостью и подлизыванием к Конохе. И вот позволив этим негативным чувствам овладеть головой, Лорд Эй уже не мог остановиться: всё скатывалось, точно огромный снежный шар, обещающий ударить по мирным жителям великих наций. Даруи намеревался предотвратить подобный исход, правда, не знал, как сделать это из тени, чтобы не выступать открыто против Босса. Повернувшись, он отправился вслед за Райкаге, но в мыслях уже кружилось очередное информативное письмо Наре, чтобы предупредить союзников о предстоящих проблемах. Побег Учихи из заточения несильно встревожил Даруи — он не считал это криминалом, хоть данный поступок и попадал именно в категорию нарушения с десяток законов альянса и Страны Огня. Ещё в эту кашу оказалась вовлечена Сакура: как будущая супруга Хокаге она не располагала иммунитетом к правосудию. Хатаке придётся сделать тяжёлый выбор между личной жизнью и долгом перед страной. Не хотел бы Даруи оказаться на месте Какаши в таком положении, но именно поэтому на должность Каге избирались шиноби, способные принять правильное решение в нестандартных ситуациях. Оставалось надеяться, что отношения Хатаке и Сакуры переживут этот раскол интересов, но это уже сугубо их личное дело.