Прощай, Кот

      Супер-шанс словно активировал второе дыхание у девушки. Ну что ж, теперь, пока Маринетт с Котом обмениваются ударами, она может позволить себе внести немного ярости в свою битву. Ей больше незачем просчитывать свои действия в мельчайших подробностях, не для чего показывать согласованные с Котом жесты в нужный момент, не для чего соотносить их со своим напарником. Потому что им больше не нужно работать в команде. Ни Маринетт, ни Адриану. Но пока Дюпен-Чен пыталась найти равновесие внутри себя, которое нужно, чтобы не проиграть битву из-за чувств, Кот же попросту пытался получить удовольствие, но, кажется, ему происходящее всё меньше нравилось. А что, если ограничить её в возможностях?       Кот Нуар медленно уводил ее в сторону Марсового поля — туда, где всё началось. В место, где всё в итоге закончится. Агрест медленно наносил удары, получал ответные, уклонялся, всё время приближаясь к разрушенному им же зданию.       Люди не вмешивались, а лишь в страхе уходили подальше. Одно дело толпой кричать на Кота, и совсем другое — видеть то, чем он стал. Застать в действии, как Нуар улыбается безумной улыбкой, как когти на его костюме стали длиннее, как он без сомнений наносит ими удар за ударом по их героине. Но только вот никто не собирался помогать Ледибаг. Да и зачем? Это только её битва, разве нет? Кот Нуар сейчас походил на дикое животное.       Агрест быстро прошмыгнул в дом, а после в открытый подвал. Но только вот Ледибаг ещё не представляла, насколько хорошо Кот подготовился к встрече с ней. Маринетт осторожно погналась за Котом. Ей совсем не хотелось погружаться в бесконечную тьму, но выбора не было. Да и был ли он когда-нибудь?       Но стоило Ледибаг сделать несколько шагов от входа, как за её спиной послышался ужасный грохот, который сотрясал пол и заставлял сердце девушки биться в сто раз чаще. Дюпен-Чен угодила в ловушку своего бывшего напарника. Выход был завален — они остались один на один друг с другом. Завал был небольшим, на вершине груды обломков было немалое отверстие, которое напоминало, в какой стороне находится выход из этого Ада, но только пролезть через него просто не было возможности. Однако благодаря этому тонкому лучу света Маринетт смогла различить под ногами свой шанс на победу. — Ледибаг, разве не замурчательно? Мы абсолютно одни в тёмной комнате с небольшим источником света.       Маринетт краем глаза наблюдала за силуэтом, который неспешно приближался к ней со стороны завала. Но только сейчас её внимание было приковано к двум предметам на полу, которые подсвечивались в чёрный горошек на красном фоне. — Что же хорошего ты нашёл в неравной битве? Но знаешь, Кот, — Маринетт осторожно подняла с пола осколок стекла, который, вероятно, оказался здесь после ночного кошмара,  — мне и этого освещения хватит, чтобы сразить тебя. — Ты уже использовала свою возможность, Леди. Не глупо ли продолжать бороться? Пойдём со мной, я покажу тебе плюсы свободы. «Разве может считаться свободой то, что ограничивает решения других людей?» — усмехнулась про себя Маринетт. — Лучше смерть, чем причинять кому-то боль.       Кот Нуар аккуратно провёл большим пальцем по хвосту, который был у него в руке. Он никуда не торопился. У него-то ещё не раздаётся писк из камня чудес. — Почему же ты тогда всё ещё живёшь? Разве ты уже не причиняла боль другим?       Ледибаг знала, что слова Нуара — чистая правда, но вот только должны ли они её волновать? Конечно же, Маринетт довольно часто забывалась, после чего из-за её интересов страдали люди. Лила, Хлоя, даже Алья, однако все обиды, нанесённые ей, исчезали уже через несколько дней, максимум через неделю. И Дюпен-Чен никогда ничего не травмировала физически, не убивала ничего не сделавших ей прохожих. Девушка просто не могла произнести вслух всё это в качестве обвинения, потому что это означало то, что Кот в самом деле стал убийцей. Ледибаг знала, что это правда, даже не пыталась отрицать, но всё же всеми силами старалась не думать об этом. — Тебя я заставила страдать из-за правил, которые были придуманы не мной. Прости уж, но изменить их невозможно.       