***
Две абсолютно одинаковых фигуры склонились над котлом, внутри которого бурлила неизвестная жидкость. Тем, кто их не знал, могло бы показаться странным, что они стоят так близко или периодически касаются друг друга, даже не замечая этого. Словно проверяя, рядом ли другой, можно ли прикрыть его собой в случае опасности. Впрочем, все их родственники и друзья давно привыкли, а на посторонних этим двоих было плевать. После всего, что пережили Фред и Джордж, никто не считал их поведение странным. Наоборот, многие лишь радовались такому близкому общению у давно повзрослевших братьев. Однако оставалась одна проблема… — Как думаешь, оно готово? — Хочешь проверить на себе? — А это возможно? — Сомневаюсь, в нём же наши волосы. Наверное, на нас оно не сработает. — А оно вообще сработает? — Сработает! Они всегда срабатывают… — … просто не всегда так, как надо! Джордж нервно теребил мантию, с сомнением посматривая на прозрачную бурлящую субстанцию в котле. Сейчас эта идея уже не казалась ему такой хорошей. — Ты думаешь, нам стоит так рисковать? Он вообще разлюбил рисковать. Тогда, вытаскивая своего окровавленного близнеца из-под завала, пытаясь уловить его малейший вздох, прощупать еле заметный пульс, он чуть не сошел с ума. С того момента в его сердце навсегда поселился страх, и ни чудом спасённый брат, ни его искренняя любовь не могли вернуть ему былую беззаботность. Мысль потерять Фреда, даже абстрактная, доводила до кошмаров и панических атак, к счастью, последнее время появляющихся всё реже. — А ты хочешь продолжать так жить? — Как так? Фред остался тем же, как будто ничего и не было, и эти изменения, которые мучили Джорджа днями и ночами, привели к тому, что два абсолютно внешне одинаковых человека стали настолько разными внутри. За десять лет, прошедших с войны, лишь их чувства остались неизменными, а сейчас, одним глупым поступком, они могли разрушить свою жизнь. — Прятаться по углам, как школьники в собственном доме. Разбегаться по отдельным кроватям в отдельных спальнях, на ходу придумывая оправдания и рассказы о прошлых «ночах», — Джордж невольно вздрогнул, вспомнив недавнюю утреннюю панику из-за того, что Джинни аппарировала прямо в квартиру не озаботившись даже предупредить. — Когда, стоит нам приехать в Нору, начинаются расспросы о детях и браке, раз за разом, ты хочешь так жить, Фордж? — Ты знаешь, что не хочу. Но Фред, есть другие способы… Мы всегда можем аппарировать в тайгу и поселиться аборигенами. Мы же мечтали об этом на третьем курсе… — Обещаю! Слышишь меня? Я тебе обещаю, если что-то пойдёт не так, мы обязательно переселимся в любое малообитаемое место, но «не так» не пойдёт! Мы работали над этим зельем почти полгода, оно просто обязано сработать, — Фред подошёл ближе, на ходу выключая огонь под уже готовым зельем и обнимая брата, крепко прижимая его к груди: как умел только он, сильно и безрассудно, защищая и даря этот невероятный покой. Только с братом, когда они на расстоянии дюйма, Джордж мог быть спокоен. Чувствуя его, знал, что хотя бы сейчас ничто в мире их не разлучит. Джордж тяжело вздохнул и в очередной раз принялся гипнотизировать взглядом котёл. Именно сейчас хотелось, чтобы ни его, ни их идиотского плана никогда не было. Жизнь, которую они так хотели изменить, не была ужасной или особо трудной, не настолько, жаль брат так не считал. Практически все люди вокруг хранили свои секреты, скрывали отношения или тайные пристрастия. Они не были особенными, не в этот раз, просто их секрет был не таким, раскрыв который можно было бы ждать, что семья радостно кинется к ним с поздравлениями. Фреду хотелось всего и сразу: чтобы и знали, и приняли, и, разумеется, поняли всё именно так, как нужно. Джордж же слишком ярко видел обратную сторону, где никто ничего не поймёт, а наоборот осудит, разрубив тщательно выстраиваемые заново семейные отношения после грёбаной войны. — А если всё пойдёт не так? — он уже знал, что согласится. На всё, что предложит Фред, на самый сумасшедший план. Ради него и ради эгоистичного желания сохранить его себе. — Если они забудут нас вообще? Или возненавидят? Или… да чёрт знает, что может случиться там! Кто нам поверит и поможет, ты подумал, Фред? Подняв голову, Джордж натолкнулся на серьёзный взгляд, которым Фред пытался, видимо, прожечь дыру в стене напротив. Он отчаянно искал выход, и, черт возьми, Джордж не помнил ни раза, когда брату не удавалось это сделать. Как в подтверждение его мыслей глаза Фреда расширились, и он и он, издав боевой клич, а заодно звонко чмокнув Джорджа в губы, выдал: — Избранный!Глава 1
11 сентября 2017 г. в 23:54
В кроватке, не обращая внимания на посторонние звуки, сидели два сонных рыжеволосых малыша. Возраст не позволял им свободно общаться, но как могли бы заметить со стороны случайные наблюдатели, это банальное «общение словами» было им совершенно не нужно. Тот, что сидел правее, а различить малышей в данную минуту можно было лишь по местоположению, показывал брату язык, отвлекая его от похрустывания откуда-то вытащенного крекера. Другой же, занятый сейчас, безусловно, важным делом, карапуз дулся и всеми способами пытался отодвинуться на другой край кроватки.
Нет, они не были похожи на самых лучших друзей или братьев, влюблённых друг в друга навечно. Пока. Но та половинка печенья, лежащая на соседней подушке, и рука, упорно находящаяся в другой такой же руке, говорили лучше любых действий и слов.
Фред и Джордж не были милыми маленькими ангелочками. Как бы Молли не мечтала о счастливых спокойных близнецах, этим засранцам совершенно не хотелось воплощать чужие желания. Они просто были. Засыпали, свернувшись в огромный рыжий совместный ком. Мычали друг за друга слова и плакали одновременно навзрыд. Росли, сводили всех с ума, творили. Жили. Вроде бы вместе, а как один человек.
Когда два маленьких ребёнка ещё не знали о себе ничего, кроме того, что их двое в этом огромном мире, мироздание уже решило их судьбу. Может не самую счастливую или спокойную, но точно такую, что выдержать могли лишь они одни.
В маленькой совместной кроватке у дальней стенки, крепко держась за руки и сдвинув рыжие макушки друг к другу, спали Дред и Фордж. И пока солнце падало лучиками на их волосы, делая их почти что огненно-красными, а в мире шла первая магическая война, сердце этих парней уже билось одно на двоих.