Ледибаг неосознанно провела указательным пальцем по краю стекла. Оказывается, если у девушки осталось всего несколько минут до обратной трансформации, то костюм уже не настолько прочный. Жжение в пальце, а после и пара капель крови не заставили себя ждать. — Но ты могла их нарушить. Мир бы не разрушился.       Агрест сжал кулак. Что ж, кажется, снова придётся применить грубую силу. Люди всегда возвращаются к первоначальному варианту, если остальные проваливаются. — Я всегда следую правилам. Я думала, ты знал это.       Кот Нуар всё так же чувствовал в душе ненависть, но только теперь больше к правилам, которых должны придерживаться герои. — Я больше не герой, мне можно нарушать законы. Ты не представляешь, насколько опьяняет свобода.       Да, ему нравилось то, что никто не ограничивает его, не запрещает творить беспредел. Но, что бы сейчас не говорил Адриан, Кот Нуар бы хотел снова стать героем, спасать чужие жизни, быть рядом с Ледибаг, чувства к которой он так и не смог подавить. Но только нельзя повернуть время вспять, ничего уже не изменить. Как и не изменить того, что его отец был Бражником.       Адриан бы безумно хотел вернуться в прошлое, снова погрузиться в ту наивность небытия. Но только вот менять что-либо Агрест не стал бы, потому что всё происходящее на самом деле ему нравилось, пускай он боялся себе в этом признаться.       Злодейства, как никогда, оставляют в душе неизгладимый отпечаток, дают возможность взглянуть на всё под другим углом. Наверное, поэтому взгляд Агреста на некоторые нюансы изменился. Но сожаления Кот не чувствовал, разве что вину из-за людей, погибших на Марсовом поле. Кот Нуар не знал, что Ледибаг не сможет их вернуть. Точнее, не предполагал, что магия не всесильна.       Кажется, он погорячился, когда на эмоциях захотел получить всё силой. Но только кого это теперь волнует? Наверное, только Ледибаг, которая всё так же верит, что во всём можно найти хорошую сторону. Интересно, а осталось ли в нём та самая светлая часть, которая помогала ему бороться со злом? — Это конец, Кот.       Дюпен-Чен держит осколок наготове, чтобы в нужный момент у неё была возможность нанести удар. Но сможет ли она сделать это? — Верно, конец, — Адриан придвинулся к Ледибаг так, что острый край стекла в её руке прикоснулся к ткани его костюма. — Пора уже расставить все точки, моя Леди.       «Он просто играется со мной. Как кошка с мышкой», — наконец поняла Маринетт, задев осколком плечо Кота, когда тот попытается увернуться. Пускай сначала она была простой пешкой, но сейчас она королева, потому что дошла до самого края доски. Теперь она на том же уровне, что и он. Пару разумных ходов — и Маринетт сможет поставить Коту мат. Но в шахматах короля не рубят, лишь захватывают в плен, заполучив желанный выигрыш. Будет ли этого достаточно для победы в реальном мире?       Девушка нервно закусила губу. Она надеялась, что сможет просто отнять у него кольцо, оставив его в живых. Рука девушки дрогнула. Маринетт действительно не способна забирать чужие жизни. — Ты не можешь убить меня, потому что я Адриан? Мне казалось, ты сильнее.       Кот Нуар ставит подножку Маринетт: быструю, резкую. Ледибаг невольно покачивается, но девушке всё же удаётся устоять на ногах, несмотря на то что в лодыжке ощущалась боль, схожая с той, которая ощущается, когда по ноге на небольшой скорости проехалась машина. — Потому что я не способна на убийство. Разве не очевидно? Тем более на убийство дорогого мне человека.       Когти Нуара пронеслись в нескольких сантиметрах от хвостика Маринетт. — Дорогих людей не отталкивают.       Но только вот у Маринетт в ту же секунду с языка сорвался ответ: — Любимых не предают.       Уголки губ Нуара невольно приподнялись. Не потому что было смешно, просто Адриан вдруг понял, что он действительно предал Ледибаг в попытках вернуть её. — Но мы оба сделали это. Значит ли это, что мы друг другу чужие?       Ледибаг осторожно сделала выпад, проводя осколком прямо перед лицом Кота, буквально в нескольких сантиметрах. Ещё бы чуть-чуть. — К сожалению, нет.       Нуар же провёл когтями по шее девушки. Красные полосы почти в ту же секунду показались на коже Маринетт. — Знаешь, я никогда не считала тебя просто напарником.       Кот Нуар же не просто не смутился, но и ухмыльнулся в ответ. — Но ты никогда и не любила меня.       Ледибаг прикусила губу. Она действительно не любила Кота, но разве было бы лучше, если бы она лгала о своих чувствах?       Но только вот теперь Ледибаг должна будет скрыть любовь, которую хотела подарить Адриану, потому что Маринетт не смогла бы убить Агреста самостоятельно. Ледибаг бы не решилась сделать больно Коту. Героиня Парижа же должна была искоренить зло, которое погрузило его в Хаос. И снова глупые правила загоняют её в рамки.       «Может быть, просто перестанешь быть Котом?» — так и хотелось спросить Маринетт, но она понимала, что Нуар откажется, потому что свобода для него безумно важна — это девушка поняла ещё до всего этого кошмара. — Не волнуйся, я положу всему этому конец. Катаклизм.       Сейчас он одолеет Ледибаг, заставит её признать поражение, принять его превосходство. Она сдастся ему и всё обойдётся, верно? И что потом?       Его героиня, даже признав поражение, никогда не склонит голову, не примкнёт к нему, не примет сторону разрушения. Она не такая. И зачем же тогда Адриан всё это затеял? Ему ведь придётся убить Ледибаг, если его план провалится. Коту этого совершенно не хотелось. Но если Ледибаг не достанется ему, то никому больше. Маринетт же всё с той же уверенностью боролась с Котом, но сейчас держалась на расстоянии. Ей вовсе не хочется оказаться в небытие. Ледибаг осторожно поднимает с пола камень, который всё так же ярко мигает на фоне окружающей её темноты.       Адриан заносит руку, напрягает ноги, готовясь прыгнуть на Ледибаг. Но стоило ему оторваться от земли, как в него полетел небольшой снаряд, который он ранее игнорировал. Ну что ж, теперь, когда он летит на пол из-за потерянного равновесия, он уже осознал свою ошибку.       Сейчас его пугало лишь то, что его ладонь находилась на его правом боку, когда он приземлился. Адриан по глупости применил свою способность на самого себя. Ледибаг в то же мгновение, как Кот коснулся земли, поняла, что на самом деле произошло, и ринулась к нему. Она не хотела, чтобы всё так закончилось, она бы схватила его, связала, да что угодно, только бы оставить его в живых. Адриан же лишь улыбнулся, заметив беспокойство на лице девушки. Она волнуется о нём — о том, кто твёрдо решил убить её. — Даже сейчас ты остаёшься героиней для всех. Для меня. Но только вот я больше не твой герой, я злодей. А плохие парни всегда проигрывают.       Словно в очередной сказке, всё произошло так, как и ожидалось. Но только вот эта история была вовсе не для детских ушей, потому что даже некоторые взрослые слишком предвзято к ней отнесутся. Ни один читатель никогда не понимает до конца, что именно пытался сделать персонаж. Конечно же, он может понять причины, но вот нюансы всё равно от него ускользнут. Интересно, кем в итоге его будут считать?       Боль в локте отступила почти в ту же секунду, потому что Адриан вдруг осознал, что он вообще ничего не чувствует, а вокруг него словно пустое пространство. Но этого же не может быть, верно? Такое масштабное начало и такой огромный провал в конце. Он сам погубил себя и всё, что связывало его с Ледибаг.       Кот Нуар никогда раньше не ощущал поражения, но только вот, казалось бы, почему он не слишком расстроен таким концом? Но ответ был слишком прост. Ему была нужно не столько своя победа, сколько Ледибаг, её улыбка рядом с ним. Она победила, значит, будет счастлива.       Он знал, что рассыпается, вот только боли не чувствовал. Живые существа исчезают совсем по-другому. Трещины пронизывают всё тело Нуара, весь костюм. Двигаться Кот уже почти не мог. Ему казалось, что тогда он покинет этот мир ещё быстрее. — Скажи, если бы я не был Адрианом, ты бы меня полюбила? Дикого, свободолюбивого Кота — настоящего меня?       С каждым слогом от его губ откалывался небольшой кусочек, который, падая, разбивался на более мелкие. Это было едва заметно, но Маринетт с ужасом подметила это явление. «Ему, наверное, сейчас ужасно больно. Адриан страдает, а всё из-за меня». Сейчас Маринетт понимала, что победа за ней, но только вот обычной радости оттого, что злодей остановлен, нет. Интересно, не слишком ли будет жестоко, если Дюпен-Чен поведёт себя эгоистично? Маринетт не будет лгать, чтобы утешить его в последние мгновения жизни. Не потому что он не достоин этого — все заслуживают утешения в последние минуты своей жизни. Для того и создано последнее желание перед смертной казнью, даже в современном мире. И желанием Кота будет ответ на его вопрос. — Я не знаю. Но я полюбила Адриана из-за его доброты, помощи, которую он оказал мне, когда, казалось бы, она не была нужна. Это глупо, но я просто влюбилась в твою первую личность раньше, чем в меня твоя вторая.       Кот Нуар попробует улыбнуться. Он ожидал чего-то такого, но вряд ли хотел этого. — Ты выиграла, прощай.       Ледибаг невольно прикоснулась к губам Нуара, хотя понимала, что он уже, вероятно, ничего не чувствует: слишком очевидно перестала вздыматься его грудь. Но пускай хоть на несколько мгновений они будут вместе. Большего им всё равно уже не дано. — Прощай, Котик. Кот Нуар исчез с лица земли.       Серебряное кольцо со звоном отскочило от пола, после чего покатилось в сторону от Ледибаг. Маринетт почти в ту же секунду постаралась поймать его, зашагала вслед за ним, потому что бежать уже не было сил. Но она не позволит последней частице Кота скрыться в кромешной тьме. Однако стоило Маринетт сжать пойманное кольцо в ладони, как она поняла, что Кота больше нет рядом. И совсем не так, как после очередной битвы, потому что она больше не увидит Нуара, не услышит его голос, как и не увидит улыбку Адриана, не сможет признаться ему в своих чувствах, не сможет сходить с ним в кино, как давно хотела. Она ведь уже купила билеты.       Из груди девушки вырвался сдавленный крик. Маринетт хотела плакать, да только что-то в её груди тянуло её на дно, хотя, казалось бы, сейчас в её душе лишь тлеющая пустота.       Губы девушки лишь раскрывались и смыкались, будто бы пытаясь позвать исчезнувшего Нуара, но на самом деле Маринетт было просто трудно дышать. Что-то куда более ужасное, чем отчаянье, захлестнуло Ледибаг.       Кот Нуар мог быть героем только рядом с ней, и только с ним девушка способна быть непобедимой, поэтому Маринетт снимет с себя маску, оставит серёжки у мастера, как бы горько ей не было расставаться с Тикки.       Адриан пробуждал в ней желаний творить и бороться, Кот Нуар же вдохновил её на то, что нужно продолжать жить несмотря ни на что. Хотя бы потому, что её жизнь принадлежит не только ей одной. Но разве от этих глупых жизненных устоев ей становилось проще переносить эту смерть? Разве мысли о том, что он был убийцей, перекрывали её чувства? Супер-шанс исправит все разрушения, но трещину в своём сердце девушке придётся исправлять самостоятельно. После чего в серёжке Маринетт раздался писк. А после и ярко-красный свет окружил её, но только для Дюпен-Чен этот оттенок показался безумно бледным. Тикки же лишь осторожно уселась на плечо к девушке, грустно вздохнув, понимая, что это, вероятно, их последний разговор. — Маринетт, что же теперь? Девушка ничего не ответила, потому что к обычной жизни она уже больше не вернётся. Но и изменить что-то прямо сейчас не способна. Да и говорить не может: слишком больно возвращать свои мысли к недавним событиям.       Её любовная история закончилась, так и не успев начаться. Но жизнь продолжается, значит, нужно двигаться дальше, пускай это будет куда больнее, чем оставаться на месте. Но Маринетт сильная, она справится.